В бывшем Союзе, зарплаты в среднем, за редким исключением были небольшими. Народ хотел иметь больше и жить лучше. Среди любителей жить лучше, основной костяк составляли, так называемые» «несуны». Были еще комбинаторы и цеховики, но для этого нужен был особый талант, а поэтому в большинстве были «несуны», воровавшие по- маленькому, но регулярно. Во многих случаях руководство знало о хищениях, на вверенных им предприятиях, но по разным причинам закрывало на это глаза. Такого рода хищения приобрели в Союзе массовый, поистине всенародный характер.
Недалеко от моего дома находился мясокомбинат, где «несуны» чувствовали себя вольготно. Благодаря им, многие жители района скупали краденное, для дальнейшей перепродажи и на этом тоже обогащались. Я выросший и живший многие годы в этом районе, знал всю цепочку этого всенародного «бизнеса», процветающего на фоне всеобщего дефицита. Как говорил народ « В магазинах пусто, а на свадьбах и на днях рождениях, столы ломятся от сервелатов, заливных языков и блюд из печени». Имели свою долю в этом «бизнесе», охранники -вахтеры, пропускавшие тяжело загруженных ворованным забойщиков, обвальщиков и колбасников. Каждый оставлял у охранника от трех до пяти рублей, за смену набегала неплохая добавка к зарплате.
Не оставалось без подношений и среднее звено руководства, получающее двузначные купюры от каждого «подрабатывающего». Имели свой «навар» и скупщики краденного, продававшие ворованные деликатесы постоянным клиентам. Вся эта с точки зрения государства- преступная цепочка, хорошо и отлажено работала многие годы, лишь изредка происходили сбои. И то проколы случались лишь в случае жадности «несуна» и показной роскоши новоявленных нуворишей, разбогатевших на перепродаже краденного.
Работа по выносу похищенного из мясокомбината имела свою специфику. Похищенные продукты кровоточили и были трудно транспортабельные, но «голь на выдумку хитра» и наш народ голыми руками не возьмешь. Были придуманы, накладные на тело огромные карманы, в которые плашмя укладывались большие пласты филейной части туши. Для переноса кровоточащей печени и говяжьих языков начали использовать «ноу-хау», только появившуюся тогда, синтетическую пленку и мешки из нее. Все было поставлено на широкую ногу и успешно работало.
Были несколько случаев хищения мясопродуктов, с помощью машин технических служб, приезжавших на прорыв водопровода и устранение электрических аварий. Тогда не мелочились и загружали в машину по полтушки животного. Наиболее предприимчивые и наглые от безнаказанности, перекидывали через высокое ограждение, мешки с мясопродуктами, которые подбирали их сообщники снаружи. В один из зимних вечеров, после снегопада, два патрульных милиционера решили обойти по периметру наружную часть забора, поступила информация, что ворованную продукцию перебрасывают через забор. Подойдя к забору, они увидели на свежевыпавшем снегу человеческие следы. Они пошли вдоль забора и увидели человека, который начал убегать.
Не успели два доблестных стража правопорядка решить, что делать, как в нескольких метрах от них мягко плюхнулся в снег, мешок с частью мясной туши. Пришлось милиционерам, тащить мешок на проходную мясокомбината. Но милиционеры попались принципиальные и решили довести «операцию» до конца. По следам, оставленным на территории комбината, они вышли к котельной и к оператору котельной. Бедолага, завидев сотрудников милиции, впал в обморок, но находчивые милиционеры нашли в котельной аптечку и ваткой, смоченной в нашатыре, быстро привели в чувство незадачливого воришку.
За многие годы «плодотворной» деятельности, скупщики и поставщики мясных деликатесов, очень хорошо знали, кто на что способен. «Несуны» знали, что у Федора -хромого, весы с хитринкой- в пользу хозяина, У Нюрки крепкий, но с тяжелым отходняком самогон, а у Маруси, еда хорошая и выпивон нормальный.
Вот эта самая Маруся, весь процесс поставила на поток. Был у женщины предпринимательский талант, малость рано- лет на пятьдесят родилась. Жила она в переулочке, недалеко от мясокомбината. Невысокая, ладная бабенка, средних лет, подвижная и шустрая. В построенном на участке, рядом с жилым домом-. небольшом, на две комнатушки домике, она принимала «несунов». В одной из комнат, стояли современные стрелочные весы и два больших холодильника. После взвешивания и расчета, товар отправлялся в холодильник, а «несун» переходил в другую комнату, где стоял стол и два стула.
На столе как правило стояла малая бутыль горилки на пол литра, прямо с холодильника, с капельками росы на стекле, два стакана и графин с водой. Маруся ставила на стол хлеб и жаренную картошку со шмотками подчеревки. За выпивку и еду, она брала чисто символически -один рубль, это была своего рода-приманка для «несунов», но обе стороны были довольны сервисом.
Помаленьку Маруся налаживала свой бизнес, были постоянные, проверенные поставщики и надежные потребители. Маруся любила, перед пришедшим к ней покупателем, распахнуть дверцу, наполненного до верха холодильника. Перед его глазами были вырезка, филейная часть, большие, покрытые пятнами говяжьи языки и в эмалированных ванночках глыбы пунцовой печени. Аккуратные палки копченной колбасы, лежали особняком на полке холодильника. Во всем был порядок и чистота.
Через пару лет, во дворе дома появился автомобиль «Жигули» тройка, наверно первый в нашем районе. Скоро появился водитель автомобиля, смазливый мужичонка, которого злые языки называли прихлебателем и сожителем Маруси. Теперь возможности сбыта краденного возросли. Маруся гордо восседала за рулем машины, в багажнике, которой был аккуратно упакованный для продажи товар. Ее сожитель приезжал в местный магазин и под завистливые взгляды местных жителей, просил пару бутылок « Столичной» и ящик «Жигулевского» пива. Ему как особому покупателю отпускали пиво в ящике. Но вместе с «бизнесом» Маруси, росло количество завистников и недоброжелателей, уж очень вызывающий образ жизни вела предприимчивая парочка, на фоне убогой жизни советских граждан, живущих от зарплаты до зарплаты.
Поговаривали то ли местный участковый, предупреждал Марусю, что пора завязать, то ли обиженная супруга сожителя Маруси настучала, но случился большой «шухер». Марусю повязали, машину конфисковали, а самый справедливый суд в мире, послал ее на трудовое перевоспитание-на четыре года «химии». Бывший сожитель не растерялся и вернулся в лоно своей семьи. Через несколько лет, я случайно встретил Марусю, вернувшуюся из мест, не столь отдаленных. Я увидел совсем другую женщину, подавленную, с погасшими глазами, она старалась быть незаметной и быстро покинула магазин, где я ее встретил. Но многие скупщики и «несуны» успешно «сотрудничали», оставаясь в тени, подальше от людских глаз. Все это закончилось, лишь после распада Советского Союза и приватизации.