1.
На каждом предприятии, особенно с развитой инфраструктурой, есть маленькие и не очень помещения, закрытые от случайных прохожих. Чтобы не совали нос в разные котельные, венткамеры, складики и просто чуланчики. Зачастую они наглухо забиты или на них висит внушительный амбарный замок. Чтобы народ не укладывался спать средь бела дня.
Ключи от дверей в эти каморки папы Карло находятся у избранных людей, наделенных властью или просто доверием начальства. До недавнего времени я имел доступ в эти «нычки», складывая свой многочисленный инструмент и материалы. Так как имел весьма расплывчатую формулировку собственной деятельности.
Несколько месяцев назад отношения мои с большим боссом испортились, молодой шеф заимел новую компанию, хлопающую ему в ладоши по любому поводу. Выслушивать брюзжание престарелого мастера надоело, и он резко прекратил все контакты со мной. Меня отрезали от внешнего мира, забрали все выданные негласно полномочия и подобрались к личному пространству. Зашли разговоры даже о моем кабинете, из которого меня почему-то срочно надо выселить.
Одно из последних доступных мест на производстве осталась небольшая венткамера, куда я снес буквально все. Полагая, что грядут суровые времена и мне придется заниматься непосредственной работой буквально на коленке, я сложил инструмент и запчасти в несколько коробок и перенес в небольшую узкую комнату, заполненную шумом от работающих вентиляторов.
Несколько дней назад я не смог открыть дверь венткамеры. Время самое рабочее, около 11 утра. Час назад я заныривал в каморку за роликами для рохл, которые собирался менять. Еще час назад я закрыл дверь своим ключом. Но, когда мне понадобилась новая партия роликов, дверь не поддалась. Я покрутился вокруг, попробовал несколько раз ее открыть, но тщетно. Английский замок принимал мой ключ, но открываться не хотел.
Я позвонил мастеру, общающемуся непосредственно с шефом, и попросил подойти к венткамере. Мастер был один из немногих, кто сохранил свое лицо и не кидался на меня наподобие цепного пса, получившего команду «фас».
Но что он мог сделать, дверь не открывалась!
Тогда он позвонил шефу, потому что ключи от двери были только у него и меня. Шеф не ответил.
— Он поменял замок? Ты не знаешь? Меня не было здесь около часа, за это время личинку вполне можно поменять.
Мастер не знал или прикидывался, что не знает. Он пообещал мне перезвонить и побежал в цех.
Через полчаса мастер бодро отрапортовал
— Не волнуйтесь! Это шеф как-то закрыл, без него не получится открыть! Он сам сейчас в головном офисе, как только появится, я вам позвоню. Мы откроем эту чертову дверь!
Непонятно. Как можно закрыть, что другой человек дубликатом ключа не смог бы открыть? Вывод прост — он поменял замок, не сам, конечно. На углу здания висела камера видеонаблюдения, наверно, он увидел мои телодвижения. И захлопнул передо мной искомую дверь.
Знай свое место, дядя. Ну, значит, так и запишем.
Прошло три часа.
Я был в своем кабинете, работа встала. Звонок мастера.
— Саныч! Я у двери, подходи! Он открыл ее.
Подхожу, на крылечке сидит мастер с отсутствующим видом. Большой грузный мужик отвернул голову в сторону.
Дверь открыта, я захожу в помещение, забираю, что мне надо и выхожу. Все?
Напоследок решаю проверить замок. Вставляю ключ, замок щелкнул и … закрылся. В недоумении смотрю на мастера, он смотрит на меня.
Он был там все время. Закрывшись изнутри.
Пока я дергал дверь, пытаясь ее открыть. Пока ждал мастера и с ним еще несколько раз пробовал провернуть ключ. Все это время он, затаив дыхание, молча стоял у двери с другой стороны. Предусмотрительно выключив звук на телефоне, чтобы себя не выдать.
2.
Мастер воспринял новое знание стоически. То есть, совсем никак не воспринял. Лицо его, натянутая шкура толстого человека, малоподвижное и лишенное мимики осталось спокойным. Этот современный индеец, вышколенный и выдрессированный, не хуже медведя в цирке, лишь неопределенно хмыкнул и пробормотал себе под нос.
—Мало ли, может, ему надо было там быть…
Не сомневаюсь. Еще как надо. Особенно, учитывая его половозрелый возраст, находящийся в стадии расцвета. Только давай.
Мастер двинулся по своим делам, я остался в раздумье.
Что все это напоминает?
...Случилось мне восемнадцать, и мой папаша решил, что пора. Хватит играться, надо и поработать. Тем более, что я, не успев поступить в институт, через год его бросил.
После такого фортеля жди беды. Отец рассвирепел не на шутку и привел меня в ПАТП. Пристроил оболтуса учеником слесаря-сантехника на восемьдесят рублей в месяц. Привели меня в грязную мастерскую к одному мужичку в засаленном комбинезоне. Учи уму разуму.
Дядя Сережа. Так я его называл, таким он был по сути для меня. Мужик лет пятидесяти, всего повидавший, рассудительный и спокойный. Он показал, как собирать, разбирать водопроводные краны и упорхнул по делам. ПАТП огромное, где его найдешь. Пришлось самому крутиться. То там кран потечет, но сям. Солярку залей в печку, мазута накачай из бочки для котельной. Весело. Весь чумазый как черт.
Главный механик Евстратов изредка заскакивал в мастерскую, спрашивал, где Сергей и тоже убегал. Наверно, у них у всех работы выше головы. Не то, что у меня.
Где-то через полгода появилась у нас автоматическая мойка машин. Установили четыре столба, надели белую щетину, подвели воду и заставили крутиться.
Маленькая будка с сидящей внутри мойщицей, молодой девушкой моего возраста.
Понравилась она мне сразу. Как это всегда бывает, до жути, до головокружения. Я стал за ней, что называется, ходить. Выглядывать из-за угла и поджидать в подворотне. Я нашел себе кумира и поклонялся идолу с утра до вечера.
Сегодня я понимаю, что шансов у меня понравиться ей было ровно ноль целых, хрен десятых. Стеснительный чумазый пацан, вечно грязный, да еще в очках. Молчаливый словно немой, с повадками трусливого кролика.
Девушка смеялась заливистым громким смехом, постоянно, как только видела меня на горизонте. Почему-то я ей казался невероятно потешным. Она ухахатывалась напропалую, тыкала пальцем в мою сторону и что-то говорила. Тому, кто с ней был рядом. А рядом с ней постоянно крутился кто-нибудь.
Память стерла ее черты. Но ее смех остался во мне навечно.
В тот день я потерял ее из виду, забегался с мазутом и керосином. Дядя Сережа, как всегда, с утра пропал куда-то, пришлось отбросить милую хохотушку на время.
Пришел механик.
; Сергей где?! Надо срочно мойку включить, никого нет! Куда все подевались?!
Возле белых столбов стояла директорская волга. Мы подошли к будке мойщицы, на двери висел огромного вида замок. Не такие, как сейчас, которые можно сковырнуть пальцем, этот замок всем своим видом говорил нам. Не троньте меня. Хуже будет.
Механик заматерился, со всей силы дернул дверь, но, видя тщетность усилий, остановился. Надо открыть, но как? Он обошел вокруг приземистое здание и крикнул меня.
; Лезь!
Евстратов ткнул пальцем на фанерку, прибитую в самом низу стены. За ней скрывался узкий лаз в будку, достаточный, чтобы пролез щуплый человек, подросток.
Я пробирался в крысиную нору несколько минут и даже застрял на выходе. Лицо запорошила какая-то труха, плечи расперло в проеме. Неожиданно я почувствовал, как чьи-то сильные руки схватили меня и потащили внутрь.
Это был дядя Сережа. Рядом с ним сидела девушка мойщица, она, как всегда, заливалась беззвучным смехом...
3.
И все же вопросы остались. Если он закрылся в венткамере по причине, отличающейся от физиологии, то это все меняло. И я из догадливого представителя человеческой расы резко переквалифицировался бы в пошлого интригана.
Но как узнать. Вариантов немного, но они есть.
Во-первых, можно напрямую спросить, что ты там делал?
Поначалу я так и хотел. На следующий день я столкнулся с ним лоб в лоб. Не дойдя до меня двух метров, шеф резко повернул голову на девяносто градусов в сторону и протянул мне руку для пожатия в манере французских королей. Не глядя, сунул узкую лодочку под нос. Хочешь, пожми, хочешь, целуй.
Наверно, ждал, что я упаду на четыре кости перед ним.
В такой ситуации спрашивать что-либо у босса не представлялось возможным.
Второй вариант мог доподлинно ответить на все вопросы и снять недоумение.
Посмотреть видео, снятое камерой, которая висела на углу здания, в объектив, несомненно, попадала закрытая дверь. Всего то и надо, выбрать время записи, его я знал достаточно точно, и открыть искомый файл.
Но реализация просмотра наталкивалась на еще большие трудности.
Компьютеры, на которых хранились эти записи, стояли всего в двух местах. У самого шефа в кабинете и у начальника службы безопасности.
Шеф отпадал априори, оставался безопасник.
Я должен был бы придумать легенду, для чего мне это надо и что там хочу высмотреть. Мало того, въедливый и дотошный службист наверняка сидел бы рядом и с интересом рассматривал все, что я у него попросил бы открыть. После недолгих колебаний, пришлось и от этого отказаться. Побрезговал мараться с этим типом, все занятие которого состояло в поиске новых подлянок для пролетариата. И хоть шеф явно не относится к рабочему классу, но все же.
Я спросил сам себя, зачем мне это? Что я хочу высмотреть? Может, хочу утопить недоброжелателя и попрыгать на распростертом теле противника? Выкрикивая кричалки, типа: получи гадюка, так тебе и надо?
Нет.
Тогда чего я тут копаю.
Разрозненные мысли через два дня слетелись в кучу и я, наконец, понял.
Это мой пропуск в жизнь, мой козырь в рукаве. Называйте, как хотите, но я решил, во что бы то ни стало узнать, чем он там занимался. Последние месяцы вымотали морально донельзя, угрозы поступали отовсюду, вывод напрашивался — если меня прижмут к стенке, будет, чем ответить.
Легкость от принятого решения разрешила нравственные препятствия и придала уверенности. К тому же загадка оказалась не такой уж сложной.
Я увидел ее. Радостную и обновленную. Одетую в яркие одежды, порхающую как бабочка. С немыслимым макияжем на лице, губы ее алели за версту, веки «от Клеопатры» бронзовели на солнце.
Бывшая пассия шефа, благополучно брошенная им. Преобразившаяся в одно мгновение.
Будто ребенок, наигравшийся с надоевшей игрушкой, в один день он разорвал все отношения с ней. Похвастался мне в пору, когда надобность в наставнике была сильна, и он жался ко мне как собака к хозяину.
4.
Несколько лет назад я встретился с Александрой в офисе. Молодая девушка в очень короткой юбке. Всегда приветливое, обращенное к собеседнику лицо, с огромными широко распахнутыми глазами. Наполняющимися радостью от простых вещей. Про таких людей говорят, покажи палец, и он засмеется.
Звонкий смех ее наполнял коридоры заводской власти, разбавляя душную атмосферу погони за прибылью, наполненную ненавистью и бесконечными интригами.
Она выделялась из общей массы мягкой манерой общения и исключительной толерантностью. Никто не слышал от нее грубого слова, Саша не выходила из себя никогда, но больше всего мне нравилось, как она поднимала телефонную трубку. Этот мелодичный голос завораживал, хотелось слушать и слушать ее переливы.
Конечно, она привлекала. И не только меня. Молодой шеф оценил по достоинству свежий цветок в оранжерее офиса.
Он его сорвал.
Меня всегда удивляет, и даже, в какой-то степени, ошеломляет новое поколение. New Generation. Оно продуманное и практичное. Не делает больших ошибок, не подставляется.
Если раньше вспыхивал роман, о нем знал весь завод. Безумства страсти обсуждались в каждом кабинете со смаком. Все ждали развития событий, потому что никто особо не заботился о том, как это будет выглядеть в глазах других.
Замужние и женатые крутили напропалую, нимало не беспокоясь о последствиях.
Не то, что New Gen.
Молодые ребята не хотели подставляться и афишировать себя. Шеф, этот завсегдатай спортзалов, качок с внешностью Бредли Купера, заприметив понравившуюся ему девушку, выбил командировку в Москву и уговорил начальство прикрепить ему в помощь Александру. На всякий случай.
И оторвался с ней по полной. Никто не видел, никто ничего не знал. Их отношения развивались как в шпионском романе. По крайней мере, когда шеф мне похвастался о своей «победе», я не мог взять в толк, как и когда это могло произойти. Настолько все было зашифровано и скрыто от посторонних глаз.
Время шло, я уже смотрел на Сашу сквозь призму нового знания, что-то для меня в ней погасло. Да и сама она как-то вмиг изменилась. Пропала светлая улыбка с лица. Она перестала смеяться и радоваться, появились черные одежды. Огромные глаза Саши наполнились печалью, были задумчивые и грустные. Казалось, она вот-вот заплачет.
Неожиданно появился небольшой животик, он рос, его стало невозможно скрыть. И новая новость, полностью огорошившая весь офис.
Александра выходит замуж. За одноклассника.
Учитывая, как новое поколение обстряпывает свои дела, не думаю, что многие были посвящены в главный вопрос.
Чей это ребенок?
Но «Купер» заверил меня, что он тут не при чем.
Что они сели и «поговорили на берегу» с Александрой и пришли к выводу, что пора завязывать. Он женат, она тоже собирается замуж. Ни к чему это. Вполне в духе New Gen.
Саша ушла в декрет как положено, но по истечении положенного срока опять появилась на заводе. Усталая и утомленная заботами молодой мамы. Она совсем не походила на ту прежнюю Сашу, от которой кружилась голова.
И вдруг все изменилось…
5.
Зрелище. Как его не хватает в повседневной жизни, обыватель изнывает от ежедневной рутины и хватается за ничтожный повод, чтобы расслабиться и не видеть унылой серости окружающей среды.
Я стоял в толпе работяг, лениво толкавшихся друг с другом. День только начинался, предстояло вытерпеть его. Как вдруг негромкий гомон затих, как по команде все разом повернули шеи.
По заводскому плацу шла Александра. Шла, словно это был подиум на показе мод. Одетая в замысловатое пончо с распущенными русыми волосами по плечам. Зеркальные черные очки блеснули на утреннем солнце и бросили оторопевшим мужичкам пару озорных зайчиков.
Никто из стоявших Сашу лично не знал, офисный планктон не смешивается с плебсом. Лишь мне одному она махнула рукой и весело улыбнулась.
При всех.
Как на стадионе во время игры в большой теннис толпа развернулась ко мне.
— Саныч, да тебе телки руками машут!
Я не ханжа и не падаю в обморок от смачного слова. Но страх, что ее как-то обидят, заставил выскочить навстречу.
Александра, видя, что я иду к ней, остановилась. Приветливая улыбка, забытая хозяйкой, украсила ее лицо.
— Как приятно видеть, что ты снова улыбаешься! Саша, что случилось, небо упало на землю, нас посетили марсиане?!
Она засмеялась, как прежде. Это была та самая Саша, волнующая и невозможно красивая. Притягивающая, как магнит.
— Не обидишься, если спрошу?
— Да что вы! Разве я могу на вас обижаться!
Неловкая заминка сковала рот. То, что было заготовлено, осталось внутри, я лишь выдавил.
— У тебя все в порядке?
— Была рада вас видеть, Александрович! У меня все хорошо!
И быстрым шагом она упорхнула.
Через час ко мне в кабинет пришла начальница Саши. Толстая квадратная бабища за полтинник. Давно выгнавшая мужа из дома, злая на весь мужской род.
— Ты что это?! За старое принялся? Что тебе нужно от Александры? Пристаешь у всех на виду, постыдился бы своих седых волос! Правильно говорят, седина в бороду, бес в ребро!
— Я не…
— Что нееее?? Что ты блеешь тут?
— Да успокойся ты! Ты же меня давно знаешь, не кричи только. Сейчас расскажу.
Я знал, кому довериться. Марго, эта старая интриганка всегда точно чувствовала, что и когда можно говорить и делать. Она знала цену краснобайства молодого щеголя, «Купер» был яркой личностью на заводском небосклоне.
— Ты ополоумел?? Саша пойдет в какой-то занюханный чулан с этим пацаном?? Да что вы, мужики, знаете о женщинах?! Животные!
— Тогда почему она такая….
— Какая такая?! У тебя фантазия смотрю, через край хлещет! Ну, приходит он к ней, посидит, чаю попьет, поболтают вместе. И все! Правда, в последнее время зачастил что-то.
— Что он тогда в венткамере делает, ты можешь мне сказать?
— А тебе не все равно? Ну пусть сидит, какое тебе до этого дело?!
— Но ты же у нас борец за нравственность. — я уставился прямо в глаза квадрату в белом халате, — а если он там не один? Давай решайся, я знаю, как этого суслика поймать.
Марго поколебалась для приличия, но согласилась участвовать в шоу.
План созрел сразу, как только я вновь воткнулся в закрытую дверь. Надо быть полным отморозком, чтобы после такого «залета», а по-другому я никак не мог назвать предыдущий случай, опять закрыться в камере. То есть качок показывал свою недюжинную мужскую силу, давая понять, что ему все равно. Что о нем подумаю я или кто-то еще.
Он верил в себя как Гагарин в Королева. Можно даже позавидовать его твердой железной челюсти, ну, или заднице, кому, как нравится.
Но именно это обстоятельство сыграло решающую роль. То, что я хотел вычислить и уяснить для себя, оказалось на ладони. Я знал примерное время уединения шефа, действуя с примитивным постоянством, он сам указал верные координаты.
6.
Долгожданный день настал. Завод сбавил обороты, наступило сезонное затишье. Работяг повыгоняли домой, цех опустел. На плацу одинокая уборщица Вера лениво подметает желтую листву, гоняемую ветром из одного конца площади в другой. Некому смотреть на мощную грудь Верки, одинокая фигура застыла в наклоне возле кирпичной стены.
Сегодня я рассчитывал получить ответы на все вопросы. Был он там один или нет, и был ли вообще. Несмотря на категоричный тон Марго, я не исключал и Сашиного участия.
«Бредли Купер» пронесся мимо на крейсерской скорости, как всегда деловой и насупленный. Широкие плечи и фирменная «морская» походка вразвалку позволяли не спутать их обладателя ни с кем.
До решающего момента оставалось каких-то полчаса.
Я выждал, пока моряк не скрылся в администрации и быстрым шагом отправился к нему в кабинет. После офиса я рассчитывал, что он по привычке завернет в венткамеру. Дел у «Купера» сегодня не намечалось, как, впрочем, и в любой другой день, но что-то мне подсказывало именно такое развитие событий.
В кабинете шефа сидела его заместитель. Она вызывающе вскинулась на непрошенного посетителя, но у меня был заготовлен ответ.
— С локальной сетью проблемы! Меня попросили проверить ваши компьютеры.
Тут же сажусь в огромное кресло шефа и открываю видеонаблюдение. В искомой точке никого нет. Делаю серьезное лицо и начинаю клацать по клавиатуре. Заместитель фыркает, но продолжает рассматривать новую кофточку из алиэкспресса.
— У меня интернет есть!
Под столом быстро отстегиваю шнурок от роутера.
Проходит пятнадцать минут, наконец, в кадре появляется «Купер». Он озирается по сторонам, затем быстрым движением открывает дверь венткамеры и скрывается за ней. Выжидаю еще пять минут.
Никого больше нет.
Восстанавливаю сеть и выхожу на улицу. Звоню Марго.
— Он там. Саша с тобой?
— Да, сейчас мы придем.
Гулкие шаги по керамической плитке. Две фигуры появились в дверном офисном проеме, неспешным шагом мы пересекаем заводской плац.
Разговор такой же неспешный, ни о чем. Кроме нас на площади никого нет, даже Верка, сделав свои дела, куда-то исчезла.
Александра семенит за начальницей, она искренне не понимает, что происходит. На лице ее блуждает всегдашняя улыбка, но многолетняя выучка не позволяет ей задавать лишние вопросы двум беседующим людям.
Преисполненные важности, они тянут до последнего, словно в цирке фокусники.
Но вот и злополучная дверь. Я всовываю ключ в замочную скважину, но он не открывает. Поворачиваюсь к Марго.
Та берет мобильник и звонит «Куперу». После недолгой паузы абонент отвечает.
— Открой дверь! Я знаю, что ты здесь!
Проходят томительные несколько минут. Слышен звук открываемой двери. Из нее выходит недоумевающий «Купер», он с удивлением смотрит на нас троих, переводя взгляд от Марго ко мне и Саше.
— Что ты там делаешь?
Купер быстро закрывает дверь ключом и с веселой усмешкой прыгает с крылечка на землю.
— А в чем, собственно…? Что случилось, что за допросы?
Марго с неожиданной злобой бросается на меня.
— Нечего тут бегать! Нормальным людям мешать работать! Идите ребятки, я с этим Шерлоком Холмсом сейчас разберусь!
Парочка разворачивается, чтобы уйти, но не успевает. Я поднимаюсь на крылечко, отмыкаю снова дверь и захожу внутрь. На стуле, посреди многочисленных коробок, сидит уборщица Вера. Испуганные глаза умоляюще смотрят на меня.
Зачем я это сделал, проносится в голове. Запоздалое сожаление хлестко бьет наотмашь, с Сашиного лица медленно сползает ее фирменная улыбка.