(ГТ)
Написано в честь 75-летия ПОБЕДЫ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ над ФАШИЗМОМ
на Конкурс-9, который проводит Говсиевич Евгений Романович
- http://proza.ru/2020/05/09/486
Рассказ занял 1 место в Основной номинации «ГТ»
Победитель «Приза читательских симпатий»
Специальный приз №16
Так уж мы устроены, что с годами вчерашнее не помним, а прошлое вспоминаем всё чаще, тем более, когда оно связанно с сильными потрясениями и болью. От них невозможно избавиться ни во сне, ни наяву. Просыпаешься ночью от ужасного сна и, как в детстве, зовёшь: «Мама, бабушка!» - и ночь уходит на то, чтобы успокоить рвущееся сердце из груди и боль, которую испытывает душа. От страха хочется сжаться в комочек, сделаться невидимкой, чтобы снова никто не смог причинить боль, как в тот страшный день 1943 года, когда немцы и полицаи прикладами выгоняли из домов стариков, женщин, детей и гнали, словно скот на окраину села к большому деревянному амбару, крича: «Швайн, шнель, шнель!» Загнали в амбар семьи партийцев, кто помогал партизанам и приехавших в село из городов. На крики, слёзы, мольбы матерей пощадить детей изверги не обращали внимания. Били окровавленными прикладами людей, тесня друг к другу, чтобы их больше поместилось в здании смерти. Наступали на упавших, как на маленьких жучков в высокой траве. Матери прикрывали собой детей от ударов. А меня чужая бабушка накрыла своей широкой юбкой. Она не плакала, а только вздрагивала от ударов, наклонялась всё ниже и ниже. Немцы орали на своём гавкающем языке, но их крики тонули в стоне и плаче. Потом немцы затихли и вышли из амбара.
Люди с ужасом смотрели, как полицаи облили бензином людей, амбар и подожгли. Далеко в небо ушёл предсмертный крик горящих людей, от которого не могу избавиться на протяжении всей своей долгой жизни. Когда упала горящая крыша на людей, вдруг бабушка подняла меня над собой и выкинула, как тряпичный мячик, в толпу. Две женщины, сразу же прижались друг к другу, закрыв меня полами своих пальто. Одна из них гладила мою руку и просила: «Деточка, помолчи, чтобы тебя не увидели». А я от ожогов и страха молчала два года. Заговорила в шесть лет, назвав тётю Надю мамой, которая взяла меня к своим трём детям, чтобы полицаи не заметили, что я чужая. В тот день ада несколько человек умерло от разрыва сердца, многие стали седыми в двадцать пять-тридцать лет и долго болели не столько от голода, сколько от горя, непосильного человеку.
Думаю, что дети войны нашего села тоже видят как наяву горящих людей, слышат их крики и чувствуют запах приторно-горького жжёного мяса...
Голодали, ели листья свеклы, картофельные очистки, цветы акации, жевали зёрна оброненных в поле колосков, кусочек хлеба делили на небольшие кубики, и этот кубик был для нас самым сладким лакомством. Даже теперь, при хорошем достатке, я боюсь уронить крошку хлеба, а мясо есть не могу.
Я так и не узнала, кто и откуда были мои родители. Я благодарна людям за спасённую жизнь. Маме Наде низкий поклон за великое мужество, силу, которую она проявила, одна воспитав четверых детей.
Сейчас я боюсь за будущее своих детей и внуков. Хорошо, что они знают о войне только из уроков истории и наших рассказов. Спасибо им, что они чтут память о защитниках Родины и празднуют День Победы 1945 года. Хочется, чтобы у них всегда было чистое небо над головой и счастливые светлые воспоминания.
...
497 слов
Фото из Интернета. Спасибо!