Коронавирус. Самоизоляция. Есть время поворошить пепел памяти, в котором яркими угольками вспыхивают воспоминания о прошедших днях, пылавших пламенем.
Сплю я беспокойно. Просыпаюсь среди ночи и лежу без сна час – полтора, пока снова не засну. И так несколько раз за ночь. Что только не приходит в голову в это время: настоящее, с текущими событиями и мировыми проблемами и, особенно, прошлое. Так устроена память пожилого человека, как говорят, время жить воспоминаниями. Вот недавно вспоминались ночевки под открытым небом. Есть в них что-то необычное для современного человека – горожанина, что-то передавшееся через тысячелетия от наших древних пращуров, что заставило сохранить в памяти почти каждую из них. Спроси меня, что я делал в какой-нибудь из дней, будучи в городе – ни в жисть не вспомню, а даты ночевок – пожалуйста, хотя их было сотни, если не тысячи. Даже если во время ночевки не произошло ничего значимого, помнится все до мелочей: пламя костра, вкус ухи, плеск воды, крик ночной птицы, треск коростеля…
Каждая ночевка, будь то рыбалка или поход – событие, требующее определенной подготовки, ведь надо обеспечить себе сносные бытовые условия, укрытие, отопление, чтобы переночевать с максимально-возможным в данной ситуации комфортом и встать утром отдохнувшим, готовым к насыщенному испытаниями новому дню. Без этого никак. Без этого быстро пропадет желание ночевать под открытым небом и человек навсегда подружится с четвероногим другом – диваном и ящиком для идиотов.
За годы жизни у меня накопилось все необходимое для ночевок на природе: палатка, котелки с треногой, чайник и турка для кофе, надувной матрас, складные стулья, топорик, пилы и ножи, термосы и походная посуда, лопатка, не говоря уже об огромном количестве рыболовных снастей и аксессуаров. О палатке чуть подробнее: ей уже более пятидесяти лет. Брезентовая, двухместная, латанная-перелатанная, но до сих пор живая и готовая к бою, она прошла со мной по жизни, верно служа надежным укрытием на Нарочи, Браславских и Ушачских озерах, Голубых озерах, при сплавах по Западной Березине и Неману и множеству других уголков Беларуси, где мне привелось побывать и порыбачить. В юности, чтобы не тесниться с родителями в одной комнате съемной дачи на Нарочи, я ставил ее в саду у Муравских и ночевал там автономно и совершенно бесконтрольно, что позволяло гулять с девчонкой хоть всю ночь. И сейчас, когда внук просит поставить ему палатку во дворе для игры, я делаю это с некоторой грустью, что мне уже многое поздно. Остальные вещи тоже имеют свою историю, испытаны временем, сотни раз доказали свою пользу и надежность.
Основная проблема любой ночевки – дрова для костра. Кто-то скажет: «Зачем дрова, если есть примусы и газовые горелки»? Для меня ночевка без костра, что уха без соли – теряется весь смак. Нередко, когда я засиживаюсь у костра, мои коллеги по рыбалке, уходя на утренний клев, спрашивают: «Чего не идешь ловить»? На это я отвечаю, что рыбачу я часто, а вот на огонь посмотреть вдоволь удается реже. Если ночуешь не один и хочется посидеть у костра подольше, дров надо много. Бывает, притащишь на поляну несколько здоровенных стволов сухостоя и подумаешь: «Ну, уж на этот раз дров хватит с запасом», а к утру не остается ничего, даже чайник согреть нечем. Часто ночую на берегу пруда в чистом поле, где до леса километры, тогда везу дрова с собой, для чего у меня есть специальная проволочная конструкция, типа чемодана с ручкой, в которую набиваю готовые поленья.
Приехав на водоем, я не начинаю ловить, пока не насобираю дров для ночевки. Нет ничего хуже, чем оставить этот процесс на потом и в потемках шастать по кустам и перелескам в поисках хорошего топлива. Палатку можно поставить и попозже – это дело десяти минут. Обычно стараюсь найти несколько толстых бревен, из которых можно соорудить нодью или другой долгоиграющий костер. На Вилейском водохранилище идеальным топливом для ночевки служили смолистые пни с корнями, выброшенные волной на берег – горели долго и ярко, но котелок и чайник после них отчистить было невозможно. Хворост – самое плохое топливо. Моментально пожирается огнем и сгорает еще вечером.
Ну, вот смеркается… Вечерний клев подходит к концу. Уже и поплавок почти не видно. Время чистить рыбу для ухи и готовиться к ночлегу. Окопав место для костра, развожу огонь – ночевка началась. Кипячу воду для ухи, чищу рыбу и картошку, мою перловку, заправляю все, кроме рыбы в кипяток, варю почти до готовности и только в конце опускаю рыбу, чтобы поварилась минут десять-пятнадцать. Тогда она не успевает развариться. Крышка на котелок – обязательный атрибут. Однажды на Западной Березине варили уху в котелке без крышки. В нее навалилась туча комаров, и трудно было уже сказать, от чего она получилась такая наваристая, от рыбы или насекомых. Благо, было уже темно и вареных комаров в ухе не было видно.
Комары на ночевке – отдельная тема. В былые времена эффективных репеллентов было мало: ДЭТА, да и только, не то, что сейчас. Вспоминается одна ночь на Нарочи, когда я не смог заснуть до рассвета, настолько сильный стоял стон от миллионов жужжащих насекомых. Спасся я от них только выйдя на берег озера, где ветер не давал им разгуляться. В местностях, где много комаров, ночевать надо на открытом продуваемом месте. Особенно злы комары вечером, пока еще тепло. К середине ночи обычно успокаиваются.
Уха готова, разлита по мискам. Уже практически стемнело. Отблесками костра подсвечиваются лица дорогих мне людей, разделяющих со мной трапезу. Грустно, но с каждым годом их становится меньше. Все чаще случается ночевать одному. Есть время для неспешной беседы под рюмку-другую и процесс этот затягивается обычно глубоко за полночь. В хорошей компании сиживали мы и до рассвета, но это не желательно – весь день потом в сон клонит.
Многие современные люди никогда не ночевали под открытым небом. Как много они потеряли!
Ночное небо в лесу совершенно не такое, как в городе. Миллиарды звезд Млечного пути, яркие созвездия, множество спутников, бесшумно пролетая, выполняют свою функцию. А как волшебна ночь в полнолуние! В темноте зрение уступает первенство слуху. Он обостряется и обеспечивает нас необходимой информацией о происходящем вокруг. Особенно богата ночными звуками Налибокская Пуща. Наряду с привычными и понятными криками совы и деркача, хором лягушек, вдруг что-то промчится со свистом в темноте, как НЛО или заплещется в воде так громко, будто туда бросают толстенные бревна. Остается только догадываться, что над головой промчалась стая уток, а в речной заводи неустанно трудится семейство бобров. А бывает слышно вообще непостижимое – будто младенец заплачет, от чего мороз по коже.
К слову, о непостижимом. Однажды подростком, сидя ночью в лодке на воде, я сторожил на Нарочи сеть биостанции, поставленную моим отцом прямо напротив пляжа турбазы. Половину ночи сторожил отец, а вторую я. Развалясь на банке фофана, я глазел в ночное небо, мечтал, подремывал в полной тишине. Вдруг что-то сильно застучало, заколотило по дну лодки. С испугу я вскочил и стал смотреть под лодку, светить туда фонариком, а там ничего – только натянутая сеть видна. Лодка стояла прямо над ней. Вот так загадка. Ночной штиль, вода как зеркало и кто-то колотит по дну лодки. Водолаза я не обнаружил, а в водяного не верил. Позднее я предположил, что в сеть попалась крупная рыбина, стала биться и заколотила верхним шнуром с поплавками по днищу лодки, а потом вырвалась и ушла. Другого объяснения у меня нет.
Почти каждую ночь случается какой-то час, когда все успокаивается, замолкает и наступает полная тишина. Ветра нет, пламя свечи на походном столике не шелохнется, замолкли камышовки, не плещет рыба, как будто время остановилось. Скоро рассвет, а ложиться неохота, жаль упускать ночную красоту.
Подъемом на рассвете, утренним кофе с дымком костра заканчивается ночевка. Наблюдать восход Солнца особое удовольствие, ведь не бывает ни одного одинакового восхода, как не бывает и одной и той же реки, но это уже другая тема.