Аид мирно сидел на своем знаменитом троне, никого не трогал, как вдруг услышал откуда-то истошный крик: «Да стой ты, козел остроухий!», жуткий топот и громкий собачий лай. Скучающий подземный владыка заинтересованно навострил уши, а затем пихнул в бок прикорнувшего возле господина судью Миноса:
- Слышь, а ты остроухих козлов когда-нибудь видал?
Минос ошарашенно захлопал сонными глазами:
- Нет, владыка…
- Так узнай, что за козел такой и доложи, а лучше приведи.
Не успел помощник исполнить приказ, как в тронный зал вбежал остроухий юноша с дикими глазами («Еще один из Леты хлебнул!», - проворчал про себя Аид), следом за ним другой юноша с яркими рыжими волосами, а за ними – шерсть дыбом, все три языка набок – любимый Цербер. Непорядок да и только: ворота без сторожа, в царстве живые шастают… как интересно!
- А где козел? – осведомился он.
Рыжий юноша молча ткнул в своего приятеля, тот словно по команде схватился за свои уши и выдал сдавленное:
- Я не козел…
Стало ясно, что рыжий пока не в состоянии говорить, поскольку выдохся почище Цербера, а остроухий был странно бодр, словно не он только что обегал половину мрачного царства Аида. Странно это, но от того еще более интересно.
Что поделаешь, в отсутствие любимой жены Персефоны владыка подземного царства всегда жутко скучал, а она не так давно опять к маме ушла, и жди теперь. Странные ребята сулили довольно длительную развлекалку, так что Кронид приготовился смаковать каждую минуту, для чего пригласил гостей за стол (все-таки живые, надо думать, хотят кушать, это мертвым харчи не особенно нужны). Амброзия и нектар нынче уже не в моде, так что мусака, барашек на вертеле и, конечно же, вино присутствовали у Аида всегда.
- Вы уж, ребята, не взыщите, редко тут живые бывают, - разливал вино самолично хозяин, - так что не побрезгуйте.
- Да что вы, ваше величие, - Артем радостно улыбнулся, - экая честь нам, простым парням, да с самим царем за одним столом. Короче, ямос!
- Ямос, - согласился Аид, поднимая кубок.
Когда было распито, Аид попросил Артема изложить цель визита. Парень разлился соловьем:
- Мы сюда пришли чтоб друзьям помочь,
В ваши горы шли мы и день, и ночь.
Как к сердцам живым равнодушным быть?
Тут не жаль бежать да не жалко плыть.
Вот жила-была у вас ламия,
Правда это все, не предание,
Добрый молодец полюбил ее
Руку предложил, сердце ей свое,
А случилось так – превратился он
Чтоб не действовал да людской закон,
Да сразили враз его красавицу,
От беды теперь не избавится…
Да уж, пришелец из далекой земли явно взял верный тон: Аид так глаза и раскрыл. Нет, лирики да поэм греки и сами мастера, но чтоб так складно да в таком необычном ритме… в середине повествования брат Зевса аж прослезился и ну заливать чужое горе вполне своим вином. Артем, увлекшись, живописал так, что временно потерявший память Нарн промочил слезами собственную тунику, скатерть на столе и даже пересолил нежного барашка.
Когда докладчик выдохся, Аид задумчиво взвесил кубок на руке и выдал невпопад:
- А зачем воду-то из реки хлебали? Она ж для душ…
- Для души? – переспросил Тёма.
- Нет, для душ… ну, мертвые которые, - доходчиво объяснил Аид.
- А-а, это… да Нарн не виноватый, а ежели вам для души, уважаемый, - Тёма душевно грюкнул на стом невесть откуда взявшуюся пол-литру. – Это наше русское зелено вино, могу всех угостить – демократия же.
Судья подземного мира моментально зашевелились: про зелено вино тут слыхали, так отчего ж не попробовать? Молодой маг взмахнул рукой, и пол-литра превратилась в классическую четверть ведра, только не мутную, а кристально чистую аки слеза комсомолки.
Аиду много не понадобилось – греки, как известно, малолитражки, - равно как и его подчиненным. Слово за слово, более опытный в таких делах Артем вытянул из владыки подземелий главное.
- Да – ик! – нет проблем, - Гадес тяжело поднялся из-за стола. – П-шли…
Парень догадливо прихватил с собой четверть-самобранку и потопал следом за хозяином. Аид шатался, порой налетал на выступы в скалах, ругался, хохотал, громко и весело икал, но к Тартару парня привел четко (вот же чудеса для малопьющего!).
Владыка нагнулся над дырой и нетрезво позвал:
- Фила… Фил… Фи-имка!
Снизу вылез недовольный титан и состроил рожу:
- Ну ты, ваше благородие, нарезался, аж Филоктета выговорить не можешь…
Артем поддержал шатающегося хозяина:
- Да понапридумывали себе имен-то, - возмутился русский, - выговоришь тут!
- Чего надо? – прищурился титан.
- На, - Тёма сунул ему пузырь, - за мое здоровье. Не в службу, а в дружбу: дай-ка напрокат артефакт, что в ламий превращает.
Филоктет радостно разлыбился:
- Сейчас… надолго пузырь-то?
- До завтра хоть залейся, - проявил русскую щедрость Сварожич.
- Ыгы… эфкалисто, - титан юркнул в яму, из которой потом поднялась рука, мозолистая и своя, вручив парню кулон, изображающий богиню на чудовище.
Тёма поблагодарил, надел кулон, взвалил Аида на себя и потащился обратно. По дороге, правда, хозяин соизволил захотеть поплясать сиртаки, пришлось исполнить его желание, хотя сам маг горланил при этом: «Ехал грека через реку», но царь мертвецов то ли его не понял, то ли просто получал удовольствие…
…Утром, как водится, раскалывалась голова. Аид с трудом приподнялся со своего ложа (как он сюда попал, бедный не имел понятия), попытался придать измученному и словно избитому телу более удобное положение, и вдруг поймал себя на том, что и сам будто половину Леты опустошил.
Гадес с трудом прохрипел:
- Где я? Кто я?
Чуть поодаль кто-то отчетливо заворочался, и сонный голос ответил:
- Царь ты, дедуля, распоследний на всю округу…
- Чей царь? – Аид все еще соображал туго.
- Этих… как их… ик? Мертвецов, во.
Аид все-таки ухитрился сесть, после чего узрел нечто рыжее и с сердцем вымолвил:
- Вчера – царь, сегодня – царь, каждый день все царь да царь! Маловато…
- Согласен, - Артем тоже поднялся. – Ты бы, твое величество, мож к теще бы в гости сходил, что ли? Закиснешь тут.
- И не говори, - Аид догадливо припал к кувшину с вином, - скукота…
Владыка подземного царства надолго присосался к живительной влаге (при этом он грозно рычал, как вепрь Ы), так что уже пришедшему в себя Артему досталась свежая холодная вода, отчего маг моментально стал бодрым и веселым. Артефакт еще вчера добыл, пора и честь знать, только сначала пузырь-самобранку у титанов отобрать, а то здешние его удавят за такое обилие землетрясений (они ж, паразиты, поют «Илиаду» да сиртаки пляшут).
- Бывай, папаша, мы с братаном…
Излияния гостя пресек женский голос:
- Гадик!
Аид моментально сжался и схватился за голову: жена раньше домой вернулась! Неужто перемена климата случилась? Он опасливо выглянул и пожалел, что не может сам скончаться, как когда-то его подопечные.
Тёма задрал бровь, вопросительно глядя на царя.
- Теща.., - простонал несчастный эллин, - в гости приехала…
Нашествие Деметры и Персефоны явно в его планы не входило, так что молодой маг пожалел собутыльника – сейчас такое будет! Но тут мозг посетила гениальная идея, причем в чисто русском стиле.
- Накрывай поляну, - распорядился парень, призывая бутыль-самобранку. – Твоих женщин надо угощать.
Аид моментально воспрял духом.
Под шумок ребята утекли, убедившись сначала, что все веселы и счастливы. Бутыль Тёма уволок, налив Аиду целый кувшин (правда, проследив при этом, чтобы он не данаидам принадлежал), так что проблем быть не должно. Владыка подземного царства взял с юноши клятвенное обещание, что тот еще в гости зайдет, хотя и понимал, что будет сие не раньше XXI века, в античность на машине времени все-таки не наездишься. Главное, конечно, что такого друга нашел, а подождать можно, бессмертным века не помеха.
Аид решил дать Зевсу идею срочно задружиться с русскими, вот же великий и щедрый народ, вместе хорошо будет.
Ну а ребятам на выходе попало от Адриана и девушек, волновались все-таки, а тут еще и непотребство такое. Диана решительно потащила всех друзей назад в будущее, где их точно заждались, да и дело еще не доделано.