11.11.1941 г.
Сегодня самый холодный день из всех предшествующих. Зима вступает в свои права. Выпавший и немного растаявший снег снова замёрз и получилась ледяная корка, ходишь и падаешь. К морозу подготовлен, шинель ношу с плащом под низом, еще давно приобрел шапку, рукавицы сшил сам, а в сапогах шерстяные носки и двое портянок. Уже выдают кое- что по зимнему сезону, пока за исключением валенок, которые для меня возможно сделают-веду переговоры.
По прежнему регулярно получаем газеты, а сегодня заехал походный военторг, курю папиросы «Казбек», приятно после махорки «Транспортника».
Сегодня дежурю снова, что то часто. Ночь длинная, заняться нечем. Долго играли в дурака, сейчас все спят, время два часа. Надо написать письмо домой, а то Канин ежедневно получает по четыре а мне нет, ничего свежего. Но написать почти нечего, а так отправил уже три письма. «Но ничего чем ни будь, хотя словом каким то обрадую»- так пишет дорогуша когда долго не получает от меня писем.
Интересно, хотя бы из далека посмотреть как они живут, как выглядят, проводят дома вечера, вспоминая и о нас. И вот неожиданно вмешаться в их разговор, незаметно появившись в комнате. Представляю, какая была бы картина.
Соскучился я по ним, а они пожалуй еще больше. Что же сделаешь, война только еще начинается, враг еще силен, напрягает силы, надо бить до конца, хотя и охота побывать дома, но пожалуй не усидишь, когда лучшие сыны народа грудью защищают нашу Родину, а ты вполне здоров и будешь сидеть дома.
Побыв четверо суток на передовой, даже сейчас работая-воюя, иногда мучает угрызение совести за вольготность. Часто сидишь и спишь в комнате, пули не свистят, тихо и спокойно, а другие без сна и покоя отражают атаки и контратакуют, сами не имея возможности спокойно поесть, не говоря о прочем.