Старик доверил Андрею только чистку рыбы от чешуи, а уху стал делать сам, повесив большой почерневший котелок над костром.
— Уху надо уме-е-еть готовить, а не просто накидать рыбы с овощами, — произнес как-то с аппетитом Никон, прищурив морщинистые глаза от дыма. — У рыбы надо обязательно немного потрошков оставить. Овощи только крупно нарезать, зелень исключительно свежую нужно и позже, в общем, есть свои секреты.
— А я и не против, — отозвался Ручей, расплывшись в доброй улыбке. — Только куда нам ухи столько?
Ник молча указал рукой на на две большие мохнатые морды в траве, ожидающих предстоящего угощения.
— Хе! Понятно, — одобрительно проронил Андрей, взглянув на огромного насторожившегося зверя в траве. — Как только тебе удается их кормить, ведь им не меньше ведра в день надо! Тяжело же, да и где еды столько взять?
— Да, мне уже всё тяжело, — вздохнул старик и прикрыл котелок алюминиевой крышкой. — Только они сами себе пропитание умеют искать. Вон Верный как-то научился зайцев и бегунов ловить, а ведь их не каждая гончая собака поймает! Я видел один раз, как он хитрости придумывает. Спрячется и наблюдает, когда бегун в нору залезет. Потом осторожно подходит и прыгает, обрушая нору своим весом, дальше дело техники.
Когда свежий воздух леса перемешался с удивительно аппетитным запахом ухи и дымка от костра, Ник вдруг достал из огня горящую ветку и сунул ее прямо в булькающий котелок. Ручей удивленно взглянул на довольного старика.
— Ничего, нормально! — засмеялся Никон. — Это был последний секрет моей ухи. Тут главное больше пяти секунд горящую ветку в ухе не держать, а то и испортишь! Теперь только угли уберу из под котелка, чтобы не переварить. Андрей, дай там две миски у сарая, а то Верный с Игруном нам спокойно не дадут поесть.
Старик влил большим корцом уху в миски и разнес их в разные стороны от кострища. Питомцы оценили запах своих блюд и уселись ожидать остывания, потому что с ожогами они были уже знакомы, когда раньше спасались от лесного пожара. Потом Ник наполнил ухой тем же корцом две глубокие тарелки и поставил их на маленький стол из досок перед лавочкой у землянки в тени. Весь мир перестал существовать для хозяев этого простого, но желанного обеда.
— Подожди! — выкрикнул старик счастливчику, занесшего ложку ко рту. — Секунду!
Никон достал из ведра с холодной водой маленькую бутылку и наполнил её содержимым две небольшие прозрачные рюмки в виде сапожков.
— Пить вредно, а семьдесят грамм перед ухой - это святое! — улыбнулся старик и поднял рюмку. — За доброе начало нашего будущего!
Ручей не стал отказываться и тоже выпил крепкое зелье, предварительно звякнув рюмкой о рюмку хозяина.
После этого началась трапеза без слов и промедления. Этот простой, казалось бы, обед переворачивал все представления Андрея о еде и приближал сознание к чему-то первозданному, похожему на счастье.
— Люди не умеют пить, — высказался Ник, когда половина тарелки была уже пуста. — Пятьдесят или семьдесят грамм хорошего и очищенного самогона перед ухой или борщем только на пользу идут, а что больше - то во вред! Можно и водки немного, но всё спиртное давно делают как пойло для дегенератов. Вообще все нужно в меру, ведь любое лекарство превращается в яд, когда доза превышена. Это нашему народу специально навязали пьянство, ведь пьянство и гордыня - причина всех пороков и вымирания!
— Вот оно, ощущение жизни, а не существование и выживание! — вдруг выдал Ручей.
Ник осторожно посмотрел на счастливчика, потом усмехнулся и подтвердил:
— Точно, счастье всегда рядом, только его надо уметь замечать! Вот некоторые всю жизнь ходят на работу, приходят с работы, перехватывают мусор, похожий на еду и ложатся спать. И так каждый день, без просвета. Люди стали зарабатывать деньги не ради настоящей еды и нужд, а тратят свою короткую жизнь на приобретение ненужных вещей и богатств, грабя и обманывая друг друга. Все эти лживые ценности навязаны такой же лживой цивилизацией! Правящие верхи это охотно поддерживали.
— Смотрю, ты власть не любишь, — улыбнулся счастливчик, смирившись с нестандартным мышлением старика.
— Власть не красная девка, чтобы ее любить! — сказанул Никон. — Правительство выполняет свои обязанности или не выполняет, третьего не дано! Именно обязанности, а не свои прихоти и желания!
— А как же закон о неуважении к власти? — впечатал Ручей.
Старик поднял одну бровь и заявил:
— Чем ближе крах империи, тем безумнее её законы! Это не я сказал. Надо заслужить уважение, а не презрение большинства граждан. В последнее время было полно идиотских законов и налогов. Брали деньги даже за дождь и воздух! Таких как ты были миллионы, вынужденных все время искать работу и перебиваться случайными заработками. А ты никогда не думал, что предоставить работу своим гражданам именно правительство должно?
— Я вообще-то согласен с твоей точкой зрения, — заметил Андрей, — но не всё так просто же?
— Всё проще паренной репы! — разгорячился старик, доев уху в светлой тарелке. — Если не воровать миллионами, как минимум, то уже всю страну можно отстроить заново, ресурсов и денег хватит вполне! Ты думаешь я лесной старичок-боровичок, отшельник?
Ручей почесал затылок.
— Я же хотел в молодости ученым стать или хотя бы пользу людям приносить развитием безопасных технологий, — продолжил Никон. — Например, связь 5G, тем более 6G абсолютно не нужна, есть другие, более безопасные способы связи. Всех пчел уже уморили и численность населения сокращают! Я был знаком и с бандитами, и с довольно высокими чинами, что было одно и тоже. Некоторое время пришлось в их кругах общаться, чтобы выбить разрешение на строительство лаборатории и небольшого предприятия.
Ник нервничал и достал банку с самокрутками из кармана, но выдержал и сунул ее обратно.
Это дно! — уже выкрикнул коротко старик и поднялся с лавочки. — В их убогом сознании нет понятий - человек, совесть, народ! Можно и дороги безопасные делать, и качественные дома дешево строить с больницами, да всё они могут! Только не хотят, точней на всех средств не хватит... Им же надо жрать омаров с икрой и на дорогих яхтах с девками кататься! Тьфу! Это мы с тобой от ухи счастливы! А больные дети в разваленных нищих больницах без нормального лечения умирали!
Никон налил питомцам ещё по корцу немного остывшей ухи и добавил:
— Только мы все тоже виноваты были, потому что это понимали, но все время молчали, а остальные стремительно деградировали, пристраиваясь в тёпленьких местах, поближе к кормушкам. Ладно, оставим эту тему...
Ручей грустно молчал, низко дохлебывая уху в тарелке. Ему почему-то было стыдно, как будто это он сам деньги у больных детей отнимал.
Через минуту счастливчик стал убирать посуду со стола во дворе и мыть тарелки. Пока только этим он мог помочь старику.
— Но сейчас все изменилось! Теперь у всего человечества появилась первая возможность изменить сознание и построить новое, относительно совершенное общество! — успокоился и просиял Ник.
— Тебе учителем надо быть, наверное, — предположил повеселевший Андрей, держа в руке разноцветное полотенце.
Старик даже немного засмеялся:
— А мне Кирилл и предлагал в деревне вторым учителем быть. Научить детей свободно мыслить, одновременно соблюдая законы - это и есть теперь важнейшая цель. Ведь дети - наше будущее, вся надежда на них! А мы обязаны сделать их жизнь безопасной, а детство счастливым! Мы - это народ, а власть тю-тю уже, за границей. Вот пока они не вернулись и не подмяли всё снова под себя, надо действовать! Фух, я опять разошелся! Ведь давно об этом думаю, но времени не было, да и бросить всё пока не могу.
Ручей удивился:
— Что тут бросить, землянку с огородом?
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, — таинственно поведал Ник и прикрыл закопченный котелок крышкой. — А пока давай отдохнем немного. Кстати, наши предки раньше всегда в обед отдыхали и даже спали один час летом, что сохраняло ясность ума и прибавляло сил на весь длинный летний день.
Дружная компания друзей разделилась после сытного обеда. Ручей с Верным улеглись в теньке на траве под железным чудовищем, а Ник с котом пошли в землянку. Счастливчик положил свою голову на большую спину мохнатого зверя и быстро задремал на свежем воздухе.