В дневнике дачника кроме наблюдений за растениями попадаются и другие записи.
***
Дача нужна не для того, чтобы получать урожай картошки, себестоимость которой, если верить калькулятору, не ниже чем у ананасов.
Дача нужна, чтобы было где спрятаться от города. Его людей, жары, машин, пыли и суеты. Смотреть, как всё растёт. Как радуется свету и простору. Как борется за выживание. И не за твой счёт. Растения прекрасны. Любые, даже сорняки.
***
В том году нам повезло: соседи были только с одной стороны. Их жизнь сродни театру драмы и комедии. Занавес поднимался в полдень, когда просыпалась хозяйка. Потом антракт - она дремала часок после обеда. Вечерних спектаклей не было вовсе. Пропускать сериалы? Ну, что вы... грех. В остальное время она выполняла свой гражданский долг: зорко следила за врагами, коими считала и нас.
Спасибо ей за гордость и искренность.
Гордость не позволяла ей опускаться до общения с «паршивой интеллигенцией», и она с нами даже не здоровалась. А искренность была в неприкрытой ненависти основанной на бесспорных фактах - у неё, при жандармском надзоре и собственном сельском происхождении, урожаи были намного ниже наших.
Она не верила, что мы «весь день лёжа в тенёчке» добивались таких результатов честным путём. Ей было невдомёк, что наш день начинался в 5 часов утра, а к полудню огород и я уже давно отдыхали друг от друга.
Полив огорода у нас проходил в сумерках, аккурат во время сериалов. Так что у соседки были все основания считать наши урожаи происками нечистой силы.
Принцип «не навреди», который хорош и для растений, был ей неведом. Растения ведь и без нас знают, что для них хорошо, и, прислушиваясь к ним, можно всего добиться.
Соседка же пыталась заставить их расти так, как считала правильным. Растения правилам сопротивлялись.
Проснувшись в полдень, она громко заявляла «Сегодня мы будем бороться с сорняками». Растения, как и я, пугались. Мы с ними не с первого раза поняли, как она это собиралась сделать - комплекция не позволяла ей ни нагнуться, ни присесть.
Оказалось просто, как всё великое. Прикрывшись от солнца зонтиком, она садилась в кресло посреди огорода. Болтая толстенькими ножками, недостающими до земли, пристально наблюдала за мужем, а заодно и за нами. Её супруг, тощий и тихий алкоголик, монотонно щипал сорную траву по всему участку, не замечая ни палящего солнца, ни нас. Им двигала святая вера в то, что если он ещё и обед приготовит, то будет что этим обедом закусывать.
***
Вскопала земли кусок. Махонький.
Посеяла семена из пакетов. Какие дали.
Выпустила из дома зимовавших бабочек.
Пришло второе дыхание, вскопала ещё … много.
Сидела с ребятами на рельсах, ожидая электричку.
Пели песню, слов никто не знал, а музыки у песни не было.
В электричке оказались сидячие места.
Под бубнёж тёток о болезнях, заснула на плече у солдатика.
Пробираясь к выходу пропустила злобное замечание старухи.
Она обозвала меня проституткой, сказала, что из-за таких как я, в магазинах всё дорожает.