Что первым приходит вам на ум при слове «подросток»? Бунтарство, свобода, стадность, самостоятельность, непослушание, непредсказуемость, максимализм, экстравагантность, взросление, вспыльчивость, школа или жестокость? Остановимся на последней. Очень часто подростков обвиняют в жестокости, но что является её причиной?
***
Когда я училась в школе, среди моих одноклассников были те, кто считал приемлемым оскорблять и унижать других. Всё это было на словах, никаких физических действий, хотя пару раз они и были недалеки от этого. Правда, были и те, кто вмешивался в подобные ситуации. И хотя я не думаю, что в отсутствии драк есть наша заслуга, но всё же считаю, что очень важно не оставаться равнодушным к травле. Что же до слов, слова, это, конечно, не действия, но границу между ними легко перейти, да и одними словами можно порой ранить больнее, чем действием. Словами можно сделать слишком многое, чтобы ими было можно разбрасываться, не задумываясь.
Но самым страшным были не оскорбления, не унижения. Самым страшным были их аргументы, их объяснения своим поступкам. Мы думали, что они понимают, что поступают неправильно, но им просто всё равно. Однако позже мы узнали, что одноклассники были уверены в том, что это «всего лишь шутка» и искренне не понимали, что не так. Но только шутка остаётся шуткой лишь до тех пор пока тот, над кем смеются, смеётся с остальными.
«Мои друзья всё время надо мной смеются. Я больше не обижаюсь. Это нормально», — это было одним из их главных аргументов. С ними так поступали, значит, и они вправе так поступать с другими. Не им нужно что-то менять в своём поведении, это он виноват, что так воспринимает их слова. И набрасывались они в общем чате все вместе на одного человека, не особо задумываясь его задеть, а просто посмеяться. Это же смешно.
В конечном итоге разговор свёлся к тому, что общество навязывает стереотипы, и у каждого человека они свои. И из этого вытекало, что мораль — стереотип. Вот что по-настоящему страшно. Хотя если посмотреть на это с другой стороны, то понятия о добре и зле бывают размыты. Эти понятия воспитывает в нас общество, следовательно, они не могут быть до конца объективными. Но всё же понятие человечности достаточно определённо: поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой.
Многие любят обвинять жертву. «Почему он не смог постоять за себя: он же мальчик?!» И неважно, что их было гораздо больше. «Почему они травили его? Наверно, не просто так. Он сам их провоцировал!». А знаете из-за чего травили моего одноклассника? Из-за вьющихся волос. Из-за усов. Из-за того, что он носил кольца. Из-за того, что он необщительный. Из-за того, что он не в их компании . Достаточно ли этого для травли? Вполне.
***
~Все мы родом из детства~
Антуан де Сент-Экзюпери
Двадцать восьмого мая после экзамена по русскому я, сестра и наша подруга пошли в парк. Был солнечный день, и в парке было много отдыхающих. Мы стояли на лужайки и бросали друг другу мяч, когда к нам подошёл мальчик лет восьми с игрушечным автоматом, и мы пригласили его играть вместе с нами. Так произошло наше знакомство с Колей, которое сильно нас потрясло. Он был маленьким старичком.
— У тебя такой классный автомат! Можно с ним сфоткаться? — спросила моя сестра.
— Ну, сфоткайся.
— А мне можно?
— Я так и знал! Вам интересен только мой автомат! Вы общаетесь со мной только потому, что считаете его классным. Вы мной только пользуетесь! — он чуть ли не расплакался. Но откуда в восьмилетнем мальчике такой страх, оказаться ненужным, использованным?
— Ты чего? Если бы ты не был нам интересен, мы бы не стали с тобой играть. И поверь, ты тоже очень классный! Давай вместе сфотографируемся, — успокоила его подруга.
— Ну, давай.
— Смотри, как ты хорошо получился на фото!
— Вам нравится только мой автомат, — хмуро твердил он.
— Но мы же сказали тебе, что это неправда! Ты нам тоже нравишься. И ты, и твой автомат. Вы оба классные! — повторила моя сестра.
— А мне не нравится мой автомат. Он игрушечный. Я хочу настоящий.
— А зачем тебе сейчас настоящий?
— Чтобы стрелять в людей.
— Эм-м… а зачем стрелять в людей? — удивилась я.
— Чтобы защищаться. Я хочу… хочу застрелить Его, чтобы… чтобы Он больше не приходил к нам домой, чтобы не кричал на маму, чтобы не трогал её!
Откуда такая потребность в защите? И кто такой Он?
— Кстати, в каком ты классе учишься? — спросила моя сестра.
— В первом. А вы в каком?
— Мы в десятый переходим.
— А тебе нравится школа?
— Нет. Ненавижу школу!
— Никто её особо не любит. А у тебя много друзей в школе?
— Никто не хочет со мной дружить. Они называют меня плаксой. Настя говорит, что я дурак, что у меня ничего не получается, что я ничего не умею. И Петя тоже так говорит. Я ненавижу их! — он опять заплакал.
— Они сами дураки, если говорят так про тебя, — подбодрила его подруга.
— Никто не хочет со мной дружить, потому что я плакса.
— Но мы же с тобой дружим! Мы же не никто, — продолжила я.
— Но вы… вы со мной вместе не учитесь.
— А ты говорил про это маме или классному руководителю?
— Они никак не помогут.
— Они могли бы поговорить с твоими одноклассниками.
Коле ужасно не хватало внимания, и он привык привлекать его с помощью капризов, нытья. А его одноклассникам это не нравилось. И хотя Коля не хотел быть плаксой, он не знал, как можно по-другому привлечь внимание. Видимо, его мама иначе не обращала на него внимания. Она, кстати, ни разу так не подошла к нам, пока мы с ним играли (то есть за полтора-два часа). Её даже не было поблизости в радиусе паре метрах. Про папу Коля ничего не говорил, возможно, его не было в жизни Коли, а, возможно, он был страшным Им.
— Мама редко со мной играет, — он снова заплакал.
— Давай мы сходим с тобой и попросим, чтобы она с тобой поиграла? — предложила сестра.
— Нет! Всегда когда я прошу её со мной поиграть, она занята! Она всё время занята работой! — Коля заплакал ещё сильней. — Я не хочу быть плаксой!
— Тогда успокойся. Дай мне руку, и мы пойдём к твоей маме.
— Нет! Я не хочу-у!
— Ты хочешь быть пацаном? — спросила сестра.
— Хочу.
— Тогда перестань плакать, дай мне руку, и ты перестанешь быть плаксой, и станешь пацаном, — Коля ещё пару раз всхлипнул, затем успокоился и дал ей руку.
— А теперь пошли к твоей маме.
— Не надо!
— Я с ней поговорю. Где она?
— Вон там.
Когда мы подошли к его маме, она с сосредоточенным видом печатала что-то в телефоне. Ей было, наверно, меньше тридцати, но у неё был очень уставший вид, и от неё пахло сигаретами.
— Здравствуйте, — Мама Коли подняла голову.
— Здравствуйте, девочки.
— Коля очень хочет поиграть с вами.
— Почему ты не сказал мне? — она мягко его пожурила.
— Я не говорил такого, — Коля уткнулся взглядом в землю.
— Пожалуйста, поиграйте с ним.
— Конечно, я с ним поиграю.
— Давайте вместе поиграем.
— Прости, Коля, но нам пора. Нам нужно готовиться к следующему экзамену, — ответила подруга.
— Не уходи-ите!
— Прости, но нам правда пора.
— Мы тогда больше никогда не увидимся!
— Ты часто гуляешь в этом парке?
— Ну, да.
— Вот и мы тоже. Значит, мы ещё увидимся.
— Главное, помни, что ты классный, — добавила я.
Возможно, нам не стоило давать Коле надежду, но с другой стороны вторая встреча вполне возможна, да и я была бы не против его встретить. Мы все втроём очень хотели помочь ему, но в то же время понимали, что это не в наших силах. Мы очень хотели повысить его самооценку, помочь ему поверить в себя, в то, что он может быть интересен другим. И всё же вряд ли это встреча смогла что-то поменять в его жизни, и даже если и поменяла, то ненадолго. И если он травмирован уже в восемь
лет, каким он будет лет через десять? Сможет ли он вырасти хорошим человеком?
***
Окружающие люди, их поступки, атмосфера в семье, детство — всё это влияет на формирование личности. Всё это может стать причиной жестокости подростка, а позже взрослого.