КНИГА ПЕРВАЯ
СТЕНА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Идя, покачиваясь, вдоль аркад, МаттИас являл собой маленькую комичную фигурку - его огромные сандалии хлопали, а хвост его с любопытством выглядывал из-под низа мешковатых складок намного бОльшего размера рясы послУшника. Он остановился, чтобы посмотреть вверх, на безоблачное голубое небо, и... споткнулся об огромные сандалии. Лесные орехи высыпались на траву из тростниковой корзинки, которую он нёс. Не в состоянии остановиться, он перекувыркнулся через голову.
Бух!
В смятении маленький мышонок запищал. Он мягко потёр свой влажный вздёрнутый носик, в то же время медленно осознавая, куда он приземлился... Прямо под ноги аббату Мортимеру!
Немедленно он закарабкался на всех четырёх лапках, поспешно пытаясь запихнуть орехи обратно в корзину, одновременно бормоча неуклюжие извинения, избегая строгого взгляда старшего.
- Э-ээ... простите, отец аббат. Я споткнулся, видите ли... Наступил на мой аббат, отец Ряса... О, Боже... я имею в виду...
Отец аббат торжественно моргнул через очки. Опять этот Маттиас... Что за юный шут среди мышей! Только недавно, зажигая свечи, он подпалил усики старому брату Мафусаилу...
Строгое выражение мордочки старика смягчилось. Он смотрел, как маленький послушник катается по траве, набирая огромные пригоршни мягких орехов, которые, казалось, постоянно выскальзывали из захвата. Покачав старой седой головой, в то же время пытаясь спрятать улыбку, аббат Мортимер наклонился и помог собрать рассыпавшиеся орехи.
- О, Маттиас, Маттиас, сын мой, - устало сказал он. - Когда же ты научишься воспринимать жизнь немножко медленнее, и ходить с достоинством и со смирением? Как ты можешь вообще надеяться, чтобы тебя приняли в число мышей Рэдволла, если ты всё время носишься туда-сюда, улыбаясь от усов до хвоста, как бешеный кролик?
Маттиас бросил последние орешки в корзину, и неловко стоял, переступая своими большими сандалиями в траве. Как мог он сказать вслух, что лежало у него на сердце?
Аббат положил свою лапку на плечи юному мышонку, чувствуя его тайные желания, потому что он мудро правил Рэдволлом огромное количество лет, и опыта в мышиной жизни набрался много.
- Пойдём со мной, Маттиас. Пришло время нам поговорить.
Любопытный дрозд, устроившийся на сучковатой груше, смотрел, как две фигуры спокойным шагом идут в направлении Большого Холла. Один облачён в тёмный зеленовато-коричневый цвет Ордена, второй - наряжен в более светлую зелёную рясу послушника. Они серьёзно беседовали тихими голосами. Думая о том, какая же он умная птица, дрозд спикировал вниз, на забытую ими корзину. Но не тут-то было! В корзине остались только твёрдые орехи, накрепко запертые в своих скорлупках. Изобразив незаинтересованность, на случай, если другие птицы оказались свидетелями его глупой ошибки, он начал бойко, беспечно насвистывать несколько нотных линеек своей мелодичной летней песенки, беззаботно прогуливаясь в направлении стен аркады в поисках улиток.
В Большом Холле было прохладно. Солнечный свет стекал вниз, в наклонные оттенка радуги шахты, из высоких, прямых витражей. Миллион цветных пылинок танцевал и кружился, пока две мышки шли по древнему каменному полу.
Отец аббат остановился перед стеной, на которой висел длинный гобелен (1). То была краса и радость Рэдволла. Самая старая часть была выткана основателями аббатства, но каждое последующее поколение что-то к этому добавляло; поэтому гобелен был не только бесценным сокровищем, но также и великолепной хроникой ранней истории Рэдволла.
Аббат изучал изумление в глазах Маттиаса, задавая ему вопрос, ответ на который мудрая мышь уже знала.
- На что ты смотришь, сын мой?
Маттиас указал на вышитую на гобелене фигуру. Это была героического облика мышь, с бесстрашной улыбкой на привлекательной мордочке. Облачённый в доспехи, он свободно опёрся на внушительный, впечатляющий меч, в то время как позади него в ужасе бежали лисы, дикие кошки и вредители. Молодой мышонок восхищённо уставился туда.
- О, отец аббат! - вздохнул он. - Если бы я мог быть таким, как Мартин-Воин! Он был храбрейшей, самой мужественной мышью, которая когда-либо жила на свете!
Аббат медленно сел на прохладный каменный пол, опершись спиной о стену.
- Послушай, что я скажу, Маттиас. Ты мне как сын, с тех самых пор, как ты впервые вошёл в наши ворота, как лесной мышонок-сирота, умоляя, чтобы тебя впустили. Иди сюда, сядь рядом со мной, и я постараюсь объяснить тебе, в чём смысл нашего Ордена.
Мы - мирные мыши. О, я знаю, что Мартин был воином, но тогда это были дикие дни, когда нужна была сила. Он прибыл сюда глубокой зимой, когда Основателей атаковало множество лис, вредителей, и большой дикий Кот. Мартин был таким яростным бойцом, что он сходился с врагами одной лапкой, безжалостно прогоняя их прочь от Страны Мохового Цветка. На этой дороге Мартин дрался в великой битве против подавляющих странностей. Он явился с победой после того, как убил дикого Кота своим древним мечом, который стал известен по всей земле. Но в последней кровавой битве Мартин был тяжело ранен. Искалеченный, он лежал в снегу, пока мыши не нашли его. Они принесли его назад в аббатство и залечивали его раны, пока к нему не вернулись силы.
А потом на него что-то нашло. Его переродило что-то, что можно назвать только мышиным чудом. Мартин предал путь Воина и оставил свой меч...
И тогда Орден нашёл своё настоящее призвание. Все мыши дали торжественную клятву никогда не причинять вреда другому живому существу, если только это не будет враг, который ищет, как нанести вред нашему Ордену насилием. Они поклялись лечить больных, заботиться о раненых и подавать помощь несчастным и нищим. Это было записано, и с тех пор так и происходит во все века со времени появления мышей.
Сегодня мы - глубоко почитаемое и высокоуважаемое Общество. Куда бы мы ни пошли, даже далеко за Моховой Цветок, все живые существа обращаются с нами вежливо. Даже хищники не причинят вреда мыши, которая носит рясу нашего Ордена. Они знают, что он или она - те, кто вылечит и подаст помощь. Что мыши Рэдволла могут идти куда угодно, через любую территорию, и пройти без вреда для себя - это неписаный закон. И так мы должны, обязаны жить во все времена. Это наш путь, самая наша жизнь.
Пока аббат говорил, голос его становился всё громче и торжественней. Маттиас сидел под его строгим взглядом, абсолютно затихнув. Аббат Мортимер встал и легко положил старую морщинистую лапку на маленькую голову, прямо между вельветовыми ушами, сейчас повисшими от стыда.
Сердце аббата снова смягчилось по отношению к маленькому мышонку.
- Бедный Маттиас, горе всем твоим амбициям! Дни воинов прошли, сын мой. Мы, слава Богу, живём в мирные времена, и тебе нужно думать только о том, чтобы слушаться меня, твоего аббата, и делать так, как тебе предложено. Когда придёт время, к тому моменту как я уже долго буду покоиться, ты вспомнишь этот день и благословишь мою память, ибо тогда ты будешь верным членом Рэдволла. А теперь развеселись, мой юный друг - сейчас Лето Поздней Розы. Впереди - много-много дней тёплого солнца. Вернись и забери свою корзинку с орехами. Сегодня мы будем отмечать большой праздник - мой Золотой юбилей в качестве аббата. Когда ты принесёшь орехи в кухню, я дам тебе особенное задание. Да, на самом деле - мне нужно немного отборной рыбы для стола. Возьми свою удочку и леску. Скажи брату Альфу, чтобы он взял тебя на рыбалку в маленькой лодке. Это то, что так нравится маленьким мышатам, не так ли? Кто знает - ты можешь поймать прекрасную форель или немного кОлюшки. А теперь беги, юноша!
Счастье наполнило Маттиаса от хвоста до усиков, когда он присел в быстром поклоне перед наставником и зашаркал прочь. По-доброму улыбаясь, аббат смотрел, как он уходит. Маленький негодяй... нужно поговорить с Альмонером, посмотреть, можно ли найти сандалии, которые подходили бы Маттиасу по размеру. Неудивительно, что бедный мышонок всё время спотыкается!
1. Гобелен - вышитый вручную ковёр.