История эта приключилась весной 1998 года, и служил я тогда российским военным наблюдателем ООН в Анголе. В некоторых миссиях ООН для наблюдателей существуют так называемые «рекреационные зоны», куда военные и полицейские наблюдатели могли отправиться в краткосрочный отпуск на несколько дней примерно раз в три месяца, дабы отдышаться и перышки почистить. К примеру, для миссии ООН в Западной Сахаре такой «зоной» определили Канарские острова, а для миссии в Анголе – ЮАР.
Впервые оказавшись в Южной Африке, я был, конечно, очень впечатлен. Выбравшись из дребезжащего грузопассажирского «Боинга» с большими буквами UN на белом фюзеляже, я был поражен – настолько разительно отличалась ухоженная территория военно-воздушной базы Ватерклоф от международного аэропорта им. 4 февраля в Луанде, где стены еще хранили отметины от пуль и осколков, а стекла были далеко не в каждом помещении.
Выйдя за ворота базы, я взял такси до Претории. Водитель-индус оказался разговорчивым настолько, что вскоре у меня заболела голова. Он не переставая болтал с чудовищным индийским акцентом, при этом перескакивая с темы на тему, а между разными никак не связанными между собой высказываниями пытался рассмешить меня анекдотами. Один из них сохранился в моей памяти до сих пор.
- мистер, если вы увидели, как по дороге пятеро белых толкают машину – это белая сила. Если машину толкают пять негров – это черная сила. А если машину катят пять мусульман – это значит, что они только что ее угнали!
После чего он залился смехом, бросив руль и похлопывая себя по коленкам. Меня подмывало спросить про пятерых индусов, но я предпочел помолчать и изобразил кривую улыбку.
Мы мчались по шикарной автостраде, запруженной сверкающими авто. В центре города оказалась прекрасная архитектура, цветущие розовым цветом деревья и зелень вокруг – это была другая планета, куда я попал всего за один доллар. Именно столько мы платили за полет в ЮАР и обратно, виза проставлялась бесплатно, поскольку наблюдатели обладали дипломатическими паспортами и, якобы, особым статусом. Поселился я в небольшой ухоженной гостинице под названием «Парк-Лондж», которую мне посоветовал Алексей, украинский доктор, с которым мы подружились в штабе сектора в Уиже – он уже много лет работал в Африке и знал досконально не только Анголу, но и окрестные края. Едва разместившись, я спустился на завтрак. Был я изрядно голоден и, просматривая меню, чувствовал нарастающее слюноотделение - названия блюд сопровождались цветными картинками и я быстро ткнул пальцами в три или четыре. Официантка пошла исполнять заказ, по пути оглянувшись и посмотрев на меня странновато. Причину я узнал очень скоро – стол оказался завален огромными и до верху наполненными тарелками. На нескольких были свежие помидоры, огурцы, редис, прочая зелень, включая какие-то травы и специи и масса чего еще. В меню это было обозначено одним словом – салат овощной. Над другими блюдами поднимался пар – поверх горы риса громоздились куски молочного поросенка, от них еще шел жар. Пожелав мне приятного аппетита, официантка удалилась, грациозно покачивая бедрами. Перед этим она не забыла спросить – не нужно ли мне еще чего-нибудь?
В другой ситуации я счел бы это за издевку, но в тот момент я онемел – этого завтрака хватило бы, чтобы накормить пехотную роту, с боями вырвавшуюся из окружения. Едва я приступил, в зал спустилась группа постояльцев, на которую нельзя было не обратить внимания. Дюжина крепких чернокожих мужиков лет 35-40, с массивными золотыми цепями на толстых шеях, и все как один забинтованные. У кого в гипсе рука, у кого – голова, а одного и вовсе вкатили на кресле. Они вели себя уверенно и очень шумно, а заняв соседние столики, стали бесцеремонно меня рассматривать и громко обсуждать. Я знал, что в ЮАР много официальных языков и поначалу решил, что это местные. Но вскоре до моего уха донеслись фразы на португальском вперемежку с некоторыми словами из языка овинбунду – это были ангольцы! Причем не просто ангольцы, а УНИТОВЦЫ! Они заказали ящик пива и несколько бутылок вина и приступили к завтраку, поднимая бокалы за доктора Савимби. Самый главный сидел в майке с изображением петуха – символа УНИТА. К этому я был не готов совершенно. Приехать в ЮАР из Анголы и тут же оказаться за завтраком с унитовцами, которые, как я понял, были ранены в боях с ангольской правительственной армией и находились в Претории на излечении и реабилитации – кто мог такое предвидеть?
Настроение у меня окончательно пропало, когда я увидел, что унитовцы общаются с официанткой как со старой знакомой и уже стали задавать ей вопросы насчет меня – а это кто такой? Она отнекивалась, но на стойке им точно скажут, что я русский. А в паспорте у меня – ангольские визы и приехал я из Анголы, и стрижка у меня короткая… Москва много лет помогала Анголе в войне с УНИТА, и перспектива вырисовывалась не самая радостная. У противника был численный перевес и он был вооружен – две пары костылей и палки. В моем распоряжении были лишь столовые приборы и стулья, но довольно массивные.
Оценив обстановку, я вспомнил – самая лучшая драка та, которую удалось избежать. Это не было бегство, это было верное решение – представьте, что на следующий день в СМИ появляются репортажи про драку русского офицера с больными несчастными африканцами? Я уже не говорю про то, что следующие полгода я писал бы объяснительные, а моя миротворческая деятельность была бы завершена раз и навсегда. Я попросил официантку упаковать мою еду – мол, уже наелся, возьму в номер.
Подкрепившись, я решил прогуляться и осмотреть окрестности – погода стояла изумительная и располагала. Как назло, вскоре у меня в зажигалке закончился газ – после десятка бесполезных попыток извлечь огонь я выбросил кресало в урну. По закону Мерфи, тут же невероятно захотелось курить. Я поводил глазами вдоль улицы и констатировал отсутствие привычных для России того времени ларьков и палаток, где в любое время суток можно было купить не только зажигалку, но спирт «рояль» и даже напиток под названием «Амаретто де минетто» - видел своими глазами! Уж не знаю, что там было внутри, но девушки брали…
Пошел наугад в поисках магазина и вдруг увидел на стене указатель – бар! Табличка была явно самодельная, как и кривая надпись на ней. Я последовал в указанном направлении и сразу за углом старинного дома из красного кирпича обнаружил еще одну надпись БАР, на этот раз над зарешеченной металлической дверью. Дверь поддалась с трудом, за ней оказались ступени, ведущие вниз. Курить хотелось все сильнее и я отбросил последние сомнения – в баре точно должны быть спички или зажигалки. Спустившись по стесанным ступенькам, я обнаружил еще одну дверь, на этот раз глухую, из-за которой доносилась музыка.
Оказавшись внутри, я увидел подвальное помещение с низкими сводами, вдоль стены – несколько столов, за которыми сидели человек 8-10 чернокожих мужиков бандитской наружности и играли в карты. Вдоль стены напротив находилась барная стойка, бармен тоже был черным. Увидев меня, он выключил музыку и уставился немигающим взглядом, причем глазные яблоки у него были красного цвета. В баре наступила мертвая тишина – боковым зрением я заметил, что все замерли. Видимо, я был первым белым, решившимся посетить это место культурного досуга за все время его существования, и они молча пытались осмыслить этот вопиющий факт.
Во рту пересохло. Курить расхотелось. Я сглотнул и спросил у бармена:
- огоньку не найдется?
При этом я поразился своему враз осипшему голосу и даже не заметил, насколько по-идиотски прозвучал вопрос. Бармен быстрым движением достал откуда-то из-за стойки коробок спичек и швырнул передо мной.
- спасибо! Хорошего дня! – я медленно повернулся и направился к выходу на ватных ногах, ощущая спиной взгляды. Я четко понимал, что ускоряться и тем более бежать нельзя – сработает инстинкт охотника, но эти несколько шагов дались мне нелегко.
Оказавшись на улице, я зажмурился от слепящего солнца и с восторгом вдохнул полной грудью свежий воздух, наполненный ароматами цветущей весны. Размышляя о бренности жития, я едва не попал под машину – при переходе через дорогу я привычно посмотрел налево и двинулся вперед. В этот момент справа раздался громкий вой клаксона и визг тормозов – в метре от меня остановилась фура. Все произошло так быстро и неожиданно, что я лишь виновато улыбнулся, развел руками и вернулся на тротуар. Шофер покрутил пальцем у виска и тронулся в путь. Как-то все у них тут наоборот, даже Большая Медведица на небе вверх ногами – философски подумалось мне, но я решил впредь быть более осмотрительным и не расслабляться, а то что-то уж больно клюет.
Следующие несколько часов я провел в огромном торговом центре, который поразил меня своими размерами и роскошью. После пыльной и грязной торговой улицы в ангольском провинциальном городке Уиже, где я миротворил под флагом ООН, это было нечто из параллельного мира. Я не любитель ходить по магазинам, понятие шоппинг в моем сознании является одним из синонимов пытки, но это был музей, просто ярмарка тщеславия. Вдоволь набродившись по этажам и перекусив в одном из многочисленных кафе, я выбрался на улицу и продолжил знакомство с местными реалиями. Вечерело, я не заметил, как, пройдя через какой то парк, оказался на пустынной улице, скупо освещенной фонарями. На ней не было ни деревьев, ни газонов, с обеих сторон тянулись двухэтажные дома, внизу которых находились какие-то лавки или магазинчики, но большинство были закрыты ставнями. Удивило безлюдие и отсутствие машин.
Я решил, что на сегодня достаточно, дальше смысла идти нет и развернулся, пытаясь сообразить, как ближе пройти к моему отелю. Однако уже метров через 50 мне преградило путь некое существо, материализовавшееся совершенно внезапно. Оно обратилось ко мне хриплым прокуренным голосов на африкаанс, на что я развел руками и сказал сорри. Следующий вопрос был уже на английском и не отличался изысканностью:
- ты кто такой?
Тем временем расстояние сократилось и я обнаружил, что существо представляет собой мужеподобную женщину крепкого телосложения. Она стояла, широко расставив ноги в позе хозяина положения:
- Откуда ты? Ищешь чего?
Я ответил, что я русский турист, а здесь просто гуляю. Насчет искать я решил опустить, поскольку вряд ли в английском есть фраза, соответствующая известной русской поговорке про приключения. Но я их, похоже, действительно нашел, и предчувствие меня не обмануло. Дама громко гоготнула и резким рывком буквально вонзила меня внутрь помещения, из которого вынырнула. Там она так же резко усадила меня в обшарпанное кожаное кресло в углу и прищурилась. Я огляделся – на всех стенах громоздились полки с видеокассетами, между полками красовались плакаты, которые даже самый отъявленный маньяк немедленно признал бы за порнографию.
Хозяйка продолжила допрос:
- где живешь? Давно в Претории? Как попал в наш район?
Я смиренно пояснил, где живу, и это мой первый день в вашей замечательной стране, которой не перестаю восхищаться. Она закурила, пустив кольцо дыма мне в лицо, и переспросила недоверчиво:
- русский, говоришь?
Мне оставалось лишь кивнуть, ибо паспорт остался в номере, никаких подтверждающих справок из ЖЭК или военкомата при мне тоже не было – каюсь, не предусмотрел. Но была со мной визитка гостиницы с названием, адресом и номером телефона – ее я и протянул. На визитке была написана моя фамилия и номер, в котором я остановился. Дама, не раздумывая, сделала короткий звонок и заметно расслабилась. Настроение ее тоже улучшилось – она предложила мне кофе и выступила с короткой лекцией о правилах выживания. В течение нескольких минут я уяснил, что оказался в районе, где находятся бордели, притоны, малины и прочие места, и здесь пешком не ходят. А уж одинокий вечерний прохожий, да еще чужак – это плевок в лицо всем, у кого есть достоинство, определяемое калибром пистолета, револьвера или иного приспособления для быстрого умерщвления подобных наглецов и изъятия у них ценностей и наличности ради компенсации понесенного морального ущерба.
Закончив выступление, она коротко спросила – все ясно? Я кивнул. Командным голосом она произнесла, что сейчас меня заберет в гостиницу ее знакомый, а завтра, если чего, она может показать, где есть хорошие девочки, тут совсем рядом. Я сглотнул и поежился.
Действительно, через минут 10 у входа с визгом затормозила белая БМВ с глухо тонированными стеклами. Хозяйка радушно проводила меня до машины и быстро переговорила в водителем, указав мне на переднее сиденье. Выбора у меня не было – я сказал ей спасибо и погрузил свою тушку в салон.
За рулем оказался белый примерно моего возраста с лицом, испещренным шрамами. На его мускулистых руках не было места от татуировок, на шее виднелась толстая цепь. Едва мы тронулись, он задал тот же вопрос: ты точно русский? Я устало кивнул. Из Сибири? – он решил показать свою осведомленность в географии. Я вновь кивнул – желания вступать в полемику не было никакого. И тут его внезапно разобрал смех:
- и ты проехал половину земного шара, чтобы потрахаться???
Под прицелом оказалась моя репутация и я вяло ответил, что, мол, я тут просто гулял, памятники осматривал.
Эта фраза привела его в неописуемый восторг – он вдавил педаль газа в пол и, захлебываясь от смеха, помчал с дикой скоростью по пустым улицам. Периодически он бил руками по рулю и всхлипывал – гулял он!!! Памятники смотрел!!! И его охватывал новых приступ хохота. Уже через 5 минут мы прибыли на место. Отказавшись от денег, он пожелал мне спокойной ночи и умчался, громко гогоча. Уверен, он еще долго потешался над этой историей и наверняка рассказал всем своим друзьям и знакомым про crazy Russians.
На следующий день я дал себе слово – далеко от центра не отклоняться и вернуться в гостиницу до наступления темноты, после чего зарядил в фотоаппарат новую цветную пленку «Кодак» и смело отправился в очередное пешее турне. Шел я наобум, но по пути в никуда зашел в небольшое туристическое агентство – взять карту окрестностей с достопримечательностями и поинтересоваться, что они могут предложить одинокому страннику. Внутри оказалась единственная сотрудница, которая после обычных приветствий задала стандартный вопрос – а вы откуда?
Реакция на ответ была бурной – она оказалась моей соотечественницей, которая пять лет назад вышла замуж за бура-южноафриканца и с тех пор на родине не была. Лариса родилась и выросла в московском районе Хамовники и, не скрывая радости, стала расспрашивать меня – как там то, как сё… Она была настолько искренна и приветлива, что я не мог не ответить взаимностью. Уже через несколько минут мы перешли на ты и оживленно болтали, как старые друзья, тем более были мы примерно одного возраста. Взглянув на часы, Лариса сказала, что ее рабочий день заканчивается через полчаса, за ней заедет муж и я непременно должен поехать к ним в гости. Я сделал робкую попытку отказаться – мол, как-то неудобно, но Лариса так горячо настаивала, что я не стал кочевряжиться, тем более что никаких планов у меня на вечер не было.
Шон, так звали мужа, подъехал точно в срок, Лариса представила нас друг другу и стала закрывать заведение – от нажатия кнопки массивные металлические жалюзи стали медленно опускаться, а когда достигли нижней точки, стало слышно, как щелкнул замок. Одновременно в верхнем углу снаружи замигала красная лампочка – система охраны включена. Я подивился экзотике – в те времена в Москве даже ювелирные магазины не были так оборудованы, а тут крошечное турбюро…
Лариса и Шон жили в отдельном одноэтажном доме на участке, огороженном глухим каменным забором. Подъехав, Шон внимательно огляделся и, убедившись, что никого нет рядом, отрыл ворота. Скорее это была даже вилла, ибо в наличии был бассейн, большой сад и ухоженная лужайка, и гараж на две машины в примыкающем крыле. Выйдя из машины, я повернулся и замер – в паре метров стояла немецкая овчарка и внимательно смотрела на меня. Ее поза не вызывала сомнений – не надо делать лишних движений, а лучше вообще не шевелиться.
Лариса вышла сразу за мной и разрядила ситуацию, дав поняв псу, что я гость. Собака была рыжего цвета – никогда ни прежде, ни после я не видел немецких овчарок такой масти. Она подошла ко мне вплотную, обнюхала, а потом, глянув прямо в глаза, шевельнула хвостом – проходи. Контроль прошел!
Пока Шон, извинившись, разбирал какие-то бумаги в своем кабинете, Лариса быстро накрыла на стол. Мы оживленно болтали, переходя с темы на тему, перейдя с русского на английский – Шон уже присоединился к нам и сосредоточенно уминал то, что было на столе. Я тоже не отставал, нахваливая хозяйку. Вдруг Лариса подскочила:
- Дорогой, а давай покажем гостю нашу смотровую площадку!
Шон, даже не доев, покорно пошел в гараж и стало ясно, кто в этом доме хозяин. В машине меня посадили впереди, слева от водителя, что было для меня непривычно. Движение было очень плотным и я несколько раз непроизвольно вдавливал ногой в пол – мне, привыкшему к правостороннему движению, казалось, что они все ездят тут по встречной полосе и выворачивают прямо тебе в лоб! Вспомнилась вчерашняя фура и меня передернуло…
На очередном светофоре мы остановились на красный, один из переходивших улицу пешеходов внезапно резко стукнул по капоту. Удар был довольно сильным, но ладонью, так что вмятины не было, но грохот случился приличный. Шон резко открыл дверь, намереваясь выйти, однако мгновенно передумал – человек, ударивший по машине, остановился и развернулся в нашу сторону, распахнув полы длинного кожаного плаща – по обе стороны из внутренних карманов виднелись рукоятки пистолетов. Тип был весь в черном – брюки, рубашка, плащ, шляпа, очки. Он и сам был чернокожим, с выражением лица, не обещавшим ничего хорошего. Выждав многозначительную паузу, бандюган запахнул плащ и не спеша пошел дальше по своим бандитским делам.
У Шона играли желваки, он что-то тихо и зло произнес на африкаанс. Даже не зная этого языка, я не сомневался - это были идиоматические выражения, далекие от высокого штиля и дипломатического протокола. Я осторожно поинтересовался:
- это здесь так принято, ходить с оружием и открыто угрожать им вот так запросто?
Как оказалось, я затронул больную тему. Выдав новую тираду на африкаанс, Шон перешел на английский.
- знаешь, ЮАР – самая здоровая нация в мире! Здесь нет ни одного идиота! Ни одного!
Я не знал, как реагировать – то ли это шутка и мне надлежит хотя бы улыбнуться из вежливости, либо это констатация медицинского факта, о котором я не знал. Увидев мои поднятые брови, Шон продолжил.
- оружие есть у всех. В каждом доме, у каждого взрослого. Боевое огнестрельное свободно продается в оружейных магазинах, чтобы его купить, требуется лишь справка, что ты не идиот. Вот и все. Раз у всех есть такая справка, значит идиотов нет.
Пришлось согласиться, что вывод вполне очевиден и логичен, но у меня возникли новые вопросы.
- А если человек, к примеру, на учете в психдиспансере или наркоман законченный, или рецидивист, который только вышел из тюрьмы, он получит справку?
- получит в день обращения. Иначе тот, кто откажет, будет убит в течение недели или ранее. Я же говорю, в стране идиотов нет!
Пытаясь осмыслить услышанное, у меня невольно вырвался совсем уж глупый вопрос:
- а у тебя оружие есть?
Тот подозрительно покосился на меня и молча кивнул на бардачок - я открыл и увидел внутри пистолет. Я попросил разрешение и достал оружие – к моему изумлению, это был довольно потертый и видавший виды ТТ. Заметив мою реакцию, Шон пояснил:
- в магазинах выбор огромный, на любой вкус и кошелек. От пукалок размером с сигаретную пачку до аппаратов со стволом, как у противотанковой пушки. Я купил это по совету приятеля, он большой знаток оружия, и не прогадал. Вполне доступная цена, а убойная сила – ого-го. Однажды попробовал в тире на пуленепробиваемом стекле, стрелял метров с 15. Пробить пуля не пробила, но два слоя раскрошила так, что посмотреть собрались все!
Глаза Шона загорелись, из флегматичного обывателя он превратился в оратора:
- и даже на учет оружие ставить не надо. Точнее, оно регистрируется, но это забота продавца – он должен направить данные о документе покупателя и купленном оружии. У меня дома еще несколько стволов, для стационарной обороны!
Шон сделал паузу и, вдруг погрустнев, завершил выступление уже другим тоном:
- но все это главным образом для морального удовлетворения. Плохие парни стреляют первыми и без предупреждения, так что не факт, что ты успеешь достать…
В разговор вмешалась Лариса. Она рассказала, что прошла курсы и тоже научилась стрелять, но за пять лет в стране она убедилась – обстановка становится все хуже и хуже,
- А что полиция? – вырвалось у меня.
Шон, глянув на меня, лишь пожал плечами, а Лариса, нервно хохотнув, добавила – есть районы, куда полиция даже днем старается не соваться. А уж ночью…
Тем временем стемнело, мы уже минут 20 как свернули с оживленной трассы и поднимались в гору, с обеих сторон дороги нависали раскидистые кроны деревьев. Чтобы как-то развеять ставшее тоскливым настроение, я рассказал о своих вчерашних приключениях. Шон и Лариса от души посмеялись, при этом назвав меня счастливчиком. Посерьезнев, они в один голос настоятельно рекомендовали больше так не экспериментировать, иначе моя первая поездка в ЮАР может оказаться последней.
Фары выхватывали направление движения – дорога уже закончилась и мы двигались по неприметной просеке, где едва улавливались следы протекторов. Я подивился, как Шон ориентируется – мы сделали уже не один поворот, а Лариса сзади гордо заявила, что место это они открыли случайно в прошлом году, оно секретное и про него никто не знает. Повернув еще пару раз, заросли внезапно кончились и мы оказались на горизонтальной площадке. Посреди была поляна, справа явно был обрыв – внизу открывался вид на залитый огнями город. А слева оставалась буйная растительность, у которой стоял огромный седан - полицейский Форд с крупной надписью на передней двери – ШЕРИФ ПРЕТОРИИ.
Задняя дверь машины была открыта, свет от внутреннего плафона тускло освещал площадку, на которое стояли трое – полицейский и две особы женского рода. Перед ними находился мангал, в нижней части которого мерцали угольки, а сверху поднимался дымок.
Род занятий двух представительниц прекрасного пола не вызвал сомнений – крошечные шорты и обтягивающие блузки, из глубоких вырезов буквально вываливались сочные молочные железы, боевая раскраска… Но вот полицейский – это был выдающийся типаж! Никогда я не видел ни в одном вестерне никого, кто бы так подходил для роли шерифа. Могучий самец огромного роста, форма песочного цвета внатяжку охватывала мускулы, на широкой груди виднелись звезда шерифа размером с орден эпохи Суворова, а также какие-то нашивки и эмблемы. На поясе – кожаный патронташ, набитый патронами, а сбоку – гигантских размеров револьвер, ствол которого еда не достигал колен. Картину довершала выпирающая массивная челюсть, орлиный нос, пронизывающий взгляд стальных глаз, а поверх – широкополая ковбойская шляпа с еще одной звездой шерифа, поменьше.
Это было живое воплощение собирательного образа, и вот он, стоит в нескольких шагах от меня, натуральный! Лариса едва успела произнести – кажется, мы не вовремя, как я выскочил из машины и направился к шерифу с фотоаппаратом в руках. Его рука привычно легла на рукоятку револьвера, второй рукой он сделал предупреждающий жест – стоять!
Я послушно остановился и начал спич, смысл которого сводился к тому, как несказанно повезло туристу из далекой России оказаться в этот день и этот час в таком очаровательном месте, откуда открывается восхитительный вид на прекрасную Преторию. Ну и так далее. Шериф слушал меня, не моргая, ни один мускул не дрогнул на его лице. Тут подошел Шон и что-то быстро пояснил на африкаанс, шериф заметно расслабился и даже изобразил нечто вроде улыбки – во всяком случае, именно так я трактовал движение его лицевых мышц.
Понимая, что времени у нас совсем немного, я совсем расхрабрился и спросил разрешения сделать фото с Шерифом. Секунду подумав, тот кивнул, и сессия началась. Напоследок Шериф изъявил желание сделать групповое фото меня, Шона и Ларисы. Я попросил сделать снимок на фоне его авто, и он сделал благодушный жест – конечно! Покончив с этим делом, мы попрощались, пожелали друг другу хорошо провести вечер и тронулись в обратный путь.
– даже к столу не пригласил! – нарочито недовольно пробурчал я. Лариса звонко хохотнула, а Шон покосился на меня и лишь крякнул.
Первое, что я сделал следующим утром – помчался в ближайший магазинчик «Кодак» - мне не терпелось проявить пленку и напечатать снимки. Я вернулся через час, весь в предвкушении, но смущенный сотрудник сказал:
- Сэр, ваша пленка засвечена. Извините, но мы не можем вам помочь.
Это был мощный удар. Ошарашенный, я молча вернулся в отель и долго не мог поверить, как такое могло случиться. В конце концов пришел к выводу, что это Шериф в какой-то момент, когда у него в руках оказался мой аппарат, засветил пленку. Расстроился я сильно, но потом, все взвесив, признал – не резон было Шерифу рисковать и самому на себя компромат готовить, и так его застукали при исполнении. Но все равно жаль – уж больно колоритный был субьект.
Впоследствии я побывал в ЮАР еще раз пять, были разные приключения, но ничего плохого со мной не случилось. По так повезло не всем.
Весной 1999-го правительство Анголы показало «красную карточку» и попросило миссию ООН на выход. На тот момент в миссии оставалась российская вертолетная группа – 7 вертолетов Ми-8 и почти полторы сотни офицеров и прапорщиков детного и инженерно-технического состава, а также группа управления. Узнав о скором возвращении домой, они – не без давления жен – обратились с просьбой разрешить им выезд в ЮАР на пару дней «за сувенирами». Группа относилась к воинскому контингенту и «рекреационная зона» на них не распространялась, но наши летчики так хорошо себя зарекомендовали, что вопрос был согласован, хотя потребовалось участие руководства миссии ООН, посольства РФ и даже командования армейской авиации.
Быстро составили списки заказов, кому чего надо. В ЮАР в то время продавались изделия из золота неплохого качества и по разумным ценам, поэтому в списке значились в основном золотые цепочки, кулоны, браслеты, серьги и т.д. Сдавали кто по тысяче долларов, кто по две, так что сумма набралась очень приличная. Отправили троих крепких мужиков – двух летчиков и переводчика и стали ждать.
Гонцы, прибыв в Преторию, быстро нашли ювелирный магазин, однако там не нашлось такого количества искомого. Владелец заверил – не проблема, сейчас он свяжется c крупным продавцом и сделал копию списка, мол, ребята, приходите через три часа – все привезут. Ребята пришли, все действительно привезли, и пошли они, сумками нагруженные, обратно в гостиницу, до которой было метров 300, не больше. Их уже ждали – из резко затормозившего рядом фургона без номеров выскочили четверо в масках, с пистолетами в руках. Они скрылись так же быстро, как появились, оставив посланцев далекой России налегке, поразмышлять о бренности жития и фикции привычных ценностей…
С Ларисой мы переписывались еще несколько лет. В своем последнем сообщении она написала, что за месяц их дом грабили дважды, бандиты застрелили собаку и едва не убили Шона у нее на глазах, ее саму избили - на 8-м месяце беременности. Они решили – хватит, надо перебираться в другую страну. Больше от нее вестей не было.