Даня летел на крыльях любви.
Парил над столичными проспектами, очаровательно улыбался глупым, но милым прохожим. И впрямь все они милы, несмотря на собственную глупость, каковая сомнению не подлежит: ведь никто из них, ни один, не знает Тасю. И когда лицо её мелькнёт посередине их бестолковой толпы - всё это множество взглядов безмятежно минует её и двинется дальше. Без памяти. Без удивления. Без благоговения.
Словно лишённое смысла и замысла стадо.
А Даня летел на крыльях любви. Сердце выстукивало ему смысл, Тася подсказала замысел.
Будь дело лет двадцать назад, мы б сказали, что крылья у него бумажные. Как-то это было бы смешно. Вроде картонного меча, истекания клюквенным соком и всё вот это такое, блаблабла. Но сегодня крылья были электронными. Или как там. Цифровыми.
Ну короче. Чего всё ходить вокруг да около. Ну просто он взял, наконец, билеты на нормальный уже курорт. Человеческий, не быдляцкий. Не в Турцию, сказал же, не в Крым. Сейчас немного не про то, наш-ненаш. На эту-то тему Даня мог бы прочитать целую лекцию как-нибудь в другой раз. Тася - она просто не такая. Она вне политики, и это, в общем, её право. У неё своя жизнь трудная, поживите с её. Имеет же, наверно, право отдохнуть. Она прошлый год работала, между прочим. И да, весь бы год работала. Не виновата же она, что начальник попался такая свинья.
Тупые предки могут хоть сто раз повторять, что они сорок лет не ездили дальше Калуги. Значит, их это устраивает. Что старшие у них всё время болеют - так не надо в хламе жить, все и будут здоровы, и сами себя обслужат, и всех отдохнуть отпустят. Правильно Тася говорит: выкинуть надо всё у них к чёртовой матери. Так поди попробуй. Ну, картины Субботина с автографами - это да, ладно, понятно. И там где-то, действительно, переписка расстрелянных троцкистов. А где это всё завалено? Бабушка боится доставать?.. Сколько же у них у всех в голове тараканов! Сами друг другу напускают, разбираться - жизни не хватит. Ведь их свинарник даже сдать никому нельзя хотя бы на месяц - и жалуются, что денег нет.
Даня не идиот, он всё понимает. У них с Тасей тоже иногда стопки начинают копиться. Но Тася-то хоть за этим следит. Она не терпит хлам дольше суток. Тогда Даня либо несёт его на помойку. А если рука не поднимается, отвозит к предкам. Пусть сами выкинут. А не выкинут - и так же свинарник. Снявши голову, по волосам не плачут.
Мы, кажется, немного отвлеклись.
Даня летел на крыльях любви.
Летел через весь город. Прорезая его грудью. Иногда трогая слева. Нет, сердце не болит, сердце нынче поёт!.. А то как зашлось недели две назад: ох, уж эти курьерские бега. Малость перебЕгал тогда. А что делать? Билеты же нужно было купить. И так-то пятнадцать тысяч не хватало. А он уже не успевал. Пробовал на обедах экономить - так ноги не держат. И тут уже, знаете, не до церемоний. Пришлось недостачу выдирать из предков. С криками, с матюгами. Вспомнить стыдновато. А какие варианты? Были б они как люди, не было бы и проблем. Да и то: был бы хоть у них подход. Там из гардероба старого есть чего продать. Просто им лень. Да ладно, чего там. Проживут как-нибудь. Они же всё равно не ездят никуда.
В нагрудном кармане запел звонок. Даня вытащил телефон, внимательно взглянул на экран и слегка наморщил лоб: номер незнаком.
- Да, вас слушают.
- Дань, ты? - К чему бы этот чуть хрипловатый девичий голос?..
- Да. А кто это?
- Это Алла. Не помнишь меня?
- Не-ет...
- Мы в спецсеминаре были вместе. У Дмитрия Сергеича.
- А-а... Ну, вроде да. Припоминаю.
- Как у тебя жизнь?
- Я теперь женатый, считай. Всё серьёзно.
- Да это не важно. Чего звоню: я-то теперь журналистка.
- Ну?
- Ты же у нас вроде левый активист?
- Да!
- Сейчас создаётся новый портал для освещения общественной жизни: "Не палите-ка!" Очень перспективный. Ты не слышал?
- Нет.
- А-а, так ты не слышал? - Алла, видимо, слегка обиделась. - Ну в общем, короче, смотри. Мы хотим для начала, для затравки, взять интервью у всяких там людей из разных направлений общественного спектра. Ты мог бы про социалистов рассказать?
- Да можно, в принципе.
- Отлично, слушай! В среду можешь?
- В среду? Ммм... А по ноутбуку мы можем?
- Вообще-то мы видео хотим снять, чтоб натурально, вживую.
- Вживую я, может быть, через месяц в Москве окажусь.
- Блин, нет! За месяц мы ещё кого найдём. Надо быстро.
- Стой, стой! Вечером сегодня можно? - предложил Даня без особой охоты. Собирать вещи к отъезду придётся потом впопыхах, Тася опять станет беситься, но упустить шанс попиарить свою группу тоже нельзя.
- Вечером? - Алла задумалась. - Сможем если посидеть где-нибудь?
- Н-ну, наверно.
- Позвоню тогда часа через два?
- Давай.
Даня летел на крыльях любви.
Влетел.
Тася долбила ногой монитор.
- Ты что, охренела? - спросил он растерянно и почти нежно.
- А ты охренел? - она прыгнула к нему и больно ущипнула за щёку.
- Я купил билеты.
- Кретин!
- Что такое?
- Все аэропорты закрылись сегодня из-за эпидемии!
- Ща поеду сдам, - Даня даже не задумался и испытал тайное, себе не признанное облегчение.
- Не сдашь! - взорала Тася.
- Почему? - прошептал он.
- "Аэрофлот" отказался возмещать!.. Ты, скотина, должен был мне позвонить, прежде чем денежки тратить!
Полившийся из Тасиных уст мат был сущей музыкой.
.....................................................
- Ау, Даня! Это Алла. Мы говорили с тобой сегодня. Ты помнишь?
- Ну, да...
- Как у нас социализмом?
- С социализмом у нас хорошо. Но без социализма - очень плохо... Очень плохо, понимаешь? Совсем...
- Давай сегодня!.. Чего ты там клокочешь? У меня и на пиво есть, разберёмся.