(ОльгиРязановские чтения)
«…Театр (наряду с архитектурой) – мать всех искусств (можно считать).
Надо ли исправлять мать?
Я сейчас не о Вивьен Ли говорю, и пусть она пьёт свой бордовый бенедиктин в будуаре…
Все педерасты – здрасьте! – но сегодня я только о том, что каждый мужик лезет немедленно бабу исправлять, мать!
Что такое мать?.. Вот, на конкретном примере. Вот, самоё только нутро словесное изначальное возьмем (согласно «задорновской теории закадычно ядреноосмысленного слова»).
Мать – это мат (твердый) и мягкий знак (в конце; типа для мягкости).
Что в слове «мать» надо исправлять (за что можно банить в фб, блин!), если мат закрался даже в это понятие о самой жизни и красоте?
Если в слове «мать» убрать мат, останется мягкий знак; а сама мать, в таком случае, будет слишком мягкой (податливой), и начнет пить…
Если убрать мягкий знак, останется мат (жесткий), и тогда он заполнит всё вокруг (и зачем тогда надо будет ходить в театр и читать фб?)…
Они (мужики) говорят: «Не учи отца еб@ЦЦа!..»
А какой же это мат?.. Это не мат, а, просто, жалобы на жизнь (как они могут сказать: «Не учи отца на яхте кататься!», если яхты нет?)…
Да, каждый мужчина стремится исправить более-менее симпатичную мать (и не только в театре КИО, Райкина, но и даже в околоначально-академических кинематографических кругах)… А то, она так бы и осталась – просто матерью…
Вот возьмем Харви (Вайнштейн; посадили в тюрьму). Он же, что говорил – он говорил: «Ты пойми, – говорил, – ведь ты же не просто мать, ты – женщина…» И добавлял, что женщина она «такая-то и такая-то…» (возьмите, почитайте документы суда!). И вот он говорил, добавлял… и типа раскрывал тем самым якобы ей глаза на неё саму в лучшие её годы. И про глаза говорил (что они типа с блюдце и т.д.).
Она (девчонка-то; будущая мать) – то прыснет, то алым цветом зальется, мол, какая она «принцесса» да ещё «инженю»?..
А Харви, давай настаивать, и далее в горячечном поту (но хладнокровно! вот подлый гад!) продолжать планомерно исправлять её в понимании своего «я» (и олицетворении своего «я»), как не столько синекурой (не путать с синей курой!), сколько некой – Иветтки, Жанеттки, Жоржеттки… И типа не останавливаясь, погнал уже далее (по списку): шикарная, потрясающая, умопомрачительная, ослепительная, испепеляющая… чудная рапсодия… дива, поп-дива… Местами, он поднимался до чувств истинного пиита: «Да ты, – кричал, – даже не цыпа, а просто форменная ни фига себе чува – крошка в масле!..»
И вот, уже перед нами не мать, а бл@дь (вся в подтяжках и чулках!)…
Короче, исправлять надо! Но только матом (потому что, клин клином вышибается; не надо быть паинькой!).
А Харви – правильно сидит! Ему не «второй», а «восьмой круг» припаяли (по «Кругам ада» в транскрипции Данте Алигьери), а это не смех@ёчки (второй круг – «похоть». Томящиеся: сладострастники (блудники и прилюбодеи, страстные любовники). Вид наказания: кручение и истязание бурей; восьмой круг – «злые щели (для обманувших недоверившихся)». Томящиеся: сводники и обольстители, звездочеты, колдуны, лицемеры, взяточники, мздоимцы, алхимики, лукавые советчики, лжесвидетели, фальшивомонетчики, льстецы… Вид наказания: обращение головы назад, обсирание калом (навеки), кипение в смоле, потрошение).
Но, первые восемь «кругов» все тёплые, а вот последний (девятый) уже холодный…»
2020