Утром 31 декабря сотрудники рекламной фирмы Сергея Петровича Шувалова были приятно удивлены объявлением, висевшим на дверях шефа. Объявление сообщало, что рабочий день сокращается наполовину, и что с двух часов коллектив фирмы должен собраться в большом зале на корпоративную вечеринку, которая продлится также не более двух часов.
Потому семейные сотрудники могут не беспокоиться: домашний праздник им никто не нарушит. Сам же Сергей Петрович по этому поводу нисколько не переживал: сын его был женат и проживал далеко от родных мест. Супруга шефа после женитьбы сына развелась с Сергеем, наконец-то обретя свою настоящую любовь.
Так что Сергею Петровичу спешить домой было не к кому и незачем. И Новый год без всякого сожаления он решил встретить в одиночестве.
Вечеринка удалась. Столы ломились от закусок и обилия пития. Произносились тосты один вычурнее другого: сказывалась специализация работы. «Вот, черти, так бы сочинили рекламу», - незлобиво подумал Сергей Петрович и пригласил на танец секретаршу Машеньку, которая совсем недавно устроилась в офис.
Машенька, выглядевшая на работе серой уточкой, на корпоративе оказалась настоящим лебедем. Кремовое платье волнами облегало её стройную фигурку, красные туфельки наивно по-детски высовывались из-под него. Пышные рыжие волосы то ли сбиты были в какую-то замысловатую копну, то ли распускались по плечам огромными локонами.
Сергей Петрович несколько раз пригласил Машеньку на танец, она не отказала. Под звуки маленького оркестра они вальсировали на зависть незамужним сотрудницам, не лишившим себя удовольствия лишний раз перемыть косточки начальству и нахальной секретарше.
Два часа пролетели незаметно. Стали одеваться и прощаться. У всех были свои планы, в которых их шефу не было места. Сергей Петрович незаметно скрылся в своём кабинете, налил себе рюмочку коньяка и сел в кресло, погрузившись в полную темноту. Он с детства любил её и не боялся, она радовала его полным отстранением от повседневных событий и фантазией мыслей, приходивших к нему именно в эту пору.
Шум за дверьми прекратился, видимо, гости ушли. Сергей Петрович уже собрался уходить, как дверь скрипнула и в освещённом проёме появилась какая-то женская фигура.
- Кто здесь? – недовольным голосом спросил Сергей Петрович, думая, что это пришла уборщица Василиса.
- Это я, Сергей Петрович, Машенька, - ответил женский голос, и сразу же загорелся свет.
Несколько секунд Сергей Петрович привыкал к свету и, наконец, увидел посреди кабинета прелестное существо по имени Машенька, с которой, вспомнив молодость, он станцевал несколько танцев.
Тут он рассердился по-настоящему.
- Позвольте, уважаемая, вы сейчас должны уже быть со своим женихом в компании молодых людей или родственников!
- У меня нет жениха, - робко сказала Машенька, и глаза её подозрительно заблестели.
- Я в этом не виноват, сударыня, - всё ещё сердито заметил Сергей Петрович. – Но зачем вы пришли ко мне?
- Я хочу пригласить вас на Новый год, - дрожащим голосом произнесла Машенька.
«Начинается, - с тоской подумал Сергей Петрович. – Не успел взять секретаршу, как сразу же начинаются шуры-муры. Ей Богу, следующую возьму эдак к годам семидесяти». А вслух произнёс:
- Золотце моё, с какой стати я пойду к вам? В женихи я вам не гожусь, хотя ещё, признаюсь, ого-го… Родственником я вам тоже никаким не прихожусь.
- Приходитесь, Сергей Петрович.
- Вы, наверное, шутите, сударыня?
- Нет, не шучу, я ваша дочь.
Сергей Петрович чуть не упал со стула. В первую минуту мелькнула мысль немедленно выгнать нахалку. Но, посмотрев на руки Машеньки, на её ладони, которые вытворяли Бог весть что, на её глаза, налитые слезами, мокрую тушь, полосками стекающую с глаз, Сергей Петрович вдруг с ужасом подумал, что Машенька не врёт.
- И у вас есть мать? Отец?
- Отца нет, а мама есть. Она и попросила вас привести к нам.
Сергей Петрович вдруг подумал, что всё это может быть новогодней шуткой, и уже весело, облегчённо, словно подыгрывая, засмеялся:
- Ну… Мария Сергеевна, - чуть запнувшись, сказал он, - поедемте к вам на встречу Нового года. Сын у меня есть, но вот в обществе дочери, к тому же, по совместительству, моей секретарши, этот праздник я ещё не встречал. Впрочем, под Новый год происходят и не такие чудеса.
Скоро они ехали по освещённому гирляндами проспекту. Машину вёл Сергей Петрович, Маша тихонько сидела в уголке заднего сиденья.
- И как же зовут мать моей дочери? – всё ещё как бы подыгрывая, со смешком спросил Сергей Петрович.
- Наташа… Наталья Тимофеевна Смирнова.
- Наташа Смирнова… Наташенька – нет, что-то не припомню такую. А где мы с нею познакомились, не говорила?
- Так вы в одном институте учились. Её фамилия тогда была Завьялова.
Ещё бы немного – и Сергей Петрович врезался в дерево. Наташенька Завьялова – это первая институтская любовь. Как же он мог забыть?! Не случайно Машенька ему кого-то напоминала, но фамилия была другая, и он не осмелился спросить.
Сразу после института их распределили в разные города, они расстались, что принесло Сергею, не стремившемуся связать себя узами брака, некоторое облегчение. Случайно от однокурсников много лет спустя он узнал, что Наташа вышла замуж, родила и переехала в Москву.
- А что случилось с отцом? – спросил он Машу, чтобы прервать затянувшееся молчание.
- Он был военным и погиб в Чечне. И, предугадывая следующий вопрос, добавила:
- Он вырастил меня, хотя и знал, что я ему не родная дочь. Я любила его.
Сергей Петрович вдруг почувствовал, что решительности увидеть свою студенческую любовь значительно поубавилось.
Ну, встретятся, ну сделают вид, что рады друг другу. Мать познакомит дочь с пропавшим из их жизни отцом, всем будет очень неудобно.
Конечно, всё можно оправдать обстоятельствами, и в то же время оправдать ничего уже нельзя.
- Как мамино здоровье? – произнёс он дежурную фразу и услышал в тёмном углу машины всхлип.
- Мама болеет, ей срочно нужна операция…
«Ну, вот теперь всё ясно: Наташе нужна операция, а денег нет. Видимо, сумма приличная. Вот она и хочет меня увидеть, чтобы попросить. Я, конечно, не откажу ей, но день встречи выбран неудачно. Я хоть и холостяк, но и меня дома поджидает ёлка», - подумал Сергей Петрович и сказал Маше:
- Девочка моя, я всё, что могу, сделаю для твоей матери. Но теперь я устал, воспоминания прошлого для меня, как ты понимаешь, не совсем приятны. Давай встретимся через два дня и всё обсудим. Ты дай мне адрес, я сам приеду к вам.
- Но мама так просила приехать вас, - тихо произнесла Маша и промокнула глаза платком. Уже сердитым, потускневшим голосом попросила:
- Остановитесь здесь, пожалуйста. Дальше я дойду сама.
Она вышла на тротуар и пошла в сторону сверкающих огней. А Сергей Петрович вдруг почувствовал такое одиночество, что стало больно в груди.
«Что же я делаю, - мелькнуло у него в голове. – Жизнь так коротка, она предназначена для встреч, пусть и поздних, пусть и не свершившихся вовремя. Да если Маша и не моя дочь – разве в этом дело? Не надо врать самому себе: я хочу видеть Наташеньку. Увидеть и помочь ей в трудную минуту, быть рядом, а не в своей огромной пустой квартире, где на столе лежит телеграмма от сына с дежурными словами поздравления».
Сергей Петрович остановил машину, распахнул дверцу и крикнул, перебивая шуршание шин, звуки несущихся мимо авто:
- Машенька, прости меня, старого дурака. Мы обязательно сейчас поедем к твоей маме, потому что кроме вас у меня никого не осталось. Только давай заедем в магазин!
Маша остановилась, недоверчиво посмотрела на Сергея Петровича и спросила:
- Это ещё зачем? Если за подарками, то маме ничего не нужно.
- Нет, девочка моя. Мы купим костюмы Деда Мороза и Снегурочки. За её улыбку я готов стать лучшим московским Дедом Морозом. А ты мне подыграешь… Подыграешь ведь?
Маша улыбнулась, немного подумала и села в машину, которая рванула с места и понеслась в едином потоке по освещённым улицам. Все хотели приехать вовремя, чтобы встретить Новый год. И всех кто-то ждал в освещённых окнах старой и новой Москвы. В витринах магазинов стояли Деды Морозы, Снегурочки и ёлки.
Этой волшебной ночью, когда происходят чудеса, был дом, где в кресле видела уже не молодая, но красивая женщина. Она тоже хотела увидеть чудо…