Пролог
Он поцеловал её подбородок, затем, давно остывшие губы. Она смотрела спокойно и грустно, и, может быть, слегка удивлённо. Она видела его с ощущением, с каким смотрят на старое фото: цепь воспоминаний приходила в движение, но была слишком длинна, чтобы донести и сохранить импульс, достаточно сильный. А поцелуй она ощущала едва, как ощущаются прикосновения замёрзшими пальцами.
«Лучше бы выпить яду, он убил бы быстрее, а так…постепенно, когда первыми умирают чувства», - подумала она, и грусть всколыхнулась в ней, задела уцелевшие струны. Подобно тому, как житель, бредя среди обломков своего города, находит уцелевшую чашку, бесполезную и бесконечно ценную одновременно.
** **
Когда профессор вошёл в аудиторию, студенты уже ждали его – были готовы, они быстро, что называется «сделали тишину», прорезали которую лишь несколько бодрых «здравствуйте».
- Добрый день! Добрый.
Профессор попытался скрыть улыбку. Ему нравилась эта группа чуть больше остальных, нравился его предмет, да и, что ни говори, а тёплая, на удивление, мартовская погода не могла не стать поводом для улыбки.
- Уважаемые коллеги, будущие медики, запишите тему сегодняшней лекции!
Как всегда, будучи в хорошем настроении, он не был до конца серьёзен. Обращался к аудитории по-приятельски.
- Тема занятия – любовь. Современной медициной рассматривается как психическое расстройство. Для примера, - продолжал он, - обратимся к реальному случаю.
Профессор, не торопясь, прошёл вдоль первых рядов, продолжая говорить.
- Пациент А обратился с жалобой. С его слов, до появления новой соседки по этажу он чувствовал себя счастливым человеком. У него имелась подруга, с которой они испытывали обоюдную симпатию друг к другу. Однако с появлением новой знакомой, душевное и физическое равновесие молодого человека было нарушено. Он всё чаще заговаривал с ней, завязались приятельские отношения. Но, по утверждению пациента, ему хотелось большего. «Было необъяснимое желание быть рядом с ней всё время». Запишите это, обратил внимание студентов профессор, - так больные обычно описывают симптомы.
Студенты торопливо включили электронные тетради, несколько человек достали бумажные, недавно ими снова начали пользоваться - они вошли в моду.
- Итак, перечислим.
- Необъяснимое желание быть рядом, - раздалось несколько голосов.
Один из них принадлежал красивой брюнетке с первого ряд, никто, включая её саму, не догадывался пока, к какой специализации её потянет. Зато молодой человек через два сидения от девушки, скорее всего, именно на психиатрии и остановится. Он быстро сориентировался, назвав следующий пункт.
- Желание прикасаться к человеку.
- Верно. – Кивнул учитель. – Записывайте. Ещё?
- Вегетативные реакции, - уверенно произнесла брюнетка.
К ней присоединился другой голос:
- Чаще проявляется покраснением кожи, учащённым сердцебиением.
Профессор одобрительно посмотрел на студентов и добавил:
- Лёгкая спутанность сознания, трудности в сосредоточении на чём-либо, кроме выбранного человека. В редких случаях, снижение аппетита. И давайте обсудим подробнее спутанность сознания.
Раздался шорох переворачиваемых страниц бумажных тетрадей. У кого-то подала сигнал электронная – через сорок минут потребуется подзарядка. Они почти все так настроены почему-то: подают сигнал за сорок минут, очевидно, согласно школьному расписанию.
- Итак, - продолжил учитель, - наш пациент описывает своё внутреннее состояние: «Как будто я не управляю своими мыслями, всё время даже если не хочу, думаю об этой девушке, не могу переключиться».
- Требуется медикаментозная и поведенческая терапия, - уточнил студент – будущий психиатр.
Он вёл записи в электронной тетради последней модели, она могла преобразовывать и озвучивать рукописный текст. Очень удобно.
- Верно. Поэтому далее перечислим наиболее распространённые препараты и дозировки. Напоминаю, мы говорим о том виде расстройства, когда дозировка не корректируется по возрасту.
В аудитории снова стало тихо и монотонно. Названия препаратов написаны на доске. Голос профессора, озвучивший наименования на латыни только подчёркивал, обрамлял этот нечастый уют лекционных часов. Впрочем, профессор испытывал глубокую симпатию ко всему происходящему: и к предмету разговора, и к будущему психиатру, и к неопределившейся ещё брюнетке, и к близнецам, мечтавшим о карьере пластических хирургов; и всех остальных тоже любил и по-своему выделял.
Стояла весна. Нет, не так! не стояла. Она рождалась. Совсем юная, ненавязчивая, она будто присматривалась, стоит ли явиться, не рано ли она пришла. Снег не сошёл, па;ру дней назад студенты сбрасывали его с крыш университетских строений, сбивали наледь. Но всё же делали они это под щедрым солнечным светом, под облаками, наливавшимися синевой, подобно зреющим плодам предстоящего лета.
- Поведенческая терапия, что она из себя представляет? - прозвучал голос учителя, едва смолкли звуки письма, а аудитория не успела наполниться нотами бездельных речей, как это обычно и бывает, однако вот, мысль студентов снова влекома наукой.
- Правильное воспитание школьников, правильная оценка литературных и иных произведений искусства, сравнение их с реальной жизнью.
Отвечала невысокая худенькая студентка, которая, несмотря на рост, садилась всегда гораздо дальше и высокой брюнетки, и её соседа-отличника – будущего психиатра, его комплекция позволяла пройти летнюю практику именно в выбранном учреждении. Голос у девушки звучал под стать сложению: приятный, но звучавший до сих пор по-детски, таким, вероятно, и останется.
- Вы правы, - согласно кивнул профессор. Ещё?
- Проще говоря, детям не забивают голову, - улыбнулась брюнетка, - а, выражаясь научным языком, - дают правильную ориентировку, верные мыслительные и поведенческие стереотипы.
- С этим убеждением возникали споры в связи с влиянием любви и страдания на искусство и смежные сферы деятельности, - подали голос близнецы. – Стоял вопрос о том, не вырастут ли дети…
- … обделёнными? – одобрительно завершил фразу профессор.
Студенты с интересом смотрели на своего учителя. Когда-то подобные споры имели место, подвергали сомнению правильность данной теории.
- Хуже не стало, - безыскусно спокойно произнёс профессор. – Люди творческих профессий, они - использую выражением «на своей волне» - и никто им в этом не откажет. Нужна им не любовь, а более неё страсть, влюблённость, приключение. Зачастую, и психотерапия. И успокоительные препараты – это не секрет. Всё это лишь подтверждает, сколь губительно влияние подобные переживаний на состояние человека.
Он смотрел на студентов, пока те конспектировали сказанное. Они были другими, да и сам профессор застал изменения в раннем возрасте, пусть и не в детстве. Зато он помнил, слышал истории взрослых, споры, мнения. Видел фильмы и сказки глазами прошлых убеждений. Он мог сравнивать. И вот эти молодые люди и девушки, они уже второе поколение, наслаждающееся жизнью в бо;льшем количестве граней, чем прадеды. Науки, искусство (куда же без него), социальные нужды, экология – всё, что было давно и не меняется. Но сами люди…
- Люди, - продолжил он мыслить вслух, - пришли к некоему психическому равновесию.
- Сбросили оковы! – торжественно озвучил один из близнецов, вызвав оживление и улыбки.
- Не представляю, тратить столько энергии, что там ещё…ревновать! – раздался громкий бас будущего ортопед. Молодой человек обладал внушительным телосложением, но лицо его было красиво и аристократично.
- Да, - подхватила брюнетка, - бабушка много вспоминала, рассказывала, даже плакала!
Это был голос брюнетки. Девушка была красива, харизматична, и знала об этом. Ведь ни флирт, ни физическое влечение не пропали, но стали будто острее, свободнее, быть может. А верность партнёру – люди есть люди, хранить её или нет – выбор неконтролируемый и личный.
В коридоре послышался шум – кто-то отпустил своих студентов пораньше, такое нечасто бывало. Профессор посмотрел на часы – оказалось, всего пять минут до конца занятия.
- Не всегда о человеческом бытие можно сказать: «Стало лучше», - завершал лекцию он, студенты слушали с увлечением, какое возникает всегда, когда говорят о чём-то близком во времени: жизнь прадедов прошла под знаменем любви, под нерушимой аксиомой долженствования этого чувства.
- Но это важный прорыв в истории человеческой цивилизации, стоит сравнить его с научно-технической революцией? С созданием сети Интернет? Как пожелаете – обсудите на социологии. Важно то, что человек преобразился сам и преобразил реальность. Впервые за тысячелетнюю историю рода человеческого, стал счастливым. Пусть сама по себе категория счастью не достигаема, но ближе на шаг – уже лучше.
На этом учитель сделал паузу, затем, улыбнувшись, добавил:
- Надеюсь, вы понимаете, вся эта речь – не моя, прочёл в ЭССЕ одного писателя.
Спустя пятнадцать минут чётко обозначенного перерыва начнётся другая лекция у этой группы, у профессора же на сегодня работа завершена. В коридоре учебного заведения шумно, но вместе с тем по-весеннему легко. Кто-то уже начал одеваться красиво. А не как принято зимой – потеплее. Кто-то и вести себя стал по-весеннему: едва сдерживая радостные, детские ещё порывы. Отчего так хорошо? От подступающей ли весны, приближающихся каникул, от того, что легко передаётся от одного к другому чужое веселье? От того, верно, что никто не одинок. Пусть так, пусть легко и весело, ответственно и строго. Но без груза разбитого сердца, без страха потери, тоски, ревности – банальные слова, которые старательный писатель обходит лабиринтами красивых фраз. Но как обойти их в реальной жизни, когда, едва пробудившийся от детских снов разум, вынужден искать и не находить, находить и терять, и быть не самим собой, словно любовь – земная и жестокая – способна вернуть потраченное время…
Эпилог
Любовь. Всё живое и сущее достойно её. А человек? Почему даже в любви, в этой абсолютной радости, человеческое существо не находит ни ликования, ни утешения? Почему отвергает её порой, а приняв, неизменно растрачивает. Любовь у людей – это и сложное, и печальное… зачем же тогда?.. для чего?
Нет, человек ещё не готов. Не может любовь приносить страдание. Так же как чёрное не есть на самом деле белое, а покой не есть скорость. Люди придумали жертвы, прикрываясь любовью, но всякая жертва приносит благо или страдание лишь обратно: самому человеку. Они не знают ещё любви. Всё просто: любовь не нуждается ни в слезах, ни в жертвах, ни даже в дополнении её другими словами. И только человек, не будучи в силах принять её, заменяет «любовь» другими словами. Будто в длинных сочетаниях звуков проще найти ответы. Усложнить, чтобы тем оправдать свою неспособность любить.