Вчера с нами произошла вот какая история. Вышли прогуляться перед вновь объявленным на выходные полным запретом покидать квартиры. И в букинистическом магазине, на который случайно наткнулись (где - не скажу, дурак что ли - рыбные места выдавать) скупили за какие-то сущие копейки, то есть куруши, всё, что было на русском - «Войну и мир» 1966 г. и, главное, два тома дореволюционной школьной хрестоматии «Русские писатели», изданной в Тифлисе (более старый том - 1893 г.). Совершенно удивительные пособия с вопросами по текстам и т.д.
Но самое интересное началось потом. На страницах оказались пометки мельчайшим красивым почерком на русском (выписаны отдельные сложные слова) и французском. Я напряг дедукцию и понял, что по этим книжкам русский учил взрослый француз. Кто?
На обеих книгах - экслибрис Jules Levecque. Практически без надежды я обратился к тов. Гуглу, который мне тут же выдал пространный труд на английском «История винсентианцев». Это такой всемирный католический орден (к стыду своему, я не знал), проводящий миссионерскую деятельность по всему миру. Так вот этот Жюль Левек был членом, а потом и руководителем его миссии в Турции с 1903 года до своей смерти в 1949 г.
Итак, французский католический миссионер в Османской империи считал нужным штудировать русский язык, причём не на уровне «сколыко стОит», а по Пушкину, Толстому и Крылову. Значит, нужно ему это было для общения с паствой! И то: на католическом кладбище в Нишанташи - очень много поляков, например, а они в те годы свободно говорили по-русски.
(Про «сколыко стоит» - отдельная история. Папа рассказывал, как в деревенском детстве один мальчишка обещал его то ли за конфету, то от ещё за какое-то подношение научить говорить по-грузински. Папе было жаль конфетки, но по-грузински очень хотелось научиться (уж связано ли это как-то со Сталиным - не знаю). Мальчик отвёл его за школу и, свирепо вращая глазами, произнёс: «Сколыко стоит».)
Это так, отвлёкся. А вот что действительно интересно: на втором томе того же тифлисского издания, но 1908 г., наклейка парижского магазина иностранной книги. То есть можно предположить, что отец Жюль, съездив в Париж, не поленился и купил там эти книги примерно в это время. Ну, или выписал их оттуда.
И последнее. Книги заново переплетены - очень качественно, с золочённым тиснением на корешке “Ecrivains Russes”. Ну как заново - давно, но, видимо, после 1949 г. То есть они были востребованы ещё какое-то время. Жюль был одно время главой французского лицея St Benoit, что в Каракее, может быть, после его смерти книги были в библиотеке это лицея? А потом оказались не нужны, и их снесли в торгсин. Мы постоянно ходим мимо этого лицея, и он, похоже, вообще закрыт - Vera Gilbert, Вы не знаете?
P.S. Последнее - вот. В упомянутом труде про этих винсентианцев сказано: «Когда Жюль Левек стал руководителем миссии в Турции, основной проблемой было распространение пандемии инфлюенцы среди паствы...» Это, видимо, об «испанке», значит, где-то 1918 г. Вот так.