На следующий день всё многочисленное семейство Агафона собралось в просторном зале, чтобы послушать историю про доктора Гельгизема Уффи, который знал секреты строения веществ.
- Профессор был очень старенький, когда я с ним познакомилась, - Гуденна села на высокий стул и включила проектор. На экране появилось фото рабочего кабинета, похожего больше на музей или кунсткамеру. На столе, полках и стеллажах, вперемешку с книгами и фотографиями в рамках, статуэтками и шкатулками, стояли антикварные вазы, горшки с кактусами и маленький аквариум с миниатюрной акулой.
- Профессор Гельгизем не любил посетителей, но мне сделал исключение, потому что читал мою книгу «Легенды Туманных Вершин», - Гуденна отпила крепкий кофе из маленькой чашечки, - с нескрываемым удовольствием он рассказывал мне о своих открытиях и изобретениях. Но если бы не камера, которую я заранее поставила на штатив и включила на запись, многие нюансы разговора я не запомнила бы. Сейчас вы увидите своими глазами и услышите рассказ профессора Уффи. Эта уникальная запись демонстрируется впервые.
- И вот перед вами жидкое золото. Как видите, по консистенции напоминает жидкую краску или лак, его можно наливать в чашку и брать в руки. Не смешивается ни с одним веществом, а всегда выпадает в осадок. Я нашел способ создавать высокопробное золото в неограниченных количествах из фарадия и криллония, путем пиротации в щелочной среде с последующим окислением и ферментацией. К сожалению, это очень дорогостоящий опыт, но всё же мне удалось в лабораторных условиях получить пять литров молекулярного жидкого золота.
Вот еще новейшее открытие - твердая вода. Мы привыкли воспринимать твердую форму воды в виде льда, но в данном случае стабильность H2O сохраняется при температуре от - 50 до +50 градусов Цельсия. Перед вами кусок воды в твердом состоянии. Как видите, это прозрачный, теплый на ощупь и немного влажный предмет. Твердость по шкале Мооса - №7, что соответствует кварцу и гранату. Сконцентрировать воду мне удалось путем ее облучения направленным потоком зеленых Vz-лучей, пропущенных через турмалиновый фильтр. Полагаю, что данная технология найдет применение во всех областях техники, в машиностроении и архитектуре. Разрушить стабильность соединения можно с использованием порошка гидрокарбоната натрия NaHCO;.
В этой лаборатории уже многие предметы я изготовил из твердой воды, и они оказались очень удобными в быту. Вот например стакан из воды, наполненный водой. Если вы подогреете стакан, то вода в нем закипит, но ёмкость форму не потеряет. А вернуть предмет обратно в жидкое состояние можно, просто посыпав его порошком соды.
Еще один необычный предмет, это холодный огонь. Вы можете брать его руками, лепить как из глины, придавая любые формы. Неизменно лишь его плазменное состояние, цвет и внешняя фактура. Интересно, что вернуть в состояние обыкновенного пламени можно, заразив его огнем. Проще говоря, поднести горящую спичку и все эти вылепленные конструкции будут пылать огнем вот так... Ой, надо тушить... скорее! А-а-а... Гуденна, выключайте камеру... надо срочно всё это гасить...
- Да, в тот день чуть не случился пожар в лаборатории доктора, - Гуденна всплеснула руками и закатила глаза, - мы с трудом потушили эти фигуры из холодной плазмы, разом вспыхнувшие от одной спички. Впрочем, дальше я буду рассказать сама.
Жидкие камни профессор научился делать уже давно. Он пропускал некий импульс через монолит, и камень становился мягким или совсем жидким. Степень твердости зависела от мощности сигнала. Гельгизем сконструировал прибор, который синтезировал импульс особой частоты, с использованием которого можно менять расстояние между атомами и частоту вибраций проточастиц материи. Эти сверхмалые частицы профессор называл протокубами. Он считал, что из этих протокубиков можно строить разные виды материи, получая новые материалы и элементы. Таким образом он менял консистенцию и степень твердости практически любого вещества.
В научном мире к ученому относились с недоверием и скепсисом. А результаты своих опытов профессор по понятным причинам держал в секрете. Но мы понимаем, что любое его изобретение может перевернуть все достижения цивилизации. Например, он создал особую ткань, которая подобно магниту клеилась к человеческому телу. Из этого эластичного материала он предлагал делать удобную и теплую одежду и белье.
Кроме того, Гельгизем разработал особую систему легирования стали, придающую металлу особую прочность и легкость. Этот металл был настолько легким, что профессор предлагал делать из него обшивку летательных аппаратов. А прочность превосходила все существующие образцы стали и титана. Этот металл Гельгизем создал, выстроив особым образом кристаллическую решетку из протокубов на тонком микроскопическом уровне и смог зафиксировать удачную комбинацию частиц. Вы спросите, каким образом ученый внедрялся в микромир и создавал архитектуру на атомарном уровне?
Профессор был уверен, что с этими протокубиками можно договориться на уровне слов. Он считал их живыми, способными слушать и понимать, выполнять просьбы и действовать разумно.
В лаборатории Гельгизем построил макет кристаллической решетки из шариков, пирамид и кубиков, связанных веревками и проволокой. Такая сложная конструкция, одному ему понятного назначения. Затем ученый «договаривался» с протокубиками и объяснял, как нужно перестроить атомы, субатомы и малекулярные решетки, которые после этого выстраивались в нужном ему порядке. Таким образом, получались новые соединения, элементы и вещества. На первый взгляд выглядит неправдоподобно, не так ли? Разговор с атомами и договор с кубиками... но поверьте, это работало.
Гуденна выключила проектор, - ну вот, дорогие мои! У кого есть вопросы ко мне или к профессору?
- А что случилось с Доктором Гельгиземом? - поднял руку мальчик с первого ряда.
- Он пропал... просто исчез, - Гуденна нахмурилась и помрачнела, - полиция не нашла его тело. Есть предположение, что он каким-то образом смог транспортировать себя на другой уровень бытия. Может в другое измерение или в микромир, а может и в макромир. Вполне допускаю, что мудрый профессор сейчас наблюдает за нами из какой-нибудь параллельной реальности.
- А я хочу поведать про нашего сельского старца, по имени Древниц, - сказал Доримус, третий сын Агафона, - прости сестренка, что меняю тему разговора, но сегодня уже очень поздно.
Продолжение следует