— Стой, кто идет? Знаю, что свои. Чужим сюда не добраться. Проходная — это тебе не бульвар, где кто хочешь проходи. Документы предъявлять нужно. В раскрытом виде. Мало ли что пропуск, ты паспорт давай. Как это — паспорта нет? В правилах черным по белому сказано: «Пропуск действителен только при предъявлении удостоверения личности». А ты как свою личность удостоверишь? Никак? То-то же. Что значит, двадцать лет тебя знаю? Закон для всех один. В другой раз без паспорта не пущу.
— А ты что прячешь там, накладная где? Как это не требуется? Не оттуда выносишь, а сюда тащишь? Мне-то какая разница? У меня вертушка в обе стороны крутится.
— Здравствуйте, Вера Ивановна, доброго утречка. Что-то, Вера Ивановна, ночные нынче совсем маленькие пришли. Не обсчитались ли? У меня шесть смен отработано! Не ночные, говорите? А что? Доплата к юбилею? К Победе что ли? Ах, к завода юбилею! Ну, понял, понял. По рублю за год получилось. Значит, ночные будут еще? И за Победу будут? Ох, спасибо вам, Верочка Ивановна, обрадовали.
— Нет, мальчик, с собачкой погулять у нас нельзя. Ты же видишь, огорожено и шлагбаум висит. Подумаешь, травка. Ее только утром видно. Сейчас заводоуправление приедет, машины свои на газон поставит, и не будет травки.
— Дама, я к вам обращаюсь, дама, тут стоять нельзя. Нарочно в сторонку отошли? Зачем? Ах, чтобы не облучаться? Какая радиация, с чего вы взяли? Знак висит? Это вывеска, пункт радиационного контроля. Сюда ничего не попадает, не бойтесь, над нами стальной козырек. Вот я двадцать лет стою, и ничего.