Отрывки из книги
АНАТОЛИЙ РЫЖИК. ЖИЗНЬ В ЗЕЛЁНОМ МУНДИРЕ. КНИГА ПЯТАЯ. ПРИДВОРНЫЙ ПОЛК
Издательство «Ridero», Екатеринбург, 2020 г., 230 стр., ISBN 978-5-4498-6306-5
В очередной книге серии «Жизнь в зелёном мундире» автор ведёт повествование интересно, реально, эмоционально, остро, с юмором, не скрывая фактов, чувств и мнений о командирах и сослуживцах. Читатель оказывается как бы внутри описываемых событий — боевых дежурств, полигонных стрельб, происшествий, трудностей, неприятностей и успехов — всего того, чем живёт настоящий офицер, для которого слова Родина, честь, семья — не пустые звуки, и каждая звезда на погонах — это результат тяжёлого ратного труда.
https://ridero.ru/books/zhizn_v_zelyonom_mundire_4/
...
Я продолжал относиться к службе ревностно, но уже не до такой степени, чтобы отказаться от летнего отпуска, кроме того, был уверен: свои задачи успею выполнить.
Уход в отпуск летом внезапностью не пугает, да и проблем «для начальства» с путёвками в санаторий не бывало. Я сразу же воспользовался положением и взял путёвку в Сухумский санаторий Московского Округа ПВО.
Путёвка была только на меня – с детьми в санаторий не пускали. Решили так: едем все вместе в Сухуми: я, Анна и дети. Снимем комнату возле санатория, найдём место, где девчата будут питаться.
Абхазская Автономная Советская Социалистическая Республика….
В предыдущих книгах я рассказывал о Абхазии, повторяться не буду, но немного дополню, описав случаи, запомнившиеся в эту поездку.
Ехали, конечно, в отдельном купе (военнослужащим проездные выдавались на всю семью), с едой и хорошим настроением – так в нашей семье было положено.
Приехали в Сухуми. Я разместился в санатории. Оставив вещи, мы вчетвером пошли искать пристанище для Анны и девочек.
Проблем это не составило и вскоре, через дорогу от санатория, у них была комната. Нормально обустроенная, не дорого и со всем необходимым.
С организацией питания вопрос был тоже решён быстро и просто: на территории санатория была столовая для своих работников. Многие из приезжих «беспутёвочных» членов семей договаривались о «постановке на довольствие» в ней. Договорились и мы.
Отдых был как всегда отличным (от рабочих и обыденных будней) но, памятуя о том, что наш ребёнок идёт в школу, мы использовали каждую минуту, чтобы дочку чему-нибудь научить: стихам, таблице умножения, много читали.
Не помню, кому первому пришла в голову идея собрать гербарий для школы. Может быть, эта мысль была навеяна морским воздухом, а может великолепным парком санатория.
Множество самых разнообразных деревьев и кустарников всего мира наполняли парк. У каждого табличка с названием вида растения, указана его родина и где оно произрастает.
Таким образом, схема сбора гербария была проста: срываешь листок с дерева или куста, кладёшь в книгу между страниц и записываешь карандашом в углу страницы название растения.
Всё, теперь пусть сохнет.
Мы этим так увлеклись, что через неделю у нас были все экземпляры растений, произрастающие в санатории.
Нам показалось этого недостаточно:
- «Идем в Сухумский дендропарк!» - решили мы.
Пять остановок пешком (мы всегда при возможности ходим, а не пользуемся транспортом) и мы вчетвером в дендропарке мирового уровня.
Какой-то известный всем, но забытый мной ботаник со всего мира собирал для него растения.
Дендропарк был огромен. В глубине его и на возвышенности располагалась (как нам сказали) охраняемая дача Сталина. Здание красивое, величественное и ухоженное. Кто там находился после смерти «вождя народов» - не знаю, но то, что никакого музея в то время не было это точно.
Приступили к осмотру дендропарка и увеличению нашей коллекции, экземпляры которой занимали несколько разбухших книг.
Всё бы неплохо, но при сборе гербария был ряд мешающих нам обстоятельств:
- некоторые деревья были старые, выросшие до огромных размеров так, что мне было не достать их листьев;
- многие растения не имели информационных табличек, их мог назвать только экскурсовод, но как сами понимаете: с экскурсоводом гербарий не соберёшь;
- у нас уже было собрано многое, и мы уже путались с тем, что собрали – не помнили, есть этот экземпляр или нет;
- с младшей дочерью Анюткой на руках много не находишь, эти кусты и деревья были ей не интересны, к тому же пора было идти на обед.
Тем не менее, неплохо пополнив коллекцию, мы с чувством выполненного долга покинули дендрарий.
В санатории перебрали собранные экземпляры. Из каких только стран не было в гербарии растений! Япония, Китай, Чили, Индонезия, Бразилия, Аргентина, Испания, Малайзия, Сингапур, страны средиземноморья….
Можно было на этом остановиться и успокоиться, но путёвка в санаторий была на два десятка суток – хватало времени на любые начинания.
Поразмыслив, мы решили продолжить сбор – ведь в Сухуми ещё был Ботанический сад Академии наук Грузинской ССР!
В купленном проспекте мы прочитали, что в нём было собрано около 2000 видов растений как местных кавказских, так и завезённых из многих районов земного шара. Подготовились и организовали вылазку в Ботанический сад.
Сад располагался в центре города, но туда водили экскурсии, а индивидуальное посещение не допускалось. Очевидно, гербарий собирали не только мы – кругом было множество табличек:
- «Руками не трогать! Штраф 5 рублей».
Это была приличная сумма. Для сравнения: билет на поезд Сухуми – Тбилиси стоил девять рублей. Пугали посетителей не только таблички, но и милиционеры, снующие повсюду. Мы со старшей дочерью Машей не струсили, но, осуществляя задуманное шли на разные ухищрения: собирали листочки с земли, рвали, отставая от экскурсовода или просто пытались сделать это незаметно.
Срыв операции законспирированного сбора произошёл неожиданно. По ходу экскурсии экскурсовод подвёл нас к розовому кусту мимозы спигозини. Оказывается, на рынках к восьмому марта нам продают вовсе не мимозу, а акацию серебристую! Дурят нашего брата! Мимоза редкое и очень прихотливое растение. Даже в Ботаническом саду на обозрение посетителей был выставлен только один куст.
На вопрос одного из туристов:
- «Мимоза спигозини – понятно. А почему "стыдливая"?». Экскурсовод пояснил:
- «Если притронуться к цветку, то он сразу закроется». Протянул руку и, коснувшись цветка мимозы, показал, что наших глазах цветок быстро захлопнулся. Только экскурсия отошла от куста, как я для маскировки своих действий по хищению нового экземпляра для гербария, сказал ещё торчавшим у растения зевакам:
- «Теперь я попробую!» - и, коснувшись цветка, незаметно сорвал его. Вернее, я думал, что незаметно…
Сзади раздался голос настолько неожиданный и свирепый, что он заставил меня содрогнуться:
- «Папробывал? А тэпэр платы денгы! Штрав!». На плечо мне легла рука грозного милиционера, который не скрывал своей радости от пойманной жертвы:
- «Ты чытат по рускы умээш? Он напысано!» и он указал мне на табличку.
- «Руками не трогать! Штраф 5 рублей». Видя испуг дочери и понимая бесполезность уговорить стража абхазского закона отпустить нас с миром, я не вступил в пререкания для защиты своих «кровных» денег, в которых нуждался сам. Отдал пять рублей милиционеру и получил от него квитанцию почему-то только на пятьдесят копеек.
Может у них были старые бланки или в Ботаническом саду прошла своя деноминация квитанций?
Вступать в разбирательства по этому поводу тоже не стал, чтобы не травмировать Машу, смотревшую на происходящее широко раскрытыми глазами. Заплатив милиционеру и взяв Машу, быстро с ней ретировался, зажимая в одной руке мимозу спигозини, а в другой злополучную квитанцию об уплате штрафа.
Доложили Анне (которая по этическим соображениям не принимала участие в операции сбора), о непредвиденной трате в размере целых пяти рублей.
Думаю, что подпортили ей настроение, хотя по её виду этого нельзя было сказать. Провели короткое совещание и решили, что коллекция уже достаточно полная. На этом сбор гербария был закончен, так как повторного штрафа мы могли не осилить.
Интересно то, что гербарий сохранился у меня в первозданном виде – лежит у меня в шкафу уже сорок лет! Никто (теперь уже из внуков) не проявляет к нему интерес. Может правнуки…
Во времена СССР Абхазия была как заграница. В ней были индивидуальные постройки, которые можно было видеть только в иностранных фильмах и невозможно было представить в наших городах.
В Сухуми развивался мелкий (думаю был и крупный – мы с этим не сталкивались) бизнес. Процветала частная торговля не общепитом и не общепошивом, а шилось и изготавливалась продукция мелкими партиями или на заказ.
А торговали во множестве магазинчиков и лавочек товаром, изготовленным на мелких предприятиях или изготовленными собственноручно. Все эти товары были хорошего качества и стоили не очень дорого. Купив какую-то вещь можно было быть уверенным что, приехав в Ярославль ты будешь ходить в такой один, а не так одинаково, как одеты пол города.
Я сшил себе на заказ лакированные туфли, с медной вставкой в носок и щеголял с них по Ярославлю вызывая завистливые взгляды прохожих.
Продажа вин на розлив и в бутылках велась как говориться «на каждом углу». Продавались не только фирменные вина Абхазии: «Псоу», «Лыхны», «Апсны», «Букет Абхазии», но и множество грузинских вин.
Вина были хорошего качества, но желающие могли пить и «спецнапитки домашнего приготовления» - в основном это было вино из винограда сорта «Изабелла» настоянное на табаке. Продавцы такого напитка обычно предупреждали что вино «своё» и только вновь приехавший в Сухуми мог (по-своему не знанию) его купить не преднамеренно.
Пива в Сухуми тоже было предостаточно – в лавочках его обычно продавали на розлив и с сушёной рыбой. Сортов её было множество, я их не различал (только если по цене) поэтому покупал только «барабульку» или мелкую рыбу «игла».
В оставшиеся дни отдыха мы совершали прогулки по городу и набережной. Нам нравилось смотреть на морской вокзал и пристань заполненную огромными белоснежными кораблями. Неоднократно взбирались на Сухумскую гору, и затаскивали на неё младшую дочь - Анютку.
В эту поездку подъём запомнился по одной простой причине – меркантильной. В городе было много недорогих столовых, где можно покушать. Ввиду того, что на гору мы собирались забраться перед обедом, то Анна с девочками могла не успеть в санаторную столовую. Можно было покушать после подъема вверх - на горе были ресторанчики, но дорогие, не для нашего кармана. Внизу у подножья все стоило намного дешевле, и мы зашли в одну из таких харчевен.
Посмотрели ценники – устраивало. Прикинув, что перекусим рубля на два, и я начал делать заказ:
- «Три шашлыка…» (дочерям один пополам.)
Хозяин считает:
- «Рубель…» (я прикинул – мало берёт, должно быть добряк. Попадаются же такие!).
Заказываю дальше:
- «Два стакана вина Алазанская долина. Красного». Хозяин:
- «Рубель…» (должно быть копеек девяносто. Чёрт с ним – за шашлык взял меньше).
- «Три кусочка хлеба…».
Хозяин:
- «Рубель…» (ёлки – палки! Какого чёрта заказал хлеб! Теперь перебор, но платить надо. Не сказал же раньше что неправильно, когда хозяин считал меньше).
Вот и поели….
В эту поездку мы впервые сводили девочек в сухумский питомник обезьян. До войны в Абхазии он представлял собой целый городок Института экспериментальной патологии и терапии Академии Наук СССР. По склонам холмов расположены были клетки, в которых жили своей жизнью нормальные обезьяны.
Множество различных особей заполняли вольеры: павианы, гамадрилы, орангутанги, шимпанзе, красные обезьяны.
С другой стороны решёток на них глазели похожие (человеческие) особи, которые тоже подразделяются на группы, классы и сословия. Кстати манерой поведения некоторые человеческие индивидуумы не отличались от обезьян: вели себя так (было очень жарко и срабатывало выпитое вино), что даже гамадрилы застывали в недоумении, наблюдая за их выходками.
Причём наблюдали без билетов и бесплатно!
Девочкам в питомнике понравилось. Особенно красная обезьянка, фотографию которой они попросили купить. Уезжали мы из Сухуми хорошо отдохнувшими и довольными. Бросили в море монеты: хотелось приехать сюда ещё…