ПИТЕРСКАЯ ПОЭМА
Часть третья
От судьбы не уйдёшь
----------------------------
Глава четвёртая. Ночью всех кошек не пересчитаешь
----------------------------
(Полустанок Лехтикуси, Карелия)
- Удачи вам, товарищ! - напутствовал Соколова проводник, передавая книги и чемоданчик.
Вася оказался с чужими вещами, на деревянном настиле низкой пустой платформы. Больше на крошечном полустанке не сошёл никто. Поезд за спиной Соколова чихнул, по вагонам пробежала металлическая судорога - и состав тяжело двинулся с места.
Вокруг возвышался голый лес, из которого, как часовые, торчали верхушки редких ёлок. Напротив того места, где остановился Соколов, за платформой серела деревянная будка-избушка с надписью "Лехтикуси" над потрескавшейся дверью. И ни одной лиственницы на горизонте! Зато около избушки стояли двое мужиков: пожилой, в шляпе, расстёгнутом плаще и мешковатом костюме, и молодой, в кожанке и кепке. В конце платформы маячил станционный работник в форменной одежде.
Пожилой и молодой во все глаза смотрели на Соколова. Потом пожилой шагнул вперёд.
- Вы - Иванов? - спросил он издали, вытянув шею, словно не решался подойти.
Врать, что он не Иванов, было глупо. В кармане у Васи лежали документы убитого инженера.
- Да, - ответил он, тоже не спеша подходить.
Пожилой ринулся к нему, на ходу срывая шляпу.
- Товарищ Иванов! Ну наконец-то!
Он подскочил к Соколову, схватил за руку и принялся трясти с таким энтузиазмом, что Вася чуть книги не выронил из подмышки. Пожилой заметил и напустился на парня в кожанке:
- Что стоишь, как столб?! Возьми у товарища инженера вещи! Товарищ Иванов! А я, так сказать, решил лично приехать. Ну что вам попутки-то ловить? Как я рад! Как я рад! Машина тут, на дороге, идёмте скорее!
Парень вырвал из руки Соколова чемодан, подхватил связку книг и скрылся за избушкой.
- Машина? - повторил Вася, чтобы хоть как-то среагировать на бурную радость пожилого. - А вы кто?
Мужчина в плаще спохватился, полез в карман за документами.
- Курочкин я! Директор комбината Курочкин, Степан Валерьянович. А вы... Роман Валентинович, я прав?
- Правы, - вяло согласился Вася, всё ещё не зная, как ему реагировать. Слишком эмоционально его встречали. Чтобы сам начальник комбината прикатил за рядовым инженером... А может, этот очкарик и не рядовой инженер вовсе? "Что у них тут происходит?" - с тревогой подумал Соколов, чувствуя, что ввязывается в опасную историю.
Курочкин уже увлёк его с платформы за станционный домик. Там, на раскисшей от дождей дороге, стояла чёрная Эмка*. Шофёр уже запихивал в багажник чемодан и книги.
- Стой! - скомандовал Курочкин. - На сидение клади, нечего вещам товарища инженера по багажнику кататься!
- Да никуда не укатится... - начал шофёр, но директор его перебил.
- Митька! Делай, что говорю. Дмитрий это, шофёр мой, - запоздало представил он водителя. - Вечно спорит! Садитесь, товарищ Иванов! Дорога длинная.
Вася опомниться не успел, как оказался на заднем сидении автомобиля, рядом с солидным директором комбината. Машина тронулась с места и они покатили по разбитым колеям. "Не нравится мне всё это!" - подумал Соколов, но выпрыгивать из машины на ходу и кричать, что его встречающие обознались, не стал. А спросить прямо, что у них произошло - не решился. Теоретически, инженер Иванов должен это знать.
_____________________________
* Эмка - ГАЗ М-1. Самая массовая модель легкового автомобиля в конце 1930-х годов.
_____________________________
* * *
(Ленинград, дом на Верейской)
У Вовки не было фонарика, поэтому он взял с собой спички и свечной огарок. Этого не понадобилось. Как только он тронул дверь Соколовых, чтобы проверить, на месте ли печать, створка приоткрылась и чья-то рука задёрнула его внутрь. Подросток растерялся и даже не пикнул. Ему всё равно зажали рот, стиснули и поволокли вглубь помещения, за отодвинутый от стенки шкаф. Здесь пришмякнули спиной об стенку.
- Ты кто такой? - зашипел ему в лицо небритый тип. В комнате оказалась включена настольная лампа, а абажур завешан тряпкой, чтобы приглушить свет.
- Это вы кто такие? - возмутился Иверин.
- Тебя не касается, - оборвал его небритый. - Живёшь в этой квартире?
- Да кто вы такие?
Незнакомец ткнул подростка кулаком под дых. Несильно, но на некоторое время Иверин потерял возможность сопротивляться.
- Отдышался? - тихо спросил второй незнакомец, лица которого Иверин не мог разглядеть, но голос показался высоким для мужчины. - Отвечай на вопрос.
- Живу! - процедил Вовка.
- Цыц! Заткни его!
- Погоди, успеется, - остановил товарища небритый. - Соколова хорошо знаешь?
Вовка фыркнул.
- Кто его хорошо знает? Сосед, в НКВД служит. Служил... Да не знаю я!
- Тихо!
Вовка почувствовал, как в бок кольнуло. Он скосил глаза. У бока блестел металл лезвия. Иверина бросило в жар, в животе заворочалось. Он сглотнул.
- Так-то лучше, - тихо проговорил небритый. - Вспоминай: рукопись у него видел?
- Какую рукопись? - переспросил Вовка, хотя сразу подумал именно про ту, рукопись, которая лежала в тайнике его комнаты.
- С тетрадку величиной, в кожаном переплёте. - Второй бандит подошёл и наклонился к самому лицу подростка. - Внутри стихи, написанные от руки, анилиновыми чернилами. Ну? Видел такую?
"Зачем им рукопись дяди Васи?" - подумал Иверин и помотал головой.
- Не видел. Я и в комнату к ним пару раз всего заходил. А вы как сюда попали?
- Не твоё дело. Как попали, так и уйдём.
Он выпрямился. Перед лицом Вовки возникла небритая физиономия первого бандита. Лезвие ножа сверкнуло у самых глаз.
- Теперь слушай внимательно, - горячо зашептал небритый. - Ты нас не видел, мы ничего не спрашивали. Поднимешь шум - прирежем и тебя, и того, кто в коридор выскочит. Если кому расскажешь, что видел нас тут - ты труп. Мы знаем, где тебя найти. Понял?
- Да понял я, - буркнул Иверин. Он поверить не мог, что его собираются оставить в живых.
Но агрессивность незнакомцев на словах закончилась, не дойдя до дела. Наверное, они опасались, что прирезав Вовку, придётся прятать его труп - и всё равно начнётся расследование, милиция набежит...
Небритый толкнул подростка на стул и потушил свет. Вовка скорее почувствовал, чем увидел, как эти двое осторожно вышли из комнаты. Качнулась полоска лунного света на портьере, загораживающей двойной порог комнаты. Как незнакомцы открывали дверь и уходили, Вовка не слышал и не видел, двигались они тише кошек. Подросток сидел, не шевелясь и не зная, что ему предпринять. В голове крутились обрывки стихов из рукописи:
"Осколки старого мира - в печь!
Чтобы ни одного не осталось!
Сжечь!
Сжечь!
Сжечь!
Будьте бдительны, товарищи!
Не избежит горнила
Ни одно вражеское зерно!"...
Опомнившись, Иверин встал со стула. Нужно было уходить, пока никто из соседей не заметил, что в опечатанной комнате кто-то сидит. Выглянув в тёмный коридор, Вовка убедился, что в квартире тишина, вышел и плотно затворил двери. Как быть с печатью, он не знал. Но что-то он должен предпринять, иначе всем будет хуже, когда обнаружится, что кто-то забирался в комнату. Приклеить? А если всё равно заметят? Врать Вовка не хотел, но выход пришёл в голову сам.
Иверин прокрался по коридору и проверил входную дверь. Закрыта на два замка. Почему-то подростку показалось, что незнакомцев в квартире нет. Тогда он прошёл через кухню в закуток за кладовкой. Отсюда был ещё один выход, на чёрную лестницу. Он стоял заколоченный несколько последних лет. Вовка осторожно налёг на шершавую створку. Дверь подалась.
- Поня-а-тно, - протянул Вовка, плотно прикрыл дверь и вернулся в свою комнату. Мать крепко спала, она уставала на работе. Включив в своём углу свет, подросток нашёл среди тетрадок ту, на которую записал свой телефон Бессмертов. Потом выбрался в коридор и по памяти набрал несколько цифр.
- Это Владимир Иверин, - представился он. - Товарищ Бессмертов! К нам в квартиру, через чёрный ход, залезли грабители и они вскрыли комнату Соколовых. Они уже ушли.
- Никому больше не говори, - ответил ему знакомый голос после паузы. - Будь поблизости от двери. Я сейчас приеду. Звонить не буду, тихо постучу. Не засни.
- Я не засну, - пообещал Вовка.
* * *
Бессмертов приехал через полчаса. Вовке спать не давало воспоминание о пережитом страхе перед бандитами с ножом, но тихое постукивание он услышал не сразу.
- Задремал? - шёпотом спросил Бессмертов, заходя в квартиру.
- Задумался, - признался Вовка.
- Идём. Если кто проснётся - молчи, я сам придумаю, как объяснить свой ночной визит.
Иверин и не собирался перехватывать инициативу. Что он мог сказать соседям? "Знаете, я тут вспомнил пару деталей про дядю Васю и решил прямо среди ночи позвонить в НКВД"?
Они прокрались через весь коридор. Бессмертов вынул из кармана фонарик, осмотрел дверь и печать.
- Говоришь, через чёрный ход ушли? - спросил он.
- Я думаю, - ответил Вовка. - Там дверь всегда заколоченная была, а сейчас я потрогал - открыта. Даже щеколда откинута. То есть, была откинута, но я её на место накинул, чтобы снова не пришли.
Бессмертов потянул двери и кивнул Иверину, чтобы заходил внутрь. Второй раз за ночь Вовка оказывался "в гостях" у Соколовых, с незнакомым человеком.
- Что они могли искать? Они говорили? - спросил Бессмертов, безошибочно ориентируясь в тёмном помещении. Он был тут во время обыска и никогда не жаловался на зрительную память. Поэтому стол и лампу нашёл быстро. - Закрой дверь изнутри и проходи сюда.
Вовка выполнил его указание
- Ты ведь понимаешь, что кто-то из вашей коммуналки помог этим бандитам, - сказал ему Бессмертов, не дожидаясь, пока подросток ответит на первые два вопроса.
- Почему? - удивился Вовка, не сообразив.
- Потому. Кто расколотил чёрный ход, чтобы они сюда проникли? Аккуратно обыскивали, - добавил Бессмертов, бродя по комнате. - Планомерно и аккуратно. Сколько они тут могли пробыть?
- Часа три, - подсказал Вовка. - Я свет заметил, когда мы с ребятами с вечернего сеанса из кино возвращались.
- Герой! Почему сразу не позвонил?
Вовка пожал плечами.
- Подумал, что мне показалось, - оправдался он. - Потом не выдержал, решил проверить. Они меня внутрь сразу затащили и ножом угрожали. А искали... какую-то рукопись.
Ему очень не хотелось об этом говорить, но врать можно лишь до определённой степени. Достаточно того, что эта рукопись лежит в тайнике его комнаты.
- Рукопись, говоришь?
Бессмертов сел на диван. Информация ему не нравилась. Что за рукопись? Почему за ней охотятся? Ответы на вопросы надо требовать с Соколова. И если Василия Викторовича они упустили, то второй Соколов, Михаил Викторович, всё ещё оставался в их руках. Вот только состояние его оставляло желать лучшего. И действовать Бессмертову приходилось на свой страх и риск. Действовать - или бросить всё, как есть. Против Михаила Соколова достаточно улик и без мифической рукописи, которую никто в глаза не видел.
- Ладно, идём, - скомандовал Бессмертов.
Когда они вышли из комнаты, он сорвал печать, достал из карманов зажигалку, сургуч и оттиск и снова опечатал двери.
- Никому ничего не говори, - предупредил он.
- А чёрный ход? - спросил Вовка.
- Этой проблемой я сам займусь, - ответил Александр Авдеевич.
Продолжение: http://proza.ru/2020/05/27/1332