Белая кровь
Глазами девушки
Анастасия Тимофеевна, медсестра лет пятидесяти в ветхом, но разутюженном халате, достала из ящика стола пожелтевший лист. Такие хранились в дедушкином кабинете возле пишущей машинки.
- Пиши имя… Фамилию выдумай, - ее твердость ободряла, но мысли оставались спутанными.
Может забрать его в Оренбург? Что скажет отец? От дома к дому потянутся сплетни…
За дверью врачебного кабинета прогромыхала тележка с инвентарем. Заслышался детский плач.
- Смогу ли я его навещать?
Медсестра помолчала, но затем ответила:
- Эх, не сможешь, деточка…Малыша твоего в сиротский дом отдадим. Авось в семью пристроим…Только время сейчас тяжелое, кому нужны беспризорники? – в ее глазах появился укор, - мальчик здоровенький...Ведет себя как подобает, белая кровь… Может увезешь с собой?
- А как его назовут?
- В сиротском придумают… - ее взгляд упал на черно-белое фото, - Вячеславом...
- Сын ваш?
- Брат, Славушка. Погиб на мятеже, окаянный, не послушался матери.
Несладко ей, должно быть, приходится. Видно, на восстании потеряла брата. Как и я любимого.
- Анастасия Тимофеевна, миленькая, заберите Славушку себе! Я папеньке расскажу как все было. Он позлится, да смилостивится. Внук ему отрадой будет на старости лет! Заберем вас в Оренбург, в имение наше. Там красота: лес хвойный, конюшня. Семен Игнатьевич вас к врачу при уезде приставит.
- Пиши, дитя, - женщина согласно покачала головой.
Глазами Анастасии Тимофеевны
Еще одна окаянная. Вот уж нравы у высшего света – ни стыда, ни совести. Только и остается, что идти на попятную, а то ведь припомнят еще.
- Пиши имя… Фамилию выдумай, - на ней и лица нет. Исхудала бедная, но хорошенькая какая. Дуреха, влюбилась, наверное…
Бренчание тележки разбудило новорожденного. Вот ведь ироды нетерпеливые.
- Смогу ли я его навещать? – материнскую боль ни с чем не спутаешь.
Не могу я ей признаться, что не увидит она малыша своего. Мало, кто выживает из малюток, когда их кормить нечем, да еще хворь какая напасть может.
- Эх, не сможешь, деточка…Малыша твоего в сиротский дом отдадим. Авось в семью пристроим…Только время сейчас тяжелое, кому нужны беспризорники?
Девица-то волевая, как орлица смотрит. Неужто заберет малого?
- Мальчик здоровенький...Ведет себя как подобает, белая кровь… Может увезешь с собой?
- А как его назовут?
- В сиротском придумают… - глаза-то ее как море синие, как у Славушки, - Вячеславом...
- Сын ваш?
- Брат, Славушка. Погиб при мятеже, окаянный, не послушался матери.
Оставил нас одних на этой земле холодной. Рядом с отцом теперь за нашей тяжбой наблюдает.
- Анастасия Тимофеевна, миленькая, заберите Славушку себе! Я папеньке расскажу как все было. Он позлится, да смилостивится. Внук ему отрадой будет на старости лет! Заберем вас в Оренбург, в имение наше. Там красота: лес хвойный, конюшня. Семен Игнатьевич вас к врачу при уезде приставит, – девица в ноги готова кинуться.
Что же это? Взаправду? И кров, и рубль будет? Мать с лялькой еще повозится.
- Пиши, дитя.
25.04.2020
Алёна Руденко