СОН В РУКУ
Кружка горячего чифира передавалась из рук в руки. Два коротких глотка и пошла соседу, традиционно по кругу. В центре стояло ведро с крепким, как деготь, чаем.
Сегодня освобождался Верстов. По этому поводу Иван собрал своих знакомых, друзей и тех, с кем валил лес на повале не один год. Толпа гудела советами и пожеланиями. Кто – то шутил, рассказывая коротко о своем дне освобождении, кто – то желал удачи от всего сердца. Верстов кивал в знак согласия, но он и без этого решил для себя что жить он будет иначе. Пойдет на работу, создаст семью и будет у него все хорошо. По-другому! Иначе!
В секцию открылась дверь и на пороге появился Шустрый. Он проскочил к толпе, взял из рук кружку с чифирем, глотнул раз другой сморщил физиономию и выпалил:
- Всё амба! Давай на вахту! – паренек крутанулся на месте и радостно заорал – Свобода!
Толпа загудела еще больше. В последний раз жали руку, обнимали и, снова, желали и желали удачи. Иван накинул стеганную фуфайку на широкие плечи застегнул пуговицы и подойдя к порогу двери обернувшись посмотрел на провожающих и сказал:
- Ну я пошел?
Все молча закивали. Вдруг подкатил в горле ком. Верстов с силой глотнул и жалость расставания ушла в глубь тела.
На вахте выдали документы и зуммер замка загудел, тяжелая решетчатая дверь открылась, выпуская Ивана на свободу.
Ветер ударил в лицо и опьянил свободой Верстова. Он постоял на широком крыльце вахты. Достал из кармана мятую пачку сигарет и закурил.
Когда сигарета истлела Иван бросил окурок в урну и пошел прочь от лагеря, колючих проволок, заборов и вышек.
Верстову повезло. Ему не пришлось долго ждать попутной машины. Она влезала на пригорок рыча мотором и угрожающе - массивно навалилась на дорогу обдавая Ивана холодным ветром и поднятым снегом. Он замахал руками и кинулся вдогонку КАМАЗа. Машина стала тормозить и остановилась.
Верстов подошел к кабине и потянулся за ручку. Иван взобрался во внутрь и уселся на сиденье. Было тепло и пахло дымом от сигарет. За рулем сидел круглолицый мужчина душевно улыбаясь.
Хозяин оазиса на колесах не стал ждать, когда новый знакомый заговорит.
- До станции верст тридцать будет. К вечеру будем, если погода не подведет. – и добавил, протягивая пятерню. – Меня Толяном все кличут.
Познакомились. Верстов рассказал о себе. Немного так как про будущее он и сам еще не знал, а про прошлое и вспоминать не хотелось. Желание одно начать жизнь с нуля. Семью завести, дети чтобы были, а уж чтобы счастливы были он об этом позаботится.
- Верно говоришь парень! - сказал Толян. – Я вот еще пацаном в эти края приехал, думал, деньжат заработаю и домой. Ан нет! Жену будущую встретил. Так и пошло – поехало. Вот в автобазе работаю. Груза гоняю.
Толян оборвал свой рассказ кивнув в лобовое стекло. Обгоняя КАМАЗ пролетела и понеслась легковушка, оставляя снежный след.
- Кто ж так прет по такой дороге? – с горечью в голосе сказал водитель – Вот дурак!
Дорога стала труднее. Пошел мелкий снег.
Преодолев очередной подъем, машина стала заходить в поворот, когда Толян увидел.
- Вроде машина в кювете? – Сказал шофер и стал тормозить.
Когда мужчины вылезли из КАМАЗа они подошли к краю обочины и увидели ту самую легковушку, лежащую на боку в снегу обочины.
- Дела! – протянул Толян. – По самые некуда въехал. Надо лихача доставать! – решил он и крикнул в сторону машины. – Есть кто живой!
Иван не раздумывая прыгнул в снег обочины и тут же провалился по пояс. Разгребая снег перед собой Верстов стал пробираться к машине. Он заглянул в машину через стекло и увидел водителя легковушки. Тот не двигался. В глубине салона было темно и невидно есть пассажиры или нет. Иван с трудом открыл дверь и стал вытаскивать мужчину.
Когда горе – водитель был спасен Иван снова спрыгнул к машине. На заднем сиденье Верстов увидел женщину. Она очнулась и застонала. Иван что есть сил рванул дверь, и та открылась.
Иван подошел к Толяну и сказал:
- Гляди, а дамочка, то беременна! – и он кивнул на женщину.
К этому времени пришел в себя и водитель. Он застонал, схватившись за ногу, а когда увидел своих спасителей спросил:
- Она жива? С ней ничего не случилось?
- Да жива твоя ненаглядная! Жива! – Толян наклонился к парню – ты то как? Что с ногой?
Тут пришла в себя женщина. С ней ничего не произошло, но сознание потеряла от испуга. Посетовав на мужа и с помощью Толяна и Ивана забралась в кабину на лежак. Парня затащили в салон и когда все уселись машина взревела двигателем и Толян подытожил:
- В тесноте да не в обиде! – Он надавил на газ и КАМАЗ дернулся, покатившись по дороге.
В разговоре друзья узнали, что лихач вез свою жену в роддом и потому так спешил. Жена поворчала на мужа и заснула. В кабине машины было тепло. Тихо играла музыка из динамика. Горе – водитель кивал головой в дреме.
За стеклом лобового окна темнело. В свете фар белел снег. Он повалил крупными хлопьями, да и ветер стал подымать пелену с дороги. Погода портилась.
Тишину разорвал женский стон. Муж обернулся к жене.
- Ой! Не могу больше! – застонала женщина.
- Потерпи родная! – муж взял жену за руку и стал успокаивать.
В один миг поднялся ветер и снег как обезумевший стал лупить в стекло. Дворники сбрасывали налипший снег со стекла, но он снова и снова налетал, не давая Толяну двигаться по дороге.
Женщина снова, но уже громче и тяжелее застонала, переходя на крик. Водитель надавил на газ, и машина прибавила скорости. Это не помогло. Крик и стон зазвенел в ушах, и машина вдруг дернулась лихорадочно и остановилась.
- Всё! Амба! – Толян в сердцах ударил по рулю.
Он попытался завести, но проклятый КАМАЗ почихал и заглох. Минуту немого молчания разорвал стон роженицы и мужчины обернулись на лежачею.
- Всё! Не могу больше! – сквозь стон выдавила женщина. – Сейчас рожу!
Толян махнул рукой Ивану, мол выйдем поговорим и спрыгнул на дорогу из машины. Снег и ветер буйствовал. Мужчины закурили и прикрываясь от ветра руками заговорили:
- Дело дрянь! – подытожил Толян – Надо что-то делать?
На что Иван только глубоко и жадно затягивался дымом. Водитель почесал затылок, подергал кепку натянув ее поглубже на голову и спросил Ивана:
- Ты случаем роды не принимал? Ну может что-то подобное было в твоей жизни – Толян не находил себе места.
- Нас такому там – Иван кивнул головой на черную стену леса – не обучали!
Толян бросил окурок и затоптал его в снег.
- Надо развести костер и нагреть воды. – Водитель открыл дверь кабины – Этого горе –папашу к костру.
Тут женщина крикнула устало и запрокинула голову со стоном и обмякла.
- Не могу больше! – тихо сказала и застонала.
Когда вода была нагрета и будущий папаша ворошил угли в костре палкой в кабине творилось не вообразимое. Стоны рожавшей сменялись бранью Толяна и Верстова. То водила кричал на Ивана, то на роженицу. Вскоре крик усилился и, вдруг, внезапно стих.
Тишину разорвал детский плач. Мужчина у костра бросил палку и попытался встать, но боль в ноге его усмирила, и он повалился набок.
Из кабины на снег спрыгнул Иван. Он утер лоб тяпкой и подошел к костру, присел на корточки и стал доставать уголек из костра чтобы прикурить. Затянувшись глубоко Иван выпустил дым и сказал:
- Ну что папаша? С тебя магарыч! – Он улыбнулся лежавшему на снегу. – сын у тебя родился! Сын!
Иван протянул руку. Он крепко пожал дрожащею пятерню и улыбнулся. Из кабины послышался голос Толяна. Верстов направился к машине. Когда он залазил в кабину лежачий крикнул в след:
- А можно я сына твоим именем назову?
Верстов обернулся и уже вися на подножки КАМАЗа сказал:
- Да называй! – и запрыгнул в глубь кабины.
Снег успокоился. На небе расползлись черные облака и небо стало чистым и звездным. Стих ненасытный ветер. На мгновение стало тепло и спокойно всем, кто был на этом одиноком и пустом кусочке дороги.
В проеме двери показалась лысая голова Шустрого. Он хитро стрельнул по теплушки и увидев спящего у печки мужчину крикнул:
- Верста! – Шустрый хлопнул дверью – Собирайся на съем пора!
Иван открыл глаза, но позу не поменял. Встав через минуту размял затекшие руки и ноги. Хлебнул из носика чайника кипятка и пошел к двери. Яркий свет солнца ослепил глаза. Верстов зажмурил их и когда глаза привыкли к весеннему солнцу открыл их. Он спрыгнул на землю и направился по тропе.
Сзади семенил Шустрый и что там болтал, но Верстов его не слушал. Он думал о том, что через три месяца его ждет свобода и другая, совсем другая жизнь.
«Приснится же такое!» - мелькнуло в голове у Ивана вспомнив о сне.
Верстов широкими шагами прошел по тропе и вышел к дороге. Впереди его ждало неизвестное, но новое будущее.