Сказка-быль
«Всё происходящее, меня больше не интересует!», - глотая несправедливую обиду, думала ленточка, лёжа на дне оббитой красным бархатом коробочки под аккуратно сложенным исписанным старым листом бумаги. Ей было тесно и не уютно. Но что-то подсказывало - плакать нельзя, что это не достойное для неё дело. Всё равно, было досадно неподвижно лежать, когда рядом каждое утро раздавались весёлые голоса девочек. Сестрички-близнецы Маша и Даша, весело смеялись, выбирая себе висящие в плательном шкафу разноцветные ленты и банты. Потом старательно вплетали их в длинные косы и уходили гулять. А она, такая красивая, была спрятана, и никто о ней не вспоминал уже целый год. Она помнила только грустное в морщинках лицо женщины, которая положила её сюда. Осторожно закрыв коробку, она с любовью погладила натруженной рукою крышку, и бесшумно вышла из комнаты.
«Жаль, что обо мне совсем забыли!», - печально думала ленточка. Коробочка стояла на полке, совсем рядом с вешалкой, но её почему-то даже не открывали.
Всё, что происходило в этом доме, ленточка могла только слышать. Научившись различать голоса, звуки, шорохи она нарисовала себе окружающий мир. И надо отдать должное её богатой фантазии: представление о протекающей жизни за пределами её заточения, не очень отличались от действительности. В этой комнате частенько дочери беседовали с мамой, рассказывая ей о своих трудностях и переживаниях. Друг другу сёстры открывали тайны, делясь секретами. Ленточка невольно подслушивала, но поклялась, что никогда и никому не расскажет об услышанных откровениях. Как-то в эту комнату вошла знакомая ей пожилая женщина. Открыв дверцу шкафа, положила руку на крышку коробочки и долго неподвижно стояла, держась за край полочки. Ленточка замерла в ожидании, но она только что-то как молитву тихо и не разборчиво шептала, шептала, шептала... Ленточка чувствовала проходящее через крышку от руки старушки трепетное тепло и чуть уловимое её невесёлое настроение, как будто болезненное состояние. Через некоторое время тепло руки исчезло, и дверца закрылась. Тяжело вздохнув с трудом передвигая ноги и шаркая домашними тапочками, она медленно ушла. Этих шагов ленточка больше не слышала, но надеялась, что когда-нибудь только эта тёплая рука откроет крышку, достанет её и выпустит на свободу.
Однажды с раннего утра послышались торопливые шаги девочек. Они готовились к какому-то мероприятию и особенно тщательно выбирали наряды, туго заплетали косы и завязывали почему-то тёмные банты.
«Снова без меня», - уныло подумала ленточка, когда стихли голоса детей. Хлопнула входная дверь и тишина разлилась по всему дому. Но вдруг скрипя, открылась дверца шкафа, и кто-то взял в руки коробочку. Это были другие руки, но ленточка была рада, что о ней вспомнили. Открылась крышка. В коробочку смотрели грустные глаза, похожие на печальный взгляд пожилой женщины. «Это, наверное, мама девочек! Нет, выглядит старше, бабушка близнецов. Значит, дочь той старушки!» - пролетело в мыслях ленточки. Ей было очень жаль, что она не может выказать свою признательность за освобождение. Но рука потянулась не к ней, а к пожелтевшему сложенному бумажному треугольнику. Женщина поднесла его к губам и поцеловала. «Ох, что это? Значит, я не та почитаемая персона? Кто он, этот уважаемый угольник?» - удивилась и напряглась в ожидании ленточка.
- Вот и всё, отец, выросла я без тебя и мамы у меня больше нет, - прозвучал тихий взволнованный голос. - Да и сама я уже немолода, детей вырастила, и внучки уже в школу ходят.
Глаза её сомкнулись, и по щеке покатилась слеза, вторая, третья, непрерывный поток молчаливых, полных скорби слёз. Вытерев мокрые щеки, женщина развернула лист и начала читать, медленно выговаривая вслух первые слова, но горе её захлестнуло, и она разрыдалась. Казалось, весь текст давно знает наизусть. Но низко склонившись, нежно поглаживает такие дорогие её сердцу, потемневшие и расплывшиеся от времени строчки, написанные химическим карандашом. Она постоянно всхлипывает, голос её дрожит, но собирается с силами и начинает читать снова:
«Дорогая моя жена Анна шлю тебе солдатский пламенный привет с берегов доселе неизвестной нам реки Эльбы, что в Германии. Говорят, писать более не нужно из этих краёв почта к нам не ходит. Но пишу, чтобы ты знала дорогая, я жив и победа будет за нами. Кланяйся моей матушке, сватье Алисье и безногому Василию. За его култышки я уже не один десяток фрицев положил. Есть ли новости от бати? Сбереги дочку Софьюшку, и даст Бог скоро я буду. Весна. Успею за плугом походить. Сильно скучаю. Жди Анюта. Кричат «подъём!», нам в наступление …»
Так обрывалось незаконченное и не отправленное последнее письмо её отца. Доставил его в конце июля месяца сорок пятого, красноармеец Иван Свиридов, последние два года плечо об плечо воевавший вместе с ним. Стеснительно часто пожимая плечами, как бы извиняясь, что остался он, а не боевой друг жив, рассказал вдове, как погиб её муж и где похоронен в далёкой чужой стране.
Софьюшка осторожно по сгибам сложила треугольник, и ещё раз поцеловав, положила назад в коробочку. Коснувшись пальцами ленточки, пошевелила её, достала, развернула и воскликнула:
- Это же георгиевская ленточка! Маме её в прошлом году девочки подарили!
Так ленточка узнала, как её зовут. Узнав из разговоров о своём происхождении и предназначении, счастье её переполняло. И не важно, что была намного меньше красивых бантов, всего-то сорок сантиметров, она гордо красовалась привязанная за ручку дамской сумочки Софьюшки. А в канун праздника Победы ленточку отутюжили и красивой розочкой прикрепили к её праздничному костюму.
Вокруг звучала громкая торжественная музыка. Парад Победы в самом разгаре. «Моя хозяйка уже пенсионерка, но она заслуженная учительница! С внучками идёт в строю «Бессмертного полка» и держит большую фотографию своего отца, погибшего на фронте. И я с ними!», - ликовала ленточка.
- Со-ня! Софья Кондратьевна! – позвал женский голос.
Софьюшка остановилась и стала искать взглядом зовущего. Это оказалась её давняя подруга Елена, приехавшая в гости из Германии. Объятия, поцелуи и радостные они продолжают шествие в колонне праздничной демонстрации. Ленточке из-за громкой музыки не слышно, о чём они шепчутся, но вдруг её отстегнули от костюма хозяйки, и она перекочевала на воротник голубого плаща гостьи. «Ну, вот! Как легко со мной расстались», - подумала она и настроение испортилось.
Подруга Елена гостила у многочисленных друзей в разных городах страны. Куда-то ехала на автобусе, потом на поезде, её встречали на вокзале, провожали в аэропорту и вот последний рейс из Москвы в германский город Мюнхен. Ленточка с удовольствием с Еленой путешествовала, но уехать на чужбину была не готова.
«По отношению ко мне, это не честно. В этой стране я чужая. Здесь никто не знает Георгия Победоносца», - думала опечаленно она, не встретив у других пешеходов таких же лент на груди. Но новая хозяйка, встречая не понимающие взгляды прохожих, всё равно продолжала носить ленточку, а потом перестегнула её на джинсовую курточку. Георгиевская ленточка была большая умница и если она не понимала полностью чужого языка, то жесты, взгляды, мимика людей говорили сами за себя, что им не понятно её присутствие и она здесь не желательна.
Как-то в магазине Елену остановил пожилой мужчина и, показав на ленту, спросил: «Зачем она её носит и знает ли, что это значит?»
- Это российская лента Георгия Победоносца. Я ношу её в знак признательности и благодарности всем погибшим народам в борьбе с фашизмом в Великой Отечественной войне.
- Фрау, Вы заблуждаетесь. Это знак российского желания поработить весь мир.
Кремль никогда не успокоится и будет вести мировые войны. Перед этим полосатым знаком они встают, подтверждая своё повиновение. Это говорит о многом.
- Что Вы, господин говорите? Это не так! Встают перед удостоенным этой награды, а Россия никогда не вела и не ведёт никаких войн, - и она хотела всё ему объяснить, но он её перебил…
- Да, Вы слабо осведомлены. Советую чащё слушать «Голос Америки», там-то узнаете правду обо всех и про всё, - и, откланявшись, поднял к своей шляпе руку с вытянутыми двумя пальцами, отдал честь и, не удачно попытавшись выпрямить сгорбленную спину, направился к кассам, вслух выражая своё недовольство.
- Да ты сам ещё из тех…, - махнув рукой, озабоченно проронила она сквозь зубы, заметив на себе пристальные взгляды покупателей, но ленту не сняла.
Ленточка заметила, что настроение Елены заметно ухудшилось, ведь это был не первый открытый протест против неё.
А в другой раз на автостоянке спросили: «К какой группе она относится, нося этот знак? К левым, неонацистам или правому сектору? А может быть, она создаёт свою, новую партию? Или она чей-то агент?»
Ленточка видела, что такой вопрос хозяйку застал врасплох, или она понятия не имеет о чём идёт речь. Молодые люди явно издевательски надсмехались, таким образом, выражая своё неодобрение к ней.
- Нет, что вы?! Я не агент. Это новый союз космонавтов, и я готовлюсь к полёту, - серьёзно сказала Елена и пока те не ожидавшие такого ответа переглядывались, она села в свою машину громко хлопнув дверцей и завела мотор. Ленточка сожалела, что из-за неё хозяйка терпит такие унижения и гордилась её стойкостью.
Из разговора по телефону стало понятно, что предстоит поездка из Мюнхена в Берлин.
«Ого! Хозяйка решила почти всю Германию пересечь самостоятельно! Интересно, почему она меня не оставила дома? Дорога дальняя, всё может случиться».
27 мая, город Торгау близь реки Эльбы. Кладбище, где захоронены Советские солдаты погибшие в боях за освобождение Германии. Братские могилы. Аккуратно подстриженная низкая изгородь из вечнозелёного кустарника. Торжественная тишина скорби. Где-то недалеко кто-то произносит речь… Склонив голову, Елена стоит возле второй с краю могилы. Там похоронен отец Софьюшки – Кондрат Петрович Кузьмин.
Елена здесь не единственная с георгиевской ленточкой на груди. Они развиваются на берёзах, привязаны к могильным крестам и памятникам, ими перевязаны цветы. Сегодня и завтра во всех городах Восточной Германии, где есть захоронения погибших солдат, проводятся дни скорби и памяти тем, кто не вернулся с поля боя и погиб в трудовых лагерях в Великую Отечественную войну.
После долгого молчания Елена с грустью в голосе тихо сказала:
- Здравствуйте, Кондрат Петрович, это я – Елена. Я снова была в России. Хорошо там, там как дома. Ваша дочь Софьюшка кланяется Вам в пояс, и просит прощения, что в этом году не смогла Вас навестить. Её постигло горе, Ваша жена, Анна Григорьевна ушла в мир иной. Я думаю, Вам об этом известно. Светлая ей память! Вас всегда будут помнить и передают Вам памятный знак Великой Победы.
Елена кладёт у большой мраморной плиты цветы, снимает приколотую к куртке георгиевскую ленточку, протягивает в отверстие возле звезды и завязывает три тугих узелка. Кланяется в пояс и отходит на шаг в сторону.
«Неожиданно! Кажется, я даже не испугалась», - успокоила себя ленточка. «Я ведь останусь здесь не одна. Вон, сколько здесь моих ленточек-сестричек! Это почётно занять такой пост у красной звезды братской могилы. Эту честь я буду нести достойно!» - подумала она. Но грустно ей стало всё равно, потому что придётся расстаться с новой хозяйкой. Она ещё сегодня продолжит своё путешествие к могилам Советских солдат в городе Берлине.
Елене тоже было печально и, как будто услышав невесёлые нотки, подошла к ленточке и погладила её. Дунул тёплый майский ветерок. Ленточка затрепетала, взмахнула кончиками как крылышками, будто желая улететь далеко в бездонную высь. На лице Елены появилась улыбка, она подняла голову и посмотрела в голубую даль, куда стремилась ленточка. В этот момент с соседней площадки, где проходил митинг памяти, взлетели десятки воздушных шаров, а ещё выше, недосягаемо глазу слышались крики летящих журавлей.
«Память и сострадание! Пусть они будут вечно!» – прислушиваясь как курлычет в небесной вышине журавлиный клин, подумала она и направилась к выходу.
08.05.2015