- Заходи, не стесняйся!
Люся нерешительно застыла у двери настиной комнаты. Вера положила руку девочке на плечо и, чуть надавив, завела ее внутрь комнаты.
Такого богатства Люся никогда не видела – здесь были самые разные игрушки, конструкторы, огромный кукольный домик в полстены. Но больше всего ее поразила коллекция кукол – они были почти как живые, с разными личиками, каждая со своим характером и с прекрасными, с блестящими шелковыми волосами. Девочка не могла оторвать от них взгляд.
Когда-то Вера коллекционировала дорогих кукол, мечтая, что однажды подарит свою коллекцию дочке. Так и случилось – теперь вся коллекция принадлежала Настеньке.
Люся робко подошла к стеллажу, на котором разместились куклы, но стоило ей протянуть руку, чтобы дотронуться до золотых волос одной из них, как ее остановил окрик Настеньки:
- Не трогай! Это мои куклы!
Настенька подошла к Люсе и оттолкнула ее от стеллажа. Люся пошатнулась, но удержалась на ногах.
- Настюша, ну зачем ты так? Люся просто хотела посмотреть, правда, Люся?
Люся испуганно кивнула. Настя смотрела на нее исподлобья, и взгляд ее был совсем не добрым. Люся поспешила выйти из комнаты, чтобы не навлекать на себя гнев Настеньки.
Выходя, она слышала, как Вера мягко увещевала девочку.
Вечером того же дня, когда Вера готовила ужин, а Миша с Люсей играли в гостиной, к ним спустилась Настенька. Она что-то держала за спиной, но Люся не могла рассмотреть, что это было.
- Вот! – сказала Настя, подойдя к Люсе поближе, - Это тебе.
Из-за спины она достала одну из своих кукол. Люся недоверчиво посмотрела на нее.
- Бери, бери, это теперь твоя.
Люся нерешительно протянула руку. Кукла была такая красивая, ее волосы были медного цвета, гладкие как шелк – такие прекрасные волосы хотелось погладить. Но стоило ей дотронуться до волос куклы, как Настенька резко отдернула руку.
- Только смотри! Они очень хрупкие, эти куклы! С ними надо аккуратно! Ты поняла?
Люся кивнула. Настенька сунула Люсе куклу в руки и пошла на кухню. Люся слышала, как Настя рассказывает Вере о том, что подарила ей куклу, как Вера хвалит ее.
Ошалевшая от неожиданно свалившегося на нее счастья, Люся не знала, что делать с этой красавицей куклой – девочка смотрела на нее и улыбалась. У нее никогда не было такой красивой куклы.
- Ты понимаешь, это так сложно все, - жаловалась Вера сестре по телефону, - Я постоянно в напряжении, они постоянно на грани то ли ссоры, то ли драки. Конечно, Настенька ревнует, но это нормально. И мне все время приходится ей говорить и доказывать, что мы ее не станем любить меньше. Но я же не могу совсем не обращать внимания на Мишу с Люсей. Им тоже нужно мое внимание. И если с Мишей полегче, то с Люсей все совсем не так. А как она на Настеньку смотрит, ты знаешь? Злобный, колючий взгляд, как будто убить ее хочет. Мы даже иногда страшно. Да и Настенька приходит ко мне вечером перед сном и говорит, что ей от одного взгляда Люси становится страшно. И я уже думать начинаю, а что если и правда.. Вдруг она что-то решится сделать? Как-то навредить ей?
Спустя пару недель в статусе многодетной мамы Вере пришлось признаться себе, что роль мамы трех детей давалась ей с трудом. Девочки не враждовали в открытую, не было драк или громких ссор, но атмосфера в доме была напряженная. Любой предмет, который попадался в поле зрения одной, тут же становился нужным другой. Но чаще всего девочки делили саму Веру. Если одна садилась за стол рядом с Верой, то и второй становилось необходимым сесть именно на это место. Если Вера обращалась к одной из них, то и второй нужно было вступить в диалог немедленно, перебивая и перекрикивая другую. Стоило Вере присесть на диван, как к ней тут же бежали обе девочки, стараясь сесть на колени и занять все место. Они отпихивали друг друга, дергали за волосы и больно щипались. Вере стоило трудов разнять их.
Уже через неделю настенькины руки были все покрыты синяками от люсиных щипков. Верино сердце разрывалось, когда она смотрела на синяки на тоненьких ручках дочки.
- Как я могла такое допустить? Как я могла сделать так, что моя любимая малышка страдает, - спрашивала она себя каждый день.
Она вспоминала, какой была Настенька, когда они ее забрали из дома ребенка, и невольно сравнивала с Люсей. Настенька тогда напоминала маленького испуганного птенца. Но она не была агрессивной, не была. Люся же была как будто в постоянном напряжении, в постоянном состоянии войны – готовая бороться, готовая при малейшей опасности спасаться.
Умом Вера понимала, что это все пережитки прошлой жизни, которая не баловала девочку. Но эмоции брали верх – ей было нестерпимо жалко Настеньку и хотелось защитить ее от маленькой агрессивной Люси.