В сравнении с современными усовершенствованными мопедами, именуемыми на заграничный манер «скутерами», советские мопеды «Рига» и «Верховина», выпускавшиеся соответственно в городах Риге и Львове, были вторыми после велосипедов своеобразными конструкторами для технически продвинутых подростков.
Если велосипеды при нормальной эксплуатации ломались не очень часто, ремонтировались за считанные минуты, а сам ремонт обходился в пределах 1-2 рублей, а то и вовсе в копейки или бесплатно, если под рукой оказывалась нужная деталь, свинченная «про запас» со старого, найденного на свалке ржавого велика, то с мопедами дело обстояло на столько серьёзней, на сколько сам мопед был серьёзней велосипеда.
У «Риги» и «Верховины» начала 1970-х годов, кроме бензиновых двигателей мощностью от 1,5 до 2,2 лошадиных сил и объёмом цилиндра до 60 кубических сантиметров были педали, подобные велосипедным.
В конструкторских бюро Рижского и Львовского мотозаводов, видимо, прекрасно знали о низком качестве и ненадёжности выпускаемой мотопродукции. Вот и решили, что если мопед сломается где-то вдали от дома то, чтобы его вручную не катить, можно было, включив нейтральную передачу, крутить ногами педали, как на велосипеде и таким образом, хотя и значительно медленнее, чем с мотором, но всё же быстрее, чем «пешедралом», добраться до своего дома.
Если попытаться поставить вопрос: а пытались ли сами разработчики ездить на мопедах в «велосипедном» режиме? То ответ будет скорее всего: нет! Педали крутить было не по-велосипедному очень тяжело. Преодолеть в таком режиме несколько десятков метров еще было вполне возможно. Но если вас угораздило уехать на несколько километров от дома, то преодолеть это расстояние в обратном направлении да еще и на педалях не представлялось возможным. Гораздо проще и легче было идти пешком, держа своего ненадёжного стального «коня» за руль.
Главная проблема была с зажиганием и двигателем, в котором кольца на поршне прогорали очень быстро. И тут хочется всё же сказать хорошие слова в адрес разработчиков, так как в частых поломках двигателей виновными в большинстве случаев были не столько они, сколько сами водители мопедов, да и мотоциклов тоже.
Причина пряталась в топливной смеси. Да-да! Именно в смеси. Это в современных скутерах и мотоциклах нужно просто залить в бак бензин нужной марки. А раньше, прежде чем заправить мопед или мотоцикл, нужно было немного «поколдовать», приготовляя топливную смесь, добавляя в бензин машинное масло. Причем для каждой марки бензина своё чётко прописанное количество определенной марки масла.
Для этого в «умных» журналах типа «Юный техник» или «Наука и жизнь» время от времени по просьбе мотолюбителей печатали таблицы с точным указанием пропорций литров бензина и миллилитров масла.
Однако теория «умных» журналов далеко не всегда пересекалась с практикой мотолюбителей. Как обычно водится, бензин в баке омет одно нехорошее свойство: внезапно заканчивается! А ехать надо уже сейчас, причём срочно. И тут уже не до поисков «умного» журнала, который обязательно куда-то исчезал в нужный момент и, конечно же, попадался, зараза, на глаза тогда, когда в нем не было никакой нужды!
Поэтому в жестяное ведро, которое все, кто им пользовался, считали 10-литровым, хотя на дне (а не с боку!) заводским штампом недвусмысленно было выдавлено «12 л», из бочки, хранившейся в гараже, заливали бензин и в него из грязно-черного гранёного стакана, навсегда позаимствованного в какой-нибудь столовой, наливали масло…не по таблице… на глазок…и обязательно не то, в котором нуждалась данная марка бензина, а то, которое просто было в наличие в данный момент в гараже.
Потом с помощью деревянной палки или рейки «многоразового использования» масло, вылитое в ведро, методом «создания водоворота в ведре» смешивали с бензином и полученную смесь через воронку заливали в бензобак. Излишки сотворённой смеси сливались в предназначенную для этого канистру, чтоб потом, когда в ней накопится достаточно литров, использовать для новой заправки, добавляя в уже промасленную смесь новую порцию масла, совершенно забыв о том, что эта процедура с данной смесью уже раньше проводилсь.
В чём заключался, как теперь говорят, прикол? А в том, что если количество масла оказывалось меньше необходимой нормы, то смазывание поршня в процессе его нелегкой работы в цилиндре получалось недостаточным и поршневые кольца быстрее прогорали. Дым из выхлопной трубы в этом случае был малозаметным и по запаху напоминал выхлоп легкового автомобиля.
Если масла в смеси было больше необходимого, то из-за нагара, который образовывался на свече зажигания, само зажигание начинало «барахлить». При чём тем сильнее, чем больше был нагар. Простая процедура выкручивания свечи, зачистка её наждачной бумагой и обратное вкручивание занимала не слишком много времени, но и помогала не на долго, если в баке продолжала плескаться смесь с избытком масла. В этом случае мопед или мотоцикл дымили белёсым дымом, запах которого был довольно приятно-сладковатым. Иногда на дороге можно было встретить мотосредство, за которым тянулся такой сильный дымный след, что это уже напоминало военную дымзавесу…
Кроме перечисленных проблем, у обоих мопедов были типичные неполадки со сцеплением, переключением передач и даже с тормозами. Короче говоря, мопеды упомянутых годов были технически несовершенными, хлипкими созданиями, которые эксплуатировались по принципу: день ездишь и три дня ремонтируешь.
* * *
В своей жизни Сашка пользовался мопедом «Верховина» всего два раза. Первый раз ему просто дал прокатиться на своем мопеде метров 300-350 его ученик Орест Новак. Сашке – заядлому велосипедисту – очень понравилась «езда с ветерком» без каких-либо физических усилий при этом.
Об Оресте и его мопеде Сашка вспомнил спустя почти год. В апреле 1984 года Сашкина жена лежала на поддержке в Дрогобычском родильном доме. Добираться туда на рейсовом автобусе было невозможно. Автобусный маршрут заканчивался на автовокзале и уже от него нужно было пешком преодолеть путь около 2 километров до многочисленных корпусов Дрогобычской районной больницы. Сил и особенно времени уходило очень много.
Однажды Сашка решил попросить Ореста Новака одолжить мопед для поездки в Дрогобыч. Тот согласился. На следующий день Сашка, как и обычно, приехал на работу на своем велосипеде, а после уроков к школе на мопеде подъехал Орест. Сашка поинтересовался, хватит ли бензина, на что Орест ответил, что хватит, чтобы два раза съездить туда и обратно.
И только сейчас Сашка заметил приделанный к рулю замок зажигания с торчащим из него ключом. От замка к двигателю шли какие-то тоненькие разноцветные провода.
– Это зачем? – спросил Сашка.
– Вы, наверное, знаете, что «Верховины» постоянно воруют и угоняют.
– Да, слышал.
– А почему? Да потому, что на них нет, как на мотоциклах замка зажигания. – сказал Орест. – Вот я и поставил старенький замок. Теперь у меня мопед, как настоящий мотоцикл. Только когда будете ехать в горку, придерживайте вот так ручку переключения скоростей вверх, а то первая передача сама переключится на нейтральную.
Сашка не слишком внимательно послушал эту информацию, потому что торопился. Как оказалось, зря…
Они обменялись с Орестом своими «транспортными средствами». Сашка, держа за руль мопед, повернул ключ зажигания и с приличным усилием провернул ногой педаль. К его удивлению мопед сразу завёлся. Попрощались до завтра с Орестом и Сашка довольно неуверенно тронулся в путь.
О, молодость! О самоуверенность! Несмотря на то, что мопед «ехал сам», какого-то особого комфорта Сашка пока не испытывал. Непривычность и неуверенность в движениях его немного беспокоила. Тем более, что путь был действительно не близким.
– Ничего, – думал Сашка, – сначала всё равно нужно заехать домой, чтоб взять нужные вещи для жены. А это почти семь с половиной километров – пока еду привыкну к этому мопеду.
Тем временем улица Трускавецкая, по которой Сашка практически ежедневно ездил на велосипеде, привела его к длинному и довольно крутому спуску. «Проеду-ка я этот спуск на нейтралке» – подумал Сашка и выключил вторую передачу. Мопед, итак быстро ехавший, стал набирать скорость. «Надо попробовать тормоз». Мягкое нажатие на педаль и мопед послушно стал замедлять свой бег. Счастливый Сашка не успел получить настоящее удовольствие от такого быстрого спуска – тот взял и кончился.
Цыганскую площадь не проехал – проскочил очень быстро. Впереди довольно тяжелый, хотя всего метров 150, подъём к школе №7. Тут Сашку подкараулила (но не насторожила!) первая неожиданность.
Мопед еще продолжал резво двигаться по ровному месту Цыганской площади, а Сашка уже заблаговременно включил вторую передачу, чтоб с ветерком выскочить наверх. Но скорость стала сильно падать и мопед «запросился» перейти на первую передачу. Сашка так и сделал, однако забыл, что ручку переключения передач нужно удерживать в верхнем положении. Это оказалось весьма неудобно. Передача переключилась на нейтралку, мотор заревел на холостых оборотах, мопед остановился.
Когда Сашка попытался завести двигатель и тронуться с места, ничего хорошего не получилось: мопед неплохо трогался с места только на ровном месте, а здесь был подъём.
– Что ж? – подумал Сашка, – Превратим подъём в спуск и попробуем еще раз. Он неуклюже развернул мопед, пнул педаль, завёл двигатель и поехал вниз.
Мопед, как показалось Сашке, с удовольствием набирал скорость, но как только они развернулись и снова поехали в горку, история повторилась: первая передача мопеда отказывалась полноценно трудиться.
Сделав четыре неудачных попытки уехать вверх и начиная ощущать на себе недоуменные взгляды прохожих, Сашка пешком вывел мопед к школе №7, завел двигатель и дальше поехал, как ни в чем не бывало, потому что следующие три с половиной километра были ровными, хотя и с небольшими малозаметными подъёмами.
Следующий малоприятный сюрприз ожидал Сашку за 350 метров до дома. Этот отрезок пути состоял из вьющейся серпантином довольно круто на подъём грунтовой дороги, посыпанной гравием. Лишь последние 100 метров Сашке удалось проехать «с ветерком».
Казалось бы, все обстоятельства последних 10 минут не совсем удачной поездки требовали задуматься: стоит или нет отправляться в довольно длительное путешествие при таком техническом состоянии мопеда? Сашка навскидку определил, что «от дома до роддома» в Дрогобыче получается расстояние около 18-19 километров. Но мысль о встрече с женой, по которой сильно соскучился, и о такой длинной и первой в его жизни поездке «с ветерком» на мопеде, затмили все страхи и сомнения.
Взяв всё необходимое в сумку, Сашка удобно перекинул ремень сумки через плечо, завел двигатель и пустился в путь.
Как хорошо ехать вниз! Мопед несется – только успевай притормаживать! Вот начался равнинный участок. Тянуться ему еще добрых 12-13 километров. Сашка получал удовольствие от каждой секунды поездки. Стрелка спидометра дрожала в районе цифры 50 км/час, но перешагнуть эту черту так и не осмелилась.
Эйфория закончилась на длинном двухступенчатом подъёме вдоль Второго нефтеперерабатывающего завода. Ну не хотела, как Сашка ни старался, первая передача работать на крутом подъёме. «Ну и пусть! – с досадой подумал Сашка. – Всё равно уже такое расстояние проехал без проблем. Помогу мопеду выбраться на вершину подъёма, а дальше вновь ветер и скорость!»
Спуск к большому пруду в Залесьи и путь к Вечному огню на улице Самборской пролетел как по маслу. Однако перед перекрестком с Вечным огнем был примерно стометровый подъем, который преодолеть с первого раза мопед отказывался. Не удалось этого сделать и с четвёртой, и с пятой попытки. Сашка прилично утомился, пиная педаль мопеда, чтобы завести двигатель. Зато в работе самого двигателя появились странности, которых не было на протяжении предыдущего пути. Он то глох, то чихал, то вновь запускался. Видимо, частые и не слишком нежные попытки штурма этого, казалось такого короткого подъёма, отрицательно повлияли на что-то, связанное с нормальной работой двигателя. На что именно – Сашка не имел ни малейшего представления, так как никогда ранее не интересовался устройством мопедов.
Но путь от Вечного огня, до которого Сашка с мопедом вновь добрался «пешедралом», до самого роддома вновь проходил сначала на спуск, а потом почти по ровному и мотор вновь работал почти безукоризненно, хотя и всё чаще чихая, заставляя Сашку на время забывать про все предыдущие непонятные неприятности.
Встреча с женой и связанные с этим приятные эмоции, окончательно успокоили Сашку. Однако пришло время прощаться и отправляться в обратный путь.
До подъёма на улице Самборской метров за 200 до Вечного огня мотор стал чихать всё чаще, а потом и вовсе заглох. Сколько ни пинал Сашка педаль мопеда, мотор отказывался заводиться. «Ладно, – подумал Сашка, – за Вечным огнем стометровый спуск. Попробую завести движок с ходу…»
Первые две попытки запустить двигатель с ходу на спуске оказались неудачными, еще с десяток попыток завести мопед, разгоняя его бегом и запрыгивая на ходу – так же не привели к успеху.
Сашка, прилично устав и задохнувшись, поставил мопед на подножку, присел возле него, тупо взирая на мопед в целом и на тонкие разноцветные провода, тянувшиеся к двигателю от замка зажигания.
Стало смеркаться. Интуиция подсказывала, что причина всех Сашкиных неудач в этих разноцветных проводах. Но что с ними делать – Сашка просто не знал. Он начал ощущать странное чувство паники от незнания того, что же предпринять для выхода из этой идиотской ситуации. До дома еще километров 16. Если пойти пешком прямо сейчас, ведя мопед за руль, то на такой путь уйдет часов пять. Часы показывали без чего-то восемь вечера. «Значит, до дома смогу добраться только примерно к часу ночи. – Соображал Сашка. – А к этому времени мои тесть с тёщей уже поднимут на ноги скорую помощь, милицию и родителей – мать с отцом…» Представив эту ситуацию, Сашке стало совсем скверно. «Хоть бы попутка какая шла, можно было бы договориться загрузить мопед в кузов… в кузов мопед… мопед… Мопед!!!»
До Сашкиного слуха донесся звук приближающегося мопеда. Сашка выбежал навстречу и стал отчаянно махать руками, чтоб мопед остановился. За рулём сидел пацан лет 13-14.
Сашка сбивчиво и весьма энергично объяснил пацану, что мотор забарахлил, и что ехать еще километров 16, и что вообще не знает что делать и как быть. Пацан только лишь ответил, что сам не очень хорошо разбирается в мопедах, но тут в ста метрах живет его старший товарищ, который не только ремонтирует, но и сам собирает такие мопеды.
Сашкино отчаяние отошло неизвестно куда и вместо него появилась надежда на реальную помощь. Через несколько минут остановились на тротуаре возле какого-то частного дома. Пацан, поставив свой мопед на подножку скрылся за калиткой забора и вскоре появился вместе с юношей лет 18.
Тот выслушал Сашкин рассказ о злоключениях, с какой-то снисходительной улыбкой осмотрел все цветные провода, идущие от замка зажигания, сам замок и сказал, что отремонтировать эту электрическую схему сейчас не возьмется, но может переключить нужные провода от генератора прямо на двигатель, в результате чего мопед сможет работать, как ни в чем не бывало, а замок зажигания работать не будет.
– Да пропади он пропадом, этот дурацкий замок! – на радостях воскликнул Сашка, – лишь бы мне до дому добраться, а потом…– Сашка хотел сказать, что потом он больше в жизни не сядет ни на этот дурацкий, ни на какой-то другой мопед, но парень попросил подержать это железное чудище в определенном положении и Сашка умолк.
Не прошло и двух минут, как все ненужное было отсоединено и завязано узлом, а два нужных провода прикручены туда, где им надлежало быть по замыслу конструкторов.
– Теперь смело можете заводить! – сказал парень. – Мотор будет работать нормально, гарантирую.
Сашка завел двигатель, сделал небольшой круг, потом еще один и, убедившись в бесперебойной работе, стал благодарить незнакомца самыми изысканными хвалебными словами, на что тот лишь улыбался. Сашка стал предлагать незнакомцу пятирублёвую бумажку (больше у него с собой не было), но незнакомец её не взял, а лишь спросил, нет ли у Сашки чего закурить. Сашка с удовольствием отдал незнакомцу всю недавно початую пачку сигарет, не оставив себе даже ни одной, и они распрощались.
Тем временем сумерки сгустились настолько, что уже больше походили на ночь, чем на вечер. Сашка резво рванул в путь, надеясь, что до самого дома, а точнее до серпантинного подъёма за 350 метров перед ним, он сможет доехать без проблем, а дальше вытолкает мопед и подъедет к крыльцу.
Но не тут-то было. От пруда в Залесье до вершины высокого холма по привычке, уже выработанной за эту поездку, Сашка толкал мопед, пытаясь делать это как можно быстрее. Далее километровый спуск вдоль Второго нефтеперерабатывающего завода. Этот участок промелькнул до обидного быстро, но самое важное, что он всё же остался позади.
Еще через километр начался район Борислава под названием Губичи. На первый взгляд дорога казалась равнинной, но на самом деле постоянно шла с небольшим уклоном вверх. Если по дороге в Дрогобыч Сашка пытался выжать из мопеда скорость в 50 км/час, но это ему так и не удалось, то сейчас, двигаясь в обратном направлении, мопед никак не хотел ехать быстрее 38 км/час, несмотря на работающий ровно и без перебоев мотор.
Сашка уже прикидывал сколько примерно минут осталось до его приезда домой, как вдруг колеса мопеда запрыгали по двум, находящимся друг за другом ямам и безумно взревел мотор. Не поняв сразу, что случилось, Сашка попытался манипулировать ручкой газа, но толку не было: мотор не тянул и вскоре пришлось совсем остановиться.
Поставив мопед на подножку (в который уж раз за сегодняшний день!), Сашка стал обходить его сзади и тут же заметил, свалившуюся с ведомой звёздочки заднего колеса цепь, которая как-то безвольно болталась. «Неужели цепь порвалась?» – с ужасом подумал Сашка. При более тщательном осмотре Сашка с радостью понял, что цепь цела, лишь ослабла и свалилась от резкой тряски на ямах несколько секунд тому назад. Ситуация было Сашке знакома из велосипедной практики, но там всегда были с собой в велосумке ключи. Сейчас ключей не было. Сашка попытался одеть цепь, но она полностью не садилась на свои зубья ведомой звёздочки. Тогда пришла мысль одеть цепь столько, сколько она позволит это сделать, а дальше просто сесть на мопед, и с помощью педалей попробовать проехать немного вперед.
Сказано – сделано. Цепь успешно, хотя и с большой натугой заняла своё место. Сашка понял, что следующий этап натяжения цепи до нормального состояния возможен только в сарае возле дома. Там есть все необходимые ключи. Но до дома оставалось еще примерно 6 километров.
Оставшийся путь Сашка ехал спокойнее, стараясь объезжать ямы и ямки на дороге, но цепь слетала еще два раза.
Когда он одел цепь в последний раз, почему-то перестал заводиться двигатель. Сашка долго и упорно пинал педаль, пытаясь запустить движок и в очередной раз надавив на нее вдруг почувствовал, как педаль отваливается, звеня по асфальту, а нога по инерции задевает какую-то часть мопеда и мгновенно отзывается резкой жгучей болью. Мопед остался с единственной правой педалью, пинать которую было весьма неудобно, да и кровоточащая нога отзывалась сильной болью, поэтому – в который раз за этот день! – Сашка использовал «длинное зажигание», то есть способ запуска движка с разбега. Пусть не сразу, а с третьей попытки, это сделать всё же удалось.
Вот, наконец, показался поворот на подъём к дому. Сашка дал возможность мопеду ехать вверх до полной остановки, после которой движок заглох в очередной раз.
Вытолкав мопед на вершину подъёма, Сашка попытался оставшиеся 150 метров всё таки проехать. Встав с неудобной для себя стороны справа от мопеда, левой ногой Сашка попытался с помощью оставшейся единственной педали запустить двигатель. Первые два пинка не принесли результата, а во время третьего Сашка почувствовал, как его нога срывается с педали, задевает трос сцепления и обрывает его.
Вслух матерясь, Сашка затолкал мопед в сарай, повесил навесной замок и направился домой. Доложив о своем прибытии тестю с тёщей, Сашка обработал перекисью водорода длинную и широкую царапину на правой ноге и направился отдыхать. Сил после сегодняшней «прогулки» почти не оставалось. В голове лишь вертелись мысли о том, как Оресту объяснить полнейший разгром его мопеда. Сашка решил, что не будет ничего выдумывать и тем более оправдываться, а расскажет всё, как было.
На следующий день Орест Новак был удивлен, приехав к школе на Сашкином велосипеде и не увидев там своего мопеда. После уроков они направились к Сашке домой в неблизкий 7 километровый путь, часть из которого они ехали вдвоем на одном велосипеде.
Увидев свой мопед, Орест озабоченно почесал затылок, потом попросил слесарные ключи, которые у Сашки имелись, как говорится, на вкус и цвет. Вскоре цепь была натянута до надлежащего состояния, отломанная педаль спрятана в кармане, трос сцепления Орест зажал в кулаке левой руки и, руля одной правой, уверенно поехал домой.
Сашка же не знал покоя до утра следующего дня, пока не встретил в школе Ореста и не убедился, что тот вчера доехал домой без приключений и поломок. Кроме того, Орест сказал, что мопед вновь полностью отремонтирован и если Сашка вновь захочет им воспользоваться, то, как говорится, милости просим. На что Сашка ответил словами благодарности и заверением, что после всех приключений, случившихся с ним, ни на этот, ни на какой-либо другой мопед он больше в жизни не сядет, будь тот мопед хоть золотым.
Спустя несколько дней после этих событий, Сашка сидел у сарая и что-то подправлял в своем велосипеде. Послышался звук приближающегося мотоцикла. Это на красавице «Яве» к Сашке приехал его товарищ. Слово за слово начался разговор. Вдруг Сашку будто осенило:
– Слушай, а мы можем сейчас на твоём «мотопёре» съездить вниз к дороге?
– Конечно! А зачем? – спросил товарищ.
– Ничего не спрашивай. Потом всё объясню.
Они съехали вниз к асфальтированной дороге и остановились.
– Теперь садись назад, а я сяду за руль! – не попросил, а почти приказал Сашка. Товарищ, ничего не говоря, молча выполнил просьбу.
– Держись! – крикнул Сашка, врубил первую передачу и поддал
газу. «Ява» послушно рванула по серпантинному подъёму вверх. Щелкнула вторая передача, скорость растёт, наверху щелкнула уже третья передача. «Ява» вылетела в конце подъёма на ровный участок дороги и понесла своих пассажиров легко и весело к дому. Остановились. Слезли с мотоцикла.
– Вот это вещь! – с восхищением воскликнул Сашка. – Не то, что это дерьмо. – И рассказал свою грустную историю о поездке на мопеде в Дрогобыч. Но чем грустнее становился Сашкин рассказ, тем громче хохотал над ним товарищ. И не удивительно, потому что с его ухоженной и любовно отрегулированной «Явой» не выдерживали сравнения никакие советские мотоциклы того времени.