Урна. фонарь. скамейка.
Иногда люди. Если они люди
(Экологическая пьеса)
АКТ 1
Сцена 1
Несколько деревьев. Типичный парк.
Посреди сцены ФОНАРЬ, УРНА, СКАМЕЙКА.
СКАМЕЙКА. Нынче как-то опустело всё, поспокойнее стало.
УРНА. Это точно, говорят, эти люди вымирать начали.
ФОНАРЬ. Да не вымирать, по домам сидят.
УРНА. Вот ты у нас всё знаешь и всё видишь.
ФОНАРЬ. Но явно больше, чем ты.
УРНА. Ха, не знаешь ты, что я каждый день вижу. Иногда такое подбросят, что самой стыдно. Хоть красней прямо тут на публике в парке.
ФОНАРЬ. Вообще-то твое предназначение, по-моему, как раз всё поглощать, от чего этим гуляющим стыдно.
СКАЙМЕЙКА. Вообще-то сначала им стыдно на мне.
ФОНАРЬ. Ага, и подо мной. С высоты моего полёта, смею заметить, им совсем никогда не стыдно.
УРНА. Это ты точно подметила. Судя по тому, что я вижу вокруг себя.
СКАМЕЙКА. Это ты на что намекаешь?
УРНА. Да вовсе не на тебя.
ФОНАРЬ. Она вообще намекать не умеет, она же урна. Кстати, вы уже думали, как мы жить теперь будем, без людей?
УРНА. А что что-то должно измениться?
СКАМЕЙКА. Ну я лично позвоночник свой расправила. И два дня покрашенная, ещё никто не вымазал, не обосцал, не обосрал. Не разломал.
УРНА. Ой, и не говори! В меня тоже хлама намного меньше кидать стали.
ФОНАРЬ. В тебя и раньше не сильно кидали-то. Спроси вон у травы.
СКАМЕЙКА. Да не ругайтесь вы, думаете, наша жизнь реально улучшится без них?
ФОНАРЬ. Твоя улучшилась?
СКАМЕЙКА. Ну спокойнее, здоровее.
ФОНАРЬ. Это точно.
СКАМЕЙКА. А твоя?
ФОНАРЬ. У меня скорее визуальный эстетический эффект.
УРНА. Это что?
ФОНАРЬ. Это то, что тебе даже не снилось. Никто не бухает, морду друг другу не бьёт.
СКАМЕЙКА. По спине не прыгает.
ФОНАРЬ. Не опорожнятся подо мной и не гадит.
СКАМЕЙКА. И вокруг не сорит. Не бросает, не кидает ничего. Меня не царапает, и с ногами не ходит.
ФОНАРЬ. Это точно! Красота!
УРНА. А я вот сомневаюсь?
СКАМЕЙКА. С чего бы это?
ФОНАРЬ. Она – урна. Она всегда сомневается.
СКАМЕЙКА. Это ты верно подметил.
УРНА. Вовсе нет! И Вовсе не всегда!
СКАМЕЙКА. Что заставило тебя удариться в сомнения сейчас?
ФОНАРЬ. Скука, отсутствие людей и безработица.
СКАМЕЙКА. Очень смешно.
УРНА. Не смешно. Действительно так. Ведь они нас создали, они нас придумали. Для себя. Тебя, фонарь, чтобы ты освещал путь!
ФОНАРЬ. Это да! Только пути их как-то весьма примитивными стали. В вино-водочный и на скамейку.
СКАМЕЙКА. Это да!
УРНА. И тебя они тоже придумали, установили, для себя же, а не тебя.
СКАМЕЙКА. Как и тебя!
УРНА (вздыхает). Как и меня.
(молчание)
СКАМЕЙКА. Думаете, нас сейчас разрушат?
ФОНАРЬ. С чего бы?
УРНА. Ну мы стали никому не нужны. Я вот всегда была нужна для того, чтобы собирать мусор и не засорять природу. (Вздыхает.) А теперь?
СКАМЕЙКА. Теперь природа очистилась сама! Посмотри, как вокруг чисто которую неделю.
УРНА. Ни одной пивной банки за пару недель, ни одного окурка.
СКАМЕЙКА. Это точна. И ещё десятка вокруг тебя, и на мне.
ФОНАРЬ. Кто бы говорил, ни одного окурка подо мной. А ведь обычно по утрам как после апокалипсиса.
УРНА. Это верно. Мы тогда и думали, что это апокалипсис, столько мусора каждый день. Особенно на траве и под фонарем. А оказывается…
СКАМЕЙКА. А оказывается, апокалипсис – это когда его нет.
УРНА (вздыхая) особенно под фонарем.
ФОНАРЬ. А мне такой апокалипсис по душе. Который день радует глаз.
УРНА. Ну хоть перед смертью порадуйся. Постоим тут еще какое-то время и снесут нас.
ФОНАРЬ. А кто снесёт? Людей-то нет.
УРНА. Тот, кто и их снёс.
СКАМЕЙКА. Я слышала, что некий вирус случился. Они все заболели и умерли.
ФОНАРЬ. Ну вот откуда ты могла слышать? У тебя ушей нет, ты же скамейка.
СКАМЕЙКА. Ушей-то нет, но я такое слышу, особенно после бутылки водки. Особенно после не одной.
ФОНАРЬ. Смотрю, ты соскучилась по драйву. Чистой, красивой и спокойной тебе быть совсем не хочется.
СКАМЕЙКА. Да не то чтобы. Но тогда всё же была стабильность. Всё было понятно.
ФОНАРЬ. Крутая стабильность! Если мне не изменяет память тебя весной каждую вторую неделю рушили.
УРНА. Да, а меня постоянно переворачивали на траву.
ФОНАРЬ. Ты ещё расстраивалась.
УРНА. Да.
СКАМЕЙКА. По-моему, больше расстраивался дворник, которому приходилось всё это с травы убирать.
УРНА. Это точно. А фонарю периодически разбивали глаз.
СКАМЕЙКА. Тот, который сейчас так радуется.
ФОНАРЬ. Ага, те двое после двух бутылок водки, которые сначала ломали тебе спину, потом гадили на траву и бросали всё мимо урны.
УРНА. Это да.
СКАМЕЙКА. Но ведь потом нас чинили.
ФОНАРЬ. Вовсе не эти двое.
УРНА. И явно не те трое.
ФОНАРЬ. Вообще никто из тех людей.
УРНА. Да, а только те в оранжевом.
ФОНАРЬ. Они и сейчас иногда ходят, убирают. Хоть убирать нечего.
УРНА. Значит, люди не исчезли?
ФОНАРЬ. С чего ты взяла?
УРНА. Но раз эти в оранжевом ходят, значит, есть люди?
СКАМЕЙКА. А разве в оранжевом люди?
УРНА. А разве нет?
СКАМЕЙКА. Помнится мне просто, что их никогда никто за людей не считал. Особенно люди.
УРНА. Фонарь, почему ты молчишь? Что думаешь ты?
ФОНАРЬ. Да кто его сейчас разберёт, кто люди, а кто нет?
СКАМЕЙКА (вздыхая). Это да!
УРНА (вздыхая). Это да!
(молчание)
СКАМЕЙКА. Всё-таки мне не спокойно. Всё-таки не порядок какой-то. Не привыкла я так. Пустой быть.
УРНА. И я тоже. Пустота — это страшно. Это как если ты вдруг стал никто. Внутри тебя ничего нет.
ФОНАРЬ (усмехаясь) А вот если ты наполнен всяким мусором, то ты резко полный и жизнь со смыслом.
УРНА. Ну как бы да? Разве нет?
ФОНАРЬ. Ну что – верно для тебя, не всегда - верно для других. Но, к сожалению, другие думают так же.
УРНА. Ты о ком?
ФОНАРЬ. Не важно.
УРНА. О скамейке?
ФОНАРЬ. Нет. Но скамейка уже начала так думать.
СКАМЕЙКА. Я просто не привыкла быть пустой. Но это не значит, что я хочу быть наполненной мусором.
УРНА. Не обращай внимания. Фонарь просто ударился в философию от одиночества. И потом он просто не хочет признаться, что ему совсем не интересно освещать дорогу, по которой никто не идёт.
ФОНАРЬ. Мне всё равно, идёт по ней кто или не идёт. Моя цель освещать дорогу! Не моя забота, если её никто не может найти.
УРНА. Но ведь хотелось бы?
ФОНАРЬ. Нет.
СКАМЕЙКА. Самообман.
ФОНАРЬ. Самообман – это ваше внезапное «мы соскучились по людям».
УРНА. Не соскучились. Мы просто хотим быть нужными.
СКАМЕЙКА. Да, и не хотим быть пустыми.
ФОНАРЬ. Если бы люди думали так же, как вы, я бы не был против их возвращения.
УРНА. У меня такое впечатление, что у тебя какое-то предубеждение против них?
СКАМЕЙКА. Я бы сказала, даже ненависть.
УРНА. Это всё из-за разбитого глаза прошлым летом?
СКАМЕЙКА. И прошлой зимой?
ФОНАРЬ. Это всё из-за отсутствия мозгов и пустых разговоров, что ваших, что их.
УРНА. Ну так нынче всё пусто.
ФОНАРЬ. Если нет мусора и людей, ещё не значит, что пусто.
УРНА. Это опять философия?
ФОНАРЬ. А насчёт мозгов и разговоров пусто было всегда.
СКАМЕЙКА. Точно, философия. (Зевает) А я вот от философских разговоров устаю.
УРНА. Я тоже.
СКАМЕЙКА. Я больше к политическим привыкла.
ФОНАРЬ. После двух бутылок водки или с семечками.
УРНА. Я тоже.
ФОНАРЬ. К бюллетеням.
УРНА. Не, это не я. А моя кузина.
ФОНАРЬ. Смысл один. Последствия тоже.
СКАМЕЙКА. Фонарь, ты реально так пессимистично настроен. Что совсем не видишь светлого конца?
ФОНАРЬ. Конец вижу. Но вот только светлый ли он.
УРНА. Неужели это всё никогда не закончится? И люди реально никогда не вернутся?
ФОНАРЬ. Ты это у своей кузины спроси!
СКАМЕЙКА. Нынче нельзя по городу передвигаться. Как она спросит-то?
ФОНАРЬ. Ну вот наполнится она чем надо, наполнитесь и вы.
УРНА. Не понимаю я что-то…
ФОНАРЬ (сердито). Да что тут понимать!
В этот момент по сцене появляется человек с сигаретой и банкой пива. Бросает окурок подле урны, проходит еще пару метров, разворачивается, пытается попасть банкой пива в урну, попадает в скамью, банка отлетает от скамьи, падает подле урны.
УРНА. Это что такое?
СКАМЬЯ (поглаживая свой позвоночник) Банка пива! Я их знаю, ни раз доставалось.
ФОНАРЬ. А подле окурок.
По сцене вновь идёт человек, вновь бросает окурок, пролетает мимо урны, падает подле скамьи.
ФОНАРЬ. А вот и второй. Там, где один, там и два.
Приходят два человека. Расставляют на скамье бутылку водки, кока
колы, стаканы, начинают пить. Чокаются.
ЧЕЛОВЕК 1. За свободу!
ЧЕЛОВЕК 2. За свободу!
Пьют до дна, бросают стаканы. Они падают подле урны на землю.
ЧЕЛОВЕК 1. Мимо!
ЧЕЛОВЕК 2. Да хрен с ними, уберут.
(Вновь разливает бутылку, бросает бутылку в урну, она не попадает, падает около. Затем так же мимо урны летит банка от колы, окурки.)
ЧЕЛОВК 1 (смотрит на пустой стакан). Мало взяли! Говорил надо было большую, а ты чекушечку, да чекушечку.
ЧЕЛОВЕК 2 поднимает пустую бутылку, смотрит в горлышко
ЧЕЛОВЕК 2 (пьяным голосом). Да не переживай брат! Сейчас в магазин сбегаем за второй!
Человек 2 целится в фонарь, попадает бутылкой фонарю в глаз. Слышатся дребезги разбитого стекла. Ржут. Человек 1 пинает скамейку. Уходят, бросая всё как есть на скамейке и на полу.
СКАМЕЙКА (потирая спину). Вот дал так дал! Больно!
УРНА. Что это вообще было? Почему вокруг вдруг столько мусора, особенно на тебе и возле тебя, а во мне ничего?
ФОНАРЬ (потирая разбитый глаз). Радуйтесь! Люди вернулись!
Конец