1
В спальне номер четыре Центра подготовки космонавтов было темно и тихо. Электронные часы на стене показывали 03:27. На двухъярусных кроватях спали кандидаты на предстоящий полёт. Им нужно было набраться сил перед важным завтрашним днём, когда объявят имена тех, кто полетит.
Не спал в комнате только один человек.
Руслан Бельский лежал на спине на своём верхнем ярусе койки и глядел в близкий, находящийся всего лишь в метре над ним потолок. Он не мог заснуть; все его мысли занимало одно: выберут ли его на одно из нескольких мест в этой экспедиции – или же придётся и дальше сидеть здесь, на Земле, и готовиться к следующей возможности полететь в космос?
Ему было двадцать шесть лет, восемь из которых были отданы Воздушно-космическим силам России. Обучение в авиационном вузе, служба по контракту, затем перевод сюда, в ЦПК – и долгие месяцы тренировок и занятий с призрачной перспективой вырваться куда-нибудь дальше МКС...
К середине двадцать первого века была исследована вся внутренняя часть Солнечной системы: международные лунные базы, полёты на Марс, на Венеру и Меркурий, добыча полезных ископаемых в поясе астероидов, служба противометеоритной защиты, контроль за космическим мусором на орбите. Теперь взоры земных деятелей устремлялись дальше, на внешние планеты и их спутники, где пока пролетали только автоматические аппараты, где были новые неразгаданные тайны, новые просторы, новые залежи необходимых ресурсов. Космос превращался в основное используемое пространство; увеличивался объём выделяемых на внеземные программы средств; космонавтов становилось больше, и полёты в космос постепенно приобретали большую доступность. МКС оставалась основной базой космического туризма; пути же в настоящее Внеземелье были предназначены лишь для прошедших достаточную подготовку людей, которых было намного меньше, чем тех, кто желал просто взглянуть на Землю с орбиты.
И Руслан Бельский мечтал стать одним из таких людей, которым дорога в космос была открыта полностью, без каких-либо ограничений. И это должно было решиться завтра. Либо он полетит сейчас, либо придётся ожидать следующего возможного случая – а Руслан не был уверен, что у него хватит терпения.
"Или сейчас, или никогда, – думал он. – Если не выгорит, то бросаю всё, ухожу из Центра, перевожусь куда-нибудь в авиацию (пилотский опыт у меня есть), и пошёл этот космос куда подальше... Жалко, конечно, но что поделать: не могу я ждать. Это выше моих сил. Если не получится вырваться сейчас, значит, я не подхожу для этого. И место мне здесь, на Земле..."
Бельский полежал ещё немного, глядя в потолок и думая о том, какая судьба может ждать его в случае ухода из ЦПК. Пришлось закусить губу от обиды.
"Нет, так не должно быть! – мысленно взорвался он. – У меня же мечта, и её адрес – космос! Нет, даже не мечта, а цель! И я должен её достичь, несмотря ни на что! Ведь без этого я не смогу жить здесь... Я должен... доказать себе, что я этого достоин. И точка".
Удовлетворённый своим решением, Руслан, наконец, заснул.
И снилось ему, как он идёт в скафандре с откинутым забралом шлема к ракете, зная, что совсем скоро старт и он вернётся на Землю лишь через несколько месяцев...
2
На следующее утро, после завтрака, кандидаты колонной шли по белому коридору в главный зал Центра подготовки, где им должны были объявить имена тех, кому посчастливится вскоре полететь в новую межпланетную экспедицию.
Среди них был и Руслан; как и все, в лёгком синем комбинезоне он шёл вперёд, чувствуя ещё большее волнение, чем предыдущей ночью. Он заснул только под утро – и теперь незаметно для других клевал носом и зевал с закрытым ртом. Он не хотел, чтобы из-за такой мелочи, как бессонная ночь, его оставили на Земле, готовиться дальше; но теперь к этому он был морально готов.
"Я выдержу любое известие, – думал Бельский. – Если не получится сейчас, то должно получиться позже – хотя бы однажды! Я обязан доказать, что достоин этого, – рано или поздно, так или иначе. Вот и поглядим, какова в данный момент моя профпригодность. Я прошёл все тесты – на устойчивость, по пилотированию, по теории – на отлично... впрочем, как и остальная наша группа. Значит, выберут тех, кто больше подходит именно для этой экспедиции. И я никак не смогу на это повлиять... А вот и зал".
Кандидаты прошли по одному в распахнутые стеклянные двери главного зала и расселись на второй и третий ряды обитых малиновой тканью кресел.
Сцена с кафедрой пока пустовала; надо было подождать. Руслан начал нервничать: он так долго ждал этого дня, этой минуты, а теперь всё почему-то затягивалось...
Но вдруг в зал вошли несколько человек, среди которых Бельский узнал директора Центра – и понял, что заветная минута пришла.
Группа вежливо зааплодировала. Пришедшие заняли первый ряд кресел, а директор сразу подошёл к кафедре, настроил микрофон и заговорил:
– Приветствую вас, товарищи кандидаты! Сегодня для некоторых из вас важный день, возможно, один из важнейших в жизни. Сейчас я без лишних предисловий назову имена тех из вас, кто войдёт в состав первой в истории пилотируемой экспедиции в систему Юпитера и внесёт важный вклад в освоение Солнечной системы, её внешних планет и – главное – их спутников. Итак, поехали...
Директор называл имя кандидата, его область специализации и роль в предстоящей экспедиции; потом переходил к следующему. Все сидящие в зале аплодировали его словам, а те, кого объявляли, вставали и выходили на сцену, где становились в ряд сбоку от директора.
И с каждым новым названным Руслан нервничал всё сильнее. Он планировал полететь в качестве пилота и специалиста по инопланетной геологии – эта дисциплина в Центре была ему особенно интересна; но надежда на полёт, и без того достаточно призрачная, постепенно таяла.
После того, как определили двух пилотов – основного и дублирующего, – внутри Бельского что-то оборвалось. Если его не взяли по его главной специализации, то ещё оставались шансы полететь по второстепенной, но кандидат в них уже не верил. Он пилот, и его вряд ли возьмут как космогеолога.
А вскоре оказалось, что все имена уже названы – и его, Руслана Бельского, в списке экспедиции нет и даже не планировалось.
– ...Ну вот и всё, – заключил директор. – Те, кого я отметил, с завтрашнего дня начнут проходить особый месячный курс подготовки к данной конкретной экспедиции. Вы должны сработаться друг с другом, чтобы потом не возникло никаких конфликтов и полёт не увенчался бы провалом. Остальным же желаю не унывать и набраться сил для дальнейших тренировок. Может быть, кого-нибудь из вас выберут для других космических проектов. Желаю удачи!
Все захлопали. Глава Центра направился к выходу из зала, но на полпути обернулся и, перекрикивая аплодисменты, сказал:
– Если что, в ближайшее время состав экспедиции может быть изменён, так что для тех, кого сегодня не выбрали, ничего тем более не кончено!
Услышав это, Руслан, сидевший после объявления избранных кандидатов в каком-то оцепенении, неожиданно улыбнулся.
Да, ещё ничего не кончено. Может быть, для него всё ещё только начинается. И если не выгорело с Юпитером, а в придачу с Ио и Европой, то, возможно, удастся с Сатурном и метановыми озёрами Титана. Или хотя бы с чем-нибудь поближе. В конце концов, адрес мечты Бельского – космос в целом, и Марс, астероиды или даже лунная база – достойная альтернатива полёту во внешнюю часть системы. И куда-нибудь он, без сомнения, однажды пробьётся.
Апрель 2020