Колыбельную поют небеса.
Рай отдан звездам.
Понимание высоты,
Оставляет в свободном пространстве порхать все то,
Что не видят сны.
Мягкой лапой по грунту ступает Пророк,
Видящий в триста глаз.
Он полой пиджака тихонько махнет -
И сметет ураганом нас.
Тихой сапой плетется луч времени вспять,
А надежда полна соком жизненных сил.
Как цветок, что уратил былую прелесть,
Но при этом ничуть не сгнил.
Тайны, загадки прошлого,
Движение тысячи ног
Заставляет задуматься, «а не все ли равно?»
Если в Здешнем мире Могущество - Бог.
Заставляя пространство ходить по Оси,
Родом в тысячу дней.
Многоликие существа восстают из звездной пыли,
И картинно теряются в ней.
[Жемчужно-Бусинный поэт на Андаллоне. «Сборник, написанный Лапкой»]
Когда открылся Первый Рот, и наружу полилась горячая струя раскаленного до жидкого состояния металла, была сформирована Первая Оболочка. Сонные работники Творца Миров наклонили головы, посыпая Первое Создание серебристой пеной, похожей на пепел, снег и сияние будущих звезд.
Оболочка была могуча в своей Колыбели. Она издавала звуки, сворачивала тьму в узелки, заставляя свет на границе сжатия вспыхивать и гаснуть попеременно. Когда Творец Миров увидел искры, он взял Узелки и развязал их поочередно, распахнув двери в Бытие. Бытие было гладким. В незыблемой тьме скользили, перемешались по невидимому ковру на невиданной скорости искры Разжатого Мира. Колония «светлячков» то тут то там, образовывала скопления невероятной емкости и глубины. Так, как в мозге проявляется работа нейронов, передвигаются незримые электрические импульсы по артериям серого вещества. Пульсирует кровь и в жидкости, в океане и медленно двигаются в подпространственной суете гибкие лучики света. Разворачивая пятнистые шкуры, смотрит Пророк в Пиджаке, как увиливают от его всевидящего Ока нумилоциферокопы.
Майкл Фелпс очнулся от странного сна. На границе восприятия пульсировали красно-синие огоньки Старших Смотрителей. Громоздкие чемоданообразные кубы неотесанной грубой мебели в клейком слое коричневого, с черными прожилками, лака (отражение комнаты в гигантских иллюминаторах мусоросборщиков), методично запускали химикоэлектрические руки в груды мусора во дворе. Одна из клешней с ужасом отстранилась от спящего в самодельном доме бомжа.
Водитель мусоровоза, пожилой Квартальщик, снялся с кресла и громко откинул крышку на лобовом стекле. Гу-у-у-ууу! Разгонная сирена заставила потерявшего насиженное место жительства бродягу засверкать пятками в направлении темной подоворотни.
«Развели бездомных, проклятые коммунисты...»
Мусоровозчик потушил сигарету о звездообразное пластиковое зеркало автомобиля и захлопнул дверцу. Трижды грохнули о железную тушу машины мусорные баки, заставив Майкла окончательно и бесповоротно. Проснуться.
На смятой простыне с цветочным узором, уперевшись в стену локтем, лежала его жена. Отопление в доме заработало на полную мощность, заставив спящую скинуть одеяло. Майкл Фелпс долгое время наблюдал за тем, как играет свет уличных фонарей на татуировке, изображающей лису, вцепившуюся в толстого лобстера.
Скрипнула оконная створка. Майкл любил на ночь приоткрывать окно, чтобы, говоря по-русски, «чуть-чуть замерзать». Острые струйки холода весело просачивались сквозь тонкую щель, заставляя вспотевшего от непрерывно работающего отопителя жителя Столицы Двух Континентов приятно ежиться под байковым одеялом.
Майкл осторожно встал с кровати и подошел к окну. По запорошенной снегом односторонней дороге тихо катился электрический автомобиль. Изящный электровоз торопился. Ему было очень неловко находиться в окружении погрязших в сугробах более мужественных товарищей бензинщиков.
Пытаясь сбросить напряжение от странного сна, молодой ученый засунул ноги в резиновые тапочки и отправился на кухню пить чай. Яркая лампочка без абажура под потолком приветливо подмигнула научмигранту, осветив пространство крошечной куховарни. Газовая (ли) плита, наотрез отказавшаяся включаться несколько дней назад, отчего-то, плюнув в лицо хозяину черной пылью, завелась, обняв металлический чайник с рисунком рябины, вернее клюквы, синими кусочками пламени.
«Клю-к-ваа»
Задумчиво пробормотал Майкл кисловатое на вкус слово и почесал щетину. Телевизор на полке в стене транслировал автопрограмму бородачей-баритонщиков. Спелое трио полных лимоннообразных латиноамериканцев танцевало что-то похожее на канкан. Суровые мужики взмахивали бедрами в такт фортепианной музыке. Тряслись на публике их груди и фартучные животы.
Когда чай вскипел, американец поневоле, вернее в неволе, насыпал в фаянсовую чашку сахар и принялся за шуршащую упаковку шоколада Россинка. Ему очень нравилось произведенное иноземными шоколатьерами лакомство, напоминающее праздничный пудинг, который родители всегда готовили в детстве на день рождения.
Зазвонил телефон. Майкл, вытерев бороду татуированной пятерней, отправился разбираться с грозящим разбудить отработавшую ночную смену жену источником беспокойства. Так как свет в прихожей не горел из-за соображений экономии, ученый трижды споткнулся о собрание разномастных туфель. Ольга любила хорошо одеваться...
«Фелпс на проводе...»
Зевнул Майкл. Сонное лицо, отразившись в ртутной бездне зеркала над полкой с ключами, вдруг стало похожим на кошмарную морду из популярной страшилки-телешоу «Меня преследует Черепушка». Вытянувшаяся от удивления челюсть научмигранта дала понять мирно спящему дому, что что-то прозошло.
***
Майкл Фелпс выскочил из утопающего в снегу подъезда в криво застегнутой рубашке и наспех накинутом летнем пальто. Он не стал останавливаться у станции по поиску такси, а бросился прямиком к метро. Проносящиеся мимо бегущего, словно в припадке, сумасшедшего, с незасохшей пеной зубного порошка в бороде, редкие бессонные жители города осуждающе качали головами в шапках-ушканках.
Добравшись до подъемного моста, Майкл положил стопку обесцененных Юаней на язык приемщика монет, и скоростной лифт поднял его на Площадку Ожидания Горпоездов. Сателлитные вагонетки обычно приезжали по расписанию, но в этот раз не спешили пустить в теплое нутро околевших на морозе пассажиров. Ожидая проклятый вагон, Майкл нетерпеливо хлопал отолстевшим пальцем в самодельной рукавице по кнопке вызова. На противоположной стороне города, рассеченного замерзшей рекой на две половинки, высилась цель Майкловского путешествия - “ЦЕРЕБРО-ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ ДРУЖБЫ НАРОДОВ ИМЕНИ В.И. ЛЕНИНА И ДЖОНА Ф. КЕННЕДИ”. Солнце постепенно выбиралось из-за горизонта, отгоняя уютную тьму прочь и шпиль на громадной «эйфелевой башне» Научного Сердца Мира, повинуясь команде световых элементов, погас, отразив на отполированной до блеска золотой поверхности сияние нового дня.
Наконец вдалеке послышался скрип тормозов и предупреждающие затрубил об остановке утренний состав. Майкл, вместе с другими пассажирами, забрался в салон Горпоезда и, невзирая на предупреждающий ограничительный знак на полу, уселся на сидение рядом с пришельцем. Поймав на себе злобно-угрюмый взгляд остальной части «населения» поезда, ученый пожал плечами. Ему было наплевать на то, что человечество думает о совместножительстве. Жена Майкла (он держал это в секрете от родных и друзей, а тем более коллег по работе) была скрытопереселенцем. Пришелец благодарно кивнул, Майкл кивнул в ответ, сложив пальцы в известный только настоящим нежителям планеты Земля знак. Брови мужчины (а может быть женщины, пришельцы были андрогенны) поднялись вверх. Опасаясь дальнейшего порицания пассажиров поезда, легко способного перейти в насилие, Майкл прошептал короткое «Извините» и уткнулся в газету.
***
Поезд лихо остановился у трамвайных путей, запутавшись в хитросплетении пешеходных переходов. Майкл сошел с подножки на мраморные ступени похожего на храм и музей одновременно вестибюля Института. У входа с колоннами почему-то дежурили вооруженные до зубов полицейские. Увидев Карточку Работника, они, одобрительно кивнув каплеобразными шлемами, смерили гражданина фотографирующими зелеными глазами.
«Проходите, мистер Фелпс»
В Галерее Научных Достижений царила суматоха. Провода от видеокамер, светового и звукового оборудования по-удавьи разлеглись на гранитных плитах пола, скрыв позолоченный рисунок солнечной системы, человеческого мозга и атома. Приглушенный свет софитов и движущиеся тени теливизионщиков за натянутыми повсюду экранами создавали ощущение театрального представления.
«Что есть Театр?
Свет. Музыка
Улыбки, шелест платьев, лица
А ныне? Все нули да единицы...»
Отчего-то вспомнился Майклу загадочный стих, привидевшийся однажды в алкогольном бреду.
«Майкл, дружище!»
Двери в противоположном конце зала открылись и на пороге появился облаченный в белый халат и каску коллега Майкла, Фердинанд Каосяй. Немецко-китайский ученый быстрым шагом пересек Галерею и отчего то уклончиво-виновато протянул руку американскому товарищу.
«Гутен морген, Ферди. Что происходит?!»
«Hier entlang [сюда]»
***
В зале за шуршащими проекционными экранами толпился народ. Разномастные представители ученого сообщества в роскошных фраках устало потирали монокли. Шляпы услужливо уходили вверх в шляпохранилише по мановению механических ручонок, свисающих с потолока, обтянутого железными сваями. Среди официально одетых были и оригиналы. Один из исследователей, тонкий женоподобный мужчина в пластиковой мантилье из кусочков фиолетового стекла, проводил растрепанного Майкла недобрым взглядом фиолетового айлайнера.
«Андрогенисты, verdammnt! [черт возьми]»
Проворчал Фердинанд Каосяй, пробивая себе и Майклу, когда словом, а когда крепким тычком, дорогу к первым рядам сцены. Майкл ничего не имел против пришельцолюбов, но его поразила внезапная ненависть, вдруг воспылавшая в глазах необычно одетого незнакомца.
Когда ученые добрались до своих мест, на подмостки под апплодисменты вышел Главный Специалист по Адвеноконъюнкции [лат. adveno-пришелец, conjunctio-связь]. Доктор Линь Янцзы оглядел зал тонким, всепроникающим взглядом, мягко опустил трость на ковер подле кафедры и, оперевшись на нее, поднялся по лесенке. Добравшись до микрофона, он взял в руки стакан с водой и неспешно запил специально приготовленную таблетку.
Лишь немногие присутствовашие на конферении знали, что старый китаец не был смертельно болен, а всего лишь маскировал за приемом таблеток свою «пришелистость», занимая столь ответственный пост на государственной службе Двух Народов исключительно с позволения Верхов.
Увидев как изменилось лицо старика (посветлело, нагрелось, приняв, как землянин принял бы средство от мигрени, непростые воздух и гравитационное притяжение земли)
Майкл, понял, что тот настроился на долгую речь.
“Today humanity made the first step…in understanding...the nature of Alien Conjunction”
Телекамеры новостных лент все как одна навелись на выжженное солнцем и покоренное пылью времени пергаментное лицо авторитетного господина Янцзы. Автоматические переводчики в миг зачертили графики, застучали магнитными лентами вычислительные машины. Гордо щелкнули вспышкой фотоаппараты. А скрытопереселенец, словно старательно рисуя старые как вечность иероглифы на лице зрителей, продолжил...
«Начну я немного издалека. Земля-которой-нет, колыбель-отправная точка разумной цивилизации в необъятной беззвездной черноте. Если зеркально посмотреть на нее сквозь призму сознания, то можно увидеть, что наш мир - Голова внутри Головы. Существо, живущее в самом себе, пожирающее взглядом свое отражение. Каждый раз создающее новые отпечатки реальности естество, сознательно проживающее Бесконечность. Змея (здесь Доктор Янцзы сделал небольшую, едва заметную, паузу) пожирающая свой хвост. Свобода воли так же несравненно ложна, как и мир, тщательно создаваемый самим собой, чтобы однажды схлопнуться, превратившись в Узелки Тьмы...»
Майкл вдруг вспомнил странный сон, который заставил его посреди ночи выскочить из постели. - «Свобода воли так же несравненно ложна, как и мир, тщательно создаваемый самим собой...» - Эхом отозвались в сердце слова старого китайца.
«Строение мозга отчасти повторяет устройство Вселенной. Жизнь внутри сознания - потоки записанной жизни и лжи, движение времени, все относится к общему движению, которое я, если позволите, пока буду называть Дыханием Космоса. Древние, кто бы они ни были и как бы вы их не называли сейчас, оказались правы. Мир можно познать через энергию. Они ошибались лишь в одном, не задав себе любопытный вопрос. Что лежит в основе этой энергии и где находится вход в безумственное состояние познания? Ответ будет дан вам здесь, сегодня...сейчас...»
Свет в зале приглушился и за спиной у Доктора Янцзы, на автоматических подножках выросло из пола устройство, нырнувшее в облако света. Прожекторы, повернув скрипучие глаза с оратора на механизм, утопили низкорослого пришельца во тьме.
«Bullshit!»
Удивленно прошептал Майкл, узнав в изобретении, представшим перед взором взволнованно-любопытной толпы, свой трижды отвергнутый Комиссией по Научной Этике Несостоявшийся Эксперимент.
«Перед вами Мозговая Пружина»
Глаза доктора Янцзы тихо светились в темноте, отражая сияние аппаратов ночной съемки, а может быть излучая тепло далеких звезд, потерянного дома. По команде ученого к прибору подошли люди, с ног до головы завернутые в белую ткань.
«Однажды отвергнутая человечеством Книга Мироздания, называемая Библией, говорила о том, что Творец Миров создал видимое и невидимое пространство по своему образу и подобию. Образы были разные, а подобие всегда одно»
Обвитая проводами Мозговая Пружина загудела. Подключенный к источнику энергии аппарат вспыхнул ярким пламенем, и Майкл вдруг увидел себя со стороны. Вокруг его неподвижно зависшего в пространстве тела с остекленевшим взглядом «промакивали воздух», вернее, если сказать по-землянски, стояли истуканами без малейшего движения, заколдованные человеки. Изображение сместилось в сторону, словно кто-то переложил фотокарточку из проекционного устройство, и перед лицом Майкла возникли три фигуры. Одной из них был одетый в стекла сердитый пришелец- «андрогенист», вторым существом оказался немецко-китайский коллега Майкла. А завершал композицию сам Доктор Янцзы.
Старый китаец подошел к Майклу, на глазах превращаясь в статное, клыкастое чудовище, обтянутое мягкой, ящеровидной чешуей.
«Все, на кого подействовала Мозговая Пружина - люди...»
Мягко, лаская слух Майкла нежным пришептыванием, пробормотал разнопланетянин, продолжая
«Я подозревал-с, что человек таких способностей-с не может быть-с чистокровным землеползом...»
(продолжение следует...)