(по мотивам Шекспира «Венецианский купец»
по сути лишь дворянский титул с честью на истинное "козёл" заменила)
АКT I
СЦЕНА 1
Подольск. Тренажерный зал.
Антон, Саша и Семен качаются на тренажерах.
Антон роняет гантели.
АНТОН. Блин. Не могу понять, что за херня со мной происходит последнее время?
САША. Ты сильно паришься из-за твоей палатки.
СЕМЕН. Если бы я так рисковал, я бы вообще обосрался
САША. Я бы тоже уже давно сдыхал в ознобе при мысли, что где-то там чего-то там. Так что херня твоя понятна – дрожишь ты за твои товары.
АНТОН. Да пофиг мне на товары, блин.
САША. Может, ты втюрился?
АНТОН. Чтоб тебе пусто было! Акстись!
СЕМЕН. Тогда, наверное, просто хандра!
Входят Борис, Лёня и Гриша.
САША. О, родичи твои пришли и кореши. Мы сматываемся.
СЕМЕН. Я бы остался, но свои собаки бухают, чужие не мешают.
Саша и Семен уходят.
ГРИША. Антон, хреново выглядишь!
АНТОН. Да как -то грустно очень! Хандра!
ГРИША. А я люблю поржать! Так что давай не хандри! Я пошел.
ЛЁНЯ. Встретимся на обеде.
Гриша и Лёня уходят.
АНТОН. О чем он говорил?
БОРИС. Херню нёс
АНТОН. Ок. Теперь давай колись, кто та девица, к которой ты намылился?
БОРИС. Ты хорошо знаешь, в какой жопе я с деньгами. Нахапал я кредитов на дом, машину, телефон, компьютер, приставку. Ты же меня знаешь, я не лох. Образ жизни у меня, как надо, как у настоящего мужика. Тачки, бабы, алкоголь, хорошие тусовки, клубы, бани. Короче, должен до фига. Отовсюду прижимают банки, кредиторы, родственники, братва. Да бывшая жена. Тебе я, кореш, должен больше всех.
АНТОН. Прекрасно, что ты помнишь об этом. Предполагаю, ты хочешь отдать мне какую-то часть.
БОРИС. Нет, не часть.
АНТОН (удивленно). Не часть? Все?
БОРИС. Нет, не все.
АНТОН. Не все? Жаль. Мне бы они сейчас очень не помешали для моего киоска. Ну хоть часть, и то хорошо.
БОРИС. Нет, не часть.
АНТОН (удивленно). Не все и не часть? Что тогда?
БОРИС. Ничего.
АНТОН. Ничего?
БОРИС. Ничего. Сам подумай, если это не всё, и не часть, то это может быть только ничего.
АНТОН. И правда. Как это я сам не догадался?
БОРИС. Ты просто не подумал.
АНТОН. Да, точно, это так. Что ж, тогда зачем ты заговорил со мной о своих долгах, если не можешь отдать их сейчас мне?
БОРИС. Как я уже сказал, я должен тебе слишком много, почти всё. А по сему я должен поведать о моем плане, как очиститься от долгов совсем. И начать жить на полную катушку.
АНТОН. Надеюсь, ты не записался на очередной марафон «Деньги» или «Как изменить жизнь за 10 дней и стать миллионером»
БОРИС. Я тебя умоляю, я что похож на такого урода?
АНТОН. Нет, не похож. Да тебе и не помогло бы.
БОРИС. Ты во мне сомневаешься, братан?
АНТОН. Совсем нет. Так что за план? Давай колись! И если план такой же Г, как и ты, но прибыль велика, то я готов еще раз инвестировать в тебя.
БОРИС. Так и не понял, дашь бабла или нет?
АНТОН. Рассказывай. Потом решим.
БОРИС. Ты меня знаешь. Ты знаешь, что по природе я крутой бизнесмен.
Помнишь, еще в детстве чуть не каждый день я придумывал идеи и зарабатывал всегда, везде, как только мог.
АНТОН. Ты говоришь о том, как ты у бабки денег клянчил, или у мамы с папой? Или как жил за счет жены? Или клиенток данного фитнес центра? Или друзей?
БОРИС. Я знаю, что до фига должен братан. Но если дашь еще, то я так сейчас дело обстрою, что все отдам сполна.
АНТОН. Ближе к делу, братан.
БОРИС. В Иваново есть девица
АНТОН. Опять ты за свое, Борис! Ну не приносят тебе бабы бабки, не приносят. В ресторан сводят, дома накормят и напоят, и то если не сидят на дите. Подачки подбросят, тачку купят, поиграются и бросят. У всех мужья или отцы евреи, сильно много не вынесешь.
БОРИС. Да выслушай ты!
АНТОН. Я весь внимаю.
БОРИС. Так вот в Иваново есть девица
АНТОН. Их там много, осмелюсь заметить.
БОРИС. На выданье.
АНТОН. Таких еще больше. Коль верить молве, так пол города.
БОРИС. Ольга Игоревна.
АНТОН. Прекрасно имя. (Спохватывается, смотрит внимательно на Бориса.) Та ли это Ольга Игоревна, что?
БОРИС. Именно, та! Так вот, до хрена денег ей её покойный батяня оставил. Да ещё и бизнес! Ходят слухи, что и не батяня он ей. И что еще у нее таких отцов было навалом, а еще дядей, и просто друзей. Короче, сама она неплохо подзаработала везде и всюду. Миллионы баксов там! Миллионы! Лежат на счетах в банках, сейфах и ждут просто, когда я…
(мечтательно смотрит вверх)
АНТОН. Только тебя ждут?
БОРИС (отрываясь от мечтаний). Что?
АНТОН. Спрашиваю, только тебя одного ждут?
БОРИС. Вот тут ты верно подметил! До фига мужиков сейчас вокруг вьются за ней! Эх были бы у меня бабки, была бы эта баба моя!
АНТОН. Я все вложил в палатку. Сам знаешь, выжали сейчас все до предела. Бакс с Евро взлетели и короновирус. Но если ты реально уверен, что ты эту невестушку и деньги ее заполучить можешь, то так и быть, помогу тебе. Нужно только узнать, кто из братвы или банков может еще дать кредит на мое имя!
БОРИС. Дружище! Я всё отдам сполна!
АНТОН. Не бойся, сполна я и возьму.
Уходят
СЦЕНА 2
Площадка Реалити шоу «Три ларца. Невеста из Иваново или нереальная холостячка».
Комната в доме невесты.
Входят ОЛЬГА и ведущая НАДЯ, за ними плетется оператор ВАСИЛИЙ с камерой.
ОЛЬГА. Задолбалась я!
НАДЯ. А по-моему, Вы зажрались! А это всегда приводит к раньше времени седым волосам и изведенным нервам, намного быстрее, чем нищета.
ОЛЬГА. Круто сказала и верно подметила! А я и не подозревала, что всю мою жизнь так рискую. И особенно в последнее время, когда связалась с этим реалити шоу.
НАДЯ. И не говорите. Так сложно оказалось выбрать кандидата.
ОЛЬГА. У меня проблемы с мужиками. Не могу никак выбрать мужа. Все дело в том, что я не могу ни выбрать, ни отвергнуть. Вообще не знаю, чего с ними со всеми делать.
НАДЯ. Говорю, зажрались. Ваш отец прикольнулся, конечно, перед смертью, заставив выбирать мужа в реалити шоу через эти дурацкие три ларца, золотой, серебряный и свинцовый. Видите ли, тот, кто угадает его мысль, получит вас. Но он был умный человек. Видимо знал, что иначе вас никто не возьмет.
ОЛЬГА. Сарказм или ты, челядь, хамишь мне? Это мое шоу и тебя выкинут отсюда по моему первому щелчку. (Щёлкает пальцем, оглядывается, никого кроме Василия, который занят своей камерой.) Странно, перестало работать.
НАДЯ. Вы уже почти всех выкинули просто, даже тех, кто выкидывал других.
ОЛЬГА. Это я погорячилась. Ладно, давай, начинай уже шоу.
Махает рукой Василию, он покорно наводит камеру на них. Надя и Оля прихорашиваются и позируют на камеру.
НАДЯ (Оле). Скажите, Оля, кто-нибудь из кандидатов понравился вам?
ОЛЬГА. Я не выучила их имен.
НАДЯ. Николай.
ОЛЬГА. Настоящий жеребец! Мало чем отличается от лошади. Его Мама видимо зачала его с кузнецом.
НАДЯ. Петр
ОЛЬГА. Сноб и хрыч. Упаси меня от обоих
НАДЯ. Месье Лё Боне, Француз!
ОЛЬГА. Шапочка?! (Ржёт) Месье Шапочка!
НАДЯ (Ольге сквозь зубы). Француз! Он- француз! (В камеру). Мечта всех русских девушек – француз!
ОЛЬГА. И вашим, и нашим, и весь из себя и ничего. Все и никто. Одним словом, Француз! И тремя – ни за что!
НАДЯ. Факинбридж, англичанин и барон!
ОЛЬГА. I don’t speak English
НАДЯ. А его сосед шотландец? Мистер Скотиш?
ОЛЬГА. Та ещё скотина и я всё ещё don’t speak English.
НАДЯ. А молодой немец, племянник герцога саксонского?
ОЛЬГА (Наде в сторону). С немецким я тоже не дружу, но на публику я в камеру скажу, что алкоголик! (поворачивается к камере) Алкоголик! Животное!
НАДЯ. По условиям шоу если он выбреет правильный ларец, он ваш муж!
ОЛЬГА. Этого до сих пор не случилось. Так отчего же это должно случиться на сей раз?
НАДЯ. Никогда не знаешь. В этом и есть шоу. Однажды это должно будет случиться.
ОЛЬГА (в сторону). Мне проплатили еще десять серий вперед, так что точно не сейчас. (на публику, Наде) Бутылку поставь на ящик невыигрышный и всего делов. (зевает) Все, я устала, я пошла. У меня маникюр.
НАДЯ. Итак, дорогая публика, мы сейчас перенесемся в залу, где наш очередной кандидат готовится совершить выбор всей своей жизни. Посмотрим, удастся ли Фридриху угадать правильный ларец!
ОЛЬГА. Подохну девственницей блин с такими кандидатами! Видимо это и был замысел отца!
Надя махает рукой оператору Василию.
Тот выключает камеру, отходит в сторону.
НАДЯ. Наивный. Помнится, при жизни отца к Вам приезжал какой-то орел, умный слишком и телом статный. Ваш инструктор по фитнесу, по-моему, по шахматам.
ОЛЬГА. О боже упаси, то было задолго до него. (мечтательно) Борисом его звали, и не по шахматам, а по штанге.
НАДЯ. Точно. По штанге. Из всех дебилов в этом мире труднее найти вас достойнее.
ОЛЬГА. Да, он вполне достоит твоей похвалы. Ах если бы он оказался на шоу! Как ты думаешь, его можно найти и сюда пригласить?
НАДЯ. Думаю, да. Но по условиям шоу, кандидаты находятся сами. А по условиям Вашего отца…
ОЛЬГА. Ох уж эти условия. Устала я от условий. А если Борис не смотрит телевизор и так никогда и не узнает о шоу.
НАДЯ. Оля, если это Ваша судьба, то он обязательно найдет Вас.
ОЛЬГА. Вот не надо мне тут о судьбе. Я живу в реальном мире и не такая дура, чтобы верить сказкам. Мне нужен аргумент посильнее, чем судьба.
НАДЯ. Все дебилы в этой стране смотрят телевизор.
ОЛЬГА. Что, верно, то верно. А если он смотрит телевизор, но не смотрит наше шоу.
НАДЯ. Все дебилы страны смотрят наше шоу.
ОЛЬГА (задумчиво). Тоже, верно. Но мало ли…
НАДЯ. Все дебилы страны наслышаны о Вас и Ваших деньгах и все как один тащатся на это шоу. Вы знаете другой способ для дебилов заработать в этой стране столько денег?
ОЛЬГА. А вдруг он прекрасный вор?
НАДЯ. Вы его видели в списках форбс или в думе?
ОЛЬГА. Тоже, верно. Хотя я не читаю списки. Даже список покупок – не мое чтиво. Спонтанность ближе мне по сердцу и уму.
НАДЯ (смотрит в свой ежедневник). Вы должны сегодня проститься с 4 вылетевшими кандидатами после церемонии. Сопровождать Фридриха при выборе ларца. И как раз приехал новый кандидат.
ОЛЬГА. Борис?
НАДЯ. Иннокентий с Нижнего Тагила.
ОЛЬГА. Господи, как это все достало! Пойдем! Лишь за одним двери запрешь, другой у ворот. Шекспир! Ничего не изменилось с тех пор!
(Надя удивленно смотрит на Ольгу)
ОЛЬГА. Что пялишься?
НАДЯ. Не знала, что знакомы вы с Шекспиром.
ОЛЬГА. Ой, с кем я только не знакома! Уже не припомнишь всех. А кто это? Продюсер?
НАДЯ. Автор цитаты, что цитировали вы.
ОЛЬГА (зевая). Ах, сценарист! Писак меняем этих каждый день. Не соответствуют требованиям целевой аудитории. 500 рублей страница на удаленке! Против моих 500 тысяч на серию. Какой лох будет так работать? (протягивает страницы А4 Наде) Я и страницу из этого не успеваю прочитать! (зевает) Пойдемте, выкинем этого немца.
Уходят
СЦЕНА 3
Подольск. Банк. Офис банкира
Входят БОРИС и Шейлок.
Шейлок. Три тысячи дукатов?
БОРИС. Да, на три месяца.
Шейлок. На три месяца?
БОРИС. Да. За меня, как я уже сказал, поручится Антон.
Шейлок. Антон поручится?
БОРИС. Вы мне дадите кредит?
Шейлок. Три тысячи червонцев на три месяца и за поручительством Антон?
БОРИС. Да. Антон — хороший пацан.
ШЕЙЛОК. У этого хорошего пацана фамилия есть?
БОРИС. Петров. Говорю, хороший пацан.
ШЕЙЛОК. Пацан он хороший, однако здесь банк. И «хорошесть» выражается в хороших цифрах. Желательно шестизначных и в валюте. Мне нужны документы, подтверждающие его платежеспособность. Источник дохода, наличие недвижимости, бизнеса.
БОРИС. Вы о чем?
ШЕЙЛОК. Чем занимается твой хороший пацан? Справка с работы? Наличие своей квартиры?
БОРИС. Так бы и говорил. Фитнес-тренер он. Как и я. В центре «Здоровая жопа». Еще киоск у него есть. У метро. Петардами зимой торгует, гаджетами летом.
ШЕЙЛОК. Смею заметить, что сейчас его капитал совсем не надежен. Нынче короновирус и китайские товары запрещены. Кроме того, всегда опасность от налоговой, рэкета, братвы.
БОРИС. Да ладно тебе! У кого этого нет? Давай пообедаем с нами, все решим, как нормальные пацаны.
Шейлок. Кокаин с вами нюхать? И не мечтайте. Вы или приносите бумаги, или нет. Мы или оформляем кредит, или нет.
Входит Антон.
БОРИС. Вот Антон.
Шейлок (в сторону) Урод, которых мало, и придурок, всем деньги раздающий без возврата. (Антону, с улыбкой) Здравствуйте, Антон.
АНТОН. Ну, что же?
Шейлок. Боюсь, без соответствующих документов не могу вам ничего дать. Чтобы выдать вам три тысячи на три месяца под проценты, мне нужно подтверждение вашей платежеспособности.
Антон. Я, не даю и не беру под проценты у таких жидов, как ты.
Шейлок. Это банк, идиот!
Антон. Но, чтоб помочь в нужде особой другу, нарушу правило.
(К БОРИСУ.) Сколько тебе нужно?
Шейлок. Три тысячи червонцев. на три месяца.
Антон (Борису). Ты что сдурел? Она что дочка Абрамовича иль Трампа?
БОРИС. Она – Ольга! Пузова!
АНТОН. В курсе! Вот на Пузову можно и попроще.
БОРИС. Вот именно, нельзя! Как раз дочку Абрамовича иль Трампа не купишь Гуччи, Версаче и частными джетами. У них этого с детства передоз. А тут придется потраться на мишуру. Зато потом все твое! Не забывай, у этой дуры нет отца ни Абрамовича, ни Трампа.
АНТОН. Ок, уговорил. (Шейлоку) Выдайте ему тридцать тысяч долларов. Под мое поручительство.
ШЕЙЛОК. Тридцать тысяч долларов на три месяца под Ваше поручительство?
АНТОН. Да.
ШЕЙЛОК. Гарантия – зарплата фитнес-тренера или палатка?
АНТОН. Киоск! Киоск, а не палатка!
ШЕЙЛОК. Да хоть магазин в подъезде. Вы что забыли, в какие времена живём? Товара с Китая нынче нет. Что продавать то будешь? И кому? Люди все взаперти сидят. Реалити-Шоу смотрят. Вот.
(Указывает на кипу журналов на журнальном столике у дивана. Наверху как раз журнал, на обложке которого изображена Ольга Пузова из шоу «Три ларца. Невеста из Иваново или нереальная холостячка».
Антон вскакивает, хватает верхний журнал, поворачивается к Шерлоку, показывая ему обложку.)
АНТОН. Вот она и есть гарантия.
ШЕЙЛОК. Она? С чего бы это? Она и знать о вас не знает.
АНТОН. Сейчас не знает. Но завтра будет.
ШЕЙЛОК. Её выгнали с реалити шоу? Она оказалась на улице?
АНТОН. Нет, наоборот.
ШЕЙЛОК. Наоборот? Это как?
АНТОН. Нас вязли в реалити шоу. Это мы завтра окажемся там.
ШЕЙЛОК (тычет пальцем в обложку). Там? Вы оба?
АНТОН. Нет. Только Борис.
ШЕЙЛОК (Борису). Правда, что ли?
БОРИС. Ей богу, правда. Век свободы не видать!
(Борис крестится, обнажая грудь, показывая огромный золотой крест на полгруди, целует его)
Шейлок морщится.)
ШЕЙЛОК. Ой, не крестись ты тут. Может кого вы в своей вере и убедили, но только не меня. Каким образом оказавшись в этой херне ты отдашь мне мои деньги?
(Борис застегивает ворот майки.)
БОРИС. Легко.
ШЕЙЛОК. Легко?
БОРИС. Да. Я женюсь на ней.
ШЕЙЛОК. На ней?
(Антон вскакивает, вновь показывает обложку.)
АНТОН. Вот на ней! На самой ней!
ШЕЙЛОК. А она что новая дева Мария у современных верующих христиан, что вы о ней, как о богине?
АНТОН. Ты веру мою не тронь!
ШЕЙЛОК. Да боже упаси.
АНТОН (махая обложкой) Она – это Ольга Пузова.
ШЕЙЛОК. Я это уже услышал сотни раз. Чаще, чем вы в церковь ходите. И что?
АНТОН. Она сказочно богата!
ШЕЙЛОК. С чего бы? Хотел бы я знать, что за сказка сделала её такой богатой? Она выдумала Микрософт, нашла лечение от рака?
АНТОН. Фу какая гадость! Конечно, нет. Где вы видели у нас людей, занимающих такой херней, и тем более богатеющей на этом!
ШЕЙЛОК. Очередная жена Абрамовича или Аршавина?
БОРИС (вскакивая). Ты телевизор что ли совсем не смотришь, лошара? Она – Ольга Пузова! Реалити шоу! Нереальная холостячка.
АНТОН. Именно холостячка и сказочно богата! Улавливаешь суть наконец?
ШЕЙЛОК. С чего богата не пойму. Но суть улавливаю. Не мало верующих отцов-христиан на деньги развела. С чего решили вы, что вдруг она на вас женится и всё отдаст?
АНТОН. Посмотрите на него. Разве он не прекрасен. Мускулы, тело. И ростом вышел, и лицом.
ШЕЙЛОК. Но только не мозгом.
АНТОН. Ты оскорбляешь моего друга?
ШЕЙЛОК. Нет. Всего лишь взвешиваю его шансы на женитьбу.
БОРИС. Что взвешивать? Ты что может думаешь, что шансов больше у какого-то батана типа тебя, с университета?
(ШЕЙЛОК смотрит на обложку, затем на Бориса.)
ШЕЙЛОК (задумчиво). Да уж. Пожалуй, вы правы. Куда тут университету. Тут школа, три класса, рулит.
АНТОН. Я не понял, ты опять оскорбляешь моего друга?
ШЕЙЛОК. Нет, я его хвалю. Оцениваю по заслугам. Все ж сделка не простая предстоит мне. Залог весьма эфемерный.
БОРИС. Чего?
АНТОН. Да еврей он, чего ещё. Вот и жмётся. (Шейлоку.) Говорю тебе, не бойся. Мой друг женится на ней и все отдаст.
ШЕЙЛОК. А если нет?
АНТОН. Ты что всё ещё сомневаешься в моем кореше?
ШЕЙЛОК. Нисколечко. Я сомневаюсь в Пузовой. Что она обратит внимание на столь прекрасного жениха.
АНТОН (теряя терпение). Слушай, а это уже не твоя забота. Давай, подписывай бумаги и давай деньги, еврей поганый.
ШЕЙЛОК. Не понял.
АНТОН. Я тебе уже говорил, чувак, что я не беру деньги под проценты.
ШЕЙЛОК. А я тебе уже говорил, что это банк.
АНТОН. И что это повод брать проценты?
ШЕЙЛОК. Это наш бизнес! В этом он и состоит! И сам закон отныне гласит, что давать в долг без процентов это забирать у банка работу!
Антон (Борису). Заметь, БОРИС. В нужде и черт священный текст приводит. Вечно на законы ссылаются, когда они по типу лучше вас.
БОРИС. Ты о чём?
АНТОН. Вспомнил пословицу. Не помню, правда, откуда. Со школы, наверное.
ШЕЙЛОК. Ну да. Вряд ли вы читали с тех пор.
АНТОН. Ишь как в воду глядит.
ШЕЙЛОК. Именно. Ну так почитайте сейчас. (Бросает ему на стол контракт) Почитайте. Тридцать тысяч долларов! Три месяца. 30 процентов годовых! Или убирайтесь.
АНТОН. Вы хотите «нае…..ть» нас?
ШЕЙЛОК. Нет, я всего лишь поступаю по условиям кредитования нашего банка.
АНТОН. Да задолбали ваши уже банки. Как и все ваши законы.
(Антон хватает контракт со стола, пытается в него смотреть.)
ШЕЙЛОК. Антон, друг мой, везде и всюду, и спокон веков поносите вы нас из-за наших же денег и наших процентов!!! И наш терпеливый род! Оскорбляя, посылая, понося, плюя в лиц, истребляя. В то время как у самих деньги делать мозгов нет! А чуть деньги нужны, так к нам?
Нам надо деньги, дайте! Но кто ты после этого?
АНТОН. Я нормальный русский пацан. Москвич, в двадцатом поколении
ШЕЙЛОК. Из Подольска?
АНТОН. Новый москвич в двадцатом поколении. А ты – жид поганый! Понаехали сюда, банков понастроили, все деньги наши позабирали! Давай, выписывай мне кредит, пока я тебя не прибил.
ШЕЙЛОК. Я – жид поганый. А кто ты?
АНТОН (тряся огромным крестом на своей груди). Я – верующий. Христианин. Я на крещение в пруд ледяной сигаю. Несколько раз!
БОРИС. Да. И на пасху яйца красим.
АНТОН. Точно.
ШЕЙЛОК. Даже не сомневаюсь, какие.
АНТОН. Ты сейчас нас уже конкретно оскорбляешь, пёс поганый. Гони деньги.
ШЕЙЛОК. Такой же новый врущий, как и новый москвич. Вслед за новыми русскими вас слишком много новых развелось. Что хочешь от меня услышать? Великой христиан?! Чтобы я тебе сказал:
Вы в среду на меня плевали,
В такой-то день пинка мне дали, после
Назвали псом; и вот, за эти ласки
Я дам взаймы вам денег".
АНТОН. Тебя опять готов я так назвать, и плюнуть на тебя, и пнуть ногою. Коль хочешь дать нам денег, так давай. Давай под свои 30 процентов, так и быть.
БОРИС. Постой, ты что. 30 процентов это много.
ШЕЙЛОК. Что ж хотя бы учился в школе.
АНТОН. Да хоть сто. Он в вере моей сомневается, как и во мне самом. (Швыряет контракт на стол.) Давай, подписывай, собака. Отдам тебе я все сполна. 30 процентов, так 30 процентов.
БОРИС. Антон, это много.
АНТОН. Проценты годовые? Так?
БОРИС. Так?
АНТОН. А отдавать надо через три месяца? Так?
БОРИС. Так.
АНТОН. А три месяца это меньше, чем год.
БОРИС. Ну да. И что?
АНТОН. Значит, год не успеет пройти. А это значит, что
БОРИС. Что?
АНТОН. Что отдавать не надо. Проценты набежать не успеют. 30 штук возьмем, 30 и отдадим.
БОРИС. Точно, ты – голова. Чего это я сам не догадался?
АНТОН. Ты не подумал.
БОРИС. Точно.
ШЕЙЛОК. Да уж, кто-то точно не учился в школе.
АНТОН. Смотри, он опять нас оскорбляет. Завидует, небось. Да не учились. Но молоды, красивы и почти миллионеры. Девицы сами падают на нас и за всё платят. А что толку, что тебя учили. Сидишь тут жирный на своих деньгах, и все тебя начиная от собственной семьи до всего народа ненавидят.
БОРИС. Это точно. Давай деньги уже. Кучу времени на тебя потеряли.
ШЕЙЛОК. Смотрите, как вспылили! Я и так даю по доброте сердечной.
БОРИС. По доброте?
ШЕЙЛОК. По доброте, ибо никакой банк не даст вам столько в долг под такие залоги! (Поднимает журнал и тычет им обложку.) Как и под палатку твою тоже не даст!
АНТОН. Киоск!
БОРИС. Да! Киоск!
ШЕЙЛОК. Да хоть магазин! Так вот никто! Слышите никто! А я даю! И исключительно по доброте! ибо дебилы вы! Берете вы кредиты не на инвестиции, а на мотовство. И никогда вы их не отдадите! Но во всем виноваты евреи. Так вот. К чёрту 30 процентов. Давайте же поверим друг другу. Я даю вам просто 30 000 без процентов на три месяца. По доброте! И по вере. Но и вы ответите по вере. Коль вы не уплатите мне точно в такой-то день и там-то суммы долга, указанной в контракте — назначим неустойку: то, чем вы, болваны, дорожите больше всего на свете, то, чем вы думаете, то, что вы так красочно по вашей вере красите на пасху. Идёт?
БОРИС. Я не понял, он о чём вообще?
АНТОН. Мне кажется, я подозреваю, о чём. Но боюсь ошибиться.
ШЕЙЛОК. Фунт вашего прекраснейшего мяса, чтоб выбрать мог часть тела я любую. И мясо вырезать, где пожелаю.
БОРИС. Охренеть. Он хочет наши яйца. Он не просто жид, он ещё и гей.
ШЕЙЛОК. Ну что подпишите? По доброте душевной? Без процентов. Коль вера ваша честна и сами вы честны, то риска нет никакого.
АНТОН. Отлично, подпишу я это. Притом скажу, что жид был очень добр.
БОРИС. И гей.
АНТОН. Да какой тут гей, педарас. (Хватает бумагу.) Где подписать?
ШЕЙЛОК (улыбаясь, показывает место в контракте). Здесь.
БОРИС. Постой. Нет. За меня такого контракта ты не будешь подписывать. Нет, лучше я в нужде останусь!
АНТОН. Не бойся, я не просрочу. В ближайшие два месяца — за месяц закончится весь этот бардак с вирусом, и я получу раз в десять более, чем эта сумма.
ШЕЙЛОК. Сойдемся ж на этом. (Протягивает ручку Антону.) Вот здесь, пожалуйста, и здесь мне подпишите. Коль чрез три месяца тридцать тысяч с тридцатью процентами мне не вернете, то имею право вырезать с вас фунт мяса.
АНТОН. Великолепно!
(Антон подписывает)
ШЕЙЛОК. А чтобы вы приняли все в серьез и отнеслись серьезно, то это будут ваши яйца.
АНТОН. Да как ты смеешь?
ШЕЙЛОК. Вы только что все сами подписали. Верните все, как обещали, и ваши яйца останутся при вас. Что толку мне в них?
БОРИС. Я говорю тебе, он – гей.
АНТОН. И правда, я не подумал, отказался от процентов, но хочет яйца. Подозрительный еврей.
ШЕЙЛОК. Вот копия вам, вот - копия мне. Пожалуйте с этой бумагой в кассу.
АНТОН. Еврей придет к Христу. Он стал добрей!
БОРИС. Боюсь я таких сладких и этого контракта. Уж слишком все вдруг сладко.
АНТОНИО. Пошли. Три месяца это так далеко, появится бабло у нас задолго до срока.
(Антон поднимается, Борис следом.)
А коль ты так печёшься о моих яйцах, то, дорогой друг! (Антон обнимает Бориса за плечи) Ты просто обязан теперь жениться!
БОРИС (одергиваясь). Ты что сдурел? Час с педарасом - банкиром и ты туда же?
АНТОН. Да не на мне, идиот!
БОРИС. А на ком?
(Антон хватает журнал со стола, вручает его в руки Борису, обложкой к его лицу.)
АНТОН. На ней вот! На Ольге твоей! На Пузовой!
БОРИС. А ну это не вопрос!
(Антон и Борис уходят, счастливые, с бумагой. Шейлок ждет, когда они исчезают, затем набирает номер по телефону.)
ШЕЙЛОК (по телефону). Еще два идиота подписали кредит. (Смотрит в листок.) Тоже едут на шоу «Три ларца». Мойша Исаакович, одного не пойму, зачем вам столько яиц?
Занавес.
Конец первого акта.
;