Ночь для Аджелы была мучительной. Боль в ноге усилилась, она пожалела, что не сорвала листья, в которых содержится йод и которыми она лечила Стаса.
- Если бы приложила, может и боли было меньше, - со стоном подумала Анжела.
Она засыпала минут на пятнадцать, на полчаса, но вздрагивая, просыпалась. Даже во сне, она ощущала ноющую боль в ноге. Едва дождавшись утра, девушка развязала тугую повязку, опухшая нога посинела ниже колена. Палку Анжела оставила внизу, под лестницей и потому она с большим трудом поднялась и вприпрыжку стала двигаться к выходу. Каждый прыжок сотрясал левую ногу, которую она держала на весу и это было невыносимо больно. От бессилия, девушка заплакала, ей стало жаль себя.
- Да за что же мне это всё, Господи? Помоги мне, прошу тебя... - не зная слов молитв, произнесла Анжела и почему-то посмотрела наверх, но увидела лишь перекрытия крова хижины из ветвей, плотно сплетённых между собой.
- Да...хижину строили на совесть. Не промокает, защищает от холодного ветра. Представляю, как же мучились, попав сюда, Артур Смит и его помощники. Я не выдержу одиннадцать лет, лучше уж сразу умереть. Стас? Ну где же ты? Он вернётся только черед два дня, а то и больше. Ладно, я буду терпеливой, только бы он вернулся живой и невридимый, больше мне ничего не нужно. Нет, вру, нужно... чтобы боли не было. Козу доить нужно, накормить, напоить...хотя и в загоне много сочной травы... - говорила Анжела сама себе, отвлекая себя разговором от боли.
Кажется, это утешало, взяв оставшуюся рыбу, от которой на ужин она поела совсем немного, взяв сырое мясо, которое она решила всё же пожарить сегодня, чтобы оно вконец не пропало, Анжела глубоко вздохнула и добравшись до выхода, подняла полог и схватившись за лестницу, крепко держа в зубах конец вертела, бросив сверху вниз мясо, соскользнула по лестнице, тут же встав на правую ногу. Анжела облегчённо вздохнула. Положив возле очага рыбу, она взяла кастрюлю с водой и опираясь на палку, прихрамывая, пошла к загону. Заглянув туда, она увидела, что коза щиплет траву и без конца жуёт. Войдя в загон, Анжела поставила перед ней кастрюлю с пресной водой и когда коза напилась, вылила воду, ополаскивая ёмкость тут же. Согнуть ногу, чтобы присесть и подоить козу, у Анжелы не получилось, пришлось сесть на правую ногу, а левую вытянуть. Эти мучения Анжела стойко переносила, ведь кроме неё, этого никто не сделает. Подоив козу, Анжела, с ещё большим трудом встала, держа в одной руке палку, на которую опиралась, в другой кастрюлю с молоком и прихрамывая, вернулась к очагу. Сев на пень возле очага и вытянув больную ногу, Анжела поела рыбу, запивая свежим молоком. Рыбу она очень любила, ещё с детства. Благо дело, они жили в городе, где есть море и полно рыбы. Но ей нужно было еще сорвать листья, чтобы перевязать ногу, а значит опять нужно встать и пройти за хижину, что она с трудом сделала. Большой лист, который она приложила к больному месту и перевязала ногу, кажется помогал. Сначала была дёргающая боль, потом она постепенно затихла. С большим трудом, но Анжела принесла в котелке морскую воду, в которую сложила куски мяса, предварительно нарезав на равные куски. На вертел нанизывать его оказалось сложнее, но она проделывала дырки в мясе ножом, так она справилась быстрее и разожгла огонь. Вскоре, мясо жарилось на вертеле и с него капали сочные капли на огонь. Ей оставалось только иногда переворачивать вертел, понемногу поливая морской водой и подбрасывать в огонь сухие сучья. Этим делом Анжела занималась весь день, складывая отдельно готовое мясо и нанизывая на вертел сырое. Ближе к обеду, Анжела с аппетитом поела, пока мясо было горячим, хотя девушка признавалась себе, что оно и холодным было вкусным. Закончив до темноты жарить мясо, Анжела вновь перевязала ногу, приложив свежий лист на больное место и обернула мясо материей, молоко она за весь день выпила. Осторожно поднявшись и взяв узел с мясом, с большим трудом, опираясь о палку, она подошла к лестнице и стала подниматься наверх.
Стас проснулся на рассвете, когда на горизонте, у самого края моря, с правой стороны, зарделась заря. Парень вышел из палатки и потянувшись, посмотрел вдаль и вдруг застыл.
Быстро вернувшись в палатку, Стас поискал бинокль, который видел у Пьера и почему-то совсем о нём забыл. Бинокль лежал в углу палатки, взяв его, Стас из палатки выходить не торопился, а приподняв чуть-чуть полог, стал смотреть на море, понимая, что у тех, кто сюда направляется, наверняка тоже есть бинокль, тогда его точно обнаружат. Поправляя линзы, Стас пригляделся и увидел судно, похожее на те, что он видел в Одессе, на которых перевозили грузы в большом количестве, это был не пассажирский лайнер, а грузовой.
- Видимо, промышленные отходы везут...что же делать? Ведь если те, кто сюда плывёт, бандиты, если они увидят, что тут кто-то был...мне конец, однозначно, им свидетели не нужны, - произнёс Стас, которого охватила паника.
Полог палатки был напротив моря, Стас взял мешок, бросив ружьё Пьера и вытащив из мешка его вещии две коробки с патронами, которые он вечером положил, хотя в хижине патронов было ещё достаточно и побросал на землю. Перевернул тахту в то положение, в котором она лежала вчера и вылез из палатки с противоположной стороны, приподняв край брезента. Стас вылез из палатки и ползком направился к лесу, а затем, поднявшись на ноги, побежал в чащу кустов и деревьев, надеясь, что искать его не станут.
- Не до меня им будет, надеюсь...нужно, как можно быстрее уйти дальше в лес. Чёрт, я же не выложил из мешка соль, свечи и спички и...пшеницу...а вдруг бандиты заметят? - бормотал Стас, убегая в чащу леса.
Парень, словно в тумане, вдалеке слышал гул подходящего к берегу судна. Вскоре, раздались голоса, говорили двое на английском языке, но даже прислушиваясь, Стас не смог различить слова, так и не поняв, о чём говорили мужчины. Вскоре, Стас услышал беспорядочные выстрелы, стреляли из автоматов, скорее всего, стреляли по деревьям.
- Может догадались, что в палатке кто-то был? - прибавляя шаг, прошептал Стас.
Стараясь идти по своему маршруту и не заблудиться, Стас постоянно оглядывался по сторонам. Он даже задрал голову наверх, словно в небе было написано, в какую сторону следует идти. Но Стас узнавал и тропинку, и кусты, и деревья. Приглушённые голоса вскоре стихли и Стас, вздохнув, присел, он очень устал бежать. Посидев минут десять, Стас вновь поднялся и двинулся дальше, машинально срывая на ходу ягоды и отправляя в рот. Но голод ягодами утолить не получилось, присев в зарослях кустов, Стас вытащил кусок мяса и не нарезая его, просто откусывая, быстро, в спешке поел.
- А вдруг они пошли по моему следу? Сколько их? А вдруг бандиты найдут и меня, и Анжелу...Господи...не позволь им этого сделать... - прошептал Стас, вспомнив, что с Анжелой сделал Пьер.
- Эти усыплять нас не станут. Сначала убьют меня, потом поиздеваются над Анжелой и скорее всего, убьют и её, зачем им свидетели? - испуганно произнёс Стас.
От этих мыслей, у парня засосало под ложечкой и сжалось сердце. Нет, трусом он себя никогда не считал, он помнит, как однажды защищал девушку от хулиганов, а их было четверо, он один пошёл против них. Несмотря на то, что у одного из них был нож, Стас ничуть не испугался и даже, применяя приёмы каратэ, смог с ними разобраться. Но у тех не было автоматов и они были просто хулиганами, а эти люди посерьёзнее будут.
Бросив оставшееся мясо обратно в мешок, Стас быстро поднялся, вышел из зарослей кустов и быстрыми шагами пошёл дальше. Тишина, щебет птиц и шум густого леса успокаивал парня. Пройдя весь день, присев лишь раз, чтобы поесть и попить из ручья воды, Стас дошёл до того толстого дерева, где ночевал. Парень быстро залез на дерево и расположился на ночлег. Мясо он ел лёжа, задумавшись о том, что сегодня произошло.
- Не думаю, что они начнут искать меня, ну...в смысле, вообще искать, зачем им это? Сольют отходы и укатят обратно, в свой Тайланд. Интересно, куда же они сливают эти отходы? - бормотал Стас, разговаривая сам с собой.
Стас не понимал, насколько опасным был этот бизнес, но в одном он был прав, свидетели в таком деле были совсем не нужны. Незаметно, парень уснул, видимо беготня утомила его. Только ночью Стас спал беспокойно, ему снились кошмары. Погоня бандитов, стрельба из автоматов. Стасу приснилось, что его убили, а Анжелу, схватив, увели с собой. Стас, резко проснувшись, сел. Он был весь в холодном поту.
- Неееет...нужно выбираться из этого дерьма, - пробормотал Стас, вновь ложась на твёрдую поверхность огромного дерева.
Утром, парень полез в мешок, чтобы достать остаток мяса, но нащупал дичь, о которой совсем забыл в суете опасных событий. Стас, поев немного мяса птицы, положил остатки обратно в мешок и спустившись вниз, дошёл до ручья, где умылся и напился воды. Продолжив путь, Стас прислушался к звукам. Но ни голосов, ничего такого подозрительного, он не услышал. Постепенно успокоившись, Стас чуть замедлил шаг. Так же, как и накануне, парень ближе к обеду, проголодавшись, присел на траву, где было поровнее и с удовольствием доел жареную дичь.
- Что значит, настоящая соль, а не морская вода. Всё-таки хорошо, что я захватил соль, свечи и спички. Такую мелочь бандиты навряд ли заметят. Да и не до того им будет. Эх, жаль вещи оставил, нужно было надеть шорты и футболку, что ли...ну и ладно, обойдёмся, - подумал Стас, потому что вкус и правда отличался от вкуса мяса и дичи, которые они готовили с Анжелой, замачивая её в солёной морской воде.
Поев, Стас вновь продолжил путь. Он должен был до темноты добраться до того места, где висел гамак, а это было место рядом с поляной и озером. Правда, гамак висел между деревьями и со стороны его сразу увидеть было непросто. Парень был уверен, что идёт в правильном направлении и он не ошибся. Вскоре, показалась небольшая поляна, где за невысоким обрывом было озеро. Бросив на землю мешок, Стас снял с бёдер повязку и с разбега бросился в озеро, нырнув на дно. Он плавал недолго, так как вскоре стало темнеть, а темнело на острове быстро, поэтому парень вылез из воды и надев повязку, поднял мешок и пошёл к гамаку. Перекусив немного, Стас лёг и с удовольствием потянулся, зевая. Он уснул почти сразу, как ему показалось, проспал всего минут десять - пятнадцать, а на рассвете его разбудил неприятный звук, это был даже не звук, скорее щелчок, словно взводили курок.