Глава пятая.
Невольно вспомнилось Ивану, свое детство. Как он босоногий мальчишка носился по деревне и постоянно влипал в разные неприятности. Ну, кто к примеру мог покататься на хозяйском борове, или прыгать с крыши на самодельных крыльях. За эти и более мелкие проказы ему всегда доставались от отца. То получал крапивой, то лозой, а иногда в него летело все что, попадалось под рукой и сапог и табуретка. Лупил отец его частенько и просто так, приговаривая.
- Чтоб не повадно было, да за науку в прок.
Так и дня не проходило, чтоб не получил затрещину, и нравоучения от отца.Но, при всем при этом он его очень любил. Понимал, что отец это делал не со зла. А как он и сам говорил, "для науки, чтоб мужиком вырос, а не барышней". С возрастом Иван научился отстаивать свою простоту и отвечать за свои поступки. Даже если он и что-то творил не по отцовскому наставлению, то уже ума хватала это превратить в плюс, а не минус. Мастерская была заваленная разными приспособлениями которые помогали облегчить труд. Матери по дому, да и в поле сподручнее было собирать урожай.
К сестре же отец Ивана относился иначе, всегда ее баловал и прощал любые провинности, каша прогорит или рубашка криво выйдет, наоборот подбадривал ее и говорил, что со временем она станет мастерицей. Частенько ее похваливал и привозил с ярмарок, леденец послаще, булочку помягче. Она была его любимицей и по головке погладит и в лоб поцелует.
- Эко кому ведомо знать, как ее "бабий век" сложиться, пока "девка" лелеять буду, а из дома уйдет. Как знать,может приголубить муж, а может и батогом обходить,- так частенько говорил отец, Филип Матвеевич.
Может он так относился к своим детям, только из-за того, что рано похоронил свою любимую жену, а может просто знал, что женская жизнь особо не ценилась в те времена и их счастливая жизнь была только в мечтах. Как любой отец, он желал детям лучшего и пытался дать то что мог и умел сам.
Дедушка Иван невольно улыбнулся, воспоминания вызвали у него добрую улыбку. Смахнув вновь появившуюся слезу, ещё крепче по-отцовски прижал ее к себе внучку. Подумав про себя, что своего "птенчика" он в обиду не даст. И как, Бог ему позволит, то столько и проживет и заменит ей и отца. Которого она так рано потеряла и будет ей верным помощником во всех ее начинаниях, какие бы странные они не были.
-Скоро, скоро — уже вслух произнес Иван Филиппович, - ты расправишь свои крылышки. Только о доме помни. Пусть оно постоянно в душе будет. Отчий дом — всегда тебе будет в помощь, здесь никто и никогда от тебя не отвернется, не осудит. Всегда поймут и пожалеют, ведь мало ли что в жизни бывает, поверь мне старику. Иногда так важно, что бы кто-то тебя ждал, и знать, что всегда есть родной человек. Который тебя любит и надеется, что ты обязательно придешь. Меня эта вера, только и спасла на войне, я только за это и держался. Ну, ладненько птенчик мой, лети-ка сейчас домой. Мамка, небось заждалась. А я позабочусь о том, чтобы больше никакая беда вас не коснулась.
Глава шестая.
Началось это задолго до рождения Анастасии.
Шли годы. Иван и Анна растили Володеньку. Он рос послушным и трудолюбивым
мальчиком. Родители гордились сыном. Казалось, все лучшее, что есть на свете, воплотилось в одном. Кроме прочих талантов, он замечательно рисовал и пел, успевал играть в местном футбольном клубе. Вечно что-то мастерил, то тачку усовершенствует, то самолет своей конструкции запустит. Учеба давалась ему легко, особенно физика и математика. Школу закончил с золотой медалью, после института Владимир работал инженером, легко продвигался по служебной лестнице, получил однокомнатную квартиру. Пора было задуматься и о семье.
Анна, на правах матери, решила устроить счастья и личную жизнь сына. Частенько стала сватать Володю, то за дочерей подруг, то знакомых. Потом это уже перешло в некий ритуал. Каждое воскресенье в их доме появлялась новая девушка, но чем чаще появлялись девушки, тем реже стал выходные проводить дома Володя. То походы с коллегами, то собрания. Потом и командировки стали появляться подальше от дома и на длительный срок. Вот так однажды вернулся Владимир из очередной командировки со своей избранницей. Поставив родителей пред фактом:
- Знакомьтесь, Валентина, моя жена.
Валентина была явно старше Владимира, про таких говорят "кровь с молоком", яркий румянец, пухленькие щеки. Валя родилась в Сибирской деревушке, где-то под Омском, работала дояркой в колхозе. Пышные формы и огромные глаза поражали с первого взгляда. В ней присутствовала некая не броская, но чистая русская красота. Было все гармонично в ее теле, голосе и глазах. Смотря на нее невольно вспоминались слова классика: "Коня на скаку остановит, в горящую избу..."
Хотя в личной жизни ей не повезло. Первый брак был не удачный, не прожив и года, она развелась. В подробности она не вдавалась и всегда уходила от прямых вопросов, лишь улыбалась, мол: " было и было, быльём поросло". От улыбки Валентина, казалось, становилось все ярче и светлее, присутствовала некая магия и её веселый нрав, и "ямочки" на щечках. Не могло спокойно оставить без внимания, многих, особенно мужчин. Вот и влюбился Володя с первого взгляда, на деревенских танцах. А через неделю расписались.
Как любая мать, Анна Михайловна, желала своему сыну "лучшей доли". И естественно первой ее реакцией была негативной. Она была против выбора сына. Она считала, что их сын достоин приличной девушки. Более благородной, изысканной, тонкой натуры. Минимум с высшим образованием и хорошей наследственностью.
- Хорошо, хоть детей не прижила!,- успокаивала себя Анна Михайловна, - а то бы еще повесила ублюдков, на шею сыночка. Все на по-людски, как-то не по-человечески, ни благословения, ни свадьбы, даже не венчались.В грехе сама живет и его за собой тянет. Раньше бы в голову такое не пришло без родительского благословения. Ладно, когда мужчина старше он и оденет и обует и позаботиться, понятно тогда и достатку в доме быть, а тут баба. Куда смотрят, о чем думают не понятно, вот только кто сейчас родителей слушать станет?!Ты бы хоть, что сказал Ваня!», - Анна все ворчала и ворчала по-стариковски.
Иван Филиппович все время молчал, ему так же не нравился выбор сына, но свое мнение он держал при себе. Он искренне считал, что сын достаточно взрослый и может сам отвечать за свои слова и решения. Решил, значит решил. Несмотря на все опасение родителей, жили Володя с Валентиной дружно, душа в душу. Вскоре должна была появиться Настенька. Когда Валя была в роддоме, Иван Филиппович взял из своей заначки настоящий самогон и пошел к сыну. Они молча распили бутылку и уже на пороге отец произнес:
- Вы не серчайте! Мы как лучше с матерью хотели. Повенчайтесь хоть. Дитя ж скоро в дом принесёте, а не венчаны.
Хоть и был Иван Филиппович коммунистом, но в Бога верил, искренне считая, что правителей и царей в жизни бывает много, а Бог как был так и есть, хоть отменяйте его, хоть не отменяйте. Он как солнышко, видишь ты его за тучей или не видишь. Оно есть. Веришь в него или нет, а он как было так и есть. И до тебя и после тебя будет. А туча на небе, это проходящее.
Отношения между двумя поколениями постепенно стали налаживаться.
Через пять лет у бабушки с дедушкой, была уже и другая внученька Оленька. Как радовались старики, когда через год Валентина опять ждала ребенка. До родов оставалась два месяца, а Анна Михайловна была просто уверенна, что родится внук. Она в тайне от всех готовила приданное для внучка, носочки, чепчики костюмчики. О все шила и вязала, ждала, как будто сама вот-вот станет мамой, готовилась к рождению, имя придумала Кирилл. Кирилл Владимирович, по ее мнению звучало очень достойно, и могло предвещать очень хорошую судьбу, ее внуку. Но, человек предполагает, а Бог располагает.
Все шло, как обычно, и ничего не предвещало, каких-либо резких перемен.
Только однажды поздно вечером в дверь старикам постучали. На пороге стояла Валентина.
-Вол- вол- ло-дя не у вас? — слегка запыхавшись спросила сноха.
- Да, нет что ты? Он так поздно к нам не заходит, — усаживая Валю, ответила Анна Михайловна, - может на работе задержался?
- Нет, он мне перед тем, как с работы уйти позвонил, сказал, что домой только, на минутку к вам забежать хотел за лозой.
- А дети, то как? — переживала Анна Михайловна, — как ты их одних оставила?
-Спят, не волнуйтесь, я бегом, только отдышусь и опять домой.
-Ты его друзьям не звонила? -вмешался Иван Филиппович,- может по дороге встретил, пивка попить зашел, а ты панику наводишь, чего вдруг задергалась?
-Совсем из ума выжил, чего несешь стары!Володю, что ли не знаешь, он без ее позволения и к нам не зайдет. Нечто к друзьям, - вступилась Анна Михайловна за Валентину, - ты милая, домой ступай, может он уже дома, дожидается тебя, а ты тут. Ступай и себя зря не тревожь. Тебе о детках думать надо. Ступай, милая, ступай.
Проводив до ворот Валентину, мать постояла еще немного, подождала когда сноха скроется за поворотом и как только ее фигура скрылась за поворотом, женщина со всех ног кинулась к соседке через дорогу.
-Марфа, Марфа, ничего не слышала про Володеньку моего? - ели переводя дух, спросила запыхавшаяся Анна.
-Нет, а что? Ты-чо, такая за полошенная?, -выглянув из окна, ответила соседка.
- Да, так, ты же в курсе, что у нас по городу происходит. Ничего не слышала, что гутарят? Может он завел себе кого?
- Да нет, про Филимона сказывали, про Гришку Арденнского — да, еще тот ходок, а про твоего нет. Сегодня еще говорили на переезде человека сбили, столько крови, так и не опознали кто, в морг говорят увезли как неопознанного. А так особо и не чего и не слыхать было сегодня. Ты то чо?
- Да не чо? Так просто, думаю вдруг знаешь чего? - Анна Михайловна стала гнать от себя плохие мысли, медленно побрела домой. Сердце не унималось, стало колотиться ещё сильнее, тут ещё вспомнилось что на прошлой недели голубь в окно кинулся и разбился. Она спрятала его и никому про это не говорила, мало ли что. Все плохие мыли о смерти, она гнала. Зайдя домой, она строго посмотрела на мужа.
- Ты, что знаешь, а? Видел, что? С чего про мужиков говорить стал? Он, что нашел себе кого? Что люди говорят?
-Все загрохотало. Да, нет! Просто так ляпнул, чтоб разрядить обстановку, сама видела, на ней лица нет. Совсем бледная, Хрен его знает, где его носит. Но, про баб не слыхал. Да и на Володьку это не похоже.
Материнское сердце ныло все сильнее, бежать и куда-то звонить не было смысла, в эту ночь ей так и не пришлось уснуть. Плохие мысли и тревогу, Анна гнала от себя,но сон так и не шел. Уснула лишь на часик под утро. Утро не принесло желаемого облегчения. По словам невестки, сын так и не вернулся.