Заглянув в окно, д'Артаньян чуть не вскрикнул от удивления: не Арамис разговаривал с ночной посетительницей, а женщина.
Женщина, квартировавшая у Арамиса, как мы знаем, была герцогиней де Шеврез. Почему именно на Вожирар, тоже понятно – конспирация. Была еще одна квартира «в дальнем квартале», куда Арамис наведывался к «ученому богослову». Так что явочных квартир у Шевретты хватало.
А как насчет ее основного жилья?
Дорогой муж, Клод де Гиз, герцог де Шеврез примерно в 1622 гг. обзавелся домиком на улице Сент-Тома-дю-Лувр между Лувром и Тюильри в непосредственной близости с отелем Рамбуйе.
Домик имел небезынтересную историю.
В конце XVI века территория между Лувром и Тюильри такие себе выселки – пустые участки, разделенные стеной времен Карла V. Тем не менее, какие-никакие улицы там имелись, к 1600 году там появился великолепный сад и улицы стали застраиваться особняками.
Один из архитекторов Лувра Clеment Metezeau строит там дом для маркиза де Вьевилля. Оформлялся дом с замахом, колонны и все такое, и, если бы был закончен, – стал бы весьма роскошным, но замаха не хватило: дому недоставало величественности и размеров. Однако это вполне компенсировалось расположением между двух королевских дворцов.
Маркиз де Вьевилль, как главный сокольничий, по роду деятельности не имел возможности долго прохлаждаться у себя дома, а потому на Тома-дю-Лувр бывал редко, а после и вовсе продал особняк за 175 000 ливров герцогу де Люиню. Тому денег хватало и обязанности не препятствовали предаваться праздности.
Люинь прикупил по соседству еще один дом за 8 000 экю, расширился и устроился с размахом, благо король ни в чем не мог ему отказать. Люинь получил все конфискованное у маршала д’Анкра и одних драгоценностей примерно на 200 000 ливров. Так что можно было устраиваться. (Помните несчастные 40 пистолей (т.е. 400 ливров) короля для его мушкетеров?)
Балы и приемы давались такие, что шум карет будил в Лувре Людовика, который, раздражаясь, даже думал о том, чтобы приструнить нахального фаворита, отобрав у него все, чем ранее одарил. Но это же Луи! В итоге все оканчивалось бесполезными жалобами.
После того, как Люинь стал коннетаблем, на отеле де Люинь появилась довольно оскорбительная для Луи надпись: «Дом трех королей», поскольку кроме фаворита там жили два его брата.
Вероятно, там же жила и его жена, Мари-Эме де Роан, вполне разделявшая амбиции мужа.
Собственно, а где ей еще быть?
Еще до того, как у короля окончательно лопнуло терпение, Люинь умер. Что оставалось делать бедной вдове? Жить на что-то надо, и она продает отель де Люинь Клоду де Гизу, герцогу де Шеврезу за 180 000 ливров. Довольно скромно, всего 5 000 ливров разницы с ценой покупки. Думаю, Люинь вложился намного больше, чем на пять тысяч.
Но его вдова не прогадала, она сделала лучше – вышла замуж за герцога де Шеврез. Таким образом и отель, и новый муж и, надо полагать, 180 000 ливров остались при ней, а особняк стал называться «отель де Шеврез».
Клод де Гиз представлял по доверенности Карла I Стюарта на церемонии бракосочетания с принцессой Генриеттой-Марией и именно в отель де Шеврез направился герцог Бекингем, посланный Карлом для заключения союза.
Кареты, приветствия толпы, тридцать алебардщиков, королевский прокурор, чиновники в мантиях, герцог торжественно вступает в большую залу, где его ждет прево и прочая публика с непокрытыми головами, торжественная речь к которой прилагаются сорок дюжин свечей белого воска, коробки с конфитюром, драже и семь дюжин бутылок вина. В общем, дым коромыслом и на закуску явившийся в гости герцог де Немур.
Немудрено, что при таком бесконечном бедламе на соседней улице в Лувре невозможно было спокойно поспать.
К Арамису мадам наведывалась на Вожирар, а вот господина де Шале принимала в отеле де Шеврез. Именно там была их последняя встреча в августе 1626 года. Они обсуждали фальшивые улыбки Ришелье, которыми он усыплял бдительность мадам де Шеврез.
Шале казнили, а мадам продолжала «гарцевать» по заговорам и интригам.
La Boissiеre, dis moi,
Vas-je pas bien en homme ?
Vous chevauchez, ma foi,
Mieux que tant que nous sommes.
Elle est
Au rеgiment des gardes,
Comme un cadet
Да, то самое: «Лабуассьер, скажи на ком…»
Если Арамис чувствовал себя уязвленным, то позже он мог бы мстительно улыбнуться: отель де Шеврез в итоге был продан за 400 000 ливров Анри де Ногаре (он купил его отцу – герцогу д’Эпернону), а затем стал собственностью Лонгвилей, превратившись в отель де Лонгвиль.
Так что Арамис мог бы продолжать ходить туда же и затем же.
На плане Гомбуста (надеюсь, я не переврала его имя – Jacques Gomboust) можно оценить отель де Шеврез. Приличный сад, роскошное здание, отель Рамбуйе рядом – просто хижинка.
И, видимо, крайне необходимое в хозяйстве кладбище.
Гости мадам де Рамбуйе могли бы хоронить там неудачные рифмы, а вот что, или кого хоронила там герцогиня де Шеврез?
G.Bonnefons. Les Hotels historiques de Paris/1852