Услышав звон колокола, Мстислав встал со скамьи и огляделся. В сумерках Долины один за другим зажигались светильники, рассеивая сумрак серебристо-белым светом.
— Я полагаю, нам пора на праздник? – спросил Капитан, учтиво склонил голову и посторонился, приглашая пройти вперед.
— Да, – задумчиво ответила Талион, встала со скамьи, и, сопровождаемые Капитаном, девушка и кот спустились с холма, направляясь в Сиремар.
Почти все эльфы Долины собрались в Трапезном зале, расположившись за длинными рядами столов. Их голоса и веселые разговоры Талион слышала еще до того, как вошла в Дом. Теплые блики от пламени свечей плясали на веселых, прекрасных лицах гостей, играли светом и тенью на сводчатом потолке, который поддерживали деревянные столбы, покрытые искусной резьбой.
— Леди Талион Арфиниэль из дома Аллесил, Чер из дома Аллесил и Капитан Мстислав Драгомир из Второго отряда Стражей! – Возвестил распорядитель пира, когда Талион со спутниками вошли в зал. Эльфы прозвали ее Арфиниэль, что значило «Дева с солнечными волосами». Входя в зал, Талион склонила голову, приветствуя распорядителя пира лорда Флорена из дома Лоран, одетый в праздничный серо-красный дублет.
За Высоким столом – так назывался большой, дубовый стол, что был предназначен для лордов и леди Долины – сидели ее родители, Владыка Аллендер и Владычица Айнэ из правящего дома Аллесил, одетые в снежно-белые одежды. По правую руку от Владыки было свободное место – там всегда сидел ее старший брат, Атанион, но два года назад он уехал в столицу мира людей, Аланор. Следующим было место почетного гостя, которое предложили Мстиславу, а тот с удовольствием согласился. Сейчас он внимательно слушал, как ему что-то рассказывал Латиэль, сидевший рядом со своим лордом-отцом Келедором, оба были одеты в цвета своего дома Лоран: красный и серый. По левую руку от Владычицы сидела леди Таривен, Первый лекарь Долины. Талион слышала, как она говорила своему брату, лорду Нифелю, что ночная буря побила ее виноградник.
Остальные свободные места заняли лорды других домов: лорд Этор, из дома мореходов Эар, с теплом и нежностью смотрел на свою супругу, леди Велейг – их одеяния напоминали пенную морскую волну; лорд Гаретир из дома земледельцев Эленель, никогда не снимавший шелковых зеленых перчаток, недовольно поглядывал на шумного и веселого лорда Мегилера из дома ремесленников Галеанхоль, который сменил свой рабочий наряд на праздничный дублет из коричневого сукна.
Голоса эльфов стихли и послышалось негромкое звучание струн арф, которому вторило легкое, воздушное пение свирели. А когда менестрель запел, Талион узнала его. Легкий и теплый, словно летний ветер, голос принадлежал Гвидору из дома Эар. Он пел о короле-мореходе Сумеречных земель из народа людей, который грезил о Море. Однажды, король попросил эльфов научить его мастерству кораблестроения, а потом научил этому свой народ. Часто король плавал по Морю, когда же настала зима его жизни, король взошел на корабль и отплыл из своей столицы – прекрасного города Аланор, который был построен в устье реки Сероструйной, бравшей начало в горах Миред.
В Аланоре последний корабль
Ждал своего короля.
Король-мореход, оставив народ,
На запад уплыл, секреты храня.
Больше короля никто не видел. Талион любила это сказание, красота старинной мелодии позволяла видеть другие, чужие земли. Когда пение окончилось, Владыка Аллендер и леди Айнэ встали и все последовали их примеру. Владыка, возвысив голос, приветствовал гостей:
— Мае гваннет, Керив о Кериви! Наи кали Номин эллу-ваин дан мин, – а затем, повернувшись к Мстиславу, повторил свое приветствие на торне. – Добро пожаловать и вам, Капитан. Пусть свет Запада освещает ваш путь.
Мстислав почтительно склонил голову в ответ на традиционное приветствие эльфов. Капитан знал истинную суть сказанного. Эльфы покинули Эфиор, много лет назад, после войны, которую объявили им люди. Эльфы не могли воевать с теми, кого считали Младшим народом, защищали и наставляли в начале времен. Это предательство сильно ранило Старших и ими было решено оставить мир. Сейчас, у самого Западного моря, огражденная непроницаемой завесой леди Айнэ, Долина Водопадов была последней обителью эльфов в Эфиоре, и для многих живущих, само существование Долины и ее жителей стало легендой.
Владыка Аллендер повернулся к гостям, прижал руку к сердцу, склонил голову, а затем отвел руку от груди. Это значило: «Мое сердце всегда открыто для тебя». Все гости ответили тем же жестом. У эльфов не приняты ни объятия, ни рукопожатия. Леди Айнэ обвела взглядом Зал:
— Долгие годы люди не были гостями нашего края, – промолвила она. – И сегодня, встреча наших народов омрачена печалью и тревогой. Капитан Стражей принес нам дурные вести из внешнего мира. Воистину, грядут темные времена. Но не отчаивайтесь – ибо там, где есть тьма, всегда воссияет свет.
Когда все снова заняли свои места за столами, Талион почувствовала легкое беспокойство.
— Чер?.. – негромко позвала она, взглянув на кота.
— Да? – ответил кот.
— Чер, ами сейчас на празднике, как и все в Долине.
— И что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу заглянуть в озеро Аилин-Керив. Вдруг я в нем увижу внешний мир? И узнаю об угрозе, про которую все говорят?
— Конечно, давай разгневаем Владычицу, – вздохнул кот и сел. – Тебе нравится нарушать запреты? Ты же знаешь, что никому, кроме Владычицы Айнэ не дозволено смотреть в ее озеро.
Талион понимала, что это не просто шалость, это нарушение строгого запрета, который распространялся на всех жителей Долины. И все же… Девушка не могла сама себе объяснить, почему вдруг ее так потянуло заглянуть в это озеро. Тоже самое чувство, как и ночью, когда она понимала, что просто должна это сделать. Ей вдруг стало тяжело дышать от накатившего волнения.
— Чер, не могу противиться. Словно чья-то воля притягивает меня туда. Как ночью я знала, что должна побывать на Совете, так и теперь знаю, что должна заглянуть в озеро, – попыталась объяснить девушка, глядя на сердитого кота. — Останься здесь, не тревожься за меня, я приду.
— Я же сказал, что пойду с тобой, — вздохнул Чер, сверкнув глазами. – Идем, чего там.
— Чер, никто об этом не узнает, – заверила его Талион, а сама оглянулась на Высокий стол, где в этот момент на дочь вопросительно смотрела леди Айнэ – ведь Талион и Чер так и заняли свои места, а стояли в дверях Трапезного зала. В голове девушки раздался спокойный и четкий голос ее матери: «В чем дело, Талион?»
Талион улыбнулась, сцепила руки за спиной и мысленно ответила: «Уже иду, ами, но я кое-что забыла взять…», и, чувствуя неодобрение матери, покинула зал вслед за Чером.
***
— Интересно, а тот король в действительности достиг Алмари-Нан, как поется в легенде? – задумчиво спросил Чер, когда они вышли из Сиремара и уже спускались в низину, где располагался Сад Владычицы.
— Едва ли смертному суждено увидеть эти земли. И немногие эльфы их видели, – улыбнулась Талион и вдруг оживилась. – Может и мне позволят спеть, когда мы вернемся?
— А ты тоже будешь петь песни о других землях? Или, как обычно, о любви? – ехидно поинтересовался кот. Девушка звонко рассмеялась. – Кажется… пришли?
Они замерли на пороге Сада. Талион смотрела то на увитые плющом статуи – точные копии ее матери, которые держали в руках кувшин и высились по бокам тропинки, сбегавшей вниз с холма; то на саму тропинку, чью границу ярко очерчивали белые, лиловые соцветия ендесул, дочери ветров, чей сладковатый запах витал в воздухе. Наконец, девушка решилась и прошла между статуями. С холма вели каменные ступени, изрезанные причудливым узором. «Все так знакомо! Даже ощущения те же, что и всегда!» – пронеслась мысль в ее голове. Легкий ветерок шевельнул ее волосы. Чер прыжком оказался у основания холма и, не увидев рядом с собой Талион, обернулся.
— Идешь? – нетерпеливо взмахнул хвостом кот. Чер хоть и был обеспокоен, вся эта затея ему определенно доставляла удовольствие.
Талион осмелела и начала спускаться по ступеням. Ни один звук из Долины не тревожил жизнь Сада. Словно ничего за его пределами не существовало. Даже пение из Сиремара, которое отчетливо звучало, когда Талион стояла на пороге, здесь не слышалось. Здесь жила тишина, нарушаемая лишь журчанием ручьев, разговорами ночных птиц, пощелкиванием соловья, что сидели там, высоко в ветвях деревьев, чьи серебристо-серые стволы источали мерцающий свет – в Саду не сгущался сумрак ночи, как в остальной Долине – все здесь источало этот свет. Иногда, к голосам птиц примешивался неясный шепот, но Талион не прислушивалась, как раньше. Ее цель была там, в глубине Сада. Озеро Владычицы, Айлин-Керив. Талион сама не знала, что именно хочет там увидеть. Девушка знала, что может увидеть в водах этого озера многое, как и делала ее мать. Айнэ всегда была осведомлена о событиях во внешних землях и Талион знала, что ей в этом помогало озеро. Она сердцем понимала, что должна в него заглянуть. Одна. Без лишних глаз и советов. Решимость двигала ее вперед.
— Нужно спешить, – промолвила Талион, оглянувшись. – Нельзя медлить. Неизвестно, как скоро нас хватятся.
— Ну так идем? – Промурлыкал Чер, качнув хвостом.
Постепенно углубляясь в Сад, Талион не покидало ощущение, что за ней следят. Пройдя по деревянному, арочному мосту, чьи арки напоминали сплетение ветвей, Талион вдали увидела очертания ротонды. На мгновение ей там показались очертания фигуры. Девушка закрыла глаза, а затем вновь открыла и наваждение исчезло. Снова обернувшись назад, на вход в Сад, Талион все же решила направиться к ротонде и посмотреть, что это было.
— Нам в другую сторону, помнишь? – с нотой претензии в голосе, сказал кот.
— Да… – рассеянно ответила Талион, но сама направилась было к ротонде, как Чер схватил ее за подол платья.
— Что ты делаешь? – прошипел кот. – Нам не стоит здесь разгуливать!
Талион почувствовала легкую сонливость. Усилием воли она прогнала это чувство.
— Да, ты прав… Идем, – согласилась девушка и вернулась на тропинку, ведущую к Озеру Владычицы.
— А ведь я впервые загляну в него, – сказал Чер задумчиво. – Что вообще такое это озеро? Вы как-то воздействуете на него волей, чтобы оно показывало видения?
— Нет, я не думаю, что это так, – ответила Талион, взглянув на Чера и не сбавляя темпа шагов. – Лучше всего дать озеру свободу. Оно само покажет то, что ты хочешь. Либо покажет то, что тебе необходимо. Озеро обладает собственной волей. Моей матери оно показывало то, что было, что будет и даже то, что происходит сейчас в любом уголке Эфиора.
— Весьма удобно, – пробормотал кот.
— Вон оно! Я вижу лестницу, что идет наверх! – Воскликнула Талион и осеклась. Нельзя в здесь шуметь, мать говорила ей об этом. По обеим сторонам лестницы высились такие же статуи, как и на входе в Сад.
Поднявшись по лестнице, Талион оказалась у основания узкого, каменного моста, который, словно высунутый язык, нависал над Озером Владычицы и обрывался на его середине. Озеро было там, внизу расщелины, идеально круглое и темное, как почерневшая сталь. Словно зеркало вода отражала все: каменный мост, вершины деревьев, далекие белые огни звезд. Талион подошла к краю моста. Чер осторожно последовал за ней и сел рядом. От чего-то здесь дул ветер, трепавший светлые волосы девушки и серо-черную шерсть кота. Чер слегка поежился.
— Я вижу его в первый раз и надеюсь в последний, – отчеканил кот. – Здесь страшно!
Воистину, каждый раз, когда ее мать брала дочь с собой к Озеру, Талион чувствовала, что здесь властвуют силы, превосходящие ее собственные. Поборов свои внутренние ощущения, она протянула руку над озером, как делала ее мать. В тишине раздавался только стук сердца Талион. Все другие звуки смолкли.
— Ничего не происходит, – отметил кот.
Но по водяной глади пошли круги. Вода слегка засияла и стала словно дымчато-серой, а затем – Талион увидела. В подземелье, на краю обрыва стоял мужчина с темной повязкой на лице, одетый в пепельно-серые одежды. Он высоко поднял узловатую палку, словно защищаясь от кого-то. Бушевал ветер, трепавший его темно-синий плащ. Видение сменилось. Талион увидела себя. Она словно что-то искала, бродила во тьме. Девушка с удивлением заметила, что волосы были перевязаны, так как стали слишком длинными. Вот она стоит перед руинами огромного замка, внутренний двор которого замело пятиконечными листьями насыщенного синего цвета. Снова растаял образ. Озеро показывало Нелланен. В Долину Водопадов пришла осень. Сухие листья ковром устилали землю. Девушка смотрела на свою мать – она исцеляла деревья, пыталась остановить увядание. Следом Озеро показало странную, страшную крепость, что лежала в руинах. Небо над ней было темное, а вокруг крепости торчали остатки мертвого леса. Следующее видение ужаснуло ее: огромный город, построенный из красного камня пылал, охваченный огнем. Одиннадцать высоких башен лизало жадное пламя. Казалось, еще немного и огонь вырвется из Озера, опалит девушку и кота. Затем последовала череда образов и Талион видела, как высокая женщина, в чьих волосах сплелись белые и золотые пряди, рассеяла тьму. Талион поняла, что это события минувших лет и дева – никто иная, как Первая, которая созвала первых Стражей и уничтожила армии Заэля, Врага былых времен, и его самого. Но вот ее фигура разделилась на белый свет и золотой и – все пропало. Вода снова стала темной и безмолвной. Но лишь на мгновение, словно Озеро перевело дух. Снова засияв, вода показала горы. Белые горы и лес, такой знакомый Талион.
— Это же западная опушка Железного леса! – воскликнул Чер и вскочил на лапы. Талион тоже узнала его. Она часто смотрела на лес, поднявшись на смотровую площадку в Белых Горах, откуда пыталась увидеть внешний мир. Через водяную гладь виднелись верхушки деревьев, окутанные серым туманом. Словно нырнув в чащу, Озеро показало чей-то лагерь. Вокруг костра расположились два молодых человека, девушка и мальчишка. Сердце Талион забилось и ей стало тяжело дышать. На костре булькал котелок, варево в котором помешивал парень с торчащими в разные стороны белоснежными волосами. Из-за ворота льняной рубахи повис железный волчий клык на кожаном шнурке.
— Нет, – выдохнула Талион и опустилась на колени.
— О, а я его знаю, – ухмыльнулся кот и забил хвостом. – И, кажется, ты тоже его знаешь?
«…Добрейший денечек, Белячок, Сыч и остальные пташки-
букашки!..» – глухо донесся голос мальчишки, который читал что-то на пергаменте. Талион смотрела только на беловолосого парня. Перед ее глазами стояло воспоминание их первой встречи, с которой минуло десять лет.
***
Теплый и ясный день месяца Аваниэ – сентября, как говорят люди – клонился к вечеру. Прекрасное время Ламмас – когда еще по-летнему тепло, но мир уже чувствует дыхание осени. Талион любила Ламмас. Пряный запах золотой листвы в лесу, где она жила со своей матерью, шорох, когда ходишь по ним босыми ногами, серебро паучьих паутинок, призрачно-прозрачный воздух утром и кажется, будто звучание жизни, такое громкое летом – исчезает осенью. Даже падающий лист громом раздается в этой тишине. Талион все чаще видела, как печалится ее мать по ушедшему лету.
Морской берег тоже изменился. Теперь море не плещется приветливыми, теплыми бирюзовыми волнами. Оно все чаще грозно рокочет, а цвет его воды сменился на стальной и почти сливался с небом у горизонта. Море охладело. Но не любовь маленькой девочки к морю. Мать Талион ушла в соседнюю деревню, чтобы пополнить запасы еды и подготовиться к зиме, хоть зима в этих краях редко бывала суровой. Дочь она никогда не брала с собой и запрещала выходить из дома в свое отсутствие. Но иногда Талион нарушала запрет. Девочке удавалось уговорить Сумми – грозная волчица оставалась охранять дом – и Чера немного прогуляться. Как и случилось сегодня. Накануне, ночью, Талион со страхом слушала грохот непогоды – в море бушевал шторм. Но сегодня почти ничего не напоминало о ночной буре, разве что разбросанные по побережью сломанные ветви и листья. Девочка сидела на скалистом утесе, возвышавшимся над морем. Три высоких сосны росли на утесе, тянулись ввысь, напоминая мачты. Расправив на коленях светло-лиловую ткань платья, Талион сидела возле ствола одной из них, на ковре из сосновых иголок, вдохнув смесь чистого, свежего, словно стеклянного запаха моря и прохладный, смолистый запах сосны, начала считалку, играя с Чером в прятки:
Фа-ля-ля
В замке сидели -
Принц, Принцесса,
Король, Королева,
Кузнец,
Сапожник,
Портной.
А ты кто такой?
— В этот раз я обязательно его найду, Сумми, вот увидишь! – пообещала волчице Талион, на что Сумми одобрительно зажмурилась. Вскочив на ноги, девочка уже собиралась найти спрятавшегося Чера, но внезапный порыв ледяного ветра, налетевшего с моря, разметал ее темно-коричневый плащ вместе с планами. Почувствовав неладное, она бросила обратно через плечо сплетенные в тугую, длинную косу волосы, обернулась сначала на красно-золотой лес, где укрылся их дом, а затем на море.
— Сумми, Чер, смотрите! – Вскричала Талион в ужасе показывая пальцем. – Там кто-то тонет!
Чер высунулся из-за огромного, мшистого валуна.
— Если ты таким образом решила сжульничать и выиграть, то это наивно даже для тебя, – фыркнул котенок.
— Нет, Чер, там правда кто-то тонет! – В отчаянии прокричала девочка и бегом бросилась с уступа на песчаный берег. Сумми, рыкнув, бросилась за ней. Насупившись, Чер побежал следом.
— Я вижу – это мальчик! – воскликнула Талион, остановившись у самой кромки воды. Ее босые ноги, по самые щиколотки, лизнула холодная, морская вода. Девочку содрогнулась. Сумми вопросительно взглянула на Талион. – Мы должны его спасти!
В ста футах от берега волны нещадно швыряли мокрого, продрогшего мальчишку с белоснежными волосами. Он вцепился в обломок мачты, пытаясь удержаться на плаву. Не раздумывая больше ни секунды, Талион, развязав завязки плаща, сбросила его, вбежала в ледяную воду и поплыла. Волна ударила ее, девочка вовремя увернулась, но от удара шнурок, связывающий косу, расплелся и уплыл. На берегу заскулила растерявшаяся Сумми.
— Да что ты говоришь!? Так помоги же ей! – Взревел Чер и ринулся было в воду, но волна швырнула его обратно на песок. Сумми бросилась за Талион. Наблюдая, как они спешат на помощь мальчишке, сопротивляясь волнам холодной воды и чувствуя, что уже сам начинает замерзать, Чер начал метаться вдоль берега.
— Всеблагие Форо, молю вас, помогите им, – шептал котенок, с ужасом наблюдая за ними и чувствуя свою беспомощность.
Мальчишка уже начал терять сознание, когда Талион подплыла к нему. Девочка успела схватить его за руку – еще чуть-чуть и вода сомкнулась бы у него над головой. Талион чувствовала, как сильно устала, но нужно было догрести до берега. «Нет, я не сдамся и не дам ему утонуть!» – пронеслась мысль в ее голове. Но тут, девочка почувствовала толчок в плечо и увидела Сумми. Мордой волчица указала на обломок мачты и Талион понимающе кивнула. Вцепившись одной рукой в мачту, второй удерживая мальчишку она крикнула:
— Готова! – Сумми потащила бревно зубами, гребя к берегу, а Талион забила ногами в воде, ускоряя спасение.
Море словно смилостивилось над ними и волны стихли. Наконец они оказались на берегу. Дрожащий от холода и волнения Чер наконец спокойно выдохнул. Сумми, выплюнув щепку из пасти, упала на песок без сил. Талион поддерживая мальчика, уложила его на бок. Убрав с лица налипшие волосы, Талион села и склонилась над ним. Мальчишка лежал неподвижно, но внезапно, его бледное лицо порозовело, и он закашлялся, вода хлынула у него изо рта. Мальчик с трудом разлепил веки и в его светло-синих, словно глубокое, заледенело озеро, глазах мелькнуло удивление.
— А я думал – все, – наконец сказал он, оглядевшись. – А тут вы.
Мальчишка сел. Талион глубоко выдохнула и почувствовала, как стало холодно. Девочка задрожала.
— Я – Джек, – заявил мальчишка и слабо улыбнулся. Талион с удивлением оглядела его. Бледный, мокрый, царапина на лбу, синяк на подбородке, на шее болтался искусно выточенный деревянный клык на кожаном шнурке, порванная бежевая рубашка, оборванные штаны и босые ноги. И при этом – прекрасное расположение духа.
— Я Талион, а это Чер и Сумми – ответила девочка. – Как ты себя чувствуешь?
— Ну, я живой, а все остальное ерунда, – ответил Джек и пятерней взъерошил белые волосы. – Спасибо, что помогли мне выбраться.
— Тебе не холодно? Я могу дать тебе плащ, – засуетилась Талион. Она чувствовала себя неловко в его присутствии. Раньше она не видела других детей, а этот еще и странный до дрожи. Едва не погиб, а улыбается, как ни в чем не бывало!
— Не-е-ет, я северянин, я люблю холод, я никогда не мерзну! – Отмахнулся Джек. – А вот твой кот замерз.
Талион со стыдом посмотрела на Чера.
— Чер, прости меня, пожалуйста, я не подумала, – пролепетала она, схватила плащ, набросила его на плечи, сгребла котенка в охапку и закуталась с ним в плащ.
— Тепло, – пробормотал котенок. Джек изумленно взглянул на него.
— Ты умеешь разговаривать?!
— Здорово, правда? – отбрил Чер. Ему становилось лучше, его скверный нрав возвращался к нему.
— Скажи, как так получилось, что ты оказался в море? И откуда ты? – Спросила Талион. Сумми тоже уже пришла в себя. Волчица встала, отряхнулась от воды, подошла к беседующим и села возле них.
— Я… – Джек сдвинул черные брови и нахмурился. Затем сменив позу, скрестив ноги и упершись в них руками, начал свой рассказ:
— Я – норд из клана воинов Фрости. Родился на Северном материке, в городе Тронхейм. Это столица северян, стены этого города, дома – все там построено изо льда. Там холодно и очень много снега. А как оказался я в море... Я напросился на торговый корабль, шедший в Хавн. Огромный, трехмачтовый “Морской волк” вез сталь, серебро, драгоценные камни, меха. Поначалу мне было страшно, но я переборол свой страх и вышел на палубу. Мне понравилось ходить по морю. Темные волны били в борта, поскрипывал такелаж, свежий, соленый ветер надувал белые паруса, трепал флаг с гербом Фрости. И шторм уничтожил все это. Мне повезло, что я ухватился за грот-мачту. Сутки носило меня по морю и вот вынесло к вам. Теперь я хотя бы не боюсь утонуть, – мальчик ухмыльнулся.
— Постой, твои родители – вот так тебя отпустили? Одного? – округлила глаза Талион.
— А что здесь такого? Я из клана воинов, мне уже семь лет, я взрослый! – Насупился Джек.
— Мне шесть, но моя мама меня даже в соседнюю деревню на рынок не берет, – вздохнула Талион и осеклась. – Мама! Она же уже вернулась!
Талион вскочила на ноги, держа на руках Чера. Последний луч солнца коснулся лица девочки и скрылся за горизонтом. Уже был глубокий вечер. «Но почему же она до сих пор не обратилась ко мне мысленно?», - спрашивала себя девочка.
— Матушка будет в ярости. Нет, она уже в ярости, – прошептала Талион, осознавая, что скорее всего, она вообще больше никогда не окажется на берегу моря и не выйдет из дома даже на крыльцо. – Мне нужно домой, чем скорее, тем лучше. Пойдем со мной, ты наверняка голодный!
— Если честно, умираю с голоду, – кивнул смущенно Джек и тоже встал. Талион удивленно отметила, что он был выше ее на голову.
Талион, Джек, Чер и Сумми вернулись домой почти ночью. Лесной дом в два этажа из добротных бревен, тепло и уютно рассеивал ночную темноту светом из окон. На крыльце стояла мать Талион. Сцепив руки за спиной, она с непроницаемым лицом смотрела на компанию.
— И как это понимать? – спросила она, как только они подошли к крыльцу. – Разве я не запретила покидать дом, когда меня нет в нем?
Сумми прижала уши и поджала хвост. Она больше всех чувствовала себя виноватой.
— А ты, – обратилась мать к волчице. – Разве ты не должна была охранять?
Огромная волчица попыталась спрятаться внутрь себя.
— Мама, прости меня, я нарушила запрет, но не ругай Сумми, - попросила Талион, опустив голову. – Я не должна была покидать дом. Прости, мама. Но мы спасли тонущего мальчика.
Талион рассказала все, что с ними приключилось за день. Мать девочки взглянула на Джека.
— Я Джек… – испуганно пробормотал он, но, пересилив себя, улыбнулся. Мать девочки внимательно посмотрела на мальчишку. Ему показалось, будто пронзительный взгляд сияющих, цвета темного дерева с золотом, глаз проникает в самую душу.
— Мое имя – Айнэ, – ответила мать Талион, слегка склонив голову. – Идем в дом, вы мокрые насквозь!
Войдя в дом, Талион с удивлением отметила, что ужин на столе был разделен на троих. Накормив Чера и Сумми, Талион села за стол рядом с Джеком. Айнэ заперла дверь и задернула шторы на всех окнах.
На ужин был нежный, густой, горячий и сытный луковый суп, сваренный на бобовом бульоне с ноткой тимьяна, и солнечный пирог с хрустящей корочкой и жаренными грибами-лисичками. А питьём служил золотистый напиток, сделанный по рецепту Айнэ, главным составляющим которого была свежая облепиха.
— Вы, норды, привыкли к мясу, прошу прощение за его отсутствие на столе, – сочувственно сказала Айнэ. – Увы, мы не едим мясо.
— Не страшно, все равно ужасно вкусно! – Ответил Джек с набитым ртом, уминая второй кусок пирога. Айнэ и Талион весело рассмеялись.
Наевшись досыта, дети уселись погреться у огня. Только сидя возле очага, завернутая в шерстяное одеяло, Талион смогла наконец-то согреться. Рядом с ней сидел Джек и смотрел в огонь. Около Талион лежал Чер, старательно вылизывая лапу.
— Да-а-а, долгий был день, – выдохнул устало Чер.
Убрав чистую посуду, Айнэ, взглянув на детей, подошла и села возле них. Талион прильнула к матери и начала накручивать золотую прядь волос на палец. Теплое пламя очага играло на их лицах, умиротворяя, вызывая сонливость. Айнэ погладила по голове дочь и запела чистым, прекрасным голосом:
Земли Хлада в краю снегов,
Живет там древо:
Оно владыка твоих снов.
Спите же мои мит дир*
То древо видит целый мир
Ты древу лишь вопрос задай
В листве его услышь ответ;
Но если страх живет в душе –
То в сердце путь откроешь тьме.
Там где Севера ветры правят над морем,
Есть солнца и луны свет, ответы и воля.
Когда без ответов вопросы найдешь:
Тогда то к древу ты и придешь.
— Моя маленькая храбрая дева, – шепнула Айнэ и обняла дочь. – Однако, вам нужно идти спать, время позднее.
— Простите, фру Айнэ, я хотел спросить, далеко ли отсюда до Лагвелла? – встрепенулся сонный Джек.
— Но зачем тебе?
— Я думал, пойти туда, а там напроситься в порт Хавн, чтобы вернуться домой, – ответил мальчик.
— Не слишком ли ты юн, чтобы путешествовать один? – Улыбнулась Айнэ. – Поступим вот как. С рассветом я отведу тебя к краю леса, к дороге на Лангвелл. А в деревню тебя проводят. А сейчас идите наверх и ложитесь спать. Талион, уступи гостю свою кровать, а сама ложись в мою. Я буду спать внизу.
Дети послушно поплелись наверх, в сопровождении Чера и Сумми. Поднимаясь по лестнице, Джек остановился.
– Я весь день хочу тебе сказать – у тебя удивительные волосы! – заявил он. – Не стриги их, они очень красивые.
— Благодарю тебя, но я и хотела бы их отстричь, да не смогла бы, - улыбнулась девочка. – Ножницы, нож – все, что может резать, ломается при попытке подстричь их. Но они остаются той длины, которая есть – ниже колен не растут, и я привыкла.
— Надо же, – протянул Джек. – Волшебство!
Талион засмеялась.
Войдя в комнату, Сумми тут же заняла вязанный ковер около окна, где всегда спала, Чер прыгнул на кровать.
— И еще кое-что, – смущенно протянул Джек. – Завтра я уйду и не знаю, увидимся ли мы еще, но я хочу подарить тебе это.
Мальчик стянул с шеи шнурок с клыком и надел на шею Талион.
— На память, – широко улыбнувшись, сказал Джек.
— Спасибо, Джек! Я буду беречь его и носить, не снимая! – Восхищенно сказала Талион, рассматривая резьбу на клыке.
— Этот клык из дуба, а на моей родине это символ воина, – гордо ответил мальчишка.
— Я буду тебя помнить, – прошептала девочка.
— И я тебя тоже, – ответил Джек.
***
— Талион, будь осторожнее, – попросил Чер. – Едва ли стоит окунаться в видения с головой.
Талион очнулась от воспоминания. Смотря в воду, она сжимала в кулаке деревянный клык и разглядывала лицо Джека. Чтобы лучше рассмотреть, она даже пригнулась к самому мосту.
— Я осторожна, Чер, – заверила девушка кота, обернувшись к нему. И тут, произошло нечто совсем невообразимое. Талион почувствовала толчок, из-под ее руки словно выбили опору. Ее рука, на которую она опиралась… соскользнула. И лишенная опоры, едва успев вскрикнуть, Талион упала с моста в Озеро. Но ни плеска не раздалось в Саду. Девушка просто исчезла, словно ее никогда и не было здесь. Чер прыжком оказался на лапах.
— Это какая-то шутка? – На морде кота появилась непонимающая улыбка. – Талион? Талион?!
Но Озеро Владычицы осталось безмолвным. Оно все также отражало ночное небо, звезды, купы деревьев, нависший над ним мост и перепуганную физиономию кота.
— Благие Форо, Единый, Владычица, кто-нибудь, на помощь, – прошептал потрясенный кот.
***
Талион открыла глаза. Она лежала на земле, в лесу. Слегка кололась палая, терпко пахнущая хвоя, ее запах дополнял аромат смолы и дыма.
— Единый, где я? – девушка не знала, какое чувство сильнее – страх или изумление. Талион встала и огляделась. Когда она была ребенком, ночью в лесу она видела немногим хуже, чем днем. Тогда она думала, что это лишь ее особенность, но теперь, девушка знала, что это дар ее народа. Но даже этот дар не пригодился ей сейчас – Талион не узнавала высоких деревьев с темной корой, через высокие кроны которых просвечивал лунный свет.
Где-то потрескивал-пощелкивал соловей, стрекотали цикады. Отовсюду доносился, треск, шорох, возня, попискивание. Ночной лес шумел и жил своей жизнью. Над головой ухнул филин. Талион почувствовала, что страх все же сильнее. Девушка поняла: она оказалась за пределами Долины Водопадов.
Внезапный вопль разнесся и заставил умолкнуть весь остальной лес: на голову Талион приземлился Чер.
— Я говорил же, говорил, не надо было идти к Озеру! Говорил же! – проревел кот и осекся. – Я не знал, что мне делать и решил прыгнуть в Озеро, – оправдался он. Талион сняла кота с головы и крепко обняла Чера.
— Ну ладно-ладно, будет тебе, – промурлыкал он и спрыгнул с рук. – Где мы?
— Я не знаю, Чер. Но мы привлекли много внимания, и я полагаю – это плохо, - ответила Талион, озираясь. – Теперь я понимаю, почему ами запрещала всем в Долине приближаться к ее Озеру.
— Нужно найти дорогу домой, – заявил кот. Талион не ответила. Она наконец действительно поняла – они за пределами Долины Водопадов. Ей стало дурно.
— Как мы найдем дорогу домой, находясь посреди леса, которого мы не знаем, да еще и ночью? – Отстраненно промолвила Талион, пытаясь совладать с эмоциями.
— Какие еще предложения? – насупился кот.
— Ты чувствуешь запах костра? Быть может, попробуем найти источник запаха? Это кажется мне единственным мудрым решением.
— Ты видно шутишь, – кот глуповато улыбнулся. Ему резко стало страшно, что Талион не шутит. – Нет, когда ты так смотришь, ты совсем не шутишь. А ты не думала, что Владычица права и внешний мир полон опасностей? Ладно, давай хоть куда-нибудь пойдем, стоять на одном месте как минимум глупо, – вздохнул Чер и направился вперед.
— Чего ты замерла? – спросил он обернувшись.
— Прости. Чер, ведь это и есть приключение? – Талион была слегка растеряна. – Я на пороге своей мечты. Что если все окажется… по-другому? Совсем не так, как я себе представляла? А что потом?
— Новую мечту найдешь, – отрезал кот. – Идем. Мы быстро вернемся домой и сделаем вид, что ничего не было.
— Ты прав, – Талион улыбнулась. – Будет что рассказать Латиэлю!
— Я об этом пожалею. И ты пожалеешь. Мы все об этом горько пожалеем, – пробормотал Чер под нос.
* Мит дир - дорогие дети, норд. (прим. автора)