Город Борислав исторически сложился из слияния пяти географических объектов: трех сёл и двух не очень крупных районов.
Сёла Баня Котовская, Губичи и Тустановичи, прежде, чем стать районами города, были вполне самостоятельными объектами. Чуть позже к ним прибавился район Мразница, название которого произошло от слова мразь, которым назвали грязную жижу, перемешанную с нефтью и выделявшую характерную вонь.
Пятым районом был собственно Борислав, к которому выходили границы упомянутых сёл.
С момента открытия нефтяного месторождения в последней четверти 19-го века и до первого послевоенного десятилетия в Бориславе было минимум зелени на фоне огромного скопления обшитых досками нефтяных вышек.
Пятна нефти были везде, куда ни глянь, а нынешний центр города представлял собой огромную мусорную свалку.
В послевоенные годы на приведение Борислава в надлежащий вид были брошены огромные денежные средства с привлечением большого количества рабочих рук.
Отверстия в старые и нерентабельные нефтяные скважины надежно заливали бетонным раствором, а вышки, имевшие довольно неприглядный вид, убирали и на их место ставили современные нефтяные качалки. А чтоб эти самые качалки не портили вид, например парка культуры и отдыха, им придавали разноцветную окраску.
Не сразу, не по щучьему веленью, а год за годом Борислав становился чище, зеленее и населённее. Открывающиеся новые фабрики (обувная, швейная, нетканых материалов) и заводы (фарфоровый, химический), а также быстро развивающиеся УБР (управление буровых работ) и НГДУ (нефте-газо добывающее управление) требовали всё больше и больше квалифицированных работников. Быстрыми темпами стали строить новые современные дома, прозванные позднее «хрущовками».
Но «отцы города» отчётливо понимали, что кроме работы людям нужен отдых. И не просто отдых. А организованный досуг.
В первые послевоенные годы завершили оснащение всем необходимым красавец Дворец культуры нефтяников. Сам дворец был построен еще в довоенном 1939 году, но по исторически сложившимся причинам (когда гремят пушки – музы молчат!) комплектация всем необходимым была завершена лишь в 1952 году и главный очаг культуры города открыл свои двери.
Кроме большого концертного зала на 600 зрителей с партером и балконом во Дворце был кинозал на 200 мест, танцевальный зал, библиотека, а третий и четвёртый этажи с большим количеством больших и маленьких помещений были отданы под различные кружки по интересам как для детей, так и для взрослых. Самым заметным из кружков был духовой оркестр – непременный участник парадов и торжественных мероприятий.
Жизнь в Дворце культуры кипела нешуточно, принося радость не только самим участникам художественной самодеятельности, но и зрителям во время многочисленных концертов.
От дворца культуры старались не отставать и Дома культуры, или, как и попросту называли Клубы.
Всего Клубов в Бориславе было четыре – по числу районов города: в Губичах, на Бане Котовской, в Тустановичах и на Мразнице.
Эти очаги культуры старались организовать досуг местного населения не хуже Дворца культуры и привлекали хороших специалистов для руководства хорами, танцевальным и инструментальными ансамблями. В каждом Клубе были свои выдающиеся артисты поэтому показать своё мастерство и посоревноваться между собой стремились не только солисты, не только ансамбли и хоры, но, в первую очередь сами руководители Клубов.
Спустя много десятилетий, прошедших с 1950–1960-х годов, сильно постаревшие седые ветераны художественной самодеятельности с грустью вспоминали времена всеобщего подъёма и задора в культурной жизни города и недоумевали, от чего же современная молодежь не проявляет даже половины той активности, которую в своё время проявляли они – ветераны.
Ответы на вопросы ветеранов можно было искать где угодно. Однако главной причиной сначала медленного, а потом всё более ускоряющегося упадка художественной самодеятельности города стал, как это ни странно звучит, научно-технический прогресс.
Этот парадокс можно вкратце объяснить так. Если в 1950–1960-х годах главным средством массовой информации было радио, а на втором месте уверенно держались газеты и журналы, то с приходом в 1960-е годы быстро развивающегося черно-белого телевидения приоритеты постепенно стали меняться.
Да телевизоры были не в каждой семье. На фоне советской бытовой серости соседи, купившие телевизор, считались зажиточными людьми. Они, чтоб не портить добрососедских отношений и не вызывать острой зависти, старались не отказывать своим соседям в просмотрах футбольных матчей или кинофильмов. Иногда в комнату к счастливым обладателям черно-белого «Огонька», «Электрона» или «Горизонта» набивалось до 20 человек, если в это время на экранах шла любимая передача, кинофильм или футбол.
Таким образом было положено начало оттоку потенциальных участников самодеятельности из Клубов к экранам телевизоров. Люди быстро почувствовали вкус «халявы»: не нужно волноваться, чего-то разучивать, куда-то ходить на занятия, тратить уйму времени. Достаточно сесть удобнее возле «телека» и нате-пожалуйте прекрасное пение, танцы и прочие удовольствия, да еще и бесплатно!
Да! Это на словах у меня всё так получается гладко. А на самом деле в то время быстро развивающееся, но, тем не менее, сильно отстающее от «дикого Запада» советское телевидение могло предложить своей стране только ОДИН телевизионный канал!
Вскоре все республики Советского Союза получили еще по одному – республиканскому каналу, вещавшему на своем национальном языке и тот большой энтузиазм, что существовал в художественной самодеятельности до этого времени, получил второй, а с запуском в начале 1970-х в эфир Второго Всесоюзного канала и третий, весьма ощутимый удар под дых.
Почему же так привлекало к себе и даже гипнотизировало телевидение? Да всё очень просто! Далеко не каждый желающий мог попасть «в телевизер».
Жесточайший конкурсный отбор не оставлял шанса слабакам и неврастеникам, поэтому до экрана добирались лишь лучшие из лучших. А уж они были настоящими профессионалами и не важно, в каком виде или жанре они выступали.
Невольно сравнивая лучших певцов, чтецов, танцоров или музыкантов «своего» клуба с профессионалами из «телевизера», простые обыватели, понятное дело, интуитивно отдавали предпочтение «звёздам экрана».
Таким образом, легко проследить закономерность: чем лучше и интереснее становилось телевидение, тем сильнее и быстрее происходил отток участников местной самодеятельности.
А научно-технический прогресс не унимался. Промышленность довольно быстро заменила тяжеленные монофонические и маломощные радиолы на лёгкие и компактные электрофоны и магнитофоны, у которых появилась возможность подключения к усилителям со стереофоническими колонками большой мощности и высокого качества звучания.
Многие люди, особенно молодежь, не всегда имея возможность посещать концерты своих кумиров, собирали собственные коллекции виниловых пластинок, магнитофонных бобин, а позднее кассет.
С одной стороны наступление научно-технического прогресса влекло за собой ускоряющийся отток участников художественной самодеятельности, но, с другой стороны, заставляло оставшихся самодеятельных артистов повышать свой исполнительский уровень.
Однако же не зря искусство, как, впрочем, и спорт, делят на профессиональное и любительское. Редкий любитель может достичь высот профессионала. Его все время будут отвлекать работа, семья, дача и множество других насущных проблем. Поэтому даже самые стойкие участники художественной самодеятельности пропадали со сцен городских, районных и прочих клубов, не выдерживая конкуренции со стороны популярных артистов, чьи лица были хорошо известны и мелькали на экранах телевизоров.
Бориславские Клубы были неотъемлемой частичкой советской культуры, а, следовательно, все тенденции и проблемы, существовавшие в стране, коснулись их в полной мере.
Первым из Бориславских клубов сдал позиции Клуб в Губичах, в котором, начиная с 1970-х годов, жизнь практически прекратилась. Продолжала она тлеть лишь в библиотеке. Да еще изредка Девятая школа-восьмилетка проводила в Клубе свои немногочисленные мероприятия. Даже появившиеся в начале 1980-х годов новомодные дискотеки не смогли удержать Клуб в Губичах на плаву: немногочисленная молодежь этого района Борислава предпочитала развлекаться или в центре города, или в соседнем Дрогобыче, так как расстояние от Губичей до центров этих городов было примерно одинаковым.
Клубы на Бане Котовской и Мразнице в 1980-е годы еще пытались вести активную жизнь, главным проявлением которой оставались дискотеки, не только привлекавшие молодежь, но и приносящие какой-никакой доход.
Формально в этих Клубах числились вокально-инструментальные ансамбли. На деле же эти ансамбли находились в постоянном вялотекущем процессе ухода одних участников и прихода других.
Иногда этот процесс замирал на несколько месяцев и возобновлялся лишь после грозного окрика из городского отдела культуры в преддверии какого-нибудь большого советского праздника.
Тогда, у живших тихо-мирно на протяжении года заведующих Клубами, начиналась беспокойная пора, весьма напоминавшая срочный поиск туалета во время поноса. Нужно ведь было найти каких-нибудь музыкантов, чтецов и танцоров, которые за обещанное застолье в ресторане были бы готовы разово выступить на каком-либо городском фестивале или конкурсе в честь «красной даты календаря».
Дольше и лучше всех держался Клуб в Тустановичах.
Заведующая Клубом Людмила Ивановна Шульга была бывшей учительницей младших классов. Нервная работа подорвала её здоровье и она встала перед выбором: или умереть на этой работе, или подыскать другую. Вот и стала она завклубом, но бурная энергия этой весьма красивой и умной женщины требовала выхода.
Быстро смекнув, что от привлечения в самодеятельность взрослого населения не приходится ждать ничего хорошего, она сделала главный упор на талантливой молодежи, желающей играть в вокально-инструментальном ансамбле, а так же школьниках находящейся рядом с клубом Пятой школы. Прекрасно зная, что у школы нет своего актового зала, Людмила Ивановна охотно предоставляла помещения Клуба под школьные мероприятия и кружки, главным из которых был танцевальный ансамбль с богатым выбором костюмов.
Кроме того, Людмила Ивановна организовала работу таким образом, что большинство мероприятий у Клуба и школы становились общими. Как говорится, угодила и вашим, и нашим, то есть и школа была довольна, и Городской отдел культуры видел активную деятельность клуба, за что Людмилу Ивановну ставили в пример другим заведующим Бориславских клубов.
А что же те, «другие»? Они, тихо ненавидя отдел культуры в целом и Людмилу Ивановну в частности, угрюмо выслушивали на заседаниях Городского отдела культуры упрёки в свой адрес и, складывая в какую-то свою особую папку выговоры за недостаточно активную культурно-просветительскую деятельность, возвращались в свои Клубы и… продолжали работать в том же духе. А зачем корячиться? Низкая зарплата от этого не изменится, не станет выше, поэтому лучше пару раз в год показать, что еще живы, да пару раз получить выговор и продолжать спокойно жить!
В лихие 1990-е годы кризис, охвативший все сферы жизни в республиках бывшего СССР, не прошел мимо бывших очагов культуры.
Бориславские клубы прекратили своё существование. Их здания, преимущественно деревянные, обветшавшие еще к концу 1970-х, пришли в аварийное состояние.
Да что там клубы! Даже красавец Дворец культуры Нефтяников обронил значительную часть штукатурки на своем фасаде, а внутри его стояла непривычно гулкая тишина.
Давно прекратил работу кинозал. Не получая по несколько месяцев зарплату, уволились руководители некогда многочисленных кружков в поисках другой работы.
После нескольких плодотворных десятилетий прекратил работу народный хор «Каменяр». И только Бориславская школа искусств один раз в год по многолетней традиции проводила во Дворце свой отчетный концерт.
С началом 21 века часть населения Борислава, привыкшая к современным условиям жизни и не уехавшая на заработки «за бугор», попыталась возродить былые культурные традиции. При острой нехватке финансов и профессионалов от культуры всё же удалось организовать во Дворце культуры 19 кружков, часть из которых лишь формально числятся в отчетах.
Впрочем, чему удивляться? У каждого времени и каждой эпохи свои традиции и свои законы. Люди, находящиеся на сломе этих эпох всегда с благодарностью вспоминают былые времена и со страхом принимают нововведения.
Призывы к возрождению культурных традиций прошедших лет в значительной мере остаются только призывами, потому что традиции, как и всё в этом мире, имеют свойство устаревать и отмирать, зарождая новые, не всегда сразу и всем понятные. Поэтому категорически утверждать о полном упадке культуры, как мне кажется, преждевременно.