В рассуждениях нет ценности, если они не основываются на фактах, проверяемых и воспроизводимых в пределах научного эксперимента.
О какой ценности философских умозаключений можно говорить, когда все они базируются на игре слов, а в лучшем случае — на несовершенстве человеческого опыта?
Наука оперирует сведениями, которые можно проверить. Литературно-философские заметки на полях субъективизма подбрасывают хаотичный ворох допущений, в которые можно поверить.
Искусство и философия стоят ближе к религии, отличаясь от неё большей степенью свободы гипотез (философия) и выраженностью развлекательного элемента (искусство).
Что может дать юная мысль того, кто ещё практически не жил? Если в жанре рассуждений основным критерием является опыт, то не достовернее ли рассуждения старика?
Количество прожитых лет не имеет значения. Важно количество прожитых мыслей.
Опыт не определяется событийной наполненностью существования. Опыт определяется открытием неизвестности событий посредством их реконструкции через мельчайшие элементы действительности.
Человек из семьи творчества постоянно исследует и подмечает; для него всё — материал, который необходимо конвертировать в слова. Он постоянно работает, оттачивая метод познания, позволяющий проникать в суть вещи, даже не дотрагиваясь до неё.
Тот, кто должен многое сказать миру, говорит кратко, ибо не боится исписаться. Напротив, он опасается не успеть. Разрабатывается стиль чёрной дыры: максимум игры смысла в минимуме написанных слов.
Мыслитель не должен ограничивать себя рамками чёткой позиции; у писателя не должно быть генеральной линии; резьба по слову должна напоминать созвездие мнений, а не окаменелости догм. Все точки зрения заблуждаются и плохо видят: так зачем же становиться послом общества слепых? Полная свобода в беспринципности! Это аморально? Но ведь вбитые установки поведения — социальные шпоры, способствующие предсказуемости. Траектория полёта художника не должна быть вычислена. Писатель и вправляет общественные кости, и одновременно ломает их, ибо он, находясь вне морали, при этом учит добру.
Известность сопряжена с неприятностью усреднения мысли. Чем проще, тем легче для восприятия масс. Соответственно, тем известнее. Произведение искусства обязано быть сложным: таким образом у мысли вентилируются лёгкие, и она дышит. Но если большинство конструкций мозга наслаждается творением, то это верный признак наслаждения ТВАРЬением.
Вместе с животными в Красную книгу необходимо заносить писателей как исчезающий вид, который способен к бескорыстному труду. Писатели придумывают не только танцы текста, но и жизненные предназначения. Они — первые животные, созидающие смысл; они те, кто способен побеждать в себе природное начало. Творцы необходимы, потому что они охраняют важную часть человека — собственно говоря, самого человека, ибо только творчество и отделяет нас от зверей.