Опубликовано в Яндекс.Дзен
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить.
Л.Н. Толстой, из стихов времён Крымской войны и обороны Севастополя
Наступившее карантинное время подвигает к размышлениям: что наша жизнь, и даже наша история, как не карантин между двумя датами? Благо, вышедшие сборники «Белгородской черты» дают фактический материал для этого. Хочется выразить их авторам благодарность и высказать своё мнение, ведь для этого же они и пишут свои научные статьи. В сборнике № 1 «От Донца до Ворсклы» (2016) авторы В.М. Жигалов, А.Г. Бобов и П.Ю. Субботин представили обстоятельные материалы по строительству участка Белгородской черты от Северского Донца до Ворсклы и прикрывавших её городов-крепостей Карпова и Болховца. Тем не менее хочется добавить к ним несколько строк.
Секретный царский указ
Главной и самой короткой дорогой для многих походов «крымских царей» на Москву, начиная примерно с середины XVI века, был Муравский шлях, который проходил в междуречье Северского Донца и Ворсклы. Решительные меры по перекрытию этой дороги для набегов Москва предпринимает только к середине XVII.
1 февраля 1646 года воеводы трёх главных русских полков получают секретный царский указ о предстоящем выдвижении на 150-200 км в степь на южную границу. Дело в том, что «служилые люди» этих полков распускались на зиму по домам к своим семьям, а весной их нужно было собрать и переформировать полки, что могло занять не один месяц.
Этот царский указ получили Большой полк под командованием боярина Н.И.Одоевского, который стоял в Ливнах, Передовой полк под командованием стольника В.П.Шереметьева в Курске и Сторожевой полк под командованием стольника В.Б.Шереметьева в Ельце.
Большому полку надлежало «стать в Белагороде» на Северском Донце, Передовому полку – выдвинуться на Карпово сторожевье на Ворскле, а Сторожевому полку – стать в недавно построенном Яблоновом остроге, перекрывавшем Изюмский шлях.
Секретность царского указа была вызвана опасениями, что крымский хан узнает о планах Москвы построить вал и укрепления между С. Донцом и Ворсклой и попытается их сорвать внезапным нападением. Всё-таки допуская эту возможность, Сторожевой полк перемещается в Яблонов для предотвращения прорыва татар по Изюмскому шляху в тыл Большого полка, на который возлагаются основные работы по сооружению вала. Сторожевой полк, фактически, не принимает участие в его строительстве. Передовой полк, заняв Карпово сторожевье, также выделяет значительные силы на разведку возможного нападения татар.
Официальный приказ о выдвижении на южную границу поступает в полки 14 июня 1646 года. Издаётся царский указ от 15 июня 1646 года на имя боярина Н.И.Одоевского о строительстве вала «меж Белагорода и Карпова сторожевья на Муравской сакме»: «И как к вам ся наша грамота придёт и выб пришед в Белагород велели тот вал и земляное дело расписать на себя и на стольников, и на стряпчих, и на дворян московских, и на жильцов, и на дворян и на детей боярских всех городов, и на мурз и на новокрещенов и на татар, и на всяких иноземцев, и на драгун, и на солдат, и на стрельцов, и на казаков, и на всяких чинов служилых людей на всех по списку, которые ныне с вами на нашей службе, и велели меж Белагорода и Карпова сторожевья земляной вал делать» (РГАДА, Столбцы Белгородского стола).
Как видим, предпринимается стратегическая операция государственного масштаба. Такие замыслы требуют большой предварительной подготовки и призваны решить серьёзные проблемы. В.М. Жигалов отмечает, что среди строителей вала в царском указе не упоминаются холопы и крестьяне. На наш взгляд, это не случайно: на южной границе под Белагородом тогда просто не было крестьян, только служилые, то есть военные люди с их семьями, нёсшие так или иначе сторожевую службу. В указе упоминаются рядом «городовые дворяне и дети боярские» - они вместе несут службу в «боярских полках», так назывались ещё «поместные полки» или «дворянская конница». И вместе строят оборонительные укрепления наравне с другими служилыми чинами.
И, конечно, обращает на себя присутствие в указе мурз и татар, которые, видимо, уже находятся на южной границе и несут (вместе с казаками?) сторожевую дозорную службу. Откуда эти татары? Вряд ли они крымские, скорее, бывшие казанские или касимовские, рязанские, принявшие подданство России и отправленные служить и жить на южную границу.
Между Северским Донцом и Ворсклой
В конце июня 1646 года Большой полк Н.И. Одоевского прибывает в Белагород, «для земляного дела и крепостей к нему посланы градодельцы» под началом дворянина Андрея Просоветцкого: Тихон Хоненяев, Иван Веснин-Головин, Богдан Левшин, Никита Захаров, Иван Грамотин из разных русских городов. Одоевский посылает их разведать местность под строительство вала, и они, в общем, определяют маршрут вала примерно в 30 км. Потом сам Одоевский со своими полковниками проезжает этим маршрутом и утверждает его. 27 июля 1646 Большой полк всем своим личным составом вместе с белгородскими служилыми приступают к насыпке вала со стороны Северского Донца.
Передовой полк В.П. Шереметьева прибывает из Курска в Карпово сторожевье на Ворсклу только 18 июля, а к насыпке вала со стороны Ворсклы приступает только 19 августа. В течение месяца полк несёт охранную службу, ожидая нападения крымских татар со стороны Муравского шляха, а также строит избы для зимовья, в них потом перезимуют 500 драгун, повёрстанных из комарицких дворцовых крестьян, и приказ московских стрельцов, что составляет ещё примерно столько же. Шереметьев подготавливается к строительству города Карпова.
Со стороны Белагорода к 15 августа сделано только 4 версты вала. В том числе белагородские «дети боярские полковой службы» числом в 336 человек сделали всего лишь 267 саженей вала из причитающихся им 1200. Одоевский жалуется в Москву, что «землянову валу зделают не сполна, а иные делать не хотят и лежат больные и померли».
А летнее время стремительно истекает, Москва торопит «делать наспех чтоб земляной вал со всякими крепостями», то есть требует ускорить строительство, грозит наказаниями за неисполнение приказов, и работы на валу всё-таки ускоряются.
В ходе строительства вала Одоевский приходит к выводу: «Да меж Карпова и Белагорода
на речке Везенице при впадении Болхового колодезя пристойно быть жилому городу, место высоко, крепко и к воде близко». И начинается строительство Болховского города, башни и стены которого «рубят» московские стрельцы приказа (полка) Артамона Матвеева. Болховской построен о семи башнях, из них три проезжие: Болховская, Везеницкая и Муравская. Если строительство города на Карповом сторожевье входило в планы изначально, то Болховской строят исходя из военных соображений в ходе строительства.
Москва требует сделать вал «нынешнею осень до заморозков», и уже к середине сентября строительные работы между Северским Донцом и Ворсклой, в основном, завершены. В октябре царь Алексей Михайлович посылает в Белагород постельничьего Михаила Ртищева сказать «жалованное милостивое слово» всем ратным людям, и «здорово ли вы есте на ево Государевой службе?» «Милостивое слово» обычно сопровождалось денежными и иными вознаграждениями.
В Белагороде перед Съезжей избой Ртищев говорит похвальную речь перед собравшимися на площади служилыми людьми всех чинов. Он отмечает, что построен вал всего примерно в 20 вёрст, сделано 13 земляных укреплённых городков на валу и вдобавок жилой город на Болховом колодезе. В том числе белгородский воевода Федор Хилков со своими служилыми людьми сделал примерно 3 версты вала.
Из Белагорода Ртищев едет в Карпово сторожевье и «передаёт похвальную речь» Передовому полку, который сделал свой вклад примерно в 9 вёрст вала и в 7 земляных укреплённых городков. На месте Карпова сторожевья поставлен город Карпов с восемью башнями, из которых три проезжие: Московская, Водяная, Хотмыжская. Кроме того служилые люди полка помогли «срубить» башни Болховского.
В следующем 1647 году белгородскими воеводами ставится вопрос о переносе Белагорода на его третье более удобное место при впадении Везеницы в Северский Донец, где он и находится по сей день. Это стало возможным благодаря только что завершённому строительству вала Северский Донец – Ворскла, перекрывшего опасный Муравский шлях.
Карпово сторожевье
Дозорная сторожевая служба станичных казаков Путивля и Рыльска опиралась на Карпово сторожевье в своих разведках степи, по крайней мере, с 1571 года, о чём есть документальные свидетельства. Возможно, оно названо так по имени какого-то сторожевого казака Карпа. Рядом с ним проходила «посольская дорога» в Крым.
«А Карпово сторожевье место высоко, пришла гора клином, а стоит на реке на Ворскле. А от Ворскла к Муравской дороге пришло поле чистое, а поперёг его до Муравской дороги версты с три, и по речкам по Ворсклу и по Везенице против Карпова сторожевья крымский царь и большие люди идучи ставятца на станех. А с Карпова сторожевья то видит как они идут и как они на Ворскле на станех станут. А около Карпова сторожевья по обе стороны леса пришли большие и на город лесу много и пашни быть мочно, и ржавцы и болота есть, и на крымского царя и на людей его мочно приходить на походе», - сообщает исторический документ академик А.Д. Багалей в своём труде «Материалы для истории степной окраины Москоского государства», 1886, Харьков.
Это выгодное положение высоко оценил дворянин Фёдор Сухотин, который с подъячим Евсеем Юрьевым в 1636 году по заданию Москвы совершает целую экспедицию по южным украинным городам, по всей будущей Белгородской черте, с целью осмотра местности для постановки новых крепостей и укреплений, и предлагает поставить на Карповом сторожевье город. Этого мнения придерживается и белгородский воевода Афанасий Тургенев, в уезде которого это сторожевье находится.
Тогда против постановки города Карпова выступили Путивль и Рыльск, они высказались за строительство городов ближе к ним, в своём предполье, и Москва согласилась с ними. В 1640 году были поставлены города Вольный и Хотмыжск западнее Карпова сторожевья и не перекрывавшие Муравский шлях.
Историк В.П. Загоровский пишет в своей монографии «Белгородская черта», что Москва допустила крупную ошибку, поставив эти города на «второстепенных направлениях». П.Ю. Субботин идёт вслед за этим авторитетным мнением, повторяет, что татары «воспользовались этим в 1643 году после большого набега», возвратившись с награбленным в Крым по открытому Муравскому шляху. Подразумевается, что если бы на Карповом сторожевье стоял город, они не смогли бы уйти.
Белгородский воевода Никита Боборыкин пытался догнать тот татарский набег, он также ставит вопрос о строительстве Карпова. На этот раз Разрядный приказ идёт ему навстречу, и разрешает поставить острог на Карповом сторожевье. 13 апреля 1644 года казаки станичного головы Ивана Рышкова приступают к строительству Карпова острога и завершают его 15 мая. Меньше чем за месяц! На службу в остроге заступило 60 рыльских и севских стрельцов. Но в 1644 и в 1645 годах мимо этого острога проходят в набег большие массы татарской конницы, просто оставив Карпов с его маленьким гарнизоном в стороне.
На наш взгляд, Путивль и Рыльск не пытались воспользоваться ситуацией в свою пользу, они прекрасно понимали значение Карпова сторожевья, но исходили из сложившихся реалий. Они понимали также, что силами пограничных городов не смогут поставить на Карповом сторожевье крепость с таким гарнизоном, чтобы перекрыть татарам Муравский шлях. Что и доказали набеги 1644 и 1645 годов. Такая же ситуация была и в 1643 году, когда крупные татарские силы, участвовавшие в украинских междоусобицах, ворвались в Россию с запада и вышли обратно по Муравскому шляху. Постановка небольшого острога здесь ничего не решала, перекрыть Муравский шлях была способна только Москва.
Но только летом 1646 года от Тульской засечной черты из Ливен, Ельца и Курска под Белагород идут главные полки «дворянской конницы» под командованием боярина Никиты Одоевского, чтобы, превратившись в гигантский «стройбат», за два месяца перекрыть Муравский шлях «меж Белагородом и Карповым сторожевьем» оборонительным валом с крепостями.
Прибывший из Курска Передовой полк Василия Шереметьева начинает строительство города-крепости Карпова 15 августа, и завершает его осенью через два месяца.
Первым воеводой Карпова в 1646 – 1648 годах был стольник Игнатий Вердеревский, его гарнизон составили служилые люди разных чинов из «украинных» городов современной Тульской, Орловской. Липецкой, Брянской и Рязанской областей. Это были стрельцы, пушкари, казаки и драгуны из Данкова, Ельца, Курска, Лебедяни, Ливен, Михайлова, Мценска, Орла, Ряжска, Сапожка.
Карпов становится стратегическим форпостом Белгородской черты на реке Ворскле. В 1647 году гарнизон Карпова составляют 211 стрельцов, 142 детей боярских, 171 казак, 38 драгун, 43 черкас, 43 пушкаря и 4 воротника. В окрестностях города служилые люди со своими семьями основывают Стрелецкую, Пушкарную, Казацкую, Драгунскую слободы.
В 1651 – 1652 годах воеводой в Карпове служит стольник Яков Тимофеевич Хитрово, далее ставший крупным государственным деятелем, он руководит войсками против Степана Разина. Активное заселение Карповского уезда переселенцами из России, а также черкасами с Украины начинается в конце XVII – начале XVIII века, когда Карпов теряет военное значение вместе со всей Белгородской чертой, и превращается в уездный город.
Наши выводы
Строительство Карповского земляного вала с крепостями, полностью перекрывшего Муравский шлях, заняло всего около двух месяцев, что является выдающимся достижением. Но к этому строительству и его охране привлекаются основные полки русской армии, концентрируется вся мощь военного аппарата государства. Перекрыть Муравский шлях постановкой одного города Карпова силами близлежащих городов без такой мощной поддержки Москвы было принципиально невозможно.
Но именно это как бы подразумевает В.П. Загоровский, говоря, что было ошибкой поставить в 1640 году вместо Карпова города Вольный и Хотмыжск. Не было никакой ошибки: Москва не могла послать тогда столько войск на строительство Карпова и оборонительного вала. Поэтому ограничились постройкой Вольного и Хотмыжска. Почему Москва не провела масштабную военно-строительную операцию раньше 1646 года? – это уже другой вопрос.
Не менее важно, что в 1646 году в Бел Город передислоцирован Большой полк, а в Яблонов – Сторожевой полк, они составили гарнизон строящейся Белгородской черты и придали ей необходимую насыщенность войсками, иначе земляной вал при нападении татар некому было бы защищать: гарнизон города Карпова в 1647 году немногим более гарнизона острога Карпова в 1644. Далее на основе Большого полка формируется знаменитый Большой Белгородский полк, сыгравший решающую роль в разгроме польско-литовских войск в войнах 1654 – 1667 годов, и опиравшийся на тыл в виде Белгородской черты.
В.М. Жигалов справедливо замечает, что строительство вала Северский Донец – Ворскла «подготавливалось примерно 10 лет». Для этого пришлось пройти даже более длинный путь. Города-остроги Воронеж, Бел Город, Курск, Оскол, Валуйки были выставлены в
90-х годах XVI века на 150-200 вёрст на юг от основной тогда Тульско-Рязанской оборонительной черты по Оке как сторожевые опорные пункты: для ведения разведки и предупреждения Москвы о подходах крупных соединений татарской конницы.
Все южные города намеренно ставятся в удобных, «крепких» местах, но рядом с главными татарскими дорогами на Москву, потому что перекрыть сами эти дороги у Русского государства ещё не хватает сил. Бел Город ставится в «крепком» месте на Белой горе рядом с Муравским шляхом, но не перекрывает его, а только даёт возможность вести разведку.
Крымские татары, как правило, обходят укреплённые города-остроги, чтобы не терять времени, потому что спешат добраться до более богатых и незащищённых внутренних уездов страны. Все серьёзные осады Бел Города, Курска, Воронежа, Оскола совершают польско-литовские войска и союзные им запорожские черкасы.
Казачьи отряды при острогах, видимо, вместе с «мурзами и новокрещены татарами», ведут дальнюю разведку «станицами» по Северскому Донцу и его окрестностям, вступают в схватки с небольшими отрядами крымских татар, по сути, такими же степными разведчиками, но они не могут противостоять крупным соединениям ханской конницы. Тогда «городы уходят в осаду», казаки в уездах «в станах» формируют свои сотни и полусотни, женщины и дети казачьих слобод прячутся в лесах, а в Москву спешат гонцы с вестями о нападении. В.П Загоровский сообщает нам, что в начале XVII века «Белгородский уезд делился на четыре стана: Сажный, Разумницкий, Коренской и Короченский.
Этому есть и документальные подтверждения. «Писцовая книга за 1588/99 содержит информацию об отводе земли казакам, пушкарям, церквям», - приводит А.В. Дедук (РГАДА, Москва) в своей статье «Историческая география Белгородского уезда в конце XVI века». Это соответствует традиции: служилые казаки издавна наделяются землёй, «дабы людям бесконными не быть и для пользы государева дела иметь добрых коней».
Но прибывшие в Бел Город «ливенские вожи» дети боярские получают в 1599 году земли не в подгородных слободах, а в Сажном стане, селе Сажное, сообщает в своей статье о селе Сажном Е.В. Кривцова (Госархив, г. Белгород). А село Сажное находится примерно в 30 км от Белгорода! Это справедливо и в отношении других белгородских «станов». Детей боярских в Писцовой книге, видимо, приравнивают к казакам.
Следующим шагом после постановки дальних южных городов Москва, очевидно, приступила бы в начале XVII века к строительству черты между вновь поставленными городами, по образу и подобию Тульской оборонительной черты, как бы перенося её на юг. Но это происходит только в 1635 - 1636 годах.
В начале XVII века на Руси наступает переворотное Смутное время, когда на карту ставится само существование России: Польша ставит в Москве на царство своих ставленников-самозванцев. Ряд историков считает, что Смутное время задержало развитие России на 20-30 лет.
Смутное время перетекает затем в войны России с Польшей, которые заканчиваются, можно сказать, Смоленской русско-польской войной 1632-1634 годов. Только после замирения с Польшей на западе, у Москвы появляется возможность заняться своей южной границей, которая остаётся в своём изначальном состоянии раздробленных дозорных городов-острогов с прилегающими к ним уездами со «станами» боярских детей и казаков.
Укрепление южной границы начинается с восточной оконечности, где в 1635-1636 ставится город Козлов и первый земляной вал. В 1636 году – действительно, за 10 лет до начала строительства вала Северский Донец - Ворскла! - Москва отправляет экспедицию во главе с Фёдором Сухотиным для обследования местности под строительство оборонительной черты между южными городами, будущей Белгородской черты. В 1637 году Боярская дума принимает решение о строительстве земляных валов поперёк Муравской, Изюмской и Кальмиусской дорог. В 1637 году ставится город Яблонов, в 1638 – Короча с валами, перекрывающими Изюмский шлях, с привлечением 5000 стрельцов из Москвы. Это больше, чем полк! До Муравского шляха очередь дойдёт только в 1646 году. Почему?
Возможно, после перекрытия Изюмского шляха в 1638 году Москва была не готова к проведению такой же масштабной операции по перекрытию Муравского шляха в 1640, и ограничивается постановкой Вольного и Хотмыжска на второстепенных направлениях.
Передислокация в 1646 году под Бел Город Большого полка и Сторожевого полка, строительство Карповского вала кардинально меняет ситуацию: Кальмиусская дорога перекрывается городами Новый Оскол и Верхососенск с валами в следующем 1647 году.
«Без эпохи Белгородской черты, принятых тогда стратегических решений, современная Россия могла не состояться вообще», - делает справедливое заключение П.Ю. Субботин. Мы добавим к этому только одно. Почему-то иным головам кажется, что у Москвы всегда в избытке ресурсов, и не хватает только стратегического мышления или воли, чтобы решить насущные вопросы. В действительности, ресурсы всегда ограничены, и перекрыть все «шляхи», заткнуть все дыры сразу можно только на бумаге, но не в поле, где полно оврагов, как говорил их знаток писатель Л.Н. Толстой.
Виктор Каменев, участник Пушкинского клуба г. Белгорода
Выражаю глубокую признательность председателю Пушкинского клуба при Пушкинской библиотеке-музее г. Белгорода Б.В. Евдокимову за помощь в работе.
Используемая литература
1.«О земляном вале Белгородской черты, построенном в 1646 году от Северского Донца до Ворсклы», сб. «О Донца до Ворсклы», В.М. Жигалов, А.Г. Бобов, БРОО «Историческое общество «Ратник», г. Белгород, 2016, Константа.
2. «Карпов на реке Ворсклу с верховья с правой стороны», сб. «О Донца до Ворсклы», П.Ю. Субботин, Государственный архив Белгородской области, г. Белгород, 2016, Константа.
3. «К исторической географии Белгородского уезда в конце XVI века», сб. «О Донца до Ворсклы», А.В. Дедук, РГАДА, г. Москва, 2016, Константа.
4. «Село Сажное – самое крупное поселение Белгородского уезда XVII века», сб. «Белгородская черта» №2, Е.В. Кривцова, Государственный архив Белгородской области, г Белгород, Константа.
5. «Белгородская черта», В.П. Загоровский, издательство Воронежского университета, Воронеж, 1969.
6. «Белгородская губерния», И.Г. Пархоменко, Белгород, 2002.
7. «От Руси к России», Л.Н. Гумилёв, Москва, АСТ, 2015.