1.
Спасает от уныния и философия. Я горжусь своим образованием: кафедра эстетики философского факультета МГУ имени Ломоносова. Философия утешает (как, например, Боэция). В философии интересны как исторические экскурсы (история философии: биографии и идеи философов), так и книги по разным областям философии. Философия значимых авторов, сложных и этим прекрасных. На Западе любой учёный уже философ, на Востоке любой писатель уже философ. Есть самостоятельные мыслители, есть приверженцы отдельных мудрецов (любители мудрости, т. е. «философы»).
Можно воспринимать историю философию, как к предисловию к своей.
Можно всё отрицать. Оказывать философии в серьёзности. Ругать за сложность.
А можно быть открытым для всякой философии. Последнее и характерно для русской философии. Хотя Россия в целом — ореол западной философии, но отдельные регионы, национальные, имеют право на свою онтологию. Россия — симфония. Россияне первыми бежали за разного рода социальными учениями. Россияне развивали христианские постулаты и делают это до сих пор. Россия переболела марксизмом и болеет фрейдизмом. «Нам внятно всё» — эта формула Достоевского имеет и отрицательную сторону. Да, внятно всё, а своё-то есть?
Философия рождается не только в эпоху общего расцвета культуры, но и в эпоху упадка, падения прошлых мировоззренческих основ, в эпоху перемен и кризиса.
Философия в индивидуальной и социальной жизни философа тоже не случайна.
Сартр в статье о Бодлере вводит понятие «трещины». Так у каждого философа и мыслителя трещина в жизни была своя. Вся философия заправлена на лечении, перестройки, закрашиванию этой трещины. Психология только в ХХ веке отделилась от философии. Но только свободное философское мышление может решать сложные вопросы души. И вот история философии, и вот видно, как тот или иной философ борется за мироздание и мировоззрение на это мироздание. И важно миросозерцание. По разному решается проблема внутреннего противоречия человека с самим собой. Есть психологические техники, а есть философские смыслы.
2.
Философия — хороший припасок. Иммунитет против лженауки, здравая нота в религии, оправдание серьёзного искусства, разоблачение «раздувшихся поэтов». Философ не торопится с выводами. Он предельно осторожен в познании и требователен. В то же время философ не должен быть придирой. Я не люблю частные разговоры на метафизические темы. Для этого есть встречи, конференции. Философия хороша как переписка. Чтение философских текстов увлекает.
Философия эллинизма даёт нам разные пути обхода тревог и бед. Можем быть стоиками, можем быть эпикурейцами (без нарушения нравов). Можно позавидовать силу и терпение стоика, жизнерадостность и безмятежность эпикурейца.
Скептицизм не красит философа, как и его цинизм. Но оба по-своему уважаемы. Скептицизм снимает тревогу. Цинизм — это оружие постмодернизма, в какой-то степени и он борется с тревогой. Если понимать цинизм как социальный протест.
Вывод.
Философия как свободное мышление может нас защитить и от тревоги.