В первой половине двадцатого столетия сотни тысяч российских крестьян стронулись со своих мест, поехав за новой землей и новой жизнью в Сибирь.
Переселенцам был предоставлен ряд льгот: проезд семей и провоз багажа по специальным железнодорожным тарифам, кредиты на строительство жилых домов (с частичным погашением за счет государства) и приобретение крупного рогатого скота, на несколько лет они освобождались от уплаты налогов.
Я являюсь потомком "столыпинских" переселенцев пятидесятых годов. Мою маму в возрасте пяти лет увезла бабушка из Пензенской области на Алтай, разлучив с отцом.
В моем воображении дедушка, Шейдаков Дмитрий Петрович, так и стоит у окна и ждёт возвращения своей ненаглядной супруги Александры и любимой дочурки Любоньки.
Сложные жизненные обстоятельства, нужда заставили Александру выйти замуж за глухонемого Дмитрия. Она и ещё два брата были на иждивении у матери. Отец погиб на войне.
А жених был из раскулаченной, но на тот момент состоятельной семьи. По меркам односельчан - раз есть лошадь в хозяйстве – значит, зажиточные люди. Очевидцы рассказывали, что отец семейства Пётр - бывший управляющий у помещика и невероятно жестокий человек, избил сына за непослушание в детском возрасте, оттого тот и потерял слух. Самого Петра отправили в Магадан на каторжные работы. Но, очевидно, какие-то сбережения он сумел оставить семье.
Благодаря этому обстоятельству, судьба преподнесла немому Мите подарок: чернобровую красавицу жену, которая родила ему дочь. Милая белокурая девочка была очень похожа внешне на отца.
Митя за всю жизнь не проронил ни слова. Но, возможно, от переполнявших его чувств к молодой жене у него вырвалось нечто похожее на "люблю", и потом маме дали имя Любовь. А может быть, уже после рождения, обожая свою ненаглядную дочурку, каким-то чудом сумел произнести её имя. Очевидно лишь то, что семья была для Мити важнее всего на свете.
Только в жизни не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь.
Родные Александры, уставшие от нищеты, голода и безысходности своего положения, решили воспользоваться государственной программой, сулившей значительную помощь и поддержку. Они, хорошенько взвесив всё за и против (а тут и терять было нечего), отправились осваивать целинные земли.
Александра не представляла жизни без матери и братьев. Пока муж был на работе, она второпях забрала дочь и отправилась вслед за своей семьёй.
Не трудно представить, каково было горе Мити, когда он увидел опустевший дом.
Задыхаясь, прибежал на станцию (это было соседнее село), но было слишком поздно, поезд уже тронулся.Ещё некоторое время он бежал вслед за составом, пытаясь кричать, но из груди вырывалось лишь глухое "Лю-ба, Лю-ба"... Митя понимал, что поезд увёз частичку его души в далёкую Сибирь навсегда.
Отчаянье и боль застыли в его глазах на долгие годы.
Но он ждал, надеялся, вдруг жена одумается и вернётся, хотя бы ради дочери, ведь родного отца никто не заменит.
Александра не собиралась возвращаться и тем более посвящать в свои планы на новую жизнь бывшего супруга. Вскоре она опять вышла замуж, о прошлом никогда не вспоминала. Маму записали в школу уже под фамилией отчима, так как свидетельство о рождении в спешке было оставлено на родине. Официальных подтверждений усыновления тогда не требовали, верили на слово.
А Митя... Спустя десять лет он тоже женился, в доме нужна была хозяйка. Дмитрий работал в школе сторожем. Как ни странно, его боялись, скорее, боялись его сурового, пронизывающего взгляда. На улице его звали Немой. Люди поговаривали, что он все слышит, только не говорит.
В новой семье родились двое детей: сын Иван и дочь, тоже назвали Любой. Но дети были записаны на фамилию матери, вероятно, брак родители не оформили. Таким образом, род Шейдаковых не был продолжен.
****
Когда пришло время маме регистрировать брак с моим отцом, потребовался документ, удостоверяющий личность, и бабушка назвала адрес места рождения, по которому сделали запрос.
Вся эта история никак не давала покоя моему отцу, неисправимому правдоискателю. По адресу, выданному бабушкой, папа написал письмо, совершенно не надеясь на успех. К счастью, адресат жил всё там же.
Сначала завязалась переписка между родственниками, затем, благодаря настойчивости моего отца, состоялась долгожданная встреча мамы и дедушки Мити. Со слезами радости на глазах дед обнимал маму и говорил своё единственное слово: «Люба, Люба…»
Глубоко продуманная и небывалая по масштабам реформа, несомненно, дала социальную опору, но она и перевернула судьбы людей, наложила определённый отпечаток на последующие поколения.
На фото Дмитрий Шейдаков