Имеет ли значение место за школьной партой?

               
   


             В последнее время только и слышишь о том, что надо вернуться в школах к советскому опыту образования. Многие, действительно, считают, что некоторый опыт школьного образования следует вернуть. В первую очередь, разумеется, отменив «ЕГЭ» и вернув обычные выпускные экзамены.
            Однако мне интересно, а почему речь идёт только о советском школьном образовании? Школы же появились задолго до установления Советской власти на территории бывшей Российской империи.
            Читая и перечитывая труды известного российского историка Сергея Михайловича Соловьёва, знакомясь подробно с его биографией, я как-то обратил особое внимание на годы (1833-1838) его обучения в Первой Московской гимназии, открытой в один (1755) год с Московским университетом.
         Что меня заинтересовало? Весь период обучения Серёжа Соловьёв сидел за одной и той же первой партой! «Понятно, - подумал я вначале, - видимо зрение плохое было». И ошибся.
          Невольно вспомнились свои годы обучения в трёх школах.
          В первом классе украинской школы наша первая учительница, не долго думая, рассадила всех своих подопечных по росту. В итоге я и Серёжа Золотько оказались на одной из задних парт, на которой и просидел всю начальную школу. К счастью, в начале 1967-78 учебного года её «подсократили». Не знаю, повсюду ли, или только на Украине? В четвёртом классе у нас появилась классный руководитель, а уроки стали проводить разные учителя. Что касается того, кто где сидел из нас, то, насколько я помню, в этом плане ничего не изменилось.
           Меня могут спросить: «Какая разница, за какой школьной партой сидеть?» Отвечаю: «Разница весьма большая». Во-первых, надо постоянно напрягать своё зрение, пусть оно у вас и стопроцентное. Во-вторых, ученики и ученицы не роботы, запрограммированные сидеть тихо, не шевелиться, не разговаривать шёпотом. Все эти действия одноклассников, впереди сидящих, здорово отвлекают от слов учителей тех, кто сидит сзади.
           Этих неудобств я избежал с 8-го по 10-й классы, но уже в двух российских школах. К тому времени я заметил, что моё зрение стало давать сбой. Очки одевать стеснялся. И с удовольствием согласился сесть на свободное место первой парты Средней тольяттинской школы №9. Но когда в марте, перед окончанием учебного года, я, восьмиклассник, перешёл учиться в другую, тридцать пятую школу, то там, к сожалению, свободное место оказалось только на одной из последних парт. «Соседом» был Андрей Отришко.
           В девятом же классе, правда не с первого дня,  «соседом» по парте у меня стал Саша Кислицин. Сидели мы с ним, понятно, за первой партой слева.
          Таким образом, «выбирало» мне место за партой моё зрение. Хотя я, как говорят, сам виноват: одел бы очки и по-прежнему сидел бы за последней партой. Легко сказать сегодня, когда школа моя «находится» на расстоянии в сорок шесть  прожитых лет. Тогда думалось по-другому. Как я ни старался вспомнить, кто из нас в том же десятом классе носил очки, - так и не вспомнил. Вот ответ на вопрос: «Почему я не одел тогда очки».
          Ни для кого ни секрет, что когда сидишь за последней партой особенно  в старших классах, а учитель или учительница не имеют привычку в течение урока ходить по классу, оставаясь сидеть за своим столом, то расслабляешься. Это «расслабление» я тоже ощутил на себе. С девятой школы в тридцать пятую я перешёл без одной тройки. «Нахватал» их в новой школе. К сожалению, первая потом парта до самого окончания учёбы ничего не изменила. Однако, должен заметить, что парты эти не могли повлиять на оценки по моим любимым предметам гуманитарного профиля. Что и позволило мне после службы в армии поступить и успешно окончить юридический факультет государственного университета.
        А теперь вернёмся к тому, с чего я начал. Если гимназист Сергей Соловьёв за всё время обучения не расставался со своим почётным местом за первой партой, то его товарищи, думаю, всё же не все, меняли парты даже в течение одного учебного года. В то время, возможно, это «поощрение» за успеваемость было не ниже подарочных книг, которые мы получали уже в советское время. Не передать то волнение, когда при построении школьном тебе вручают в качестве подарка за хорошую учёбу книгу. Это я испытал на себе. Но представляю, что чувствовал отличник Соловьёв, из года в года занимая по праву место за первой партой!
      Написал я это и подумал, а почему бы в современной школе не распространить тот положительный опыт Первой московской гимназии далёкого 19-го века?! Хотя по моей этой «затее» будут противники, безусловно. Не исключено, что они окажутся и правы, задавая справедливый вопрос: «А что если отличники, претендующие на первое место за партой в классе, окажутся ростом под два метра? Что за их спинами увидят и услышат остальные учащиеся?» То есть, моё предложение выполнимое не всеми школами и классами в них. Надо подходить к этому вопросу индивидуально.
         Как бы там ни было, но я всегда считал и до сих пор считаю, что «двоечники» и «полутроечники», занимающие первую половину парт класса  любого (чтобы поближе к учителям), наносят большой вред обучению остальных школьников. Когда слушаешь впереди поднятого учителем отвечать ученика или ученицу, которые долго не могут понять, что от них хотят услышать, - то пропадает желание находится в это время в классе.

27.04.2020 г.