Нас перелистывает время 7

Вера Столярчук
                1945 г.
                _______


ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО: «2 мая 1945 года войска 1-го Белорусского фронта под командованием Маршала Советского Союза Жукова, при содействии войск 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Конева, после упорных уличных боёв завершили разгром Берлинской группы немецких войск и сегодня, 2 мая, полностью овладели столицей Германии городом Берлин — центром немецкого империализма и очагом немецкой агрессии. Берлинский гарнизон,
оборонявший город, во главе с начальником обороны Берлина генералом от артиллерии
Вейдлингом и его штабам, 2 мая в 15 часов прекратил сопротивление, сложил оружие и сдался в плен. 2 мая к 21 часу нашими войсками взято в плен в городе БЕРЛИНЕ
более 70.000 немецких солдат и офицеров. В числе пленных: генералы для особых
поручений... Взят также в плен первый заместитель Геббельса по пропаганде и
печати — доктор философии и истории Фриче.При опросе Фриче показал, что Гитлер,
Геббельс и вновь назначенный начальник Генерального штаба генерал пехоты Кребс
покончили жизнь самоубийством».
               
                ПОБЕДИТЕЛИ
      Как долго и с каким нетерпением ждали победу люди и в тылу, и на фронте! Измученные голодом, болезнями, бомбежками, обстрелами, страхами за свою жизнь и за жизнь своих близких,миллионы советских граждан с нескрываемой надеждой следили за победными наступлениями Красной армии! И, наконец, свершилось!
      В ночь с 8 мая на 9 мая репродукторы, которые были в каждой семье, в каждом доме, в каждой квартире, в учреждениях и в парках возвестили,что в пригороде Берлина Карлсхорсте представителями Верховного командования вермахта, верховного командования Западных союзников и Советского Союза был подписан Акт о безоговорочной капитуляции германских вооружённых сил, что фактически означало
выход Германии из войны.
      Утро 9 мая 1945 года стало утром Победы.Незнакомые люди при встрече поздравляли друг друга, обнимались! Праздник, который ждали долгих четыре года, стихийно вылился на площади и улицы городов и сел. Лица простых тружениц и тружеников светились от счастья.Военных в форме толпа в буквальном смысле носила на руках! Люди пели, танцевали, смеялись.Всеобщее ликование захлестывало всё больше и больше народа. Никто не мог отсиживаться дома, все хотели поделиться своей радостью со всеми! 9 мая был объявлен нерабочим днём.

                ***
      Томин отец – Иван – вернулся домой в звании гвардии майора с орденом «Красной звезды» ещё в марте 1945 года после тяжелейшего ранения. Все его вещи уместились в небольшой вещмешок.Никаких подарков семье он не привёз, так как считал, что брать трофеи у побеждённого врага не достойно звания советского офицера.
      Свой военный путь он закончил в Праге, все четыре года находясь на передовой. Вначале Иван воевал в танковых войсках, но после того, как в одном из сражений его танк был подбит, а сам Иван заживо горел в своей боевой машине, он
попросился в пехоту. У Ивана обнаружился посттравматический шок – боязнь замкнутого пространства. Вот так он и прошагал на своих двоих сотни километров по Европе!
      Коммунист с многолетним стажем, идейный ленинец, патриот своей страны, командир, он шёл в атаку с призывами «За Родину! За Сталина!»
      Его дипломатические и организаторские способности ценило военное начальство, назначив Ивана военным комендантом небольшого освобожденного городка в Чехии до приезда руководства из Центра. Его уважали и любили солдаты. Молоденький ординарец ценой собственной жизни спас его от вражеской пули. Этого мальчика Иван представил к званию «Герой Советского Союза» … посмертно, и всю свою последующую жизнь с горечью вспоминал о нём и всем рассказывал о подвиге юного ординарца.
      Иван вернулся домой в маленькую каморку в старой казарме, где на двенадцати квадратных метрах ютилась его семья, нервный, больной,раздражённый. Когда прошла первая эйфория от встречи после долгой разлуки, его подросшие сын и дочь стали замечать неоправданную вспыльчивость, агрессивность отца. Если бы это
только ограничивалось словами… Но иногда приступы неконтролируемого раздражения
переходили в стадию рукоприкладства. Родные не узнавали Ивана. Уравновешенный на работе, примерный семьянин, нежный муж и ласковый отец – таким он был до того, как ушёл на фронт,но не после.
      Однажды уставшая мать, придя с работы, не раздеваясь, прилегла на диван. Тома в это время сидела за столом и занималась с Юрасиком уроками. Отца в комнате не было. Неожиданно,дверь распахнулась, и на пороге появился Иван.По его виду можно было определить, что у него начался очередной припадок: глаза налились
кровью, лицо побагровело, под кожей двигались желваки. Он судорожно сжимал и разжимал ладони. К нему было страшно подойти. Видно,что мужчина искал повод, чтобы излить свою злость. Мать встала с дивана и, подойдя к мужу,тихо сказала: «Ваня, успокойся, пожалуйста. Всё хорошо!» Но Иван резко оттолкнул жену, схватил
Юрасика и, наотмашь ударив его, закричал: «Лентяй! Учительница опять жаловалась!
Уроки не можешь выучить! Только ногами кренделя выписывать умеешь. Я запрещаю тебе ходить в танцевальный кружок. Я воевал за вас, а вы тут в тылу прохлаждались! А ты, – он снова оттолкнул мать, которая хотела заслонить
Юрасика, – не заступайся за своего любимчика!»
      Мальчик заплакал и забился в угол. Иван снова поднял руку для удара, но в этот момент он почувствовал, что кто-то со всей силой тянет эту руку вниз. Тома всей тяжестью своего тела повисла на его руке, а потом схватила табуретку и
замахнулась, крикнув ему в лицо: «Оставь Юрасика! И маму оставь в покое! Тебя здесь не было, ты не знаешь, как нам было трудно! Уходи,слышишь, уходи! Без тебя войну пережили и дальше как-нибудь проживём!»
      После этих слов отец опешил, будто его окатили холодной водой. А Тома продолжала: «Выйди немедленно в коридор и там борись со своей злостью!»
      Что подействовало на отца? Решительность дочери, её бесстрашие, её слова? Кто знает! Но с тех пор Иван, почувствовав приближение припадка, сразу уходил в безлюдное место. А со временем болезнь стала отступать…

                ***
      Николай хорошо запомнил тот кабинет: письменный стол с кипой бумаг, настольную лампу, стул. Но особенно врезалась в его память новая с иголочки форма, в которую был облачён очень молодой лейтенант. «Особист» сидел за
столом и пристально изучал «фильтрационное» дело Николая. Эти «дела» заводились в
фильтрационных лагерях на всех военнослужащих, побывавших в плену и
пересекших государственную границу СССР.
– Ну, расскажи, как ты сдался в плен? Как предал свою Родину, работая на немцев?
– издевательски,как показалось Николаю, задавал вопросы офицер.
Еле сдерживая себя, Николай старался говорить спокойно:
– Я никогда никого не предавал. Я добровольно пошёл на фронт, а в плен попал из-за сильной контузии…
– Ну, ну… рассказывай мне сказки! Был бы сильно ранен, тебя бы немцы сразу пристрелили.А так сам своими ножками к ним пошёл! Значит,предатель! Силушка в руках, ногах была? Была!Советские солдаты в плен не сдаются! Ты обязан был застрелиться!
– И кому от этого было бы лучше? – спросил Николай, сжимая кулаки.
– Тебе, конечно! Ты у меня за свои делишки ответишь! В лагерь пойдёшь, баланду хлебать! – съехидничал лейтенант и продолжил чтение.
– Я эту баланду уже нахлебался, – зло сказал Николай.
– Что? Что? – офицер пристально посмотрел на Николая. – Да нет, вражИна, не нахлебался! Я тебе добавлю! А это ещё что такое? Освободили из плена американские войска, предлагали поехать в США на постоянное жительство… Так, так… Что
ж ты не согласился?
– Мой дом здесь. Я здесь родился. Зачем мне Америка. Хотя американцы предупреждали, что в Союзе мы, бывшие пленные, никому не нужны,разве что на лесоповалах. И всех нас ждут аресты и ссылка…
– А о чём они тебя ещё предупреждали? Признавайся: тебя завербовали! Ты шпион! Какое задание тебе дали? – и вдруг заорал:– Вста-а-ать!!! Я сказал, встать!
      Николая всего трясло, он попробовал подняться, но ноги не слушались. Тогда офицер выбил табурет из-под Николая… Николай упал. А лейтенант опять заорал во весь голос: «Вста-аать!!» Но Николай продолжал лежать на полу,словно тряпичная кукла. У него отказали ноги…

                ***
 Из фильтрационного лагеря Николай вернулся домой в свою деревню в сентябре сорок пятого на костылях, инвалидом. Прогноз врачей был весьма неутешительным. Николаю только-только исполнилось 27 лет.


Продолжение http://proza.ru/2020/04/18/1636