Мне 8 лет. Сегодня у меня настоящий, неожиданный женский праздник. Нет, никакое это не 8 марта и даже не день рождение, это обычный будний день, без праздничного стола и без повода, мама просто разбирала вещи и обнаружила свою старую сумочку и решила, что пора её подарить одной из своих дочерей.
Первой претенденткой на сумочку, конечно, была старшая сестра, но по счастливому стечению обстоятельств, она не испытывала даже капли благоговения перед такими женскими радостями жизни и этот подарок судьбы достался мне.
Я была на седьмом небе от счастья, мне казалось, что я парю над землёй.
Это настоящая взрослая женская кожаная сумочка, коричневого цвета с ремешком на плечо и блестящей медно-рыжей застёжкой из двух шариков, а внутри целых два отделения, обшитых атласной тканью и маленьким кармашком на боку.
С ней можно было ходить куда угодно: и в гости, и на прогулку, и в кино, и в театр, и в кафе и даже в ресторан, если бы позвали.
В сумочку я положила все самые необходимые женские радости жизни: зеркальце, расчёску, заколку для волос (с бабочкой из разноцветного бисера), закончившуюся мамину помаду и маленькую папину записную книжку, для особой солидности.
Очень я её полюбила, каждый день заботливо обтирала влажной тряпочкой, а на ночь прятала под подушку, чтобы опомнившаяся внезапно сестра не забрала себе, по закону причитающееся ей, моё сокровище.
Но однажды утром мама обнаружила мой тайник и отчитала, что я порчу себе неокрепший детский позвоночник.
- Хорошо, я больше не буду – ответила я вслух, но про себя решила, словно мама тайно надеется, что когда моя прелесть будет висеть на видном месте, сестра влюбится в неё и попросит назад.
Допустить я этого никак не могла и стала перепрятывать её каждый день на новое место, то в шкаф, то в антресоль, то в свои ящики стола, то к маме в комнату, то в прихожую, то на верхние шкафы на кухне...
Очень хотелось выгуливать сумочку по всем светским визитам, но когда я впервые решилась на прогулку с ней, я видела хищные взгляды со всех сторон, желавшие себе её заполучить. Я для верности, плотно прижимала её локтем к боку, и кидала, для ясности, на сомнительных личностей, устрашающий взгляд, чтобы никто не смел позариться и украсть моё сокровище.
Вот такое у меня было странное женское счастье, которым приятно было обладать, за которым хотелось постоянно ухаживать и категорически ни с кем не хотелось делиться.