Сегодня времена, когда семейный альбом был достоянием рода, канули в Лету. Но и до сей поры на запылённых полках сибирских домов терпеливо ожидают потомков их дальние и ближние родственники, окружённые друзьями и просто односельчанами.
"Сняться на карточку" было событием, праздником, ритуальным действом, которое ещё долго при случае обсуждали участники и свидетели запечатлённого времени, остановленного мгновения, ныне подёрнутого забвением, миражами последующих лет.
Вот кто-то отплясывает на свадьбе, вот мой совсем ещё молодой дед украшает лентами дугу запряжённой лошади... вот девушки, с талиями "под ремень", и платьях "в татьянку"... вот соседи пришли к нам "на телевизор", со своими стульями и лавчонками... а вот... а вот... а вот!
Телевизоры были роскошью, а потому редкостью! Как ранее - велосипед и патефон! Не у всякого находились средства на их приобретение. Наш народ не жировал никогда, ни тогда, ни сейчас. Но фотографироваться любили, а потому "на карточки" всегда вынимали заначку. Каждая поездка в город обязательно предполагала "сняться на долгую память".
"Карточки" чаще бывали групповые или парные, обязательно дарились родственникам и хранились в специальных альбомах. Подписи, тёплые и однообразные, являлись обязательным дополнением! Юноши и девушки старались выразить эмоции "стихами": "люби меня, как я тебя, и будем вечно мы друзья", "ветка сирени упала на грудь, милая Катя, меня не забудь", "дарю навечно, люби сердечно".
Фотографический бум продолжался не всегда. Сначала война изменила жизнь и настроение, затем, после войны, пришла в Сибирь запоздалая смычка города и деревни: фотографы сами зачастили в село на заработки... Конкурировать со "съёмщиком" мог только киномеханик Дядя Володя, самый уважаемый и желанный гость в каждом доме!
Вместе с электричеством в село нагрянуло кино, а затем и телевизор, с крохотным экраном и отвратительным изображением! Балет смотрели, как самую смешную комедию Чаплина!
Альбомы распухали, теряя форму, фотографии сыпались на пол при любом неосторожном движении, как сыплются осенние листья, легко утрачивая насиженное место и прежнюю жизнь.
Так однажды осенним листом к моим ногам упала небольшая фотокарточка красивой девушки, рука об руку, плечо в плечо с небожителем! Ах, как прекрасен был героический облик юного офицера! "Вот вырасту - обязательно встречу такого!"
Сегодня я понимаю: Коля был похож на молодого Кларка Гейбла!
Та же внешность, та же причёска, с пробором! Наши мужчины стригли друг друга самостоятельно, без изысков: бокс, полубокс, полечка! А юноша с фотокарточки смотрелся не по-нашему: даже короткая причёска не скрывала густоты его волос, воронова крыла, светлые глаза - серые или голубые - смотрели на меня живо, но спокойно! Казалось, что твёрдо очерченный рот вот-вот разомкнётся , смуглое прекрасное лицо озарится виноватой улыбкой и он скажет:"Прости! Я люблю Родину и Катю. Прости. Не ревнуй! Сегодня рядом со мной Катюша, но это ненадолго"!
Катюша! Да-да! Это наша Катерина Филипповна... но почему рядом - "другой"? И подпись:" От Кати и её мужа Коли". Ответ, конечно, найден! Но вопросов появилось ещё больше! И я стала доискиваться: такова уродилась! Отец и мать, преданные партийцы, всю жизнь брали под козырёк, переезжая с места на место... с ними жилось интересно, но недолго, потому росла я в семье деда, Ивана Васильевича, и бабушки, Варвары Ивановны.
Они знали всё и обо всей родне, соответственно белых пятен для меня не было! Не было, кроме Коли из семейного альбома!
Господи, сегодня, через годы, смотрю в его прекрасное лицо, такое юное и такое живое! Как бы осознать происходящее:"Мы за Родину пали, но она спасена"! Где эта спасённая Родина, за которую погиб Коля?! Зачем погибли миллионы других? Неужто затем, чтобы сегодня я не могла открыто сказать:" Дорогая Украина, твой замечательный сын Николай... стоп!
Ни отчества, ни фамилии, ни названия родного села... никаких иных примет местности Колиной "ридной нэньки" назвать не смею! Поскольку, как я предполагаю, был хлопец, старший лейтенант, 1922 года рождения, командиром РДО и действовал в тылу врага на Западной Украине, там же и сокрушён бандеровцами.
Сокрыть, осторожно умолчать - вот что сегодня приходится сделать, чтобы не навредить родне Николая, которая , знаю, есть! Господи! По кругу ходим, "як тыля на верёвки"! Всё мне известно, но , предполагаю, что эта информация закрытая, потому "бережёного бог бережёт"- помолчим!
На сайтах Минобороны известно, что наш Коля - с Украины, что призван на службу в 1941 году, что умер от ран в госпитале 05.10. 1944. Далее - сплошные неувязки: нет наград, а звания повышались от младшего до старшего лейтенанта, был командиром роты, а это - до двухсот человек, умер в госпитале города Бердичев, а "первичное захоронение" в Тернопольской области... Сомневаюсь, что 270 километров санитары проделали для погребения... В списках офицерского состава - нет ни фото, ни сведений!
Коля, Коля! Как же я сожалею о твоей обречённости на забвение! Проклятые жизненные реалии! Кто их придумывает? Точно, что не сама жизнь! И потому, вопреки этим реалиям, перехожу к повествованию того, к чему допущена жизнью!
История Коли и Кати - история любви, убитой войной, история предательства памяти предков целым народом! Тем народом, на корнях Древа Жизни которого растёт и моё родовое древо:" Мы з России!" - говаривала моя "прыбаба" Чернобайка - Екатерина Ивановна Чернобай. Коля тоже был з России, с Черниговщины.