Если кто-то из моих читателей подумал, что я был профессиональный велосипедист, вы ошиблись. Как говорится, котлеты отдельно, мухи отдельно. Просто я несколько лет ездил на работу на велосипеде. Естественно, только в теплое время года. Вот об этом я и хочу рассказать.
После увольнения в запас (три года служил на подводной лодке начальником медицинской службы по распределению Хабаровского медицинского института) я стал работать врачом-рентгенологом в городской больнице № 11. Больница располагалась далеко от центра города, в промышленном районе, на так называемой «Пятой площадке». В тот район из центра города, где я жил со своей семьей в кооперативной квартире родителей, можно было доехать на автобусе 33-го маршрута, и на трамвае, но от остановки трамвая надо было идти пешком минут 10-15. В больнице я начал работать осенью 1974 года. А через 3 года меня, самого молодого коммуниста в нашей первичной партийной организации из 70 человек, избрали парторгом больницы. В это же время в Хабаровск после ухода на пенсию переехали мои родители, и нам пришлось жить всемером в небольшой, всего 27 кв.м полезной площади, квартире. Нашим детям пришлось спать на полу.
И хотя мне приходилось много работать по своей основной специальности и по совместительству, ответственно относился я и к общественной работе. Меня заметили, и через год стали сватать на должность главного врача другой, но такой же крупной больницы № 10, предлагая дать квартиру. Но я не чувствовал, что готов к этой должности, и с большим трудом отбился от предложения. Но о том, что парторга самой большой больницы в районе хотят сманить в другой район, узнали в райкоме партии. Главный врач, зная мои жилищные условия, просила райисполком подыскать мне какую-то квартиру. И, получив указание от райкома партии, мне дали квартиру в панельной «хрущевке» в районе Заводской (хабаровчане знают этот район). И хотя квартира было двухкомнатная, а у меня было трое разнополых детей, мы были рады и такой. Перебрались туда, тем более что своей мебели у нас практически не было, и с минимальными удобствами разместились. Были рады, что рядом с нами кинотеатр «Восток», да и до остановки транспорта недалеко. Потом мне мой знакомый предложил купить мебельный гарнитур, и мы его завезли в свою квартиру. Это была первая наша настоящая мебель. До этого были только кровати, диван и столы на кухне и в комнате. Так прошла осень 1978 года.
Но когда ударили морозы, да еще задули традиционные для Хабаровска ветра, оказалось, что в квартире комнатная температура не выше 12-13 градусов. А детям 10, 7 и 6 лет. Пришлось их отвозить к моим родителям, а нам с женой спать под двумя одеялами в холодной квартире. Но в начале мая следующего, 1979 года, меня пригласила к себе главный врач больницы Яковлева Людмила Николаевна и обрадовала вестью, что мне дают трехкомнатную квартиру. Прежнюю райисполком забирает, а взамен выделяет больнице соответствующую моему семейному положению квартиру. В тот же день я взял ордер на квартиру в райисполкоме и в ЖЭКе ключи от квартиры в кирпичном пятиэтажном доме в районе Хабаровского затона. Дом был ведомственный, его долго строили на средства Амурского речного пароходства и ремонтно-эксплутационной базы флота (РЭБ флота). Как обычно, 10% от общего количества квартир в ведомственных домах отдавали райисполкому, который и распределял квартиры организациям района.
Ордер я получил в пятницу, а уже в субботу мы переехали в свою квартиру, причем были первыми жильцами в нашем подъезде. Когда перевезли с прежней квартиры мебельный гарнитур и свое барахло, и более-менее разложили в новой квартире, вышли на балкон, увидели открывающийся нам вид. Конечно, со второго этажа видеть всю панораму перед нами было нельзя, тем более рядом были очистные сооружения, но все же дома в центре города, стоящие на возвышении трех холмов в центре, можно было видеть. Радости нашей не было предела. Никто тогда не думал, что в этой квартире мы проживем почти четверть века.
А как же велосипед, спросите вы, уважаемые читатели? Пока нам было не до велосипеда. Надо был покупать какую-то мебель, проводить ремонт, обустраивать квартиру. Хотя она была трехкомнатной, но проект был старый, небольшая площадь комнат, с очень маленькой кухней, куда мы впятером одновременно не могли усесться, так что приходилось обедать и ужинать в два захода, но зато был раздельный санузел. И в квартире был длинный коридор вместо прихожей. Именно туда и поставили первый велосипед «Салют» через 2 года. Это был взрослый велосипед с не очень большими колесами, и без перекладины от руля от седла. Такие велосипеды называли дамскими. На этом велосипеде уже могли кататься старшие сыновья.
В апреле 1982 года я решил поехать на ленинский субботник на этом велосипеде. Не только прокатиться, но и узнать, за сколько минут я могу добраться от своего дома до больницы. Путь мой пролегал по равнинной части Индустриального района, ехал я в основном по тротуарам, лишь временами – по проезжей части. И спокойно доехал за 30 минут. Это меня обрадовало. Ведь чтобы добраться на автобусе, мне приходилось почти 10 минут идти до остановки автобуса «Завод стройматериалов», затем ждать неизвестно сколько автобус, и потом 20-25 минут в толкотне ехать до больницы. Так что я понял, велосипед – замечательный вид транспорта, очень подходящий мне. Тогда же, на субботнике, я договорился со столяром больницы, кстати, коммунистом, что я могу оставлять свой велосипед у него в мастерской, места там хватало, он никому не мешал.
Сейчас известно, что во многих скандинавских странах, в той же Норвегии, например, многие чиновники на велосипедах ездят на работу. В Китае в 90-е годы, когда я там был, велосипедисты заполняли всю проезжую часть, и почти не реагировали на немногочисленные автомобили, которые отчаянно сигналили. У нас такого отношения к велосипедам в те годы не было. Пожалуй, я был первый взрослый мужчина, который стал ездить на работу на велосипеде. Вскоре мы купили мне свой велосипед. Однотипный с «Салютом», но назывался «Пермь». Он был складной, в отличие от первого. Его можно было с некоторым трудом уложить в багажник «Волги». Посадка на этом велосипеде почти вертикальная, и спина не устает. Это мне больше всего нравилось. Конечно, велосипед тяжелый, да еще колеса меньше, чем у взрослого, поэтому педали приходилось крутить быстрее, но все равно это был мой индивидуальный транспорт, я и ни от кого не зависел.
Вскоре я сделал некоторые усовершенствования на своем велосипеде. Во-первых, поставил два багажника – спереди и сзади. Потом мне по блату дали корзинки из первого в Хабаровске магазина самообслуживания, и их я закрепил на багажнике. Теперь в них можно было возить что угодно, тем более что я решил вопрос, как закрепить груз в корзинках – с помощью растяжек для эспандера. Далее я купил в автомагазине поворотники для мотоциклов, закрепил их на корзинках спереди и сзади, на руль установил переключатель и батарейку для фонарика в пластмассовом чехле. И теперь я мог во время езды по проезжей части показывать, куда собираюсь повернуть, и тем самым обеспечил себе большую безопасность. И, наконец, купил два мотоциклетных зеркала заднего вида. Все это утяжелило велосипед, конечно, но не настолько, чтобы я не мог крутить педали. Но зато мой велосипед выглядел не так, как у других. Ездил на велосипеде я и в дождь – просто держал над собой зонтик, управляя одной рукой.
Вскоре в коридоре нашей квартиры стояло 5 велосипедов. 2 мы купили, третий, «Каму», нам подарили соседи, когда уехал их сын, один, подростковый, ребята нашли на свалке, мы его отремонтировали и на нем ездил сын Сережа, а еще один, «Школьник» нам отдала подруга дочери, когда ей купили велосипед побольше. И временами мы всей семьей выезжали на прогулку: впереди старший сын Саша на «Салюте», за ним дочь Наташа на «Школьнике», сын Сережа на подростковом велосипеде, а замыкали кавалькаду мы с женой. Она на «Каме», я – на «Перми». Я ехал последним и контролировал ситуацию на дороге.
Дети выросли, маленькие велосипеды были отданы соседям и друзьям детей, так что вскоре осталось лишь три велосипеда, но они довольно часто были в деле. Пока однажды старший сын на своем велосипеде не поехал к бабушке, и его остановили ребята старше его. Попросили прокатиться, и до сих пор катаются.
Старожила Хабаровска могут вспомнить, как в середине 80-х годов в городе многие улицы покрывали новым асфальтом. Тогда на многих дорогах были огромные пробки, вереницы автомобилей растягивались на многие сотни метров. Стояли в пробках и автобусы, и такси. Пассажиры старались пересесть на трамваи, которые ходили переполненными. А у меня с велосипедом проблем не было, я мог ездить и по тротуарам, и по проезжей части, объезжая стоящие автомобили. Думаю, многие опаздывающие мне завидовали.
Частенько после работы мне, как парторгу, приходилось ездить в райком партии на всевозможные заседания. Ездил туда я на велосипеде, оставлял его в раздевалке. Летом она пустая, так что у вахтера на входе нет проблем обеспечить сохранность моего уникального велосипеда. Пару раз в неделю у меня были дежурства в травматологическом пункте 11-й больницы, который после завершения строительства поликлиники в Южном микрорайоне перевели туда. И там мне нашлось место, где оставлять свое транспортное средство.
Но бывали дни, особенно после назначения меня внештатным главным рентгенологом города, сохранив должность заведующего отделением больницы № 11, когда я ездил на городском транспорте, посещая больничные учреждения города. Помню, однажды, я после таких посещений приехал на дежурство в травмпункт. Дежурство было в пятницу, очень тяжелое, после получки на многих заводах. В эти дни много всевозможных травм после выпивки. И ночь была бессонная, да еще конец недели. В общем, я решил после дежурства поехать на такси. Сажусь на первом кольце Южного микрорайона в такси, а водитель меня спрашивает: «Почему вы не на своем велосипеде?». Так я понял, что уж таксисты меня точно заприметили, и даже запомнили мою внешность. Объяснил водителю, почему изменил своему верному другу-велосипеду.
Но в апреле 1986 года я перешел работать в краевую больницу. Ездить туда по хабаровским горам трудно, хотя возможно, но на это требуется много времени. Поэтому я на велосипеде стал просто кататься, обычно в выходные дни. Объехал весь город, добираясь на велосипеде и в район Полярной на базе КАФ, и в поселок Горького, и на Красную Речку. Это помогало мне сохранять неплохое физическое состояние летом, а зимой я играл в хоккей. И даже когда у меня в конце 1993 года появился подержанный японский автомобиль «Ниссан Скайлайн», я продолжать кататься на велосипеде. Но уже не один, а с внуками Валерой и Костей. Для этого мне снова пришлось вносить кое-какие изменения в своего железного коня. Я сделал съемную вставку между рулем и седлом из дерева с упором в раму, и прикрепил к ней детское велосипедное седло. Маленькие внуки сидели передо мной, держась за руль, поставив ножки на подставку, и упасть между моих рук не могли. Им это очень нравилось, тем более что мы ехали не молча, я им давал пояснения по поводу увиденных ими сооружений, людей и т.д.
Но со временем и внуки выросли. Им стало больше нравилось ездить на машине. Старшего внука Валеру катал отец, мой старший сын Саша, а младший Костя ездил со мной и бабушкой, тем более что в выходные дни я накатывал по 200-300 километров, стараясь закрепить навык вождения автомобиля, как мне посоветовали гаишники. А мой велосипед стоял в гараже, пока я не подарил его Валере. Но и как у его отца, Саши, велик не так долго пробыл у внука. Вскоре украли его из подъезда, Валере не хотелось поднимать велосипед в квартиру на 3-м этаже, он оставлял его на первом этаже. Так исчез мой железный конь, которые долгие годы служил мне верой-правдой.