http://proza.ru/2020/05/13/1083
Иван плыл рядом. Я часто и подолгу отдыхала на его плече. Он все время мне что-то рассказывал. Не вслушивалась в слова, впитывала интонации и тембр его голоса, словно куталась в плюшевый плед зяблым осенним вечером. Против солнца, не упуская никаких деталей, я ощупывала взглядом высокий, уходящий в сгоревшую на солнце малиновую лысину лоб, прямой с хищно вырезанными ноздрями нос, загадочного цвета глаза: то янтарно-желтые с россыпью крупиц темного золота, то зеленые с коричневыми прожилками под цвет изнуренной солнцем листвы, то светло ореховые, манящие зеленым хулиганским блеском. На солнце же сквозь мокрые ресницы Иван виделся пульсирующим огненным шаром. Шар полыхал разноцветными огоньками, споря с водной гладью, и монотонно чревовещал на чужом языке. Мне удалось сконцентрироваться и уловить знакомое по прошлым жизням слово, медленно, через раз вспоминая другие слова, распутать лохматую фразу, смотав в аккуратный смысловой клубок, и поразиться– Иван читал мне стихи.
–О чем ты думаешь? – спросил друг, в свою очередь рассматривая меня.
–Как я выгляжу? Я думаю, как я выгляжу, – грустно сказала я.
Иван задумался, подбирая слова. Я приуныла окончательно.
–Как тебе сказать. Самое интересное скрыто под водой. Все остальное выглядит привычно и это внушает веру в нашу победу. Лицо упрямое, брови холмами с глубокой лощиной на переносице, в глазах как в нейлере* два гвоздя наизготовку к полету, – серьезно ответил Иван.
Я вновь пошла ко дну. Меня снова выудили на поверхность. Мы отсмеялись и продолжили путь.
Скалы на берегу изменили цвет и четко оформились границами, у копошащихся запятых появились конечности, а на деревьях – крона. Звука моторки не услышала. Я вообще ничего не видела и не слышала. Под размеренный голос Ивана словно зомби без чувств и мыслей плыла к берегу обессиленная, но с четкой заданной установкой на выживание. Лишь по его реакции поняла – что-то происходит. Он прислушался, потом закружился беспокойной юлой на месте, а разглядев лодку, энергично замахал рукой.
Моторка, за несколько метров сбросив скорость, направляемая умелой рукой сидящего в ней молодого человека, мягко подошла вплотную.
–Привет! Как это вас угораздило заплыть так далеко? Здесь небезопасно, в полукилометре правее сильное течение, практически каждый год приезжий люд гибнет, – удивился паренек, как мне показалось, не старше восемнадцати лет.
Был он среднего роста, худ, мускулист и брит наголову. Из одежды на иссиня загоревшем теле были выгоревшие спортивные шорты и кепка в раках, чей вид навевал мысль о бессмертии.
–Привет, друг. Моя вина. Сплоховал, не рассчитал силы дамы. А ты не пугай, я устал ее из-под воды вытаскивать, она чуть что, так сразу тонуть пытается, – сказал Иван, привычным жестом выуживая меня из-под оптимистично мерцающей морской глади. –Возьмешь женщину в лодку? Будь другом! А я за вами поплыву.
–Без вопросов, командир. Залезай и ты, даму втащим, за пять минут домчу, – сказал парнишка.
–Нет, – сказала я, отплевываясь, возмущенная бесцеремонным обращением со мной при посторонних.
–Что, нет?!– синхронно удивились мужики.
–Это мой подвиг. Больше у меня шансов его совершить не будет. Если я доеду до берега в лодке, подвига не случится никогда! Никогда! – уверено сказала я, пытаясь против солнца рассмотреть паренька, снявшего от удивления очки.
–Мадам, вы вдова барона Мюнхаузена?– уважительно поинтересовался молодой мужчина, оказавшийся без очков не таким уж и юным.
Ответить я не успела.
–Нет, мадам еще не вдова. Мадам настоящий боец, уничтожитель мужиков и распугиватель акул. Ну а чтоб дать ей шанс стать хоть чьей-то вдовой, надо сначала создать предпосылки для этого, а сие возможно только в живом виде, потому надо нас подстраховать. Проконвоируешь, друг? – спросил Иван.
–Может, силой втащим? – предложил наш новый друг, вмиг перестав мне нравиться.
–Ты что, бессмертный? Она кусается больно! – испуганно ответил Иван, заранее держа меня за плечи, и не дав уйти под воду, в этот раз от злости.
–Это не будет считаться чистой победой! – попыталась возмутиться я, но меня никто не слушал.
Игорь, так звали паренька, все время следовал за нами. Когда до берега осталось метров сто, Иван поблагодарил его и отпустил.
–Спасибо, друг! Забери коньяк, я его для тебя оставлю на ресепшене в форелевом хозяйстве. Не обижай меня, Игорь! Выпьешь за наше с Леной здоровье. Может, я, замученный угрызениями совести, в качестве компенсации за причиненный ущерб женюсь на ней. Заодно присмотрю, а то с такой кипучей энергией точно или на барона, или на альфонса нарвется, – сказал Иван. А это уже мне. – Лена, хватит тонуть, выныривай и греби к берегу, отогреваться будем, у тебя нос как у бабы Яги, синий.
– Мадам, вы настоящий джигит! Кабы не Иван, я на вас сам бы женился, – сказал нахалёнок. Сделал вокруг нас почетный круг и помчался в сторону горизонта, венчающего выцветшее суровое небо с игривой, искрящейся счастьем морской плотью.
За исключением узкой дорожки из мелкой гальки, уходящей в море на глубину человеческого роста, вход в море был завален большими валунами, на бугристом дне веками покоились осклизлые угловатые камни. Обитатели пляжа рассказали трогательную историю о бизнесмене и его красавице жене, ради которой муж и облагородил приглянувшуюся часть берега. Вот по этой дороже я и выползла на берег.
Иван помог дойти до подстилки. Я свалилась мешком рядом на камни, долго лежала на животе и, не чувствуя тела, тихонько всхлипывала под двумя полотенцами. Потом плакала на груди Ивана, а он молча обнимал, трепетно и нежно, словно младенца прижимал к груди и, едва касаясь, гладил волосы затекшей рукой. А я от этого отцовского поглаживания разрыдалась еще горше.
Передохнув пару часов в домиках, вечером мы вернулись домой.
* нейлер - гвоздезабивной пистолет.
http://proza.ru/2020/05/13/1253