- Вдвоём-то ещё ничего. Вдвоём здорово.
- Угу. Согласен.
- Курить будешь?
- Ага. Давай.
- Давно воюешь?
- С Финской.
- Ёжкин кот, и я с Финской. А не встречались.
- Угу. Я бы тебя запомнил.
- И я. Ну наконец-то вода закипела.
- Я в Заполярье воевал. При Петсамо. Слышал?
- Слышал. А я на Карельском перешейке. Линию Маннергейма штурмовал.
- Понятно.
- …
- …
- Да уж.
- Угу.
- Намолотили сегодня.
- Точно.
- А с немцами с какого?
- С самого начала. Почитай только в отпуск и успел съездить на пять дней.
- Я тоже.
- Я смотрю у тебя богато. Два золотистых и один тёмно-красный?
- Угу. Сподобился.
- И у меня такие же. В сорок первом и в конце сорок второго.
- Ага. Хвастаться нечем.
- Это точно. Хлебни кипяточка.
- …
- Ребят жалко. Молодые ещё. Жить да жить.
- Факт.
- Наш ротный как герой погиб. Под танк бросился, когда ранило. Черепахе, аж башню снесло.
- Нашего в начале боя убило. Говорят осколком.
- Столько душ к Господу отправили.
- Верующий?
- А кто тут не верующий?
- Это точно.
- …
- …
- Ну и мы их сукиных детей к дьяволу отправили немерено.
- Вот я точно также под Москвой один сидел. Под Ковригино. А потом на Волге, а потом…Соберёшь ребят, кого по кускам не разметало, сильно не засыпало, положишь в линию и сидишь, плачешь. Вспоминаешь их ещё живых, весёлых.
- Угу. Я под Смоленском, под Сталинградом…
- Твою мать!
- Полковник прибежал.
- Ага.
- Твою мать! Что же это?!
- Чего-то они быстро.
- Угу.
- Это что всё?! Всё?! ****ь! Суки! Мрази!
- Молодой ешо. Попереживает и успокоится.
- Это точно.
- Милые мои. Больше никого?! Точно?! Ну как же так?!
- Приказ-то выполнили.
- Угу. Немец весь передох.
- Горохов! ****ь, Горохов!
- Я здесь, товарищ полковник!
- Бойцов в санчасть. Пусть осмотрят героев. Мало ли чего. И мухой!
- Так точно!
- Аллабердиев!
- Туточки, товарищ полковник.
- Всё осмотреть. Вдруг ещё кто выжил. Искать! Искать лучше!
- Приказ ясен!
- Ладно. Пошли. Зовут нас.
- Угу. Пошли.
- Познакомимся?
- Можно.
- Михалыч.
- Саныч.
- Посидим, покурим ещё?
- И покурим тоже.
- Вдвоём-то ещё ничего. Вдвоём здорово.
- Угу.