Слепые поводыри забвенников
По эзотерическим мотивам
Басни Ивана Крылова
«Филин и осел»
«Слепой Осел в лесу с дороги сбился
(Он в дальний путь было пустился).
Но к ночи в чащу так забрел мой сумасброд,
Что двинуться не мог ни взад он, ни вперед,
И зрячему бы тут не выйти из хлопот»
Метафизический комментарий:
Человек мирских «ценностей и пьедесталов», «по уши» погружённый во забвенный прагматизм дел и забот «беличьего колеса» повседневной будничности, ведомый призрачными прожектами воображения, рисующими околдовывающую картину «пойманного горизонта золотых прерий», со оконечной неизбежностью становится узником лабиринтов своих иллюзорных умозрений и оказывается в хитрой заколдованной ловушке тотального страдательного бессмыслия существования, погружаясь в омут тянущей на дно никчемной абсурдистики «за-бытийного» небокопчения, выбраться из которого «без небесной точки опоры» невозможно не только «слепцам», но и всем «зрячим обычными глазами обыденности»...
Так наш горе-герой, влекомый собственными мирскими «играми разума», оказывается в смертельном экзистенциальном тупике бессмыслия земного бытия, ибо — извечная «погоня за горизонтом» увенчалась попаданием в мутящую омутную круговерть страдательного безсчастия и железные засовы эго заточили не желавшего «слушать небеса» человека во темницу биоробототического существования, не знающего и не ведающего о великом превышнем праве каждого «образа и подобия» на любящую мудрость преблаженного жития, полного чарующего света Истока и празднично славящего со-возлюбленность Творца и творенья...
«Но Филин вблизости, по счастию, случился
И взялся быть Ослу проводником.
Все знают, Филины как ночью зорки:
Стремнины, рвы, бугры, пригорки,
Всё это различал мой Филин будто днем
И к утру выбрался на ровный путь с Ослом»
Метафизический комментарий:
И явились ко заблудшему в ловушку лабиринта собственного умозрительного эго земные «эскулапы», и уверовал «обессмысленный» человек, что нашёл спасателей души своей во ликах психологов, социологов и терапевтов, столь хорошо знающих «потёмки сознаний» и пути выхода из «пещер»...
«Ну, как с проводником таким расстаться?
Вот просит Филина Осел, чтоб с ним остаться,
И вздумал изойти он с Филином весь свет»
Метафизический комментарий:
И предался исстрадавшимся измученным сердцем своим наш герой мирской правде «лоцманов подземелий», и уверовал во оконечную единоверность и пророческую духотворённость служителей земных наук, столь смело вещающих о своей био-социо-психологической «оконечной» истинности...
Так стал наш заблудший горемыка верить тем, кто «видит во тьме», и совершенно не сознал, что лоцманы «потёмок» человечьих душ, в большинстве своём, совершенно незрячи для Божьего света, и в лучшем случае могут помочь лишь лицезреть «пантеоны теней», но никак не «купаться» во блаженном свете благодати Творца...
«Мой Филин господином
Уселся на хребте Ослином»
Метафизический комментарий:
И принял наш бедолага светобоязненное «филинское» знание психо-био-социо «эскулапов» земных за ведение проводников божиих, ибо не лицезрел «небесных октав» и не сознавал «ни на дух» истинно пробуждённых со-братьев...
«И стали путь держать; счастливо ль только? Нет:
Лишь солнце на небе поутру заиграло,
У Филина в глазах темнее ночи стало»
Метафизический комментарий:
И шёл наш «узник вер во мирскую мудрость» за «провозвестниками теней временности», и всякое приближение ко «выходу из пещеры» слепило «проводников», и новый «земной» лабиринт жизнепребывания не дарил ни истинного света, ни мудрости, ни любви...
«Однако ж Филин мой упрям;
Ослу советует и вкось и впрям —
«Остерегись!» кричит: «направо будем в луже».
Но лужи не было, а влево вышло хуже.
«Еще левей возьми, еще левее шаг!»
И — бух Осел, и с Филином, в овраг»
Метафизический комментарий:
И вели непосвящённые во Божию мудрость нашего забвенного горемыку по «потёмкам», и свято верили, что знание мирских «наук», позволяющее «исследовать тени», спасительно, и понимание путей «теней» ведёт к свету...
и, со горестной неизбежностью дорог гордыни мирской, - совместно «упали в лужу» «мелочной мелководности заколдованного колеса «самодостаточной я-йности» «слепые» проводники и ведомые, так и не изведав великого со-причастия небес и земли во блаженной со-возлюбленной праздничности боговдохновенной житийственности как священного «конституционного» первородного права «образа и подобия» Творца на торжественную литургическую мессу пробуждённого земножития...
Так был преподан с Небес очередной урок «свободной воли» Творца во человеке, ибо существо «безвыборное» являло бы роботоподобие, а не образ и подобие блаженного Истока...
Имеющий уши да услышит, обладающий очами да узрит, имеющий волю — да возбытийствет...
и мистическая улыбка человека «Золотого века» - станет зримой новопробуждённому...
. . .