Глава 14 - Затишье перед бурей
Крупная болотная сова сидела на ветви раскидистой ели. Яркий шрам сиял на левой стороне её лицевого диска, делая и без того устрашающий, нехарактерный для болотных сов взгляд ещё страшнее. Чуть пониже, на другой ветке, теснились четыре других совы. Все они, почти вплотную друг к другу, вытянулись в струнку, ожидая приказов командира. Тот, по всей видимости, был несколько разочарован пропажей трёх разведчиков: они должны были вернуться уже как минимум час назад.
Вдруг, командир вздохнул, и, повернувшись к подчинённым сказал:
— Плохой идеей было отправлять трёх бракованных бойцов. У них были явно проблемы с выполнением приказов, — сделав небольшую паузу, он добавил: — Или со слухом.
Голос командира не был наполнен злостью, он был совершенно спокоен, но грозен — нарушать его приказов не хотелось ни одному разумному Меченому.
— Не могу не согласиться, — рядом приземлилась сипуха — ближайший помощник командира, — все трое мертвы. Я думаю, подчинить беглецов уже не получится, — произнесла сипуха.
— Ты уверен? — повернулся к сипухе командир, впиваясь в помощника пронзительным взглядом.
— Более чем, — сипуха ответила ровно таким же взглядом, продолжая говорить: — Мы перестарались с тем филином.
— У него иммунитет… — поняв, к чему клонит помощник, еле слышно произнесла болотная сова. — Жаль, — уже нормальным голосом продолжил командир, — такие воины нам бы пригодились. Но нам всё равно нельзя отпускать их с информацией, а значит придётся убивать.
— Но мы можем подчинить остальных, и если мы это сделаем, то, скорее всего, и филин подчинится.
— Мудро, — коротко ответил командир, погружаюсь в раздумья.
К ожидающим приказа добавился ещё и помощник командира. Конечно, он мог действовать самостоятельно, как это сейчас делали другие два в «центре», но здесь в этом не было необходимости. «Максимальная эффективность возможна только в слаженной, командной работе», — будто бы чувствуя мысли сипухи, прогремел голос человека в голове Меченого, превращая её чёрные глаза, в пылающие красным пламенем угли.
Глаза командира тоже вдруг засветились ярким красным светом, и тот застыл, слушая голос человека. «Нет времени ждать — летите за ними и действуйте по ситуации. К вам под командование отправлены ещё десять «образцов», — вещал голос, парализуя нервную систему Меченого. Все подчинённые уставились на застывшего командира. У всех в голове прозвучало одно и тоже: «Ждать указаний», —эхо этих слов заполняло пустоту мыслей Меченых ещё с полминуты. Пока голоса вторили Меченым одну фразу, вокруг командира начал появляться тёмно-фиолетовый дым, который затем начинал превращаться в более крупные частицы, собирающиеся в небольшой рой. Этот рой начал вращаться вокруг командира, указывая Меченым его местоположение. Иногда частицы этого роя сверкали ярким красным светом, помогая Меченым найти командира в бою. Только Меченые могли видеть это мерцание.
Все постепенно пришли в себя, после чего командир, просмотрев действия каждого своего подчинённого их глазами, произнёс:
— Всем приготовиться, мы будем атаковать.
Эти слова звонко прозвучали в голове у каждого из пятнадцати Меченых. Командир ухмыльнулся, почувствовав далёкие отголоски напряжения и страха, а рядом с ним появлялись облака тёмно-фиолетового, дыма, из центра которого исходил красный свет глаз Меченых.
***
Тишину бескрайнего леса нарушали перекрикивания птиц, вой каких-то зверей, шелест листьев и яростные взмахи крыльями филина. Лин летел, пытаясь не думать о том, что происходит в дупле, кто лежит в нём, находясь на грани жизни и смерти. Но как бы он не пытался все мысли его были об умирающей сипухе, с которой они всю жизнь прожили бок о бок, поддерживая друг друга. Столько всего было пережито, столькие погибли рядом с ними, но их смерть никогда даже не приглашала к себе, и вот сейчас смерть, по всей видимости, устала видеть одних и тех же рядом с собой.
Когда-то давно трое друзей дали клятву, что помогут друг другу в любом случае, даже если для этого придётся умереть. В дальнейшем, от смерти во время помощи пришлось отказаться, потому что никому не хотелось бы потом терзать себя из-за этого. Сейчас Лин был как никогда исполнить свой долг перед Луром.
Лин летел, с каждым взмахом пытаясь загрести крыльями как можно больше воздуха. То и дело его срывало вниз из-за очередной воздушной ямы, ведь полёт его был и так очень неустойчив, а постоянные попытки Лина разогнать себя быстрее ещё сильнее нарушали его баланс.
Вот Лин вылетел на знакомую ему поляну, предварительно набрав побольше высоты. «Как Арфей говорил? Искать небольшие завихрения и искажения воздуха?» — размышлял он, всматриваясь в пространство около земли. Так он провисел в воздухе несколько минут, пока вдруг не сложил крылья, камнем полетев к земле. «Надеюсь, он не ошибся», — пронеслось в голове у Лина.
Десяток Меченых занял лес недалеко от озера, за которым прятались беглецы. Организовав круговую оборону, Меченые выжидали момент для атаки.
Киалиус сидел на ветке огромной сосны, слушая план атаки, придуманный людьми. Вновь его глаза окутала яркая красная пелена, не позволяющая сове сопротивляться. Люди отпустили Киалиуса, как только рядом с ним приземлились уставшие разведчики.
— Командир, только что от них улетел филин.
— Отлично, — сказал Киалиус, — отдохните, скоро мы будем атаковать.
Только разведчики улетели, как глаза Киалиуса вновь засветились красным огнём. Люди в подробностях описывали Киалиусу его действия. Где-то в глубине сознания, минуя блокировку людей у Киалиуса возникло чувство ненависти к ним. Те считают его полным идиотом, раз так подробно рассказывают план, и не даёт действовать самому. Но вся его ненависть, как и любые другие эмоции быстро была подавлена. В конце концов, люди закончили обсуждение плана между собой, отпустив Киалиуса.
Голова болотной совы раскалывалась от количества звуков. Он смотрел в пустоту, пытаясь уловить осколки фраз своих подчинённых. Люди, следящие за его состоянием, тут же начали пытаться исправить ситуацию, но ничего не помогало. Киалиус очнулся от того, что рядом с ним кто-то приземлился. Это был его самый верный помощник.
— Киалиус, ты чувствуешь? — сипуха неожиданно назвала командира по имени.
Болотная сова непонимающе взглянула на него. Лишь через несколько мгновений Киалиус понял, о чём говорил его помощник:
— Да, чувствую.
В тот же миг Киалиус вновь услышал голос в голове: «Отставить атаку. Теперь ваша задача — наблюдение. Пока ожидайте указаний».
— Что там? — спросила сипуха, глядя на измотанного командира.
— Атака отменяется, теперь мы наблюдатели. Это был идеальный момент для атаки, — с некоторой досадой проговорил Киалиус.
— Тебе, по крайней мере, выпала возможность отдохнуть, — ухмыльнулась сипуха.
— Надолго ли это?
***
Альт, дрожа, прятался под крылом Нельмы. Сейчас это была единственная близкая ему сова, с которой он провёл почти всю жизнь. Он верил ей и знал, что она готова защитить от любой опасности. Нельма заменяла ему семью всё это время, и, скорее всего, останется ей навсегда. Осознание этого пробуждало отголоски тёплых чувств, но хрипы и стоны раненого Лура, отражающиеся от стен дупла гасили всю теплоту мыслей Альта.
Леон наложил на рану Лура дождевых червей, немного облегчив боль сипухи, но он понятия не имел, что делать дальше. У него не было с собой ничего из того, чем он пользовался, оказывая помощь в… Где? Как здесь назвать дом? Леон уже неоднократно задумывался о том, где он находится, но всё никак не мог понять этого. Это несколько пугало его, ведь Лин и Лур вели себя абсолютно спокойно, будто жили тут всегда. Но сейчас было не время для таких размышлений. Лучший друг Леона, прошедший с ним бок о бок почти всю жизнь, сейчас бредил в предсмертных муках.
Альт видел, как Леон метался из стороны в сторону, пытаясь что-то придумать, пока спящий Мельвин не остановил его, сказав, что будет лучше, если он полетит следить за окрестностями. Леон согласился с ним и улетел прочь.
Дыхание Лура сопровождалось монотонными хрипами. Нельма перевернула раненого на бок, чтобы облегчить ему дыхание, и это, по всей видимости, причинило боль Луру, потому что как только Нельма начала его двигать, дыхание сипухи прервалось, а сама она вся сжалась до размеров мохноногого сыча. Альту почему-то тоже становилось всё хуже, и он всё меньше хотел выйти из дупла, чтобы размять ноги. Всё происходящее постепенно для него переставало быть реальным, а горизонт, виднеющийся из-за дупла, тускнел, превращаясь в чёрную неразборчивую пустоту, и лишь Лур, лежащий напротив, оставался различимым. Совёнок как мог пытался не смотреть на раненого, но устремлять взгляд на неразличимые объекты было больно. Мелодичное стрекотание сверчков становилось всё тише, пока не исчезло совсем, оставив гнетущую тишину, нарушаемую только тяжёлым дыханием Лура.
Альта начинало пугать происходящее, но ощущение тёплого тела Нельмы испаряло весь страх. Альт понимал, что Нельма рядом и защитит его. И как же испугался Альт, когда тепло Нельмы вдруг исчезло, и остался только Лур. Он чуть не подпрыгнул, почувствовав холодный, обжигающий ветерок.
Всеми силами совёнок пытался не смотреть на раненую сипуху, которая была единственным различимым объектом во внезапно заполонившей всё вокруг густой тёмно-фиолетовой пустоте, похожей на ночное небо из детских воспоминаний.
Ветер становился всё сильнее, пока не стал настолько сильным, что Альту было уже совсем трудно удержаться на месте. Сражаясь с неизвестно откуда взявшимся ветром, совёнок ненароком взглянул на Лура. Только его взгляд коснулся испачканного кровью оперения Лура, как Альта тут же словно заморозило, и ветер понёс его, словно пушинку. И среди всей этой суматохи вдруг послышался голос сипухи, но он был таким, словно до Альта доходило только далёкое эхо его слов:
— Альт, я знаю, ты меня слышишь, — сумел разобрать первые слова Альт. — Я…я чувствую их. Они в моей голове! — что-то словно нападало на Лура, из-за чего он то и дело умолкал, и в этот момент Альт отчётливо слышал звуки борьбы: кряхтение нападающих сов, звон боевых когтей и шлемов. Всё это было Альту так знакомо, а голос Лура только усиливал ощущение дежавю.
Но вдруг всё стихло и перед Альтом предстало поле брани. Совёнок застыл, в ужасе глядя на изувеченные тела сов, лежащие у его ног. Он стоял как вкопанный, дыхание его становилось прерывисто — ему было страшно.
— Лур? — спросил Альт дрожащим голосом, чувствуя, что не может больше находиться здесь.
— Альт, вам надо улетать. Оставьте меня! — продолжил говорить Лур, но смолкнул также внезапно, как и заговорил. Вновь послышался звон боевых когтей, ругательства и выкрики. Альт попытался всмотреться в пустоту, окружающую его, и прямо над собой сумел разглядеть кучу сов, сражающихся друг с другом. Альт засеменил назад, увидев падающее и оставляющее шлейф крови тело совы. Медленно шагая назад, Альт не сводил глаз с битвы. Ему не хотелось вступить в неё — он хотел найти там Лура.
Но вдруг, дрожащий от страха совёнок споткнулся обо что-то, упал и, перевалившись через что-то круглое, приземлился на землю. Открыв после падения глаза, Альт словно окаменел от страха. Прямо перед ним было окровавленное лицо филина. Бедного совёнка парализовало от страха, и он лежал, смотря в открытый полумёртвый глаз филина. Этот филин словно смотрел на Альта, смеряя его молящем о помощи взгляде.
Альт словно не чувствовал своего мускульного желудка здесь. Он не подавал никаких сигналов, словно был мёртв, что ещё сильнее пугало Альта.
Вдруг Альт услышал голос Лура:
— Альт. Вставай, Альт, — успокаивающе говорил Лур. Альт ещё не нашёл его, но отчётливо слышал, что тот идёт к нему.
Услышав голос Лура, Альт приободрился и попытался подняться с земли. Поднимаясь, Альт случайно задел филина, тот вдруг застонал, заставив совёнка в страхе отпрыгнуть к Луру.
— Он ранен! — сказал Альт, подходя к ровно стоящему Луру. Тот только смерил его высокомерным взглядом.
— Лур? — спросил Альт, не понимая, что происходит.
Вдруг из пустоты, которую Альт почему-то перестал замечать послышался голос, сопровождаемый многочисленным эхом:
— Альт, не верь ему! Летите отсюда, бросьте меня!
Услышав это, Альт попятился от стоящей перед ним сипухи. Та начала подходить к нему медленно, аккуратно ступая каждой лапой и смотря на Альта всё тем же взглядом».
Альт, пятясь, вновь задел филина, тот опять застонал от боли, но сипуха даже не взглянула на него.
«Что происходит?» — спросил сам себя Альт, задевая всё больше тел.
Вдруг эта сипуха сделала ловкое движение крылом в сторону и всё исчезло, кроме филина.
— Альт! Вам надо улетать! — всё то же повторял Лур.
Сипуха же медленно подошла к филину и сказала Альту:
— Видишь этого филина, малыш? Никого не напоминает, — сипуха взяла лапой голову филина и показала Альту его обезображенное лицо.
Не дожидаясь ответа, сипуха коснулась крылом его лица, прикрыв его, а потом, резко убрав крыло, спросила:
— А сейчас?
У Альта подкосило ноги. Он не верил своим глазам: только что перед ним лежал незнакомый ему филин, но как только подошла эта странная сипуха, этот филин стал Лином.
— Не верь ему, Альт, беги! — еле слышно кричал совёнку Лур.
Но всё было тщетно, Альт стоял как вкопанный, смотря на умирающего Лина. Взгляд филина становился всё бледнее, всё меньше сил оставалось у Лина. Но Альт верил, что всё ещё можно изменить, и спросил у сипухи, величественно стоявшей рядом с ним:
— Его ведь ещё можно спасти?
— Да, — взглянув на Лина, ответила та, ухмыляясь, — но мы это быстро исправим.
Услышав эти страшные слова, Альт почувствовал, как дрожь и холод сковывают его тело. Он начал пятиться назад, еле-еле передвигая лапами. «Что происходит? Куда я попал?» — в ужасе думал Альт. Всё происходящее было таким реальным, однако совёнок понимал, что такого не может быть. Не может ведь?
— Кто ты? — сквозь слёзы спросил Альт, смотря на медленно шагающую к нему сипуху.
— Я, — только сипуха начала говорить, как в её глазах засиял красный свет, — тот, кого вы будете бояться всю жизнь.
Альт ахнул, когда облик сипухи изменился, и перед ним предстал тот самый меченый, которого он боялся в Центре. Слёзы ручьём текли из глаз совёнка, он не мог сделать ничего, ведь крылья всё так же не слушались его. Ему хотелось улететь прочь, спрятаться под крылом Нельмы, но вокруг не было ничего, кроме окровавленного тела Лина и этого меченого, который всё шёл к нему. В отчаянии, Альт развернулся и побежал прочь так быстро, как только мог.
— Такая участь ждёт всех вас! — раздались голоса во тьме, заставив Альта упасть от страха.
Альт лежал, не в силах пошевелиться: страх словно парализовал его. Альт не мог думать ни о чём, голова его была пуста, а желудок перестал отвечать. Альт продолжал смотреть по сторонам, надеясь на лучшее, но чудеса бывают только в родительских сказках, коих он не слышал уже давно. Меченый пикировал на совёнка так, чтобы тот видел его. Две светящиеся точки начали расплываться в глазах Альта: его клонило в сон. Когти меченого достигли своей цели.
***
Лина с грохотом выбросило из воронки вверх ногами. Филин не был готов к такому и не успел вовремя среагировать, начав падать вниз. Лишь у внезапно появившейся из густого тёмно-фиолетового дыма земли ему удалось стабилизироваться. «Так, вроде получилось», — прошептал Лин, осматривая себя после довольно жёсткой посадки. Крылья были на месте, хотя Лин совсем не чувствовал их. «Что это за место такое, всё-таки?» — подумал Лин, взлетая без какого-либо напряжения.
Лин не понимал, почему Арфей всё ещё не встретил его. Он говорил им, что если они вновь войдут сюда, то он их почувствует и обязательно встретит. Но Лин уже пять минут летел в неизвестном направлении, наблюдая одни и те же верхушки деревьев раз за разом. «Где эта фиолетовая сова?» — спросил сам у себя Лин, понимая, что летит не в ту сторону. Вообще, Арфей говорил, что без него здесь летать нельзя, потому что можно улететь туда, откуда нельзя будет вернуться. К сожалению, куда именно он не сказал. Поняв, что летать здесь бессмысленно и опасно, Лин всё-таки приземлился на торчащую из густого дыма ветку, проклиная Арфея за неторопливость.
«Хоть бы Лур продержался», — подумал Лин, всматриваясь вверх в надежде увидеть звёзды. Но звёзд здесь не было.
Приземлившись, Лин почувствовал боль по всему телу. Когда он в последний раз отдыхал? А ведь его ещё и ранили дважды. Лин ничуть не удивился этой боли, прекрасно зная её причины. Филину оставалось только терпеть её, отгоняя постоянно лезущие в голову мысли о том, что он не успеет спасти Лура. Лин понимал, что эти мысли только поспособствуют этому. И вот вновь встряхивая головой, он услышал голос. Недолго думая, он полетел в его сторону, разрезая крыльями дым вокруг. Это точно был Арфей: его мягкий, чуть высокий, внушающий доверие голос невозможно было спутать ни с каким-либо другим. Лин подлетел как можно ближе к Арфею, чтобы слышать его разговор с кем-то «С кем он говорит?» — задумался Лин, видя около Арфея странные завихрения.
— И для чего они открыли его? — спросил у кого-то Страж врат.
Только он закончил фразу, как Лина ослепила ярчайшая вспышка, сопровождаемая оглушающим грохотом, долгим эхом покатившемся вглубь пустоты. Огромное пятно в глазах Лина не давало ему рассмотреть происходящего, но он мог слышать:
— Ваше превосходительство, я не ожидал вашего прихода. Мне сообщили о том, что прибудут старейшины. Я не успел подготовиться, — звонко проговорил Арфей.
— Старейшины сообщили нам, что у тебя возникли проблемы с вратами, и мы решили лично проведать тебя, — величественно произнёс кто-то.
Пятно в глазах постепенно исчезало, и Лин уже мог увидеть, что рядом с Арфеем стоят пять сов. «Это… Скрумы?» — ужаснулся Лин, рассмотрев этих сов. Они были похожи на витражные стёкла в замках Других в Га’Хуульском мире. Но это не было стекло, это были настоящие, живые совы, которые двигаются и разговаривают. Лин несколько раз моргнул третьим веком, убеждая себя в том, что он видит всё взаправду.
— Да, старейшины были правы, но вы могли не утруждать себя, ведь их помощи бы хватило, — сказал Арфей этим совам.
— Что ты, мальчик мой, если нам выпала возможность отвлечься от обучения новых Стражей, то мы ей воспользуемся с превеликим удовольствием. Ты не представляешь, как скучно обучать юнцов! — неожиданно без дворцового этикета заговорила сова грубым голосом, совсем непохожим на голос Арфея.
Четыре совы с осуждением посмотрели на говорливого учителя. Все думали об одном: «Почему испокон веков учителя являются членами правительства?» Однако никто не посмел делать замечание старому учителю. Все понимали, что ни к чему хорошему это не приведёт и только раззадорит старка, потому продолжили диалог с юным Стражем Ворот.
— Мы разберёмся с Вратами, — спокойно говорила одна из сов, — но не сможем постоянно помогать тебе. Ты должен научиться управлять Вратами.
После этих слов Лин пришёл в замешательство. Как он понял, где-то в другом месте проходят обучение будущие Стражи Ворот. Неужели их там не обучают обращаться с Вратами? Всё это выглядело очень странным. Все пятеро улетели к Вратам, Лин, как ни пытался, не мог разглядеть их в густоте тёмно-фиолетового дыма. Он повернулся к Арфею, и его слегка передёрнуло: тот смотрел прямо на него, а когда филин наконец заметил его, фиолетовая сова жестом попросила его молчать. Лин, впрочем, и без этого не собирался ничего говорить в присутствии этих сов.
Через несколько мгновений послушался какой-то хлопок, на который повернулся и Арфей, и Лин. Ещё немного погодя, Лин разглядел вдалеке пять силуэтов. Только он заметил их, как услышал голос Арфея в голове: «Молчи и не высовывайся, они сейчас улетят». Лин немного испугался, поняв, что только что Арфей говорил с ним через мысли. Лин вовремя вспомнил, что находится в неведомом месте, затянутом тёмно-фиолетовым дымом, видит живых сов, похожих на скрумов, и вообще, он знаком с фиолетовой совой. Но всё-таки такое общение было жутковатым.
— Мы стабилизировали Врата, — приземляясь, сказала сова, отдалённо напоминающая полярную. Судя по голосу, это была самка.
— Арфей, тебе необходимо научиться это делать, — тут же подхватила другая сова, тоже похожая на полярную, но это уже был самец.
— Но как я должен учиться? У меня нет учителей, а мой отец умер уже месяц назад, — сказал Арфей, его лицевой диск сразу же сковала печаль.
Слово взял учитель:
— Твой отец был одним из лучших в своём деле, мальчик мой. Его способности превосходили мои, да что мои, все наши, — он обвёл крылом стоящих рядом, — вместе взятые. Эту силу он отдал тебе, Арфей, тебе надо всего лишь признать и перестать подавлять её. Рано или поздно она убьёт тебя, если ты не выпустишь её.
Арфей опустил взгляд, его явно что-то тревожило.
— Эти врата являются одними из самых важных, — заговорила самка той совы, — они держат равновесие между двумя могущественными мирами….
— Очень шаткое равновесие, — перебил её самец. — Малейшее нарушение в работе Врат может привести к разрушению обоих миров, без которых наше существование ложится под сомнение. Мы не можем допустить этого.
Арфей вдруг поднял свой взгляд, эти слова пугали его, потому что он не хотел оставаться здесь навсегда.
Слово вновь взял учитель:
— Не мы назначаем сюда Стражей — Врата сами выбирают их, и они выбрали тебя. Ты был избран Вратами, Арфей, они будут подчиняться только тебе, как только увидят тебя. Мы не знаем, когда они вновь начнут поиски, обычно такие Врата их начинают по истечении месяца с замены Стража, и если ты не успеешь принять свою силу до того, как они найдут тебя…
Повисло минутное молчание. Тишину разорвал голос той самки:
— Мы точно не знаем, что будет… — выждав паузу она вновь заговорила: — Врата крайне нестабильны, в одном из миров грядёт нечто страшное, и никто из нас не сможет повлиять на это. Мы можем только поддерживать стабильность Врат, пока обитатели этих миров сами не справятся с напастями. Тебе предстоит поддерживать их, и только ты способен делать это. Мы постараемся найти тебе замену, но вряд ли кто-то из нынешних учеников способен не поддаться влиянию врат…
Вдруг заговорила сова, молчащая до сих пор:
— Кстати, исходя из наших недавних исследований, связь вратами этих двух миров не обязательна, а значит мы расходуем наши силы попусту. Сейчас мы пытаемся придумать наиболее безопасный способ удаления Врат, но без тебя, Арфей, нам не удастся сделать ничего.
Совы ушли тем же способом, что и пришли, даже не попрощавшись. Они понимали, что юного Стража сейчас надо оставить одного, чтобы тот принял решение.
Крылья Арфея поникли и почти коснулись земли. Страж Врат стоял, не шевеля ни единым пёрышком, и смотрел на место, где только что был портал. Этот выбор был слишком сложным, и Арфей проклинал судьбу за это. Дело в том, перед Арфеем стоял выбор между памятью об отце и сохранностью миров. Если он примет и выпустит силу, которая таится в нём, будто в клетке, то забудет всё об отце. Что лучше? Умереть и вернуться к единственному близкому, или забыть про него, оставшись в одиночестве? Судьба мира, в котором он прожил всю свою жизнь его теперь не интересовала.
Лин приземлился рядом с Арфеем, и тот, услышав его, аккуратно сложил крылья за спину. Арфей начал медленно разворачиваться к филину, а тот вдруг спросил:
— Арфей, всё в порядке?
Страж Врат не ожидал услышать такого от чужака, хотя Лин уже не был здесь чужаком. Но этот вопрос так или иначе застал Арфея врасплох, и тот ненадолго застыл, придумывая ответ.
— Ты прилетел сюда не для этого Лин. И где Лур? — ответил Арфей, умело скрывая эмоции.
Лин немного замялся: он не надеялся говорить прямо, желая подойти издалека, но Арфей словно знал, зачем пришёл Лин. Выдохнув, филин заговорил, пытаясь не смотреть в слепящие яркие глаза Арфея:
— Как раз из-за него я и прилетел. Нам нужна помощь из нашего мира…
Арфей вдруг замотал головой, обходя Лина вокруг:
— Нет, нет и ещё раз нет Лин. Ты всё и сам прекрасно слышал, никаких дополнительных переходов. Я не смогу удержать врата для вас. Слушай, — Арфей словно взмолился, — вы должны вернуться домой. Вы не представляете, во что ввязываетесь и что делаете. Своими переходами вы только расшатываете миры, разрушая их. Возвращайся за Луром и лети домой Лин, прошу тебя.
Повисло молчание. Глаза Арфея перестали светиться и Лин наконец смог понять, что они точно такие же, как и у него. Лин долго колебался, но потом сказал:
— Лур ранен, и ему необходима срочная помощь. Один я его унести не смогу. Кто-то, к тому же должен защищать нас от «меченых», пока мы летим…
Услышав про ранение Лура, Арфей задумался, продолжая внимать Лину, но только филин сказал про их защиту, Страж Врат сразу же крикнул:
— Вы ещё и хвост с собой приведёте! Лин, никто не должен знать про Врата, ты знал уговор!
— Никто про него и не узнает, если мы успеем сбежать до завтра, — спокойно ответил Лин на яростные крики Арфея.
— Я не могу так рисковать Лин, прости, — отрезал Арфей, спеша улететь прочь.
Лин, понимая, что ничего не получается впал в отчаяние:
— Да как ты не понимаешь! Лур лежит, истекая кровью, он умрёт, если ему не оказать помощь. Что же будет, если обитатель одного мира погибнет в другом?
Арфей застыл, услышав эти слова. «Плевать я хотел на чёртовы порядки и обязанности, им нужна помощь, и я помогу им!» — твёрдо заключил Арфей, поворачиваясь к Лину с вопросом:
— Сколько вас будет?
— Нас пятеро, — моментально ответил Лин.
Тихо воскликнув от удивления, Арфей сказал:
— Ладно, я несите Лура сюда, а там посмотрим.
— Спасибо, — радостно произнёс Лин, разворачиваясь к порталу.
Арфей проводил Лина, и у самого входа в портал спросил:
— Лин, скажи, что лучше: потерять целый мир или одного друга?
Лин опешил, услышав неожиданный вопрос Арфея, но, подумав немного, сказал:
— Зачем мне мир, в котором нет этого друга?