Двести Дней Света или во всём виноват нос
03. Царевна лягушка: целовать или не целовать?
Дин продержался два дня. Всё это время он пытался понять, что именно заставляет его думать о Таньке. Не попал ли он в ловушку собственного упрямства? И лишь, когда Дин во всех деталях вспомнил события того дня, только тогда он убедился, что чувство противоречия вполне удовлетворилось в тот момент, когда он поставил Ирочку на второе место в своём рейтинге.
На третий день Дин понял, что непременно должен Таньке позвонить, должен увидеть её, почувствовать рядом. Потому что в ней оказалась какая-то частичка, которая застряла внутри Дина, заставляя его считать её просто родным человеком. Родным настолько, что он должен был обязательно видеть её как можно чаще, но, при этом, совершенно не представлял себе, что именно будет с ней делать. Дин сам не знал, любовь ли это была, или что-то другое, но он отчётливо помнил, как в его душе, как бы сразу, вдруг, вспыхнула мысль. Она была словно рекламная надпись, мигающая разноцветными огнями. Надпись гласила: «это моё».
В любом случае, для начала нужно было позвонить по телефону. А вот с этим дело было плохо. Сотовые телефоны чудовищных размеров и внушительного веса были только у олигархов и криминальных авторитетов. Для людей попроще были пейджеры. Например, у Стёпы такой болтался на поясе (всё-таки начальник). Для совсем простых людей оставалась старая добрая проводная связь. В городах телефон не был редкостью, в отличие от пригорода, где жили Дин и Стёпа. Конечно, в относительной близости был телефон-автомат, но располагался он на станции, и по этой причине его использование было связано с целым рядом досадных неудобств. Он был один, и к нему всегда стояла очередь. К тому же не всякий разговор можно вести в присутствии нервно прогуливающихся рядом посторонних людей. На такой случай у Дина был альтернативный вариант. Для этого достаточно было просто, потратив лишних десять минут, доехать до ближайшей станции метро. Это была та самая станция «Мишкино», на которой друзья так неудачно начали прошлое воскресенье. Между парковкой и входом торчала целая дюжина телефонов-автоматов, и всегда можно было найти свободный аппарат. И никаких зрителей вокруг.
Дин решился. Ему стоило немалых усилий уговорить Таню. Она поначалу категорически не желала идти на встречу без Ирочки. Дин с большим трудом добился своего. У него не было никакого, даже приблизительного плана. Дин намеревался во всём положиться на собственную интуицию.
Местом встречи был выбран очень приметный столб рядом с выходом из метро «Мишкино». К столбу была прикреплена жёлтая табличка, обозначающая конечную остановку автобуса. На табличке имелась издевательская надпись «А посадки нет». Дин встал под эту табличку и принялся ждать. Таня пришла даже раньше условленного времени. Дин сразу заметил, что в Тане борются страх и любопытство. Страх требовалось подавить, а любопытство поддержать. Когда Таня приблизилась, Дин бросился ей навстречу, и радостно сказал:
– Привет! Ты мороженое любишь?
– Да, – ответила Таня. И тут же, машинально, спросила – А что?
– Ничего. Просто я уверен, что тебе оно не повредит. Поверь, что Ирочке, например, я бы мороженое не предложил. А тебя мы будем откармливать мороженым-пирожным. В чисто эстетических целях… Для округлости форм, – и, тут же, махнул рукой, показав какие формы он имеет ввиду.
Дин аккуратно направил девушку в сторону видневшегося неподалёку кафе. Поедая мороженое, Таня с интересом поглядывала на него и даже начала потихоньку поддерживать разговор. Дин молол всякую чепуху, а сам, не отрываясь, смотрел на девушку. Оттого, что она была рядом, Дину было хорошо и приятно на душе. Осмелевшая Таня задала вопрос, который, видимо, её давно мучал:
– Что за имя такое? «Дин»…
Дин много раз за свою жизнь слышал этот вопрос и успел, даже, сочинить на эту тему небольшой рассказ.
– На самом деле, я никакой не Дин, а вовсе даже Всеслав Сергеевич Ромадин, – начал он. Девушка перестала, есть и с любопытством уставилась на него. А Дин продолжал:
– Всё дело в том, что имя Всеслав не имеет короткого варианта для повседневного использования. В детском садике я этой проблемы на себе не ощущал, а вот в школе… одноклассники затребовали более короткое имя. Сначала я надеялся, что меня будут называть Славой, но в классе оказались целых два Вячеслава, и они ввиду численного преимущества, отстояли за собой право на это имя. Потом включился обычный, мальчишеский механизм образования прозвища от фамилии и у меня появился шанс стать Ромой. Но в классе уже был настоящий Рома, вернее Роман. Естественно, он потребовал не применять своё по праву имя для другого человека. И вот тогда кто-то от безнадёги и предложил: «Раз нельзя использовать первые буквы, то можно попробовать последние!» Так Всеслав Ромадин стал для всех просто Дин. И это имя так прикипело, что в школе им пользовались даже учителя. А потом я с ним ещё и в армии отслужил. Да и сейчас меня все знакомые только так и называют.
Таня оценила рассказ Дина и даже в шутку пожаловалась, что у неё в этом смысле всё просто и скучно. И тут Дин без всякой задней мысли, а просто для поддержания разговора ляпнул:
– А ты когда-нибудь слышала про магию имени Таня? (Вернее было бы сказать про проклятие имени, но Дин не стал лишний раз пугать ни в чём не повинную девушку)
– Это ты про то, что все Тани несчастливы в жизни?
– Ну да! Есть такое мнение, что все носительницы имени Таня в жизни отличаются красотой и несчастливой судьбой. И, знаешь, в этом, на самом деле, что-то есть. У меня две знакомые с этим именем, и умницы обе, и красавицы, но … в личной жизни как-то обеим не везёт.
– И что же мне теперь делать? – спросила Таня с плохо скрываемым беспокойством.
– А ты перестань быть Таней? – беспечно предложил Дин.
– Как это?
– Ну, возьми себе другое имя. Псевдоним. Пусть на бумаге останется Таня, а вслух все будут звать тебя иначе.
– Как иначе?
– Ну, я не знаю точно, например, – Дин покрутил вслух, – Таня, Танечка, Танюша… может… Нюша? От Та-Нюша... Очень органично.
– Не хочу я быть Нюшей! – возмутилась Таня. Ужасное имя! У моей бабушки соседку зовут Баба Нюша.
Дин накидал ещё несколько вариантов, из которых ни один не понравился. Тогда Дин вспомнил свой предыдущий рассказ о происхождении своего имени и, машинально сделал с именем Татьяна то же, что много лет назад сделали с его фамилией. Он просто разделил его пополам и сразу понял, что нашёл. Из Татьяны получились «Тать» и «Яна». «Тать» Дин исключил сразу, а вот Яна… это было то, что нужно!
– А ты не хочешь стать Яной? – предложил Дин и объяснил логику появления этого варианта. – По-моему тебе очень идёт. Смотри, татьЯна, а коротко – просто Яна! Или, например, Яна и Ирочка! По-моему, звучит гораздо интереснее.
– Да, знаешь… мне, тоже, нравится! В этом, что-то есть такое… сложное и загадочное.
– Пусть это будет моё твоё имя.
– В общем-то, я не против, и, даже хочу, чтобы все меня именно так и называли. После такой рекламы мне самой Яна кажется моим настоящим именем.
– Тогда тебе придётся подключить к этому делу Ирочку. Скажи ей, например, что так тебя твой парень называет.
– А ты… мой парень? – опустив глаза, тихо спросила бывшая Таня.
– Ну, по крайней мере, я испытываю желание им быть.