Глава XI
Прощайте, друг, а может и до скорой встречи
На следующий день, страж, с весьма непривлекательной улыбкой на лице, принес в его камеру обед. Поставив корзинку на стол, он вы тащил из нее пирог и для большей убедительности слегка приподнял его верхнюю часть. Заметив этот жест, де Шарон понял, что в пироге что-то спрятано.
Когда дверь снова заперли и бургундец удостоверился, что никто не подсматривает за ним в глазок, он сел за стол и осторожно сняв с пирога верхнюю корочку увидел внутри все то, что надеялся найти: веревочную лестницу, два пистолета и небольшой напильник. На бумаге, в которую был завернут напильник, виднелось несколько слов. Он старательно расправил ее и поднес к скупо освещавшей камеру свече. Де Шарон сразу же узнал бисерный почерк де Рамиса:
«Перепилите решетку как можно скорее и между шестью и семью часами, спуститесь по веревочной лестнице вниз – часового не будет. Мы вас будем ждать у стены».
Незачем долго описывать все те чувства, какие испытал в тот час бургундец. Ликуя душой, он вытер с лица скупые слезы радости, после чего с томлением начал ожидать приход темноты.
И вот, наконец, наступила долгожданная темнота. Де Шарон, как и в прошлый раз, заглянул в глазок и, убедившись, что по близости нет часовых, принялся за работу.
В половине двенадцатого за дверью послышались шаги часового. Насторожившись, де Шарон перестал пилить и, не выпуская напильника из рук, огляделся.
«Неужели услышали?» — промелькнула ужасная мысль в голове де Шарона.
К счастью, вскоре шаги начали удаляться, что позволило бургундцу возобновить работу.
В половине шестого работа была окончена. Доломав окончательно решетку, де Шарон привязал к обломанным штырям веревочную лестницу и осторожно начал спускаться вниз. Едва бургундец коснулся земли, как в тот же час его окружили три человека.
— Не бойтесь, де Шарон, это мы, — раздался в тиши голос де Рамиса.
— Де Рамис! — невольно крикнул де Шарон, узнав по голосу друга.
— Тиши, бургундец, вы нас всех погубите, — остановил пылкого юношу аббат.
— Де Рамис, де Бушар, Глюм! — уже вполголоса приветсвовал друзей бургундец, бросаясь им в объятья. — как я рад вас видеть!
— Мы не меньше этому рады, де Шарон. Но сейчас не время для признаний. Нам нужно спешить.
— Де Рамис прав, — настороженно проговорил де Бушар озираясь по сторонам. — Через четверть часа, я буду вынужден объявить тревогу. Так что, торопитесь!
— Благодарю вас, сударь, — Заключил его в объятья де де Шарон. — Я право даже не знаю, как благодарить вас.
— Пустяки, де Шарон, — проговорил слегка засмущавшись де Бушар, когда тот уже садился на лошадь. — Я зделал лишь то, что должен был сделать. Единственное о чем я хочу предупредить вас напоследок: будьте осторожней с королем и уж тем более с кардиналом... Ну а теперь, вперед!
— А ну-ка, стойте! — послышался из темноты чей-то растерянный голос. — Стража! Стража ко мне!
— Это голос Парри, — опознал его де Бушар. — Бегите, друзья! Бегите! Я попробую задержать их.
— Благодарю вас, де Бушар.
Всадники дали шпоры лошадям и, не теряя ни единой минуты, вихрем поскакали к ближайшим городским воротам.
Тем временем де Бушар повернул лицо в ту сторону, откуда продолжал звать на помощь стражник:
— В чем дело, Парри?
— Вы предатель! — заявил тот, подходя к крепости. — Вы отпустили преступника. Теперь можете даже не сомневаться, что вас разжалуют и повесят.
— Во всяком случае ты этого не увидешь, подлец, — В эту же секунду в руке де Бушар блеснул кинжал, который он с ловкость вонзил в несчастного Парри.
Охнув, тот ухватился за рукоять ножа и, сделав два неловких шага назад, рухнул на землю.
Между тем послышались приближающиеся шаги стражников. Де Бушар, пытаясь скрыться, огляделся по сторонам и, увидев густую тень от близ растущих деревьев, растворился в ее глухом мраке.
— Это вы кричали, Парри? — спросил наклонившейся над ним комендант крепости. — Что случилось?
— Узник де Шарон сбежал… С ним было еще двое. Один из них был де Бушар… — сумел сказать молодой человек и, наполнив грудь воздуха, лишился чувств.
— Ах, предатель!.. Смирии! — кликнул он часового.
— Я здесь, ваше сиятельство, — отозвался тот.
— Возьмите носилки и перетащите Парри в мой кабинет.
— Слушаюсь, ваше сиятельство.
— А вы, Камонш, — обратился он к другому часовому, — Захватите с собой надежных людей и доставьте этого негодяя де Шарона живым или мертвым.
— Слушаюсь.
Уже через десять минут, дюжина всадников гнали своих лошадей по кварталу Перро ведущему прямиком к городским воротам с таким же названием.
Прошло четверть часа, и вот они уже увидели вдали двух беглецов.
— Солдаты! Стреляйте в этих негодяев! — скомандовал Команш.
И огонь тридцати пистолетных выстрелов осветили местность.
Одновременно с выстрелами всадники услышали свист пуль, пролетевших мимо.
— Что за гвардия? — усмехнулся де Рамис. — Они стреляют хуже лакеев.
— Уверяю вас, де Рамис, что у нас в Бургундии даже дети стреляют лучше этих молодцев, — и дабы потвердить свои слава делом, де Шарон повернулся к преследователям и, не останавливая лошадь, выпустил наугад две пули.
Судя по адским крикам сзади, пули не пропали даром. Обернувшись, де Шарон увидел как двое солдат свалились с лошади.
— Поздравляю, де Шарон! Вы отличный стрелок, — похвалил де Рамис, и в свою очередь пристрелил еще двоих.
— Вы тоже , де Рамис! — с этими словами де Шарон снова вынул из кобуры пистолеты и пристрелил двух гугенотов. — Теперь их только шестеро!
Так мчались они еще минут десять. Вдруг черная стена отделилась от темной массы и стала расти и приближаться, постепенно принимая форму колокольни.
— Похоже что это уже городские ворота — крикнул радостно де Шарон.
— К счастью вы правы, де Шарон!
«Именем короля закрыть ворота!», — послышались сзади приказы офицеров.
Несколько стражников начали торопливо исполнять приказ капитана, другие же – перегородили дорогу.
— Назад, канальи, — крикнул де Шарон. — или смерть!
В ответ прогремели два пистолетных выстрела; но наши герои мчались с такой быстротой, что в тот же миг налетели на врагов. Де Шарон выстрелил в упор, и его противник рухнул наземь; де Рамис же с такой силой набросился на своего, что хотя тот успел отбить его шпагу, однако от толчка не удержался и упал с лошади шагов на десять в сторону.
Миновав наконец ворота, друзья были уже на берегу Ла-Манша.
В то время как де Рамис дрался с двумя противниками, а Глюм ловко заряжая пистолеты, отчаянно отстреливался от наступающих врагов, де Шарон торопливо подбирался к найденной на берегу лодке. Заколов на ходу двоих гугенотов, он вскоре был у цели.
— Де Рамис! Глюм! Скорее Сюда. Своими силами их не одолеть нам.
Между тем со стороны города набежало ещё около дюжины ларошельцев.
— Убейте их, если не можете взять живыми! — злобно скомандовал один из них.
Де Рамис поспешно зарядил аркебузу и выстрелил, но не в приближающий отряд, а капитана, который отдавал распоряжения. Тот упал с пробитой головой. Почти в ту же минуту прогремели один за другим еще шесть выстрелов, и де Рамис, издав слабый стон, пошатнулся.
— Де Рамис! — вскрикнул испуганно де Шарон вовремя подхватив его безвольно падающие тело. Он опустился вместе с ним на землю и придержал его голову. — Что с вами, друг мой?
Де Рамис же начал тяжело дышать.
— Все кончено, де Шарон.., - прошептал он. - Вам придется бежать одному...
— Я не оставлю вас. Куда вы ранены? — На груди у аббата де Шарон нащупал что-то мокрое и вязкое.
— Нужно уходить, хозяин, — проговорил Глюм, приседая на одно колено для выстрела. — Я с ними не справляюсь.
— Оставьте, милый друг, — остановил де Шарона аббат, когда тот попытался поднять его тело, — душа моя отходит... Лучше вытащите у меня из под пазухи бумаги. Нельзя допустить... чтобы они попали врагам...
После того как слова де Рамиса неожиданно прервались де Шарон почувствовал как вздрогнуло и обмякло поддерживаемое им тело.
— Де Рамис! Де Рамис! — закричал взволновано он. — Де Рамис...!
Поняв что друг его мертв, де Шарон закрыл ему глаза и разрыдался.
— Бросьте оружие и мы сохраним вам жизнь! — послышалось откуда-то со стороны.
На это де Шарон яростно скрипнул зубами и обернулся. В пяти шагах от него находились вооруженные ларошельцы.
— Никогда, -- процедил он, перекладывая секретные бумаги себе за пазуху, -- Вы слышите?! Никогда французский офицер еще не сдавался. Уж лучше я последую за другом, чем сдамся вам и возвращусь в вашу крепость... — Он обратил свое лицо на де Рамиса и уложил его на землю словно спящего. — Прощайте, друг, а может и до скорой встречи...
Поблизости стреляли мушкеты, что-то кричали гугеноты, но бургундец ничего этого не слышал. Поднявшись с земли, он вытер рукавом выступающие из глаз слезы и, отступив на несколько шагов назад, стремительно направился к лодке.
Одна из пуль слегка задела его плечо, но заметит он это лишь через пятнадцать минут, когда лодка, благодаря усилиям Глюма, будет уже далеко.