Городская сумасшедшая.
А кто же я ещё? Сознательно подставляюсь. Однажды меня назвала так методист в 596ой Приморского.
Сынок в первом классе явился после школы – мама, надо про большого, большого поэта всё узнать. Я поняла, кого он имеет ввиду: Маяковского. Так это же всё моё! Я как раз месяц назад пришла в эту школу на старшие классы.
Немедленно иду к его учительнице. «Давайте, я проведу у вас в первом классе урок по Маяковскому».
УРОК БЫЛ ОТКРЫТЫЙ.
И когда мои детки упали на колени, умоляя бога оставить хоть одну звезду, когда они заплакали,"целуя его жилистую руку", методист вышла из класса и вскоре объявила, что в школе появилась городская сумасшедшая.
Спасибо, на уроке было много учителей- Нина Сергеевна, Нина Алексеевна- называю тех, кого вспомнила, сумели оценить, рассказать про урок, что такого они не видели, и это лучшее, что можно было дать детям, которые прочувствовали поэта и понесли его по жизни.
Долго потом первоклассники рылись дома по полкам, искали этого большого, большого поэта.А для сына он и сегодня любимый поэт. Так что стоила овчинка выделки, от городской сумасшедшей большая польза вышла.
Всегда себя подставляю, чтобы кому-то помочь.
Как-то у соседки по даче бабы Таси невестки вдруг обе загуляли.
Исчезли на три дня.
Баба Тася страдает, плачет, а я ей: « Да Протасовна, не расстраивайтесь, я тоже, бывало, завьюсь на три дня».
Сроду я никуда не завивалась, а вот сказала так, чтобы ей легче стало. Перестала старуха плакать, а там и невестки заявились. Прошёл год, вдруг слышу: «Да мои-то ладно, доярки, а вот Каролина-то Ивановна помоложе-то была, так такое творила, на неделю из дому убегала, это ещё с первым мужем».
Посмеялась я, конечно, ну, городская сумасшедшая, что со мной поделаешь, сама на себя наговорила, но ведь кому-то когда-то легче стало от этого- ну, и на здоровье.
Или возьмите инцидент с одним из моих зятьёв. Представьте картинку. В нашу большую, шумную семью пришёл молоденький курсантик- второкурсник.
Худенький, маленький, неуверенный в себе. Это уж потом он заматерел,приобрёл стать, апломб и подмял всех под себя.
Индивидуальностей в солидном радиусе вокруг него не осталось- все ниже его.
Но при первой моей встрече с ним я увидела перепуганного вусмерть паренька, забившегося в щель между диваном и спинкой дивана.
При этом он ещё умудрялся прятаться за спину жены.
Ему и так-то страшно, а тут ещё тётка из Питера под сто килограммов весом, с шестым номером бюста и из бани.
В руках у меня тазик, веник, вся одежда,а на мне только полотенце.
Бедный мальчик закрыл глаза от страха да так уже и сидел.
Кто-то громогласно представил ему меня.
И тут, чтобы не так страшно ему было,я ляпнула, сама не знаю почему:"Зови меня просто тётя Клёп" Повеселел парнишка, вылез из щели. "Ну, тётя Клёпа, это ничего,а говорили- директор школы из Питера".
Прошли годы. Лет через двадцать узнаю, что под унизительно- -пренебрежительным Ником "Тётя Клёпа" я так и существую в его устах. Ну, нет чувства юмора у людей. А я в очередной раз поступила, как поступила бы городская сумасшедшая.
Со мной нельзя общаться людям без чувства юмора. Вот вчера буквально знакомый киоскер, работавший несколько лет в метро наверху, смотрю, перебрался в подземку. Я здороваюсь, спрашиваю:"За что тебя понизили?", имея ввиду место пребывания. Как же он оскорбился! Не рада была, что и заговорила. " Да меня наоборот повысили" !
А вот с болезнью- то я сама не разобралась, хорошо ли, плохо ли делаю, что на весь свет говорю о ней.
Люди молчат о таком.
И, главное, почему я пишу, смысл моей писанины.
А вот пишу и всё.
Мало ли я по жизни болела.
И никогда в голову не приходило писать о своих болячках. Об онкологии обычно молчат. Собственная моя подружка, Галина Александровна, восемь лет болела, никто и не догадывался, что онкология у неё. И вот
этой весной я пришла к химиотерапевтам , а у кабинета муж Галины Александровны сидит. "Что с тобой, Володя?" "Да я Галю жду".
Ну. подождала и я Галю. Поговорили. Вспомнили работу совместную в пятьдесят девятой тоже Приморского района, как, бывало, на праздники соберётся в актовом зале полшколы. Вот Галинины дети выступят, вот Каролинины тоже- и народ начинает разбредаться. Самое интересное закончилось.
Поплакали мы с ней, посидели на скамеечке, здоровья друг другу пожелали да и расстались.
После отпуска звоню, а Гале как раз девять дней отмечают. Поплакала я с ними, посидела за столом. А ведь никто не догадывался даже, что у неё онкология.
Теперь думаю.
Может быть, мне легче было бы, если бы и я молчала Безусловно, легче. А я включила городскую сумасшедшую уже сразу после операции.
Да пусть люди знают, какие хирурги работают, что это за героическая профессия.
Как где-то что-то не получилось у доктора- тут же растрезвонят на весь свет, да ещё эти дурацкие ток-шоу подключат.
Обыватель, насмотревшись, уже предвзято на доктора смотрит.
Мы ведь какой народ: хорошо- молчим или в узком кругу похвалим. А вот общественного мнения не создадим.
Его те, что недовольны, создают.
Первый мой рассказ «Живая», говорят, сильно поднял самооценку хирургам- онкологам .
Тогда почему не сделать это же для радиологов, химиотерапевтов.
Тем более, ни слова вранья или литературного преувеличения нет. Есть юмор, есть ирония, но ведь ничего, кроме правды.
И я пишу рассказ"Ля, си, фа". Журнал "Стом – инфо" с удовольствием печатает. У него такая редколлегия! Так умеют обласкать писателя, поднять уже его писательскую самооценку. Благодаря им я стала писать вообще о врачах, с которыми столкнула меня жизнь.
Ни капли заискивания или желания получить от врачей какие-то для себя дополнительные бонусы у меня нет.
Ну. что они могут сделать для меня? Вот она- операция, вот она- радиология, и вот она- химиотерапия.
Как говорил мой первый муж- сколько человечество ни думало, а лучше жареной картошечки и солёного огурца ничего не придумало.
Так и в онкологии.
Сколько человечество ни думало, а ничего кроме трёх вышеперечисленных процедур нее придумало.
И их я получаю по квоте.
А дальше всё зависит от меня.
Не падать духом.
Жить, как ни в чём не бывало.
И тут уже мои дополнительные бонусы появляются, собственные, личные.
Вот ими-то я, как признанная городская сумасшедшая, щедро делюсь с читателями.
Рассказ "Накрасьте губы мне" целиком молодёжи посвящён.
Она, т. е., молодёжь, и вдохновила меня.
Даже конкретно напишу: некий Амаяк Вачикович с Приморского проспекта дом три.. В его лице я молодёжь увидела, он и вдохновил на написание.
Недолго что-то он и работал.
Сам ли ушёл, его ли ушли, но всего несколько месяцев он был нашим онкологом.
До него мадам Ш. работала.
Простите меня, все врачи в возрасте. По ней я, наверное, о всех вас сужу. Каюсь, неправа. Но именно она вдохновила обобщить и написать, как написалось. Терпите.
Молодёжь в медицине! Ах, как я её полюбила!
За каждым из них вижу своего вчерашнего ученика, горжусь, что вроде в школе ничего не предвещало, а вот поди ж ты!
«И не всегда учил английский», и опаздывал, и списывал, и хулиганил, а вот поди ж ты!
Врач! Да ещё врач- онколог! Да ещё какой ответственный!
Тут уж моя кривая самооценки как педагога резко поползла вверх.
А эти девочки- троечницы- кто думал, что из них потрясающие медсестрички получатся.
Ведь отличницы-хорошистки шли в вузы, в культпросвет, педучилища, а трояночки в медучилища, куда всегда много нужно было набирать и куда брали всех. Ах, какие же из них славные медсестрички получаются! Сколько пользы они людям приносят!
Тут уж, на своих рабочих местах, они все отличницы. Вот и замуж, я посмотрела, их охотно берут.
Чаще всего у них счастливые семьи.
Холят мужей, растят детей- что ещё нужно женщине для счастья. У них нет чувства неудовлетворённости.
Были троечницы, их вечно ругали или не замечали в школе, а по жизни, смотри, как славно всё получается.
Любо- дорого на вечерах встречи одноклассников общаться с ними.
Не скажешь, что без высшего образования девочки.
Тут тебе и такт, и воспитанность, и эрудиция медицинская недюжинная. Откуда же всё взялось у вчерашней школьницы- троечницы? Отвечаю: происходит естественное дообразование от среды, в которой оказалась она.
Девочка как губка впитывает всё от старших товарищей, от врачей, с которыми постоянно общается.
Вот через пару лет её работы где-нибудь на отделении поговорите в свободную минутку с ней о своей болезни- и вы поразитесь, как много и детально знает она.
Теперь о самом главном.
Хочу ответить одной моей сродственнице, которая, узнав, о чём я пишу, злобно прошипела: «Делать вам больше нечего, позоритесь».
Прости, пожалуйста, сродственница. Какое счастье, что тебя не коснулась эта беда и, дай бог, никогда не коснётся.
Гораздо более впечатлила меня и убедила, что я права, другая картинка.
Лежу я на химиотерапии в очередной раз, компания подобралась дружная, все ровесницы, спасибо заведующей, так укомплектовала нас, что по интересам и чувству юмора все совпали.
Лежать-то долго, часов шесть, и микроклимат немаловажен.
Не было такого, что у кого что болит, тот о том и говорит. Шутили, смеялись, даже прикалывались друг над другом. Задавала тон физкультурница Алёна. Вот уж кому оптимизма не занимать!
Не первый раз мы с ней встречались тут, уже и целуемся при встрече. Собираемся фотосессию устроить сегодня же по окончании. Пропела она нам спортивный гимн, ею сочиненный и ею же на музыку положенный. Не одно поколение юных спортсменов уже живёт под этот гимн.
Вторая соседка слева от меня танцы демонстрирует, виртуозно исполняемые её родственником- водителем- дальнобойщиком.
Только отошёл от мотора машины, весь в мазуте , и уже для разминки лезгинку танцует. Смотрим, слушаем, хохочем.
Где-то тут же рядом наша любимая красавица Назира- медсестра надзирает за капельницами, общается с нами. Может быть, она не Назира, а Надзира, поэтому и надзирает за нами (шучу я так)
Читаю и я свой рассказ «Мадам, уже падают листья». Всё в высшей степени АНТИОНКОЛОГИЧНО.
Ничего себе, опять я новое слово придумала.
Здорово! Друзья мои!
Есть у вас рак, нет у вас рака- жизнь ваша должна быть антионкологична. Живите!
Вдруг раскрывается дверь- и влетает дама.
С криком: "Девочка моя, я нашла тебя!"- бросается обнимать и целовать меня.
"Спасибо за рассказ «Мадам, уже падают листья», я теперь по – другому жить буду! Я буду жить!
Какой у вас « ник» был в детстве, говорите, как вас крестили, под каким именем, мы будем молиться за вас. Вашего имени Каролина нет в святцах".
Не скажу, что я в эту минуту была удивлена. Я была ошарашена, поражена, просто раздавлена от счастья.
Вот как, оказывается, я нужна людям со своей писаниной.
Там врачей поддержала, тут больных рассмешила, здесь себя выставила в маловыгодном виде- ну, и что?
Вот и последовал ответ моей злобной сродственнице, для чего я пишу, как бы выворачиваюсь наизнанку, обнажаю себя : «Для людей, которые нуждаются в этом».
Пусть шуршат страницы журнала «Стом- инфо» с моими коротенькими медицинскими юмористическими рассказами, а я буду продолжать писать их, пока живу.
«И язык у вас в этих рассказах стёбный какой-то, вы же так не пишете»,- продолжает шипеть моя сродственница.
И я опять порадовалась.
Девочка-то в меня, вся в меня. Вот новое слова придумала- стёбный. Это значит, стебаюсь я.
Что-то среднее между прикалываюсь, иронизирую, издеваюсь. А ведь я именно это и делаю.
Вот если бы я очерки писала, там, конечно, без стёба. Академик Павлов, например, умирая, описывал в виде очерка свои ощущения. Это нужно было для науки. А я-то пишу для больных, которым жить да жить. Верить, радоваться, выздоравливать. И дай бог, если хоть одну капельку, капелюшечку и я привнесу в их выздоровление, я, обыкновенная городская сумасшедшая.
Я смотрю- полезла родня моя на Генеалогическое Древо.
Ищут, кого я там вывела под злобной сродственницей. Не ищите, родные мои, это собирательный образ.
Слазьте все, а то, не дай бог, упадёт кто-нибудь из вас.
А лучше читайте меня не по одному разу. Я ведь всех вас описала в том или ином виде.
Ваши поступки, ваши словечки, ваши ситуации- да зачем я буду напрягаться сочинять, когда жизнь каждого из вас- готовый роман.
Другое дело- достойна ли она моего пера.
Старшие наши братья, Антон с Михаилом, и сегодня мерилом во всём для меня являются.
А отец с маменькой- уж для них я не пожалела чернил и времени.Но ведь это и ваши родные.
А возьмите тётку Олю, родную сестру отца нашего. Сердце болит, как мало мы ценили её при жизни и как она выросла для меня после ухода.
Радует, что рассказ "Простреленная карточка" донесёт до вас память о ней.
Храню письмо её за несколько дней до смерти. Рука уже с трудом держала ручку. Так она два слова сама напишет, да строчку внучка.
Всех, всех вас перечислила, это которые по Древу-то Генеалогическому сегодня лазят,про всех попросила написать, и про малых, и про старых, надеялась, что успеет получить ответ, чтобы знать, что для кого из вас у бога просить.
Жаль, что я не поместила письмо её в "Сборник писем отца"-отца нашего и её родного старшего брата.
И очень радуюсь, что издала этот сборник, и он теперь есть в каждом вашем доме.
А вы слазьте с Древа-то и переставайте искать недостатки в моей писанине, а лучше письма деда как подарок каждому уходящему из вашего дома напечатайте и подарите. Ведь это - энциклопедия жизни целого рода, вашего и моего, и двадцатого века.
И будьте хотя бы благодарны мне, что я его письма сохраняла пятьдесят лет и вот поверстала в Сборник.
Раз в неделю он всем вам писал.
Ведь у него десять чудных, замечательных детей. Но вы же не городские сумасшедшие, чтобы беречь письма старика- делать ему нечего: пишет и пишет об одном и том же. Почём мясо на базаре в тысяча девятьсот шестидесятом , условно говоря , году да кто чем болел в семидесятом году. Но сохранила его письма только я, городская сумасшедшая.
Счастлива, что господь удостоил меня чести быть городской сумасшедшей.
Не от нас ли, городских сумасшедших, самый "Цамес" жизни и исходит.